Ксавье де Монтепен - Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 1

• Название: Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 1
• Автор: Ксавье де Монтепен
• Издательство: Сельские зори
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1992

Ксавье де Монтенен (1823–1902) - автор более 60 переведенных в России авантюрных романов, за последние 75 лет у нас не издававшихся. Мастер увлекательной интриги, динамичных сюжетов, умело построенного диалога переносит действие своих произведений в необычную обстановку. Чаще всего это мир парижской богемы, палаты больниц, мрачные подземелья, кабаки и притоны большого города, в которых нищета и бесправие соседствуют с бескорыстием и добротой, жестокость и бессмысленность существования с верой в человека, умеющего найти луч света в темном царстве мистики, жестокости, страха.

«Месть Шивы» по праву можно считать колониальным романом. Герои книги проходят через все испытания. Любовь и ненависть, месть и жестокость царствуют под мрачными сводами древних индийских храмов и в залах великолепных дворцов, события разворачиваются на фоне экзотической природы и религиозных традиций.

---

— И вы думаете, что я полюблю Марию?

— Чтобы не любить ее, нужно быть слепым и глухим; красота, приятный голос молодой девушки овладеют твоим сердцем, будь оно даже из мрамора!

— Ну, тем лучше! — ответил Джордж. — Я никого еще не любил по–настоящему и готов отдать свое сердце.

— И ты не ошибешься, женившись на Марии Бюртель. Но постарайся освободить свое сердце и забыть о мнимом сне.

— Батюшка! Мне пришла в голову мысль.

— Какая?

— Вы вполне доверяете Казилю?

— Конечно.

— Тогда вы должны согласиться: если мое приключение происходило не во сне, то Казиль не заслуживает вашего доверия.

— Почему?

— Потому что он непременно должен был стать сообщником таинственной незнакомки; меня не смогли бы унести спящим из пагоды Шивы без его согласия.

— Смотри не ошибись! Если ты обвиняешь Казиля, то должен обвинять и Стопа.

— Почему?

— Разве Стоп, как и Казиль, не находился рядом с тобой внутри развалин пагоды?

— Да, но Стоп спал так же крепко, как и я.

— Но почему не допустить, что Казиль тоже задремал?

— Молодой индус сказал мне, что он не спал.

Джон Малькольм пожал плечами.

— Ты удивляешь меня, — возразил он, — Казиль мог солгать, сам того не подозревая. Неужели его можно обвинить за это? Наркотическое вещество оказало на него такое же действие, как и на тебя со Стопом. Все это очень просто. Я знаю Казиля, он — воплощение преданности. Признательная душа, честная и правдивая натура. Ничто в мире не поколеблет моего доверия к нему.

Джордж был побежден.

Разговор между отцом и сыном продолжался, но тема переменилась. Нам здесь предстоит дать некоторые пояснения.

Семья Малькольмов происходила из древнего знаменитого рода и обладала некогда громадным состоянием. Генри Малькольм, отец сэра Джона, вел веселую жизнь, у него было несколько сотен прекрасных лошадей, он постоянно проводил время на охоте, давал блистательные обеды для аристократии графства, был заядлым любителем прекрасного пола. В результате его жена умерла, сам он разорился, начал повсюду занимать деньги и окончил жизнь во время дуэли из–за прекрасных глазок балетной танцовщицы театра Дрюлиан. Умирая, он оставил запутанное состояние и единственного двенадцатилетнего сына. Ребенка поместили в пансионат, а юристы взялись поправить расстроенные финансы.

Мы знаем, как действуют такие люди. В Англии они поступают так же, как и во Франции. Под предлогом распутать дела они так их запутали, что через три гола после нескончаемых процессов оставили кость обглоданной, а свое положение безнадежным. Джону Малькольму от состояния, оцениваемого примерно в триста тысяч годового дохода, остался только скромный доход в пятьсот фунтов стерлингов и маленький дом в Нортумберланде, очаровательном и живописном местечке. Двенадцать тысяч франков дохода не считается в Англии бедностью, но в то же время они недостаточны для жизни дворянина из хорошего дома.

Джон Малькольм, блистательно завершив учебу, решил, что необходимо сделать себе карьеру. Поэтому он бросился в лабиринт юриспруденции в магистратуре.

Обладая древним именем, он мог сделать богатую партию и женитьбой поправить свои дела, но подобная мысль даже не могла прийти ему в голову, потому что молодой человек безумно влюбился в прелестную девушку, достойную подобной любви, но не имевшую другого приданого, кроме красоты, ума и добродетели. Он женился на ней, и у них родились двое детей: Джордж и Эдвард. Джон Малькольм был счастливейшим человеком до того дня, когда внезапная смерть похитила у него молодую жену. Казалось, он не перенесет удара, и если не умрет, то, по крайней мере, потеряет рассудок.

И в самом деле, Джон Малькольм, чувствуя, что сходит с ума от отчаяния, хотел было покончить с собой, чтобы соединиться с той, которую так любил, но, к счастью, вовремя спохватился и вспомнил, что он — отец; чувство долга одержало верх над опрометчивостью и привязало его к реальности. «Я буду жить для своих сыновей», — решил он.

С этого времени он развил бурную деятельность, и скоро его труды достойно вознаградились. Административный совет Индийской компании предложил ему место главного судьи в Бенаресской провинции. Всем известно, какой поистине царской милостью одаряет Индийская компания тех, кто преданно служит ей.

Джон Малькольм решил, что это предложение даст ему возможность за несколько лет сколотить надежное состояние для сыновей, и, не подумав даже о смертельных опасностях, которые ожидают всякого европейца в Индии, принял предложение. Поместив детей в колледж, он немедленно отправился к месту назначения.

Через десять лет ему захотелось повидать детей, и он, взяв многомесячный отпуск, отправился в Англию. Старшему сыну Джорджу было тогда двадцать три года, а младшему Эдварду — девятнадцать. Оба, окончив учебу, жили в замке Аусбюри как настоящие дворяне, имея благодаря отцу целую свору собак и трех охотничьих лошадей.

Джон Малькольм счастливо прожил с сыновьями около шести месяцев. Он чувствовал себя любимым, как бы воскресшим. Сердце его билось от гордости за красивых и сильных сыновей.

Когда наступило время отъезда, они, не желая разлучаться с отцом, попросили сопровождать его.

Джон Малькольм, тронутый их привязанностью, едва не согласился на эту просьбу и едва не воскликнул: «Да, милые дети, мы больше никогда не расстанемся! Я беру вас с собой!»

Но, подумав о вредном индийском климате, эпидемиях, диких животных, о ненависти коренных жителей к иностранцам, он, не желая потерять сразу два сокровища, ответил:

— Я возьму с собой кого–нибудь одного. Другой же пока останется в Англии…

— Хорошо! — сказал Джордж, — я старший, и потому последую за вами.

— Почему же не я, брат? — возразил Эдвард. — Будет большой несправедливостью учитывать возраст, который здесь не имеет значения.

И между братьями начался спор, длившийся бы до бесконечности, если бы им не пришло в голову бросить жребий.

Случай благоприятствовал младшему, и Эдвард с восторгом закричал:

— Батюшка, я еду с тобой! Я больше не оставлю тебя!

Глаза Джорджа наполнились слезами.

— Мальчик мой, — сказал ему отец, взяв за обе руки, — наберись мужества и терпения; ты ненадолго останешься в Англии и скоро присоединишься к нам.

— Вы обещаете мне это? — с надеждой спросил Джордж.

— Клянусь тебе!

— И когда же это случится?

— Как только я получу уверенность.

— В чем?

— В том, что климат и новые обычаи Ост–Индии не расстроят здоровья Эдварда.

Через день после семейной сцены Джон Малькольм и младший сын сели на корабль, отправлявшийся в Индию, и благодаря попутному ветру быстро достигли своей цели.

Джордж, темного утешенный обещанием отца, продолжал вести в Аусбюри спокойную, однообразную жизнь деревенского дворянина, не забывая по нескольку часов в день отдавать изучению индусского языка по книгам, присылаемым отцом.

Прошло шесть лет. В течение этого времени несколько поездок в Лондон и четырехмесячное путешествие по Франции стали единственным развлечением Джорджа Малькольма.

Каждый месяц он получал письма от отца или Эдварда. День, в который приходило ожидаемое послание в Аусбюри, был для Джорджа днем радости; в этот день он не думал ни об охоте, ни о верховой езде. Целыми часами перечитывал страницы, написанные хорошо знакомым почерком.

Однажды утром, в конце шестого года разлуки, Джордж собирался на охоту за зайцами. Уже были подготовлены собаки, и лошадь с нетерпением била копытами землю. Джордж поправил на ноге шпоры и, отвязав от стены хлыст с рукояткой из слоновой кости, приготовился выйти из комнаты, как внезапно Стоп вбежал в комнату, размахивая над головой письмом.

— Ваша честь, ваша честь, хорошая новость! Письмо оттуда!

«Оттуда» означало Ост–Индию.

Глава 10. Тайна сэра Джона Малькольма

Сердце Джорджа забилось от предчувствия.

— Письмо от батюшки! — сказал он, ломая печать и разрывая конверт.

Послание было очень коротким. И едва молодой человек прочел письмо, как на его лице появилось выражение радости.

Стоп находился в комнате. Глядя на господина, он с нетерпением и любопытством ждал объяснений.

— Мне кажется, если я не ошибаюсь, ваша светлость получила приятную новость! — вскричал он с почтительной фамильярностью слуги, которому многое доверяют.

— Ты не ошибся, мой добрый Стоп, — отвечал Джордж Малькольм, — я получил самую лучшую новость.

— Можно мне спросить у вашей светлости…

— Что обрадовало меня? Ты сейчас узнаешь и разделишь мою радость! Через несколько недель мы обнимем батюшку и брата…

— Сэр Джон и сэр Эдвард возвращаются в Англию? — с живостью спросил Стоп.

— Как раз наоборот, — улыбнулся Джордж, — мы сами поедем к ним.