Элизабет Чедвик - Девственный огонь

• Название: Девственный огонь
• Автор: Элизабет Чедвик
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998

Двадцатидвухлетняя Джессика Харт после обучения в Юридической школе возвращается домой, надеясь применить свои знания на практике, но… встречается с молодым нефтепромышленником из Техаса и теряет голову. Однако ни любовь, ни предательство, ни сложные семейные отношения не мешают ей добиваться поставленных целей.

---

— Потому что наследство получила я, а не Пенелопа. Смешно? Если бы она не обвинила меня, ее бы не разоблачили. Ведь все считали, что дедушка умер естественной смертью. Только служанка знала, а она бы молчала.

— Да. Если бы тебя повесили, мать могла бы получить деньги.

Джессика в ужасе посмотрела на экономку. В ее словах был смысл. Пенелопа убила Оливера из-за денег. Потом, когда наследство получила Джессика и отказалась поделиться с нею, она заставила служанку дать ложные показания. Ее мать вела себя очень странно в последнее время. Возможно, она до сих пор верила, что будет наследницей Джессики.

— У индейцев лучше. Когда кто-то умирает, его лошадей раздают или убивают, а одежду зарывают в землю. Тогда у семьи нет причин убивать друг друга.

Джессика криво улыбнулась, представив, что Пенелопу заставили раздать или закопать в землю богатство Оливера Дюплесси.

— Генри говорит, что она хочет, чтобы я приехала в Форт Ворс и побыла с ней.

Рейни презрительно хмыкнула:

— Большая Сова-Людоед до сих пор голодная. Оставайся здесь, тогда она тебя не съест.

Джессика кивнула:

— Я не поеду, но не могу представить, что она на самом деле… Это же ее собственный отец… Как она могла…

— Такая сделает что угодно.

— А если она этого не делала? Что, если служанка лжет? Ну, по крайней мере, я должна послать ту сумму денег, которую она на меня истратила, когда мы с Тревисом у нее жили, на свадьбу, приданое и все остальное.

— Они платили за твоего мужа? — Рейни неодобрительно смотрела на нее. — Глупый обычай. Как Тревис может оценить тебя, если он не платил за тебя? Джед Бекер дал много лошадей моему отцу за меня.

Джессика слабо улыбнулась:

— Я уверена, Рейни, что ты была лучше всех лошадей.

— Вот это правда. Если бы Тревис заплатил за тебя, он бы не разрешил тебе уйти. Он бы настоял — или жена, или вернуть лошадей.

— Я не хочу ничего слышать про Тревиса.

— Уф-ф! Тебе лучше не ехать к матери. Почему она думает, что ты приедешь?

— У Пенелопы очень избирательная память, — устало сказала Джессика. — Она помнит только то, что касается ее проблем, ее обид, другие люди для нее не существуют. И вообще, она ни о чем долго не помнит. Мне кажется, у нее… она…

— Наливает в живот слишком много огненной воды[12]? — предположила Рейни.

Джессика кивнула и закрыла глаза.

— С тобой все в порядке?

— Мне что-то нехорошо. Полежу немножко, прежде чем ехать по делам.

— Ладно. Ты выглядишь, как койот, который напился из отравленного ручья.

* * *

— Я тебе говорю, что иногда дети получаются и после субботнего замужества.

— Я не знаю, беременна ли я, — сказала Джессика неуверенно.

— Я знаю. Завтра пошлешь за мужем.

Джессика покачала головой.

— Пошлешь! — приказала Рейни тоном, не терпящим возражений. — Теперь будете жить вместе. Никаких субботних ночей…

— Он больше не приходит по субботам, — с тоской произнесла Джессика.

— …ты не какая-то распутная женщина в перьях, — продолжала Рейни. — Ты скажешь мужу, что будет ребенок. Он вернется в твой дом.

— Ты очень любишь руководить, — угрюмо сказала Джессика. — Если я считаю тебя моей семьей, это не значит, что со мной можно обращаться как с ребенком.

— Ты ведешь себя как ребенок, и Рейни обращается с тобой как с ребенком, — заявила Рейни, но в ее голосе звучало неподдельное удовольствие от того, что хозяйка считает ее своей семьей.

— О, Рейни, что мне делать?

— Послать за мужем.

— Я сомневаюсь, что он придет, — горестно сказала Джессика, но потом, стряхнув уныние, заявила, — а он мне и не нужен. Я выращу ребенка сама. Это будет лучше, чем давать ему отца, которому нельзя верить.

— Не верить? — воскликнула Рейни. — Почему ты так говоришь? Тебе нужен Тревис, он придет. Он будет охранять тебя, чтобы ты не умерла, как дедушка. Я пойду за ним.

— Нет, не смей этого делать.

* * *

— Что ты здесь делаешь? — спросила испуганно Джессика. Она оглянулась по сторонам в поисках экономки, но Рейни нигде не было видно.

— Я приехала мириться с тобой, Джессика. Я знаю, мы наговорили друг другу много обидных слов, но мать и дочь не должны быть в ссоре.

— Я думала, тебя арестовали, — Джессика была так потрясена внезапным появлением матери, что забыла про вежливость.

— Это была ошибка, дорогая. Как видишь, меня выпустили. — Пенелопа нервно улыбнулась. — Ты же не думаешь, что я могла убить собственного отца?

— Ты сказала, что это сделала я, — Джессика растерялась. Джеймс Хогг протиснулся в комнату и, став рядом с хозяйкой, зарычал на Пенелопу.

— Я такого не говорила. Как я могла сказать, что ты убила отца? Тебя даже не было в Форт Ворсе, когда он умер. — Пенелопа скосила глаза на возбужденную собаку. — Мне кажется, это создание хочет выйти, Джессика. Почему ты не…

— Полицейский из Форт Ворса сказал, что ты объяснила им мотивы, по которым я могла это сделать.

— Он лжет, — нетерпеливо отрезала Пенелопа. — Выгони собаку немедленно.

— Он не уйдет отсюда.

«Где же, черт возьми, Рейни?» — с отчаянием подумала Джессика.

— Мать и дочь должны быть более близки, — сказала Пенелопа. — Я была так тронута, когда ты прислала Генри деньги для меня.

Неужели Пенелопа была тронута? Интересно. Она, наверно, пришла в негодование, что не получила больше.

— Я только вернула то, что ты на меня потратила, ну, на свадьбу, приданое… — пробормотала Джессика. Разговор казался нереальным. Пенелопа вела себя как обычная мать.

— Я привезла тебе маленький подарок. Не такой большой, как хотелось бы, но теперь я не располагаю большими деньгами.

Ага, теперь начнутся требования и упреки.

— Но я сделала их сама, — Пенелопа улыбнулась и достала маленький сверток в яркой глянцевой бумаге. Она буквально сунула его в руки Джессики. — Открой, — голос ее звучал очень ласково.

Джессика развернула и увидела три маленьких пирожных, которые Пенелопа сама очень любила. Правда эти были какие-то уродливые и зачерствевшие. Неужели ее мать сама делала пирожные?!

— С-спасибо, — пробормотала Джессика.

— На здоровье, — Пенелопа сладко улыбнулась, — съешь одно.

— О, я… я оставлю его на потом.

— Я не так часто готовлю, Джессика, — нахмурилась Пенелопа. — Я испекла их специально для тебя.

— Спасибо.

Пенелопа взяла из пакета одно пирожное и протянула дочери. Джессика отпрянула от протянутой руки, а Джеймс Хогг, всегда готовый схватить любую пищу, подпрыгнул, щелкнул челюстями и проглотил пирожное прямо из руки Пенелопы. Облизнулся и с довольным ворчанием отошел.

— Что за собака! — возмущенно воскликнула Джессика и, обернувшись, увидела бледное, испуганное лицо матери.

— Заставь его вернуть, — потребовала Пенелопа.

— Боюсь, уже поздно, он его сразу проглотил, — сказала Джессика. Но я обещаю тебе, что оставшиеся съем сама. Собакам пирожные вредно.

Пес вопросительно поглядывал то на хозяйку, то на оставшиеся в пакете пирожные.

— Да, ты должна съесть одно сейчас, Джессика. Я же их делала не для… не для твоего животного.

Пенелопа протянула руку за другим пирожным. В это время в комнату ворвалась запыхавшаяся Рейни и, обернувшись к мужчине, идущему за ней, воскликнула:

— Это зло здесь!

Зашел Рас Лэндри.

Джессика посмотрела на шерифа, потом на мать:

— Она же сказала, что ее освободили.

— Только под залог, — сказал шериф, — и она сразу же исчезла. Сегодня утром я получил телеграмму от Хартвига. Они боятся, что она будет продолжать в том же духе.

Джеймс Хогг, лежащий у ног Джессики, начал жалобно скулить. Пенелопа повернулась и со страхом уставилась на собаку, которая скулила все громче. Джессика посмотрела на собаку, потом подняла глаза на мать:

— Что ты с ним сделала?

— Ничего, — заявила Пенелопа, — не надо быть таким жадным, как он.

— Идемте, миссис Грисхем, — шериф крепко взял ее за локоть. — Я посажу вас на поезд до Форт Ворса.

— Да, да, — согласилась Пенелопа. — Мне нужно возвращаться. Не забудь про мой подарок, Джессика.

Собака безжизненно распласталась на полу. Рейни оглядела пирожные на столе.

— Большая Сова-Людоед приготовила злое лекарство, — пробормотала она.

Пенелопа кокетливо улыбнулась шерифу:

— Я наследница Джессики. И наследница Дюплесси тоже, — она громко рассмеялась своим резким неприятным смехом.

— Нет, не ты, — сказала Джессика с ужасом глядя на мать.

— Я, конечно же. Шериф, вы понимаете, что я должна ехать первым классом?

— Естественно, мэм. Вас даже будет сопровождать эскорт, — сухо заметил он.

— Съешь пирожные, Джессика, — Пенелопа ласково посмотрела на дочь.