Элоиза Джеймс - Поцелуй герцога

• Название: Поцелуй герцога
• Автор: Элоиза Джеймс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-271-46308-2

Оливия Литтон готова принести себя в жертву, выйдя замуж за герцога Кантервика, лишь бы этот великосветский брак открыл возможность ее младшей сестре обвенчаться с блестящим и красивым Таркуином, герцогом Сконсом.

Однако не все так просто. Оливия и не подозревает, сто сама является предметом обожания Таркуина.

Так начинается история двух женихов и двух невест, история удивительно смешных и невероятно опасных приключений, запутанных интриг и, конечно, любви — страстной и обжигающей, необыкновенной и счастливой!

---

Герцог не придал значения ее молчанию.

— Я научу тебя, как должен вести дела герцог, поскольку Руперт на это не способен. Но ты достаточно умна. Я понял это, еще когда тебе было пятнадцать лет.

Оливия кивнула.

— Ясно. — Ее голос звучал слабо, но герцог все равно не слушал.

— Возможно, тебе это неизвестно, но мы ведем свой род от древней шотландской линии, — продолжал герцог, избегая взгляда Оливии. Он взял треснувшую трость и положил себе на колени, внимательно разглядывая, словно решая, можно ли ее еще починить.

— Мне это известно. — Очевидно, герцог не был в курсе, насколько хорошо Оливия знала о владениях и истории Кантервиков. Она могла бы назвать ему имя старшего сына его троюродного брата. А также имя седьмого сына того же брата, который появился на свет на постоялом дворе «Оленья голова», потому что его мать выпила слишком много эля.

— Благодаря нашим корням можно воспользоваться шотландским наследственным правом.

Герцог надавил на трость, и она треснула пополам. Он даже не поднял глаз.

— Если ты забеременеешь прежде, чем мой сын отправится в Португалию, по шотландским законам этот ребенок будет считаться рожденным в браке. Однако ты не станешь маркизой, пока мой сын не вернется и не женится на тебе. Кое-кто может говорить о тебе дурные вещи, как о любой другой незамужней женщине, которая носит ребенка, хотя я, конечно, позабочусь о тебе.

— Да, — пробормотала Оливия.

— Я не позволю Руперту увильнуть от выполнения долга. Если счастливое событие произойдет, я немедленно пошлю ему извещение в Португалию. Если с бумагами ничего не случится, а это вряд ли возможно, ты станешь маркизой еще до рождения ребенка.

Герцог помолчал.

— Если с Рупертом что-нибудь случится до прибытия бумаг, ты сможешь удовольствоваться тем, что станешь матерью будущего герцога.

Оливия с трудом сдержалась, чтобы не процитировать строчку из «Зеркала комплиментов»: «Нет ничего более ценного, чем честь девственницы». Однако промолчала. Герцог даже не подумал о том, что может родиться девочка.

— Появится ребенок или нет, я отпишу тебе часть наследства и поместье, — продолжал Кантервик.

— Понимаю.

Кажется, герцог только что предложил ей поместье в обмен на то, чтобы она потеряла свою девственность до брака. Поразительно.

— Я попросил леди Сесили Бамтринкет сопровождать тебя за город. Конечно, ты не сможешь остановиться в поместье Кантервик, пока не будут подписаны бумаги или мой сын не женится на тебе. Это было бы неправильно.

— Леди Сесили Бамтринкет? Почему я просто не могу остаться дома?

— Тебе не подобает больше здесь оставаться. — Герцог с чуть заметным презрением оглядел комнату. — Ты и твоя сестра будете жить в поместье герцога Сконса, пока мы не разрешим все юридические вопросы. Вдова собиралась пригласить юную леди к себе, чтобы проверить, достойна ли она стать герцогиней. Я убедил ее, что твоя сестра тоже подходит на эту роль. Ее приглашение — это награда твоим родителям, о чем я и сообщу твоей матери.

— Джорджиана будет счастлива узнать, что вы верите в нее, — пробормотала Оливия.

— Вот и хорошо. Я попросил мадам Кларисиллу с Бонд-стрит в течение двух недель подготовить вам гардероб, подобающий новому положению. Тебе стоит понять, дорогая, что мы, представители герцогских родов, обычно держимся особняком. Конечно, мы можем заключать браки между собой, подобно тому, как скрещивают собак и лошадей, но все же предпочитаем собственное общество.

Мысли Оливии путались. Кажется, она стала частью эксперимента по скрещиванию. И ей придется жить у герцогини Сконс. Той самой герцогини, которая написала ужасное «Зеркало комплиментов».

Герцог поднялся и наконец взглянул на нее. У него были кустистые, насупленные брови, нос, похожий на клюв, но все равно Оливия видела в его глазах доброту и отчаяние.

— Не волнуйтесь, — внезапно произнесла она, вставая. — Мы с Рупертом сделаем все возможное.

— Знаешь, это не его вина. Он не сразу начал дышать после рождения, и врачи решили, что это повлияло на его умственные способности. Твои дети не унаследуют пороки бедняги.

Оливия шагнула вперед и взяла руку герцога. Впервые она ощутила настоящее тепло по отношению к нему. Ее будущий свекор — единственный из всех Кантервиков, кого ей не стоит опасаться.

— Мы постараемся, — повторила она. — И в Португалии с Рупертом ничего не случится. Вы очень добры, что позволили ему следовать за своей мечтой. Уверена, путешествие за границу ему понравится.

Губы герцога дрогнули.

— Его мать хотела бы этого. Я знаю. Она бы мне сказала, что я должен позволить ему стать мужчиной, как бы мне ни хотелось видеть его все время привязанным к себе.

Оливия почти ничего не знала о герцогине, родители всегда говорили, что она больна и ведет уединенный образ жизни.

— Элизабет чуть не умерла во время родов, — с трудом произнес герцог. — Она выжила, но стала другой. Не может самостоятельно есть и не узнает меня. Она живет за городом.

— Значит, и ваша жена, и сын оба пострадали? — не сдержавшись, спросила Оливия.

— Да, в этом-то и беда. Но у Руперта доброе сердце. Он добродушен и весел, и если особо не задумываться, мы с ним довольно неплохо ладим. Я всегда говорил тебе о твоих мозгах и бедрах, но самое главное, ты была добра к нему. Это нелегко. Он часто говорит вздор, но ты никогда не смеялась над ним.

Оливия крепче сжала руку герцога.

— Я обещаю, что буду добра к нему. — И в тот момент ей показалось, будто она произнесла клятву.

Герцог снова странно улыбнулся.

— Я пришлю его к тебе.

После этого он покинул комнату.

Глава 5 События, не требующие вступления

Обычно Руперт входил в комнату с напыщенными приветствиями: его отлично научили это делать, и он с радостью соблюдал принятые правила. Однако сейчас он вошел в библиотеку без единого слова, лишь мельком взглянув на Оливию и тут же отведя взгляд в сторону.

Про себя Оливия от души выругала их родителей. Она снова забыла о том, что может думать Руперт. Судя по выражению его лица, они с Джорджианой правильно предположили: он и понятия не имеет, как справиться с возникшей сложностью.

Вообще-то и Оливия этого тоже не знала.

Однако люди годами как-то справлялись с этим. К счастью, отец хранил в библиотеке графин с коньяком, и она налила Руперту до краев, не забыв и про себя, пусть даже ее мать и считает алкоголь неподобающим напитком для леди. Они молча сели на диван у камина.

— Я оставил Люси в гостиной, — внезапно сказал Руперт. — Ей тут не место.

Оливия кивнула.

— Там ей будет удобно.

— Нет, не будет. Мой отец ее не любит. Говорит, она хороша лишь для ловли крыс. А она не хочет убивать крыс. Она даже не знает, как это делать. Твоим родителям она тоже не нравится.

— Мои родители никогда не позволяли нам завести домашнее животное.

— Но ты любишь собак.

— Да.

— Я сказал, что соглашусь из-за этого.

Оливия моргнула.

— О чем ты?

— О женитьбе.

Очевидно, она недооценила силу воли Руперта; кажется, у него тоже было право голоса при выборе будущей герцогини. Не знала Оливия и того, что припасенные ею для Люси мясные пироги сыграли в этом выборе свою роль.

Лучше бы она сама их съела.

— Нет, ты мне тоже нравишься, — серьезно сказал Руперт. — Но ты ведь любишь Люси, правда?

— Она милая собачка. — И снова они заговорили о привычных вещах. В прошлом году они с Рупертом провели не один вечер за беседой о Люси.

Когда тема исчерпала себя, атмосфера в комнате стала снова напряженной и нервной.

— Знаешь, мы не обязаны делать это, — помолчав, заметила Оливия.

— Я должен. — Руперт поежился и сделал большой глоток коньяка. — Сказал отцу, что сделаю. Буду мужчиной. — Вид у него был смущенный.

Оливия тоже выпила и подумала о том, как бы ей хотелось сбросить родителей и герцога с Баттерси-Бридж.

— Может быть, не будем, а им скажем, что все было? — предложила она.

Руперт впервые взглянул на нее, округлив глаза.

— Солжем?

— Скорее, выдумаем.

Руперт покачал головой.

— Я не лгу. Это не дело для джентльмена. Лучше взять себя в руки. — Он снова сделал большой глоток из бокала.

Руперт был по-своему очарователен. Оливии впервые пришло в голову, что из него получился бы выдающийся герцог, будь он чуточку умнее — у него была сила воли, как у отца, и к тому же понятие о чести, чем его отец похвастаться не мог.

— Понимаю, — произнесла она.

— Другого случая не будет.

— Мне выключить лампу?

— А как я тогда увижу, что мы делаем?

Хороший вопрос.

— Конечно, — поспешила ответить Оливия.

Руперт встал и поставил пустой бокал на столик.