Энгус Уэллс - Повелители Небес

• Название: Повелители Небес
• Автор: Энгус Уэллс
• Издательство: АРМАДА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-7632-0115-9

В увлекательном романе Э. Уэллса «Повелители Небес» странствующий сказитель Давиот, претерпевая невероятные приключения, испытывая всевозможные превратности судьбы, оказывается спасителем враждующих народов. Любовь и магия, могучие драконы и отважные воины, долг и предательство — на этом фоне происходит становление и трагедия ярких и неповторимых судеб героев.

---

От сотника разило вином, и язык его немного заплетался, в его словах было больше требования, чем просьбы. Краем глаза я увидел, что Кристин напряглась, на лице ее читалось раздражение. Я вовсе не был в восторге от манер сотника, но также и не желал спорить, что неизбежно бы произошло в случае моего отказа, поэтому я коротко кивнул и поднялся.

Другие воины были настроены куда более радушно, чем их грубиян-командир, и приветствовали меня с большой радостью, когда я занял место у костра. Кристин тоже присоединилась к нам, я на какой-то момент задумался, выбирая легенду. Наконец решил, что им самое время послушать о Рамахе и битве в Камбарском лесу. Это как раз соответствовало моему настроению, мне хотелось поведать им о славном победителе и о живом монументе павшим. Воины слушали молча.

Когда я закончил, Барус фыркнул и сказал:

— Чушь какая! Богопротивные Повелители Небес не заслуживают таких почестей. Хватит с них костров.

Я возразил:

— Наместник Рамах придерживался другого мнения, он считал их храбрыми и доблестными воинами.

— Тогда, значит, Рамах этот был глупцом, — отрезал Барус и, протянув руку к меху, запрокинул его горлышко себе в рот. — Повелители Небес — проказа на лице нашей земли, и я никогда не стану почитать их доблесть.

— Барус, — сказала Кристин, в голосе ее звучало предостережение. Сотник отвернулся, стараясь не смотреть ей в глаза, а она улыбнулась и, обращаясь ко мне, попросила: — Расскажи нам еще что-нибудь, Давиот.

— Как пожелаете, — сказал я и рассказал им про Фираха и Великого Дракона.

Не знаю, почему я выбрал именно эту историю. Возможно, потому, что она касалась довольно нейтральной в нашем случае темы и могла успокоить Баруса. Вероятно, я рассчитывал узнать, каково отношение моих слушателей к драконам. Ничего нового от них я, однако, не услышал. Слушали меня с большим вниманием, и, когда я закончил рассказ, все, кроме Баруса, вполне искренне благодарили меня. Один из солдат даже сказал:

— А что, могут эти драконы стать на нашу сторону, а?

Этот вопрос вызвал всеобщий смех, к которому я также присоединился, хотя и ответил:

— Если бы мы нашли их, то могли бы сделать нашими союзниками.

Кристин сказала:

— Все бы хорошо, да вот только «если» мешает.

Я возразил:

— А если все-таки они существуют и поныне? Неужели такого не может быть?

Жрица-ведунья пожала плечами и ничего не ответила.

Я сказал:

— Конечно, чтобы найти их, надо пересечь страну диких Измененных.

Кристин посмотрела на меня с каким-то странным, но знакомым выражением в глазах. Я вспомнил, что так однажды смотрела на меня Рекин. То же самое было и с Рвиан, когда я рассказывал ей о своих фантазиях, но тогда меня уже меньше интересовало ее мнение, чем тело.

— Бредни Сказителей, — проворчал Барус. — Драконы? Они мертвы, и ни один Истинный не измарает своих стоп грязью земли Ур-Дарбека.

— Дикие Измененные живут там, — сказал я. — А грязи и у нас хватает.

Сотник сплюнул и потянулся за винным мехом. Отпив несколько больших глотков, он сказал:

— Грязь Измененных не для людей. Кому нужно это зверье? Измененные — просто животные, и больше ничего. Бог свидетель, их создали в пищу драконам, вот их удел.

Это было уже слишком, в мозгу моем возник образ Урта, который был гораздо меньше похож на животное, чем неотесанный грубиян. Я сказал:

— В Дюрбрехте я называл своим другом Измененного.

Это звучало как вызов и именно так и было расценено. Наступила тишина, и на какое-то время мне показалось, что Барус лишился дара речи. Сотник отбросил винный мех в сторону и уставился на меня с презрительным выражением лица. Когда он заговорил, речь его зазвучала холодно, хотя выпитое не служило добрую службу его языку.

— И ты после этого считаешь себя одним из нас, Истинных? А может, твоя мать нагуляла тебя от зверя?

В чаще заухал филин. Треск пламени костра показался неожиданно громким. Даже ветер словно задержал свое дыхание. Тихонько заржала лошадь. Сказительский посох лежал у моих ног, длинный меч Баруса висел в ножнах у него на боку.

Кристин вмешалась.

— Барус! Ты заходишь слишком далеко, — сказала она.

Он улыбнулся, не обращая на нее внимания, по-прежнему сосредоточив свой взгляд на мне. Я подумал, что сотник больше похож на животное, чем любой из известных мне Измененных. Я выдержал его взгляд и сказал, гордясь тем, как спокойно звучит мой голос:

— Нет, мой отец — человек. Адитус его имя.

Я сделал нарочитую паузу, а потом спросил его:

— А ты знаешь, как зовут твоего отца?

Это был грубый вопрос, но вежливость — пустая трата времени, когда имеешь дело с такими, как этот. Кто-то нервно хихикнул. Лицо Баруса побагровело, от ярости губы его сжались, я увидел, как его правая рука потянулась к эфесу меча. Я напрягся.

— Довольно! Говорю вам обоим: хватит!

Кристин не двинулась, даже не прикоснулась к своему мечу. Ей это просто было ни к чему, голос молодой колдуньи звучал настолько властно, что вмиг остудил нас. Я немедленно почувствовал себя смущенным, потому что позволил дать выход своему раздражению и встал на одну ногу с сотником. Барус втолкнул свой меч обратно в ножны. Глаза сотника сузились и буквально сверлили меня, точно он хотел получше запомнить мой образ. Этот взгляд сулил мне самое худшее.

— Барус, я дважды повторять не буду. Ты нанес оскорбление гостю трирсбрийского наместника, и если станешь продолжать в подобном духе, тебе придется отвечать перед Ирданом и передо мной тоже. — Глаза ее, казалось, сияли, когда она смотрела на сотника, и я подумал, что, наверное, она умела наказывать. — А ты, Давиот, достойно ли ведешь себя для Сказителя, бросаясь оскорблениями, как простой трактирный бражник?

Я покачал головой и сказал:

— Прошу простить меня, госпожа.

— Никакая я вам не госпожа, — ответила она, напоминая мне Рекин, — и извинения свои, Давиот, направь-ка лучше в адрес Баруса.

Я едва сдержал возмущение, но все-таки проговорил:

— Мои извинения, сотник.

Барус молчал. Кристин сказала:

— Барус…

Тот надулся, точно мальчик, пойманный на непотребстве, а не воин.

— Барус…

Сотник пробормотал:

— Мои извинения, Сказитель.

С этими словами он решительно поднялся и, пнув мех с вином, направился куда-то в тень.

Кристин тоже встала и последовала за ним. Мне хотелось понять, что было между ними. Я не мог поверить в то, что они любовники, и о чем они говорили, тоже не слышал. Кто-то положил мне на плечо руку, я повернулся и, увидев протянутый мне винный мех, поблагодарил и сделал несколько больших глотков. Солдат, предложивший мне выпить, сказал:

— Барус — враг опасный, Сказитель. Почаще оглядывайся назад, пока будешь в замке.

Я кивнул и спросил:

— Почему он так невзлюбил меня?

Солдат стрельнул глазами в сторону Баруса и, убедившись, что тот стоит недостаточно близко, чтобы услышать, сказал:

— Он бы с радостью уложил в постель нашу ведунью. Если бы она позволила ему сделать это.

Солдат хихикнул и моргнул глазом.

— Но так как она держит его на коротком поводке, Барус порой звереет, особенно сейчас, когда видит, что она симпатизирует вам.

На исходе следующего дня мы прибыли в Трирсбри. Это был довольно густонаселенный город, раскинувшийся на краю плодородной долины на довольно большом расстоянии от побережья. Сам замок, возвышавшийся над жилищами горожан, находился ближе к северной стене города. Река, огибавшая укрепления, служила своеобразным рвом, и нам пришлось перебраться через нее по деревянному мостику, чтобы оказаться во дворе. Замок не был столь грандиозным, как башня Тирска в Арбрине, он выглядел под стать своему камбарскому собрату, но все равно легко можно было понять, что владения эти далеко не самые бедные.

Мы отвели наших лошадей в конюшни, и я отправился вместе с Кристин, чтобы познакомиться с Ирданом. Барус, точно какая-то злобная черная псина, тащился вслед за нами. С той ночной нашей стычки мы с сотником не разговаривали, и хотя он и не пытался как-то оскорбить меня, но все же неприязни своей не скрывал. Я не забывал доброго совета солдата почаще оглядываться.

Свечи, освещавшие коридор, уже изрядно оплавились, когда мы с Кристин вернулись на этаж, где находилось наше жилье. Жрица-ведунья, сменившая свой черный кожаный костюм на темно-синее платье, казалась изумительно женственной. Она собрала волосы в прическу, которую скрепляла усыпанная капельками рубинов заколка. Шея у колдуньи оказалась длинной и тонкой, во всем облике женщины не было и намека на ту воинственность, которую придавал ей ее боевой наряд. Мы дошли до двери и остановились.

Я сказал:

— Спокойной ночи, Кристин.

Она не ответила, только смотрела на меня, и в слабом свете ее глаза казались темной бездной. Девушка подняла руку и, коснувшись рукой затылка, вынула из прически заколку, позволяя волосам рассыпаться по своим плечам. Я молча смотрел, как отблески света играют на ее белокурых локонах. Кристин взяла меня за руку и повлекла меня в направлении своей комнаты. Я не возражал.