Людмила Салдадзе - Ибн Сина Авиценна

• Название: Ибн Сина Авиценна
• Автор: Людмила Салдадзе
• Издательство: Издательство литературы и искусства имени Гафура Гуляма
• Жанр: Философия
• Год: 1985

Через документы, легенды, древние рукописи, а также сюжет (1930-й год. Бухарский эмират судит Ибн Сину) рассказывается о трагической скитальческой жизни великого философа, ученого, врача и поэта Ибн Сины (Авиценны). Также в конце книги находятся иллюстрации.

---

— Ну а как же Вселенная движется, если у нее нет своего внешнего пространства? — спросил Бурханиддин. — Не стоит же на месте, если верно ваше утверждение, что жизнь — это движение?

— Не стоит. Движется, Ее движение — это движение по положению, — спокойно ответил Муса-ходжа.

— У Аристотеля нет такого вида движения.

— Нет… Это открытие Ибн Сины. Вне Вселенной действительно нет никакого пространства. И пустоты нет. Значит, перемещаться в пространстве Вселенная не может.

— Не может! — со скрытой радостью проговорил Бурханиддин. Он не ожидал такой удачи, когда задавал этот вопрос.

— И все же она… — Муса-ходжа поднял лицо к небу, будто в молитве… — вращается. Вот ее движение.

Это движение самого Ибн Сины, ибо вращательное движение — движение вечности, движение планет, других небесных тел. Наше с вами движение — прямолинейное по вертикали, как движется все то, что родилось и должно умереть, В нашем с вами движении противоречиями являются движение вверх — рост и движение вниз — увядание. У кого что побеждает, тот туда и движется. У меня, например, победила противоположность увядания. Я двигаюсь к смерти. Ибн Сину же уничтожить нельзя. Двигаясь в вечном, вращательном движении, как, Солнце вокруг Земли, он изменяет лишь свое положение относительно нас, то удаляясь, то приближаясь. Вот сущность его бессмертной жизни. И никакая сила не сможет уже сбить его с этой орбиты. Разве только сила, которая собьет со своих орбит все планеты.

— А где же единство, взаимосвязь движений? — спросил Бурханиддин. — Или это Ибн Сина оставил додумывать богу?

— О, за этот вопрос можно поклониться вам в ноги! — проговорил Муса-ходжа. — Действительно, как может прямолинейное движение перейти в криволинейное, например? Ибн Сина много думал над этим. И решил так: «Чем чище тело по своей природе, тем его движение быстрее и прямолинейнее. А если в нем есть примесь противоположного к его характеру, то движение менее прямолинейное и медленнее». Это из его «Книги знаний». — И вспомнив об Али, конечно же, стоящем здесь, старик стал подыскивать пример: — Ну, первая изначальная юношеская природа человека, когда он чист и прекрасен душой, это его движение к богу, Истине, — быстрое, прямолинейное движение. А испоганил он свою природу ложью, похотью, алчностью — и прямолинейное движение начинает замедляться, а в какой-то момент и кривиться. Вот так прямолинейное движение и переходит в криво-линейное.

Постановка Ибн Синой проблемы перехода прямолинейного движения и криволинейное в рамках естественнонаучных достижений его времени достойна восхищения. Позже эту его идею будут разрабатывать Галилей, Декарт, Ньютон, Галилей через 600 лет после Ибн Сины сформулирует закон единства прямолинейного и криволинейного движения как двух форм одного и того же механического движения. Над этим движением думают и сейчас ученые мира. Оно — одна из проблем века. По законам равномерного прямолинейного движения растет колос, летит космический корабль, пуля, птица, течет кровь в пенах, нефть в трубах, растут кристаллы и дети, выстраиваются стихи и музыкальные гармонические композиция[115].

Это — графическая запись равномерного прямолинейного движения, — «дорожка Т. Кармана или В. Голубева», которую они независимо друг от друга открыли один в 20-е годы нашего века, другой — в 40-е, Читается эта дорожка так: «За машущим крылом птицы или любого тела, обтекаемого средой, образуется вихревая дорожка с обратным расположением вихрей». Направление движения этих вихрей таково, что они сообщают телу добавочную скорость в сторону, противоположную движению. И крыло у птицы — это, оказывается, вовсе даже не опора, как думали раньше, а генератор вихрей. Опора — Среда, воздух. А вот эта же дорожка, но выраженная языком геометрии:

Не правда ли, напоминает орнамент древнего Китая, американских индейцев, народов Сибири, Ирана, настойчиво передаваемый из поколения в поколение? Что это? Остаток древнего Всеобщего Универсального языка?..

Если же равномерное поступательное движение рассечь плоскостью, то вот что получится С потоком воздуха за крылом самолета (опыт французских ученых):

То есть то, о чем и говорил Ибн Сина: «Если в природе прямолинейного движения есть примесь противоположного к его характеру, то движение становится менее прямолинейным», то есть постепенно закругляется.

Турбулентное движение — проблема номер один в современной физике. Это движение обусловлено хаотическим перемещением, затуханием, гибелью и рождением бесчисленного количества вихрей — больших и малых, и не поддающихся никакой математической определенности. Без овладения законами этого движения мы не сможем понять течение воды в океане, ветров в атмосфер, гелия и водорода в недрах солнца, потока нефти в мощных континентальных трубопроводах, рассчитать, как будет изменяться климат Земли, распространяться радиоактивное излучение, происходить трение ветра о моря и материки, передаваться тепло и влага от поверхности Земли в атмосферу. Создать структурно-математическую модель турбулентного движения пока никому не удается. Так как же низко должны мы поклониться тем, кто хоть крупицу истины подарил нам в этом вопросе. И тем, кто хранил эту Крупицу, защищал ее от костров мракобесов.

Открытием Ибн Сины является и его учение об «импульсе». Бурханиддин сказал, что никакого тут открытия нет, ибо никакого импульса нет, есть только вмешательство сверхъестественных сил. Муса-ходжа долго объяснял народу, но чувствовал, что его не понимают. Тогда он сказал:

— Вот Фирдоуси. Жил в своем Тусе. Спокойно жил. То есть находился в состоянии естественного природного движения. Потом поехал в Газну преподнести Махмуду «Шах-намэ». Книга не понравилась, Махмуд вошел в гаев. Где мы после его гнева видим Фирдоуси? Аж в Гиляне! На берегу Каспийского моря! За сотни фарсахов[116] от Газны! Вот это движение Фирдоуси до Гиляна уже не естественное его движение, а насильственное. Что же было движущей силой этого движения? Гнев Махмуда. Так вот, гнев Махмуда — это и есть импульс. Со временем насильственное движение будет остывать. Махмуд займется другими делами и забудет о Фирдоуси, и Фирдоуси тоже смягчится в своей обиде. Настанет момент, когда Фирдоуси остановится и пойдет обратно в Тус, то есть снова войдет в свое прежнее естественное движение.

Более 1300 лет философы решали природу насильственного движения[117]. Сегодня о ней легко расскажет, любой шестиклассник. Но как мучительно вставала на ноги эти человеческая мысль! И как велико в ней значение Ибн Сины. А тупик был вот в чем: «Каким образом, — думали философы, — продолжает осуществляться насильственное движение тела после отрыва его от источника движения?» Аристотель считал, что сила руки, кинувшей вверх, предположим, яблоко, передается воздуху, и воздух толкает яблоко, и потому оно движется. Через 900 лет после Аристотеля александрийский учёный Иоанн Филонов сказал: среда не помогает, а наоборот, мешает движению! Осуществляет движение не среда, а движущая сила. Дальнейшее развитие теории движущей силы осуществил Ибн Сина, введя понятие «СТРЕМЛЕНИЯ» (импульса). Оно поддерживает движущую силу до полного ее исчезновения, до того мгновенного состояния покоя, мгновенной остановки, после которой насильственное движение заканчивается. Яблоко летит вверх, останавливается, и начинается естественное его движение под действием сил тяготения к земле, вниз. Через западных арабских ученых Ибн Баджжа, ал-Битруджи это учение Ибн Сины о СТРЕМЛЕНИИ (импульсе) попало в XIII веке в Парижский университет, где Альберт Великий прямо ссылается на Авиценну при изложении этого вопроса. Окончательно строго оформил все Ж. Буридан.

Открытием Ибн Сины было и обоснование им ИНЕРЦИИ как принципа движения. В закон эта мысль была введена лишь через 600 лет Галилеем.

— Если Ибн Сина такой мудрец, что же он не разгадал смерть? — спросил Бурханиддин.

— Разгадал.

— Вы так любите его, достопочтенный Муса-ходжа, что готовы ради него неправдой покрыть свою седую голову. Вот стихи Ибн Сины:

Велик от Земли до Сатурна предел.
Невежество в нем я осилить сумел,
Я тайн разгадал в этом мире немало,
А смерти загадку, увы, — не сумел.

— В великим, надприродном смысле, да — но сумел… А в философском… Разве вы еще не поняли? Это же вечное круговое движение, единственное из вечных на земле, которое движет вражда двух противоположностей: изменение и сохранение. Изменение — это жизнь, сохранение — смерть. Вот я расплавлю свой железный ключ. Он исчезнет, умрет, как ключ. Превратится в бесформенный кусок железа. Но железо-то — материя — сохранится! Так и человек. Умирая, он растворяется в земле, возвращается в материю. А мы знаем, что материя вечна. Значит, смерть — это вечное сохранение тебя, вечное присутствие материальных частиц, из чего ты состоял в природе. А жизнь — это изменение только что народившегося нового соединения, нового тела, развитие его.