Морис Дантек - Вавилонские младенцы

• Название: Вавилонские младенцы
• Автор: Морис Дантек
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-386-2-04024-6

Сибирский мафиози — коллекционер ракет. Коррумпированный офицер ГРУ — почитатель Сунь Цзы. Страдающая частичной амнезией девушка-шизофреник, которая контрабандой перевозит новое биологическое оружие. Ученые, ставшие учениками колдунов и готовые преступить закон. Горстка солдат, затерянных на краю мира, где они сражаются за заведомо безнадежное дело. Постмилленаристские секты, штурмующие цитадели сокровенного Знания. Банды байкеров, ведущие беспощадные войны с применением переносных ракетных установок. Юные технопанки, кропотливо подготавливающие апокалипсис. Полупомешанный писатель-фантаст, утверждающий, что получает послания из будущего.

Не бойтесь.

---

Вместе с призраком Ари он углубился в самую гущу ночной тьмы. Они прошли до площади Плас д'Арм, до рынка Бон-Секур, набережных речного порта, а затем еще дальше, на запад. Ари рассказал Торопу, как ураган подхватил его маленький вертолет «Сикорски» на юге штата Квинсленд и ударил о башню элеватора-зернохранилища. Когда Ари спросил, что произошло с Торопом, тот угрюмо буркнул:

— Ари, я еще не мертв. По крайней мере, насколько мне известно.

Ари в этом сомневался. Он сказал, что такое заблуждение, возможно, объясняется тем, что последние мгновения жизни стерлись из памяти Торопа. Скорее всего, смерть его была насильственной, причиненной огнестрельным оружием. Помнит ли Тороп, что случилось непосредственно перед этим?

Тороп хотел отмолчаться. Однако, уступая назойливому любопытству старого еврейского спецагента, он в конце концов сказал:

— Я вышел из дома, Ари, и дошел до того здания. Все. Увы!

Ари ничего не ответил. Только покачал головой и что-то пробормотал. Но Торопу пришлось признать: у него нет аргументов, которые позволяли бы ему утверждать, что он еще жив. Этот полубредовый-полуреальный город вполне мог быть результатом последней судорожной вспышки активности его мозга, разрушенного пулей, выпущенной из снайперской винтовки. Позже, обменявшись с Ари парой-тройкой соображений о жизни и смерти, Тороп подумал, что для него это был бы единственный логичный конец. Когда он сказал об этом своему призрачному другу, тот заметил:

— В смерти нет никакой логики.

Позже, когда Тороп пришел в себя, как после очень мощного наркотика, вокруг еще царила ночь. Было около четырех часов утра. Он находился возле канала Лашин, достаточно далеко от дома. Тороп поймал такси и, обессиленный, упал на затертое до дыр сиденье древнего «шевроле», невольно вздохнув с облегчением.

— Высадите меня на перекрестке Сен-Дени и Дулут, — сказал он водителю.

Когда такси остановилось, Тороп сунул парню двадцать долларов и выскочил из машины, не дожидаясь сдачи.

Он пошел по пустынной улице Дулут. Мимо оранжевых фонарей пешеходной зоны. Пробежал около пятидесяти метров до улицы Ривар, чувствуя, как на дне желудка как будто начинает шевелиться маленький угорь. Ощущение неминуемой опасности достигло своего пика.

Беседа с призраком Ари, продолжавшаяся примерно три часа реального времени, показывала, насколько большую угрозу представлял собой вирус Мари Зорн. А ведь, бесспорно, это было только начало.

Тороп даже не решался подумать о том, какой эффект заболевание могло оказать на мозги Ребекки и Доуи.

Он свернул на улицу Ривар и двинулся к трехэтажному дому, думая о том, что нужно срочно связаться с Романенко, что действительно следует полностью прекратить осуществление операции, что…

Позже Тороп горько пожалеет о том, что очертя голову мчался в самый эпицентр катаклизма.

* * *

Сон не был сном. И в то же время оставался им — думала Мари с мучительным и странным ощущением того, что нечто подобное она уже где-то слышала. Она заснула в своей комнате, оставив в распоряжении Ребекки диван перед телевизором. И вот Мари оказалась в точной копии этой квартиры, только расположение жильцов поменялось с точностью до наоборот: она была на диване перед «телеком», а Ребекка спала в комнате.

В этом сне, имевшем отчетливый привкус реальности, у телевизора сами собой стали переключаться каналы, после чего на экране застыло изображение электронных помех.

Она услышала голос: «Во имя Всемогущего, да исправьте же этот бедлам. Ах! Во что бы то ни стало…»

На экране появился ангел. Он находился в студии новостной программы канала СВС и был одет в безупречно белый костюм ведущего, дополненный красным галстуком с узором в виде серебристых переплетенных змеек. Ангел проворно переместился в центр кадра, на ходу поправляя узел галстука.

— А теперь — к новостям о нашей дорогой Мари Зорн, затерянной в жестоком, безжалостном мире и не знающей, что именно она и есть главный смысл его существования. Почти утратив память и оказавшись в Новосибирске — за тысячи километров от места, где находилась сначала, — наша юная шизофреничка поступила на службу к местной мафии, чтобы в качестве суррогатной матери принять участие в одном странном проекте. И вот, идя навстречу своей судьбе, она, как и большинство актеров этой пьесы, не ведает, что затевается за кулисами, в тени. А между тем нет никакого сомнения, что в дело уже вмешались тайные силы. Стихия, не встречающаяся в природе, — хаос, человеческое безумие, сделавшее из Мари ту, кем она стала, — снова сделала свой выбор. На самом деле это принципиально важное решение только что приняли те самые люди, по воле которых Мари и стала суррогатной матерью, не так ли, мой дорогой Мефисто?

Невидимый режиссер переключил план. На экране появился двойник ангела в огненно-рыжем костюме с серебристо-черными вышитыми звездами с семью лучами, в черной рубашке и галстуке стального цвета. У него были ярко-красные крашеные волосы. На Мари уставились холодные зеленые глаза.

Черный Ангел.

— Да, в самом деле, — подхватил дьявольский двойник, — мы с полным основанием можем подтвердить, что разработчики проекта, собственники жизни, которую перевозит Мари, приняли решение полностью свернуть операцию. Это, конечно, подразумевает уничтожение живых объектов, транспортируемых Мари, самой Мари и всех, кто находится рядом с ней. То есть тех самых людей, которым поручено обеспечить ее безопасность и, соответственно, ее исчезновение. Старый, прекрасно зарекомендовавший себя прием. По имеющимся у меня данным, я могу с уверенностью сообщить вам, что Мари и то, что она перевозит, будут окончательно и бесповоротно уничтожены. Силами команды довольно жестоких профессионалов, которые получили приказ вырвать у нее из чрева то, что там находится, — живое или мертвое, и сделать так, чтобы и она, и упомянутое содержимое бесследно исчезли. После чего то же самое произойдет и с этими людьми.

— Спасибо, дорогой Мефисто. Как обычно, меня потрясли ваши познания в сфере зла. А теперь давайте обратимся к последним результатам бейсбольных матчей, сыгранных в Национальной лиге…

Экран зарябил, по нему пронесся смерч помех, затем телевизор сам переключился на канал CNN. На глазах у Мари бушевала война, которую сменил рекламный ролик, превозносивший достоинства нового газового баллончика для индивидуальной защиты.

Оцепенев от ужаса, Мари проснулась в своей комнате, теперь уже по-настоящему.

Ангел сидел у нее в ногах, на краешке кровати, спиной к Мари. Он читал газету. На первой странице была ее фотография и огромный заголовок: «МАРИ ЗОРН МЕРТВА».

Ангел сложил газету и повернулся к Мари.

Это был кто-то другой. Кто-то, кого она не знала, но уже тысячи раз видела. Мужчина с грубыми чертами лица, с черными глазами, с матовой кожей, местами покрытой более светлыми пятнами, с орлиным носом, как будто вырезанным двумя движениями тесака, со ртом, тонким как черта, прочерченная острием упомянутого ножа, и с длинными узловатыми руками, привыкшими убивать. «Игл Дэвис вырвался на свободу», — подумала Мари с тревогой.

— Этого не должно случиться, — сказал Игл Дэвис холодным баритоном, в его голосе звучал металл.

Он указал на заголовок в газете «Журналь де Монреаль».

— Нет, конечно нет, — пролепетала Мари.

— Мы обязаны действовать. Этой ночью. Ангел объяснил мне сложившуюся ситуацию. Все элементы собраны воедино. Он сказал мне, что именно следует делать. Но делать это придется вам.

Она сделала глубокий вдох:

— Что я должна сделать?

Игл Дэвис издал смешок, подобный короткой вспышке самоцвета, давным-давно забытого в старой алмазной шахте.

— Нам нужно… Вам нужно рассердиться, Мари, очень сильно рассердиться.

И он показал ей, каким образом использовать собственный мозг в качестве оружия.

Это было нечто совершенно дьявольское. Вправе ли она так поступать?

Игл Дэвис заметил, что единственное право, которое у нее осталось, — это право на выживание. Он — лишь представитель «колонии» поселенцев, которая обитает внутри Мари, и вся община кричит об этом праве его устами. Мари услышала голоса. «Не бросай нас, Мари», — говорили они, каждый на своем языке.

К несчастью, все как нарочно соответствовало жестокому описанию, наскоро сделанному охотником за головами. Если она не хочет погибнуть под воздействием шока, ей нужно без промедления изменить свое состояние, как в детской игре «камень, ножницы, бумага». Она должна стать водой, жидкостью — свободным и активным потоком, направляемым ее силой воли.

Нужно, чтобы этот поток заполнил собой крошечный клочок мира, продукт ее психической деятельности, назвавшийся Иглом Дэвисом.

По словам охотника за головами, он заключил соглашение с другими членами «колонии» индивидуальностей. Юная Вонг, шпионка триад, временами оказывает ему ценную помощь. Как и хорватская партизанка. Также не стоит сбрасывать со счетов венецианку Викторину, которая знает много языков. И русского космонавта. И француженку физика. И даже бостонскую девицу, которая оказалась чрезвычайно полезна, когда все шло почти по заданной программе и нужно было обвести кого-нибудь вокруг пальца. «На самом деле, — сказал Игл, — процесс нашей огранки продолжается. В вашем… В нашем лечении уже удалось достичь некоторых успехов». Но Мари Кюри — французский физик — предсказывает какие-то потрясения, употребляя термин «термодинамический хаос», которого Дэвис не понимает. По ее мнению, нечто вырисовывается прямо сейчас, и оно связано с тем, что Мари привезла из Сибири, и с событиями, происходящими на другом конце мира…