Павел Комарницкий - Дева дождя

• Название: Дева дождя
• Автор: Павел Комарницкий
• Жанр: Фэнтези

Вереница сияющих и радостных Верхних Миров, через которые человек должен пройти на пути к совершенству. Анфилада Нижних Миров, наполненных страхом и болью – словно гигантские ступени в небытие. И земная юдоль как перекрёсток меж ними. По какому пути придётся идти после того, как закончится бренное земное существование – каждый выбирает сам. Но иногда упавшие в бездну всё же возвращаются. Если найдётся та, для которой любовь дороже жизни. Если она согласна заплатить непомерную цену. Если не побоится заживо идти во мрак Нижних миров. Имя ей будет – Дева Дождя.

---

– Куда дорога? – переспросил Ринат.

– Толкиена читал? – полуобернулся на ходу Артур.

– Нет…

– Тогда оставим.

– А у нас в Грузии горы куда лучше, – вступил в беседу Васо. – Там таких…

– Пришли, – шипит змеиный голос Конвоира. Колонна разом встала – каменный коридор упирался в тупик. Ровная тёмная поверхность камня была будто срезана ножом… бывают ли в природе такие ровные скальные сколы?

– Слышь, Лёха… – Толян попытался было сократить дистанцию, подойдя поближе для разговора, но тут же получил хлёсткий удар бледной молнии. – Бля! …..!!! За что?!

– Держать интервал, – шипит ровный мёртвый голос. – Я предупредил.

– Так ведь не идём, стоим…

– Не спорь, Толя. Говори так, если можешь, – вмешался Алексей.

Скальный выход, перекрывавший ущелье будто пробкой, вдруг слабо заколыхался, точно занавеска от слабого дуновения ветерка.

– Переход открыт, – Конвоир отодвинулся в сторону, явно уступая дорогу подконвойным. – Вперёд.

Однако колонна привидений не двигалась с места. Экс-моджахед, шедший первым, замотал головой и упёрся, как тот ишак, встреченный в пути.

– Нет.

– Вперёд, – ровный шипящий голос лишён эмоциональной окраски, но можно было не сомневаться – это уже угроза.

– Нет!

Какая-то сила смяла духа, точно так, как дети сминают в комок неудавшуюся пластилиновую поделку. Миг, и сжатый в позу эмбриона бунтарь поднимается над грунтом и влетает в каменную стену, точно булыжник в воду – даже волны пошли кругами по поверхности камня.

– Ты, – Конвоир чуть повернул свою безликую голову к следующему в цепочке.

Демонстрация силы и бесполезности сопротивления была настолько впечатляющей, что второй дух безропотно двинулся вперёд. Подошёл к скале, осторожно протянул руку…

– Не медлить, – сильный толчок буквально бросил парня на "камень", и он исчез в тёмно-серой поверхности, вновь пошедшей круговыми волнами – точь-в-точь от брошенного в воду предмета.

– Следующий…

Цепочка духов двинулась вперёд, один за другим исчезая в кажущейся незыблемой каменной тверди. Как десантура в люке самолёта, мелькнула у Алексея мимолётная мысль…

Серая поверхность того, что казалось со стороны скалой, ударила в лицо, дохнула печным жаром, обволокла клейкой массой, и спустя долю секунды бывший сержант уже вновь стоял на камнях, серых и безликих. В спину ему ткнулся Сашко, шедший следом.

– Не стоять!

Этот голос уже не походил на змеиное шипение – скорее на треск переламываемого дерева. И в обладателе голоса, маячившем возле Прохода, явно проглядывало нечто деревянное – худой, как палка, высокий субъект в тёмно-бурой рясе из чего-то, похожего на шёлк. По поверхности одеяния то и дело пробегали волны фосфорического сияния и какие-то разноцветные искры.

Васо, шедший в колонне замыкающим, вылетел из серой субстанции, ошеломлённо крутя головой. Все…

Конвоир выплыл из Прохода, повис над землёй.

– Привёл. Двадцать три. Полны энергии по макушку – убиты молодыми и здоровыми.

– Хорошо. Будешь спускаться вниз?

– Некогда. Там вот-вот будут готовы следующие.

– Ты молодец. Великий Игва тобой доволен.

– Я вижу, на тебе новый эрцхаор.

– Да, удачно обзавёлся. И тело подновил.

Субъект откинул с головы капюшон, явно хвастаясь, и Алексей с дрожью осознал, что он и впрямь деревянный. Как будто папа Карло, не удовлетворясь скромной поделкой из соснового полена в виде Буратино, решил сваять из целого бревна настоящее, полномасштабное изделие.

– Неплохо. Хотя я бы предпочёл живую плоть, – откликнулся Конвоир. Субъект деревянно засмеялся.

– Хорошая шутка. Ладно, я сдам этих, как положено. Не беспокойся.

– Надеюсь. Ведь мы в одном деле.

Деревянный субъект всем корпусом повернулся к новоприбывшим.

– Ну что, покойнички… Как там говорят в Энрофе – "Добро пожаловать"?

Первый раз Алексей услышал, как смеётся их Конвоир. Шипящий, булькающий звук.

– Не бойтесь его. Из всех местных Страж Грани, верно, самый безвредный. Мы не желаем вам зла, поскольку вы нужны.

Конвоир сделал паузу.

– Но и добра, разумеется, тоже.

Новички разглядывали место, в котором оказались. Пейзаж не впечатлял. Камни, камни, россыпи крупного щебня… Лишь кое-где виднелись серые, словно бумажные, кусты. И над всем этим висело белёсое, какое-то бесцветное небо. Ни малейшего оттенка голубизны.

– Где мы? Это ад? – Сашко задал вопрос, очевидно, мучивший всех. Страж Грани с отчётливым скрипом повернул к нему лысую, хорошо отшлифованную голову.

– Это Скривнус.

…

– … Таким образом, мы видим, что…

Что именно видит профессор в писанине, изложенной на доске, Марину не очень-то волновало. Лично она видела в этих меловых каракулях некое испытание, коему подвергается каждый студент любого высшего учебного заведения. Выучить, сдать и забыть – такова задача. Откуда-то в памяти всплыло странное слово "епитимья". Удивительно, как все эти преподаватели мнят свой предмет чрезвычайно важным – да что там, абсолютно необходимым в дальнейшей жизни всем без исключения молодым людям, коим выпала честь… А между тем Марина ещё не встречала ни одного человека, пользующегося по жизни, скажем, тройными интегралами. Или вычисляющего валентность атомов какого-нибудь висмута. Игра, всё это игра с определёнными, чисто условными правилами – точно такая же, как бридж или покер. Или даже подкидной дурак. И не надо смешивать игру с реальной жизнью. Молодые люди идут в ВУЗы вовсе не из страстной любви к интегралам и валентности висмута, а для того, чтобы устроить свою карьеру. Девушки идут туда же с целью познакомиться с перспективными и умными молодыми людьми, удачно выйти замуж… Рожать детей, жить в достатке, и чтобы не приходилось стоять целый день у какого-нибудь шлифовального станка. И чтобы муж приходил домой трезвый, не скандалил, любил и ласкал, и иногда, пусть даже редко, но всё-таки дарил цветы…

Разумеется, вслух профессорам этого не говорят – правила игры не позволяют.

После встречи с незнакомкой Марина наконец-то взялась за ум – подобно тому, как проснулся бы задремавший в седле всадник, которого умная лошадь везла на своё усмотрение. Девушка возобновила посещение занятий, утрясла все вопросы с прогулами лекций – прозрачная бледность лица немало способствовала этому, профессора, они тоже люди – и жизнь вновь вошла в привычную колею. Да, привычную…

Марина усмехнулась. Вся эта игра в интегралы-валентности не имела бы далее никакого смысла, если бы не пара бумажек, красненькая и жёлтенькая. С водяными знаками и абсолютно одинаковыми номерами.

Сразу по приходу домой Марина кинулась к книжным полкам, где пребывал в забвении телефонный справочник – правда, довольно старый. Однако означенного номера в нём не отыскалось. Может, и вправду устарелые данные?.. Но и в справочной службе ответ оказался тот же: "данный номер не существует".

Однако к тому времени ни малейших сомнений у Марины не осталось. Существует, да ещё как существует он, этот номер! Вот только можно ли по нему позвонить и когда? "Когда будешь готова" – так сказала тогда незнакомка в сером. И, судя по сплошному ковру из дензнаков, по её воле образовавшемуся в заброшенном скверике из опавших листьев, к словам этим следовало прислушаться. Тогда, на скамейке, волшебница не сочла Марину готовой к серьёзному разговору. А когда?.. И как, и к чему именно она должна быть готова?

Целые сутки она боролась с искушением снять трубку и набрать цифры, отпечатанные на дензнаках. Назавтра был хлопотный день, девушка помогала тёте Наде готовить и вообще устраивать поминки на девять дней. Видимо, что-то изменилось у неё в выражении лица, и тётя Надя то и дело исподволь кидала на несостоявшуюся невестку быстрые взгляды – сперва удивлённые, потом задумчиво-изучающие. И лишь когда они уже убирали со стола, проводив последних гостей, женщина не выдержала.

– Ты что-то знаешь?

– Вы о чём, тёть Надь?

– Маринушка, ну не надо… Ты что-то знаешь, – теперь уже Алёшкина мама говорила в утвердительной интонации. Марина чуть улыбнулась – бледной, как подснежник, потаённой улыбкой.

– Вы же мне не верите.

– Что ты знаешь?! – женщина вцепилась в руку несостоявшейся невестки. – Марина, я тебя умоляю!!