Алла Сурикова - Любовь со второго взгляда

• Название: Любовь со второго взгляда
• Автор: Алла Сурикова
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-264-00730-6

Женское ли дело — быть режиссером-постановщиком? Казалось бы, профессия сугубо мужская — без сильной воли, напористости, а порой и непарламентских выражений со съемочной группой не совладать. Так думают многие. Но так же думали и те, кто не представлял себе женщину-летчика или женщину-политика… Существует и другое расхожее мнение: те, кто профессионально занимается юмором, в жизни, как правило, мрачные мизантропы с тяжелым характером. Алла Сурикова ломает все стереотипы. Женственная, обаятельная, она не только знаменитый кинорежиссер, но и работает в таком трудном жанре, как комедия.

Ее фильмы любят зрители, а такие замечательные актеры, как Леонид Куравлев, Наталья Гундарева, Николай Караченцов, Сергей Юрский, Олег Табаков, Армен Джигарханян, Михаил Боярский любят Аллу Сурикову и с удовольствием у нее снимаются.

А теперь все они стали героями ее книги.

И книга получилась под стать своему автору — веселая, озорная и увлекательная. Хотя рассказывает подчас о вещах далеко не веселых. Но так уж принято у настоящих комедиографов — с улыбкой о грустном, с легкой грустью о смешном…

Алла Ильинична Сурикова родилась в Киеве. Окончила филологический факультет КГУ, затем — Высшие режиссерские курсы. В 1976 году сняла свой первый полнометражный фильм «Предположим, ты капитан…», а в 1979 году — фильм «Суета сует», с которого и началась блестящая череда комедий Аллы Суриковой.

«Ищите женщину», «Человек с бульвара Капуцинов», «Московские каникулы», «Дети понедельника», «Хочу в тюрьму» — этот список далеко не полный, тем более что она вовсе не собирается останавливаться на достигнутом.

Режиссер Алла Сурикова неоднократно получала призы на различных фестивалях — на родине и за рубежом, — а в 2000 году ей было присвоено звание народной артистки России.

Фильмы Суриковой по-настоящему смешны, остроумны, в них есть и забавные трюки, и великолепно поставленные драки — но вместе с тем в них всегда присутствует подлинно человеческое тепло и доброта. Наверное, в этом и заключается главный секрет их успеха.

В книге использованы фотографии из личного архива автора, а также работы А. Виснапа, А. и Л. Гришиных, И. Гнеушева, Г. Кмит, Е. Кочеткова, В. Майкова и Пресс-службы Президента РФ.

---

«Клянусь будущим своего рода — я хочу мира, хочу покоя, порядка».

А обращаясь к Главе, который уходит в никуда, он просит:

«Не оставляй нас! Когда мы будем сидеть каждый у своего костра, то самый большой костер разложим тебе. Не думай, отец, что я все забыл. Ты хром из-за меня…»

Ну и потом, кто еще так же мужественно, как Николай Петрович, может переносить все тяготы первобытно-кинематографической жизни!..

Кто может так азартно и с таким звериным аппетитом грызть у костра огромную кость — тем более что кость искусственная, а мясо к ней прибито гвоздями и для достоверного блеска полито подсолнечным маслом! Только Николай Петрович! Только из любви к искусству, к Володину и чуть-чуть к режиссеру.

— Но зато в следующей картине — только в накрахмаленной белоснежной сорочке, во фраке, и еда только на серебре! — повторял на каждой такой «экзекуции» Петрович.

Наташу Гундареву мы пригласили на роль Вдовы. Володин страшно обрадовался, что Вдову будет играть Наташа. Он сказал, что давно и нежно любит эту великолепную актрису.

Наивная и хитрая, женственная и агрессивная, Вдова в исполнении Наташи Гундаревой — искренна и беззастенчиво беззащитна! Ей очень помогла костюмом Света Башлыкова (впрочем, и всем остальным исполнителям тоже), а гримом Саша Припадчев.

Вся мужская часть съемочной группы была тайно и явно влюблена в Наташу. А уж когда актриса решилась по ходу сцены искупаться в озере голышом — «мужчины затаили все дыханье»…

Позвонила Лене Ярмольнику. После роли «между строк» в «Человеке с бульвара Капуцинов» (одноглазый Мартин) он сказал:

— На маленькую роль не согласен.

— А на маленького человека?

Леня прочитал своего Долгоносика, загорелся.

В роли Красноречивого снялся противоречивый Стас Садальский. Подчас обаятельный, остроумный, широкий. А иногда каверзный, капризный, задиристый.

«Все сходится. Ребеночек не наш». Эта пущенная Стасом присказка гуляла по съемочной группе. В любых обстоятельствах и по любому поводу.

— Завтра выходной?

— Нет. Завтра работаем.

— Все сходится. Ребеночек не наш.

Правдолюб

В роли Длинного, писателя-правдолюба Каменного века, которого убивают еще в экспозиции, снялся Александр Иванов, известный поэт-пародист.

Саша даже придумал «историю» своего актерского дебюта в нашей картине: «Алла обратилась в Союз писателей. Чтобы дали кого-нибудь на растерзание — ведь в фильме предстояло писателя прикончить. В секретариате ей с радостью предложили на выбор: Солженицына, Войновича, Бродского, Довлатова… Но она выбрала меня: пародистов надо убивать в первую очередь».

Саша проявил себя на редкость дисциплинированным и точным актером. Единственное, что ему не очень удавалось — так это сцены со словами. Он даже просил: не давайте мне произносить слов…

Мы с Володиным не поверили и специально для него, думая, что ему это будет в радость, на два его слова в начальном тексте «Ты — украл» дописали еще двадцать два синонима: похитил, стянул, спер, спроворил, слямзил, стырил, слимонил, обжулил, своровал и т. д.

Однако Саша был честен по отношению к своим возможностям. Писать слова ему было гораздо проще, чем произносить их «с чужого плеча». Поэтому в картине этот эпизод идет под музыку. Без Сашиного голоса.

Но сцена, когда его убивают, сыграна им очень достоверно.

Он проявил недюжинную смелость: не каждый согласится, чтобы ему в спину летели стрелы. А Саша мужественно сказал: «Человек, который пускает стрелы в других (имелись в виду его сатирические стрелы), должен однажды испытать ЭТО на себе».

Конечно, стрелы летели не в саму спину, а в специальную дощечку, спрятанную под одеждой. Однако риск все равно оставался. Вдруг у стрелка дрогнет рука или расколется дощечка?

Не в глаз, а…

И такое действительно случилось, правда, не с Сашей Ивановым, а с Сашей Иншаковым.

И не в него полетело, а от него. И не он получил, а оператор. Оператором на картине снова был Гриша Беленький. Памятуя «глазную историю» на «Человеке с бульвара Капуцинов», Гриша берегся от опасных стрел «скорпионов». Поэтому помогал каскадерам руководить боем, направляя его от камеры, что означало — ОТ себя.

Снимался эпизод: Иншаков (Скорпион) бросает копье в своего врага (Зубра). Мне хотелось, чтоб копье летело поверх камеры (наконечники были резиновые «под железо»). Но оператор не желал рисковать — и встал под углом. Саша бросил копье. Бросил сильно, по-иншаковски. Копье попало в дерево. Самортизировало и, отлетев в сторону, обрушилось… на оператора… Всего лишь шишка. Но от судьбы не спрячешься…

Бред

Несколько раз перед началом картины мы собирались — Леня Ярмольник, Сергей Шакуров, Николай Караченцов: репетиции, чтение сценария, обсуждение, предложения…

На «Человеке с бульвара Капуцинов» моим главным советчиком был Андрей Александрович Миронов…

Работа в «Двух стрелах» предстояла сложная. Очень важно было, чтоб мы договорились об условиях игры «на берегу» и чтоб актеры стали моими единомышленниками…

Чем больше актер, чем богаче он на талант, тем с ним легче работать. Ему есть чем делиться, есть что отдавать. У которых с талантом не густо, тем хочется больше «взять», чем «отдать», хочется урвать свой кусок славы. На съемочной площадке хочется выкинуть что-нибудь этакое. Чтобы блеснуть. Просишь:

— Встаньте вон там-то. Делайте то-то.

— Нет! Давайте я встану здесь и сделаю вот это!

Андрей Александрович Миронов, если хотел что-то предложить, всегда проявлял деликатность, отводил меня в сторонку и — тихо:

— Сейчас я скажу вам полную ерунду… бред… и вы можете со мной не соглашаться, но вдруг вам покажется это интересным…

И дальше Андрей предлагал свой вариант — это практически всегда было ТУДА, здорово, интересно, точно.

На съемке он делал это крайне редко. В основном все его предложения были в подготовительное время. Съемочная площадка — не место для публичных дискуссий. Вечером накануне (а лучше за месяц, в подготовительном периоде, когда режиссерский сценарий только пишется) можно сообща подумать, поспорить, принять другое решение.

На площадке на это нет ни времени, ни денег. Только с согласия режиссера — и никаких других вариантов… Так уж устроен наш мир: режиссер — он всем режиссер. А не только сам себе.

Ушастые проблемы

Со звездами все выяснилось быстро. Искания и сомнения начались при выборе молодых исполнителей на роли Черепашки и Ушастого. Пробовались две пары: Оля Кабо — Саша Кузнецов и Ира Климова — Коля Добрынин.

И Саша, и Коля попробовались хорошо. Но что-то в Добрынине — диковатость, невычисляемость, нерв («четвертое измерение») — было мне ближе. Да и уши у Коли торчали, а у Саши — нет. А ведь героя-то звали Ушастый!

Ира Климова тоже мне показалась более точной. Оля Кабо, пожалуй, была ближе к XIX веку, нежели к каменному. Для Черепашки она была слишком классически красивой и… высокой.

Я уезжала на десять дней в Сирию с фильмом «Человек с бульвара Капуцинов». Нескольких наших кинематографистов пригласил большой друг Советского Союза, советского кино и советских женщин Ганем.

Решила не откладывать утверждение Добрынина на роль Ушастого, пока его не перехватили другие (он пробовался еще в нескольких картинах).

Предупредила:

— Фильм сложный. Работы много. Сниматься параллельно в двух картинах — не получится. Надо выбирать. Даю вам три дня.

Коля подумал и согласился.

Утвердили Добрынина и Климову Мы позвонили Оле и Саше и сообщили о нашем решении. Они очень расстроились. Я не люблю огорчать актеров. А Саша с Олей мне были очень симпатичны. Но…

И я укатила в Сирию

В Сирию я укатила в хорошей компании — Олег Руднев, президент «Совэкспортфильма», Алик Кумиров (оттуда же) и я.

Дом сестры Ганема. Сестра — чиновница от культуры. Светлый верх, темный низ. «Взбитая хала» на голове. Пистолет в дамской сумочке, сильный макияж на уже немолодом и непривлекательном лице.

Ганем все время беспокоится, пропустит ли строгая сирийская цензура мою картину…

— Я временно вырежу голую попочку Саши Яковлевой. А потом вставлю обратно. Или, если разрешишь, оставлю себе на память.

— Нет уж, потом положи попочку на место, — мы единодушны в требовании вернуть все части тела Сашки Яковлевой-Аасмяэ на родину.

Премьера моей картины в центральном кинотеатре Дамаска. В переполненном зале много людей в клетчатых арабских платках и при оружии. Мы — на сцене. Мне хлопают из вежливости. Не женское это дело — снимать кино, а тем более — стоять на сцене. Кумирову достается хлопков побольше. Но когда объявляют Руднева, зал взрывается грохотом аплодисментов, все встают. Потом тихо спрашиваю, почему. Переводчик объясняет: реагируют на слово «Президент» — фамилия их не интересует.