М Польский - Новые Мученики Российские

• Название: Новые Мученики Российские
• Автор: М Польский
• Жанр: Русская классическая проза

---

Владыка Анатолий был арестован одним из первых. Долго его томили в учреждениях тогдашнего ГПУ. На следствиях смиренный святитель был жестоко избиваем следователями, так что частично у него была повреждена челюсть, отчего на всю последующую жизнь в речи владыки слышалась временами легкая неясность. Также были повреждены два ребра.

Священномученик пролежал долгое время в тюремной больнице. Едва оправившись, он был сослан в Соловки, в суровые условия лагеря для тяжелых политических преступников преимущественно из духовной среды. Жестокие морозы, {154} недоедание и непосильный труд совсем подкосили здоровье и без того хрупкого епископа. Семь лет протомился он в подобных условиях и если остался жив, то лишь благодаря самоотвержению своей младшей сестры, воспитанной им, как дочь, бросившей все и последовавшей за братом в ссылку.

По окончании ссылки Владыка Анатолий был возведен в сан Архиепископа Саратовского и Самарского. Свалившийся от тяжелого заболевания язвой желудка, явившегося последствием концлагерного режима, Владыка Анатолий по выздоровлении был назначен архипастырем, возглавляющим южную Одесско-Херсонскую епархию.

В город Одессу Владыка попал в самые тяжелые времена.. Все дела по религиозным вопросам в НКВД возглавлялись инспекторами культа: вначале Вышнегородским, а затем Барановичем. Как тот, так и другой с наслаждением вволю поиздевались над главой местной церкви. Владыку очень часто срывали глубокой ночью с постели с требованием немедленно явиться в НКВД на Маразлиевскую ул.

Случалось, в большой праздник, среди архиерейского богослужения, являлись в храм с таким же требованием.

Кроткий и смиренный в обычное время, Владыка веско и коротко отвечал, что он ни в коем случае не прекратит богослужения и явится в НКВД лишь по окончании его. Столь категорически звучало в его тоне, что и посланцы со скрежетом зубным покорялись. По окончании долгого 45 часового богослужения неотдохнувший и непоевший Владыка спешил на Маразлиевскую, где, в отместку ему за задержку, его издевательски продерживали в передней еще часа полтора и наконец принимали, причем Баранович орал и топал ногами на епископа, как на провинившегося раба.

Таковы условия, в которых подвизался на своем высоком посту горячо почитаемый населением архипастырь.

Тяжелей всего ему было являться свидетелем почти поголовного ареста всех настоятелей и лучших проповедников г. Одессы в 1931 году. Все они в количестве свыше 20 человек были в 1931 г. сосланы и с этого же года началось кощунственное закрытие и уничтожение храмов. На глазах Владыки были взорваны величественный кафедральный Преображенский собор, дивный храм архистратига Михаила при Девичьем монастыре, прекрасное здание военного Святосергиевского собора и храмы Святителя Николая в порту, и в местности так называемого Ботанического сада, а также множество других. Репрессии в отношении духовенства усилились: лишенные крова и пропитания, духовные лица {155} день и ночь осаждали покои Владыки, и он целые дни метался по разным политическим учреждениям, униженно вымаливая пощады своим подчиненным, встречая насмешки и поношения.

В 1932 году Владыка Анатолий получил сан митрополита, а также был выдвинут кандидатом на освободившийся пост экзарха Украины. Но по своей скромности он уклонился от этого и продолжал возглавлять кафедру Одесско-Херсонской епархии вплоть до своего ареста, последовавшего 27 июля 1936 г. (ст. ст.).

Перед этим Митрополит перенес еще одно унижение -Барановичем был уволен и получил запрет совершать богослужения.

Арестованный в ночь с 27 на 28 июля 1936 г., Владыка был немедленно вывезен в Киев, где его протомили в очень тяжелых условиях с полгода. Там он снова заболел язвой желудка и осложнением на ноги. Когда по особому ходатайству экзарха Украины, митроп. Константина, перед высылкой владыке Анатолию разрешили свидание с сестрой, то, как несчастная с рыданием рассказала нам впоследствии, его ввели к ней на свидание под руки - он совсем почти лишился возможности владеть ногами.

И несмотря на это, его в таком состоянии погнали с этапом, отказав в ходатайстве ехать туда на собственный счет. С этапа на этап перегоняли несчастного мученика, нарочно помещая его среди уголовных преступников, которые обкрадывали его систематически.

Больного святителя буквально прикладами гнали пешком от стоянки до стоянки, все дальше и дальше на север, не давая самого короткого срока на отдых. Когда он падал замертво, его подымали на грузовик, но лишь только он приходил в себя, снова силой заставляли брести пешком... Видевшие это люди, впоследствии освобожденные, с плачем рассказывали о пытках, которым подвергали мученика митрополита Анатолия и уверяли, что было бы гораздо милостивее расстрелять Владыку сразу.

В таких условиях летом 1937 года Владыка перенес крупозное воспаление легких, но эта болезнь не замедлила его трагического шествия. В конце 1937 г. он потерял зрение и на крайнем севере, умирая, умолял допустить с ним на предсмертное свидание сестру, которая добралась до этого последнего этапа его ссылки. Сестра получала от него всегда только терпеливые и сдержанные открытки, где он писал: "Умоляю тебя, прими все меры, даже сверх возможные, добейся, умоли, упроси, устрой наше свидание. Жажду перед смертью увидеть родное лицо и {156} благословить тебя" ... Но свидание не было разрешено.

Перед самой смертью Владыки к нему, уже агонизирующему, пришли с требованием отдать последнее Евангелие и нательный крест. Евангелие вырвали из слабеющих рук, но крест он не отдал и, защищая грудь хладеющими руками, упал навзничь и испустил дух. Это было 10 февраля 1938 года.

Господи, правоты виде лице Твое!

Тело скончавшегося было брошено в промерзлую землю братской могилы далекого севера... А нам, его духовным чадам, так чтившим и любившим его, было запрещено поминать его в храмах и служить по нем панихиды.

И лишь в 1941 году, по прибытии духовной румынской миссии в гор. Одессу, была отслужена по нем торжественная панихида в присутствии десятков тысяч молящихся, громко рыдавших при возгласах: "мученику митрополиту Анатолию вечная память".

{157}

ГЛАВА 18.

ДАМАСКИН, ЕПИСКОП ГЛУХОВСКИЙ.

Епископ Дамаскин, в миру Дмитрий Дмитриевич Цедрик, родился в Херсоне, в семье бедного почтового чиновника. Вся эта семья была проникнута высоким христианским духом. Это показывает хотя бы тот факт, что брат епископа, Николай, пошел в священники и в самом начале октябрьской революции был расстрелян большевиками за бесстрашное исповедание веры и обличение большевиков.

Высшее образование еп. Дамаскин получил в сельскохозяйственном институте, который окончил со званием агронома. Впоследствии, во время ссылки в Туруханский край, это образование ему очень пригодилось. По окончании сельскохозяйственного института, еп. Дамаскин поступил в институт восточных языков в Казани. Окончив его, принял монашество и работал миссионером при Пекинской миссии. Говорят о его деятельности там в свое время была помещена статья в "Ниве", причем было указано, что в честь иеромонаха Дамаскина его именем была даже названа спасательная лодка. Где был Владыка в период между пребыванием на Дальнем Востоке и появлением в Kиeве, нет данных сказать точно. Как то в разговоре он упомянул, что в одной губернии (он назвал или Орловскую или Тульскую) его должны были расстрелять и "в эти минуты пред человеком проходит вся его жизнь".

В Киеве он появился иеромонахом в 1919 г. Киевский Митрополит Антоний, лично зная и ценя иеромонаха Дамаскина, назначил его епархиальным миссионером. Будучи зачислен в число братии Михайловского монастыря, он поступил слушателем в Киевскую Духовную Академию, которая в это время еще существовала. Обладая прекрасным голосом, он принимал участие в монастырском хоре и выполнял другие монашеские послушания. Недалеко от монастыря находилось маленькое Владимирское братство, куда в праздничные дни он неизменно являлся в 6 ч. веч., чтобы служить молебен с акафистом и проповедывать пред любым количеством собравшихся. В одной из {158}

таких проповедей он упомянул о "Трех Разговорах" Вл. Соловьева и о сбывшемся его предчувствии надвигающейся на нашу родину темной силы.

События гражданской войны заставили иеромонаха Дамаскина покинуть Киев и направиться в Крым. Здесь архиепископ Таврический Димитрий Абашидзе возвел его в сан архимандрита и назначил настоятелем живописного Георгиевского монастыря, который потом во время совето-германской войны, был большевиками взорван вместе с размещенными там ранеными и эвакуированными.

Вскоре после установления советской власти в Крыму архиепископ Димитрий и архимандрит Дамаскин были арестованы, сидели несколько месяцев в тюрьме и после суда были освобождены с высылкой за пределы Крыма. Одно из обвинений о. Дамаскину выражалось в том, - как он смел, будучи "служителем культа", поступить куда-то на советскую службу. О. Дамаскин полагал, что пастыри должны быть материально независимы от паствы. Конечно, такое мнение в отношении к моменту, повторяющему апостольские времена, было совершенно верным. Можно предположить, что случайная милость большевиков к подсудимым явилась не только в силу абсолютной невиновности подсудимых, но и за то, что они не эвакуировались заграницу вместе с белыми. Высланные из Крыма, apxиen. Димитpий прибыл в Киев (где умер схимником Kиeвo-Печерской лавры в 1943 г.), а о. Дамаскин отправился в Москву.