Алексей Мороз - От легенды до легенды (сборник)

• Название: От легенды до легенды (сборник)
• Автор: Алексей Мороз
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51424-3

Что кушает за обедом Минотавр? Какие костюмы в наше время предпочитает дьявол? Откуда взялось проклятие императора, если император никого не проклинал, и как снять порчу с целой деревни, если о ней никто не знает? Можно ли с помощью големов обуздать революцию? Есть ли связь между вспыхнувшим талантом и упавшей звездой? Поймет ли оборотень оборотня, а человек — человека? Бесконечны линии легенд, и в этом они сходны с дорогами. Столь же прихотливы, столь же причудливо пересекаются… Иные легенды хватают не хуже капканов, иные, подобно маякам, указывают путь, но легенды не возникают из ничего.

Нынешний сборник вобрал в себя многое, так или иначе связанное с круговоротом дела и слова как в нашем мире, так и в мирах, порожденных воображением писателей-фантастов.

---

От кресла несло паленым и еще чем-то тошнотворно-приторным…

Посреди всего этого безобразия, опустив руки, высилось долговязое чучело в лоскутном балахоне и несуразно огромных башмаках. Длинные волосы свисали нечесаной куделью, а из-под них посверкивали изумительно-зеленые глаза. Даже не зеленые — цвета морской воды в ясный полдень.

Рене открыла рот, но только и сумела произнести: «За что?!»

По толпе советников и придворных пронесся ропот, будто ветер по верхушкам сосен.

Чучело вскинуло голову.

— Мне придется сидеть на этих ступенях, а я не хочу, чтобы мою душу пятнала та мерзость, что тут пряталась! Плохие дела оставляют после себя чудовищ, мне пришлось их прогнать.

От стен послышался уже не ропот, а какое-то задушенное хрюканье.

Рене стояла столбом и растерянно переводила взгляд с чучела на собственный трон… и обратно…

Солнечный луч, вырвавшись из-за крыш, стрелой пролетел в распахнутое окно, отразился бесчисленными бликами от осколков люстры, метнулся к бирюзовым глазам…

Выглянувший из дверей Аделен едва успел подхватить падающее тело. Паскудное чучело грохнулось в обморок.

— Выпей. — Принц сунул в руки сестре кубок. — Пей!

Рене сделала глоток, закашлялась, вода из опрокинувшегося кубка пролилась на колени.

— Иди к тварям!

— Непременно, — кивнул Аделен. — Но сначала ты успокоишься. Что такого случилось?

— Ты еще спрашиваешь?! — Королева вскочила с кресла, в которое рухнула за минуту до этого, и снова принялась метаться по комнате. — Приволок мне… это… и смеешь утверждать, что он лучшее, что тебе удалось найти?

— Вообще-то я сказал «единственное», — невозмутимо поправил Аделен. — Но, в сущности, ты права.

— И ты предлагаешь мне взять на самую главную должность королевства заморыша, который за пять минут своего пребывания во дворце успел превратить мой трон в нечто настолько мерзопакостное, что мастера до сих пор спорят — стоит ли его вообще восстанавливать или проще сделать новый? Ты слышал, что он заявил в свое оправдание?

— Нет. Но мне передали.

— И как тебе это? При всем дворе ляпнуть, что он не желает сидеть на ступенях моего трона, поскольку там, видите ли, мерзость! А откуда мерзость взялась — от уборщиков и реставраторов? Нет, от неправедных деяний моих же собственных предков! И после этого твой «единственный кандидат» валится в обморок, поскольку он, оказывается, не переносит солнечного света. Мне теперь Совет в темноте проводить? Ночью?!

— Рене, но ты уже взяла его на должность, — пожал плечами Аделен. — Так что теперь злишься?

— Я не злюсь… — Королева устало махнула рукой. — Я не понимаю. Как ты мог… да и я тоже? Словно затмение нашло…

— Да почему? Послушай, условия соблюдены — это я тебе гарантирую, лично присутствовал при ошибке и ее исправлении. Чего еще желать? В законе нигде не сказано, что королевская Ошибка должна непременно весить как хороший бык. А что касается света… ты сама не любишь яркое солнце. Зато теперь у тебя будет повод занавесить окна тронного зала. Он же только прямой свет не выносит? А шторы будут рассеивать лучи, вот и вся проблема. Было бы из-за чего переживать.

— И это имя дурацкое — Алессио… — Рене вновь опустилась в кресло, потерла ладонью лоб. — Что это за имя?

— Обычное имя для южанина, — пожал плечами Аделен. — Он с юга, откуда-то с устья Вилин. А имя Алессио означает «защитник».

— Хорош защитничек, которого на руках надо таскать! — фыркнула королева.

— Амулет ты вообще на шее носишь. Кстати, ты его носишь?

— Да. — Рене поморщилась: она не любила ожерелья и цепочки.

— И правильно делаешь. Если бы не амулет, я бы сейчас с тобой не разговаривал.

— От проклятия все равно не поможет.

— Потому что его нет. — Принц поднялся на ноги. — Я не верю в эти сказки. А сейчас… могу я идти, ваше величество?

— Торопишься на очередное свидание? Когда ты уже женишься…

— Только когда у Кадены будет король. — Аделен ловко уклонился от летящей в него подушки и выскользнул за дверь.

Нахал… «Когда у Кадены будет король»… Нет уж, увольте. Насмотрелась довольно — и на родного отца, и на придворных петухов. Выйти замуж за принца чужой страны? Как будто это выход. Все они одинаковые.

А род Робертинов не прервется, когда Аделен женится, наследником можно будет сделать его сына.

Настроение оказалось нерабочим. И спать не хотелось.

Рене поправила на груди пеньюар и вышла из кабинета. Мрамор коридора холодил босые ступни, в саду за окнами гремел концерт цикад и лягушек — торец дворца выходил как раз на берег Вилин.

Двери тронного зала были чуть приоткрыты. Слуги уже успели смести все осколки и вымыть пол, так что Рене не боялась поранить ногу. Опустив голову, она медленно следовала прихотливым изгибам мозаичного узора, кое-где поднимаясь на цыпочки, чтобы не выйти за его пределы. Сегодня она выбрала бирюзовый цвет…

— Так вы зайдете в тупик, ваше величество.

Рене взвизгнула, пошатнулась и тут же была заботливо подхвачена под локоть.

— Кто здесь?!

— Я, ваше величество.

Чудесный ответ! Воображение уже успело нарисовать злобного призрака, тем более что прикосновение оказалось ледяным… Но, обернувшись, королева увидела всего лишь Алессио.

Вернее, в первое мгновение она увидела только глаза — по ним и узнала. За прошедший день утреннее чучело успело существенно измениться: место лоскутной робы заняли уставные темно-бордовые брюки и алая рубашка с золотой вышивкой по рукавам и вороту. Отмытые и расчесанные волосы приобрели темно-кофейный цвет, правда, длина осталась прежней — намного ниже лопаток. Великанские башмаки тоже исчезли — как и королева, он был босиком.

— Тут вы не пройдете. — Алессио выпустил локоть Рене и отступил на шаг. — Узор прерывается. Надо вернуться…

— Что ты тут делаешь? — Королева внимательно оглядела зал. Кажется, все в порядке — люстры висят, колонны стоят, кресло, которым спешно заменили пострадавший трон, мирно темнеет на возвышении.

— Сейчас тут спокойно. Я… люблю это время.

Ну конечно, если он не переносит солнечный свет, то должен любить ночь. Рене переступила с ноги на ногу, представила ожидающую ее огромную кровать под тяжелым балдахином или пустой кабинет, стол, бумаги…

— Пойдем, — подхватив подол пеньюара, она решительно направилась к выходу на заднюю террасу.

По белому мрамору танцевали ажурные тени листвы. Вроде бы стало чуть-чуть прохладнее. С реки задувал ветерок, маттиолы источали медовый аромат, на угловой фонарь слетались ночные мотыльки.

Рене устроилась в плетеном кресле, указав Алессио на банкетку напротив. Тихо вошел дежурный паж, расставил на столике кувшин с легким вином, бокалы, вазочку с печеньем и половинками персиков.

Некоторое время на террасе царило молчание. Рене разглядывала своего нового хранителя. Лунный свет, казалось, придавал и без того белой коже едва ли не призрачное свечение, глаза, напротив, прятались в глубокой тени. Пуф был для него слишком низок — колени, обтянутые бархатом, торчали вверх острыми углами. Ворот рубашки отогнулся в сторону, обнажая резко выступающие ключицы. Слишком уж худ… Хотя, если поставить рядом с Аделеном, не уступит брату в росте. Сколько же ему лет?

— Сколько тебе лет? — спросила Рене вслух.

— Двадцать один, ваше величество.

Ровесники…

— Мне говорили, ты с юга.

— Верно, там я родился. По ошибке.

— Как это?

Алессио улыбнулся и подпер ладонью подбородок. Пальцы у него были длинные, но какие-то неровные, покрытые пятнышками ожогов и мелкими шрамами.

— Мои родители вовсе не хотели моего появления на свет, ваше величество. Просто аптекарь, который составлял зелье для моей матери, что-то там напутал… и оно не подействовало. Можно сказать, я — ошибка природы. Так что должность у меня теперь самая подходящая.

— Почему ты ничего не ешь? — Рене подвинула на столике вазочку с печеньем. — Угощайся.

Алессио покосился на вазочку и покачал головой:

— Мне этого нельзя, ваше величество.

— Почему?! Это же печенье!

— Я могу есть только простоквашу, молоко или немного манной каши… и хлеба, тоже немного.

— Та-а-ак… Ты не переносишь солнечного света, тебе почти ничего нельзя есть… чего еще тебе нельзя?

— Нельзя спать больше пяти-шести часов в сутки, — преспокойно ответил Алессио. — Иначе могу вообще не проснуться.

— И при этом у тебя холодные руки, — припомнила Рене. — Упырь?

— Нет, ваше величество! — Он рассмеялся, весело, от души. — Никакой я не упырь. Просто… ошибка.

Рене не любила свой тронный зал. На ее вкус, вся эта мозаично-мраморная раззолоченная роскошь была чересчур крикливой. Хорошо она выглядела только ночью, когда погашены громадные люстры, и в окна льется лунный свет, и мозаика на полу расцветает трепетными узорами… Следовало признать, тяжелые шторы глубокого винного оттенка справились не хуже ночной темноты. Зал стал уютным, приглушенное сияние позолоты казалось теперь уместным. Да и новый трон, пусть не такой роскошный, явно удобней старого.