Владимир Марковин - В стране вайнахов

• Название: В стране вайнахов
• Автор: Владимир Марковин
• Издательство: Искусство
• Жанр: Руководства
• Год: 1969

---

«Склепы нужны для мертвых»… Но не каждый мертвый мог попасть в склеп. В склеп вносили покойника только той фамилии, которой принадлежала данная усыпальница. А для вайнаха «фамилия» — это круг людей, происходящих, по преданию, от одного предка в восьмом-десятом поколении. Профессор Н. Ф. Яковлев так пишет о таком фамильном родстве: «Все потомство „фамильного“ предка считается сестрами-братьями между собой или, как говорят, ингуши „йиши-воши“. Чужой человек, не имеющий отношения к фамилии, не мог быть помещен в склеп. Его ожидала могила в земле, обложенная и перекрытая сланцевыми плитами. Про таких отщепенцев говорили: „У этого человека нет ни тейпа, ни тухума, ни каша“, что равносильно русскому: „без роду и племени“».

Попробуем разобраться в вайнахских представлениях о «роде и племени».

Средневековая чеченская семья (доьзал)[3] состояла из брачной пары, их детей и детей их сыновей (дети дочери входили в другую семью). Все имущество находилось в распоряжении главы семьи — отца. В такой семье жена была беспрекословно подчинена мужу, а незамужняя женщина, потерявшая мужа, — ближайшему родственнику по отцу.

Несколько таких родственных семей и составляли фамилию (цIа). Фамилии образовывали более сложные группировки, а те составляли род — «тейп». Все члены рода были равны между собой и свободны. Это, конечно, не означает, что равенство было абсолютным. Известны случаи, когда бедные становились столь зависимыми должниками, что практически были на положении рабов — «лаев». Таких людей зачастую также ожидала бедная могила в земле, заливаемая дождями.

Родовые правила вайнахов (адат) были суровы, они передавались из уст в уста и их хранителями являлись старейшие и почетные люди. Каждый тейп имел свое название. Это было имя его родоначальника. Тейпы объединялись в общины — «тухумы», которые связывали народ земельными и племенными интересами…

К сожалению, склепы Фуртоуг разрушены. Чтобы осмотреть, как устроены они внутри, нам надо пойти еще дальше, к селениям Харпе и Фалхан.

Жилая и боевая башни в селении Харпе

Снова идем по дороге. Она петляет по горным склонам. Навстречу ползут туманы, напоенные ароматами трав, холодным дыханием освежая лица путников.

Вот сбоку дороги одиноко стоит склеп, затем еще один, он сильно разрушен, а прямо перед нами возвышаются мрачные постройки селения Харпе. Они занимают высокий мыс с крутыми, в сланцевой крошке, склонами. Жилые приземистые башни стоят рядом с высокими боевыми. Верхушки их не сохранились, и весь поселок серой массой камня словно врос в землю. Тишина, только горный туман бьется о башни и шуршит сланец под ногами. Глубоко внизу возвышается одинокая боевая башня Дудара — выходца из Чечни.

Склеп у селения Харпе

Ниже селения, в небольшой лощинке, расположено кладбище. Среди редких мусульманских могил возвышаются два склепа, сложенные из блоков мергеля. Они имеют почти квадратное основание и пирамидально-купольные перекрытия. В отличие от склепов селения Фуртоуг перекрытие харпинских склепов устроено в виде ступенек. Обычно таких ступенек бывает семь-девять, и каждая из ступенек укреплена выступающими сланцевыми плитами. На вершине склепа расположен приостренный камень — «цIурку» или «цIогал»[4].

Склепы очень красивы. Высокие (высотой до пяти-семи метров) серо-желтого тона, декорированные иссиня-черными шиферными плитками и белоснежным камнем навершия, они устремлены к небу, к самому солнцу. И вайнахи так и называют подобные склепы «малх-каш» — солнечные могилы.

Средневековая ингушская подвеска. Серебро

Склепы перегорожены бревнами и сланцевыми плитами на три, а иногда и на четыре яруса. И на каждый такой этаж ведет свой ход (лаз) — небольшое квадратное отверстие (примерно 0,5х0,5 м), через которое с трудом можно протиснуться внутрь склепа и внести покойника. А так как склеп обычно устроен в склоне горы, то лазы сделаны таким образом, что со склона, обходя склеп, можно попасть с одной стороны на первый этаж, с другой — на второй, а с самой высокой площадки склона — в верхний этаж склепа. Лазы когда-то прикрывали дверками или каменными плитами и запирали — в стенах устроены специальные каналы для засовов. Внутри склепов темно, но если вы посветите фонариком, то сможете разглядеть, что некоторые покойники лежат в колодах, выдолбленных из дерева, другие — на досках, сбитых наподобие носилок, тут же стоят детские люльки. Умерших одевали в лучшее платье: одежда напоминает просторные халаты и рубахи. На головах мужчин можно видеть небольшие шапочки, на женщинах — «курхарс» — головной убор с загнутой вперед тульей. Между покойниками расставлены глиняные кувшины и посуда из дерева — чашки, миски.

Формы склепов разнообразны. В селении Фалхан можно видеть еще один тип склепа — в виде домика с двускатной ступенчатой крышей, перекрытой сланцевыми плитами. Они трехэтажны, и лазы на этажи также устроены в зависимости от подъема склона. Вместо приостренного камня над кровлей склепа возвышается белокаменный конек. Подобные склепы более вместительны, чем пирамидально-купольные.

Профессор Леонид Петрович Семенов — известный литературовед, археолог и этнограф — исследовал некоторые ингушские склепы. Им были собраны большие коллекции различных вещей: посуды, украшений, гребней, предметов домашнего обихода, оружия.

В 1966 году мне вместе с моими спутниками удалось расчистить три склепа в Харпе и Фалхан[5]. В них мы нашли довольно много интересных предметов обрывков тканей, посуду. Материалы профессора Л. П. Семенова и наши находки позволяют представить вкусы горцев XVI–XVIII веков.

Население Чечено-Ингушетии жило в основном за счет натурального хозяйства — скотоводства и земледелия. Горцы одевались в одежды из грубого холста и сукна собственной выделки. Правда, в некоторых зажиточных семьях имели возможность шить платье из шелка или пестрых бумажных тканей городского производства. Обычная окраска тканей — синяя, коричневая, черная, реже встречается красная и охристо-желтая. Подол и рукава одежды (бешметы, женские платья) обшивали шелковой и бумажной тесьмой. Обувь состояла из ичигов, чувяк и ноговиц. Женские платья шили в талию, пуговицами служили бронзовые бубенчики — шарики с петелькой. Мы нашли одну такую пуговку тонкой филигранной работы. Ингушские женщины любили украшения — особенно часто встречаются подвески с полукруглыми лопастями. В чеченских районах такие украшения неизвестны. Подвески пришивались к волосяному мешку, в который женщина прятала косы. Привычка покрывать голову сохранилась до сих пор. В Чечено-Ингушетии редко увидишь местную женщину, даже в городе, чтобы она не покрывала голову платком или косынкой.

Излюбленным украшением являлись также серьги — довольно оригинальные (в виде дисков, колечек).

Они обычно завершаются подвеской-стерженьком с металлической бусиной. Известны также сережки, украшенные спиралькой.

Женщины имели при себе небольшие вышитые сумочки, в которых хранили гребни, наперстки. Их наряд завершали кольца с вставками — жуковинами из цветного стекла или сердолика и ожерелья из синих, коричневых стеклянных бус.

Склепы у селения Фалхан

Местные ювелиры умели делать из серебра и бронзы высокохудожественные изделия. Ингушские височные подвески, несмотря на массивность форм, отличаются виртуозным применением выпуклых шишечек (лопастей) в сочетании с легкой орнаментальной насечкой. Это придает украшению своеобразную скульптурную выразительность и монументальность. Любовь к многоцветности (полихромности) отличает средневековые сережки и перстни. Естественный блеск бронзы или серебра удачно подчеркивают темного цвета камни или стеклянные вставки. Особенно хороши сердоликовые бусинки — подвески к серьгам. По армянским источникам, лучшим считался сердолик, имевший цвет воды, в которой вымыли свежее мясо. Розоватый, с матовым, внутренним блеском, он не только украшал лицо женщины, но, по поверьям, приносил счастье, исцелял от различных болезней.

Горские изделия не имеют позолоты. Сочетанием чеканки, гравировки и филиграни мастера достигали большой декоративности, многоцветности металла, его мерцания.

Мужчины не носили украшений. Они подпоясывали свою одежду кушаком или ремнем с бронзовой или железной пряжкой, к нему прицепляли кресало для высекания огня и кинжал, даже, скорее, нож, вложенный в деревянные ножны. В одном из склепов селения Фалхан мы нашли обрывки металлической кольчуги и панцирный наруч.

Святилище Мятер-дэла (Трон богов) на горе Мат-лам

От Харпе всего 2–3 км до селения Вейни. Здесь, недалеко от руин старого поселка (в 1,5 км ниже) находится современное селение Вейни, где можно заночевать. Завтра мы поднимаемся на гору Мат-лам.