Макс Барри - Человек-машина

• Название: Человек-машина
• Автор: Макс Барри
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-03577-5

Чарльз Нейман — ученый. Он работает в корпорации «Лучшее будущее», чтобы сделать будущее лучше. Однажды он забыл на работе мобильный телефон. А найдя телефон, потерял ногу — несчастный случай, никто не виноват. Но Чарли не видит в этом трагедии: он всегда считал, что человеческое тело — на редкость неэффективный механизм, нуждающийся в улучшении. Воспользовавшись представившейся возможностью, он начинает его улучшать.

Лола Шенкс — протезист. Она неравнодушна к искусственным конечностям, и в Чарли она находит единомышленника, а то и больше, чем единомышленника. Другие считают его опасным психом. А кто-то видит в нем оружие.

Впервые на русском — роман выдающегося сатирика современности Макса Барри. Роман, экранизировать который готовится Даррен Аронофски, создатель таких культовых хитов, как «Пи» и «Реквием по мечте», «Фонтан», «Рестлер» и «Черный лебедь». «Человек-машина» — роман, при работе над которым Барри решился на уникальный эксперимент: по мере написания выкладывал главу за главой на специально открытом сайте — и обсуждал с благодарными читателями, учитывая их предложения при подготовке книги к публикации.

---

— Я несказанно рад вас видеть, доктор Нейман. Мне искренне жаль, что мы знакомимся только сегодня. — Он не смотрел на Кассандру Котри, но боковым зрением я заметил, что та напряглась; происходил некий безмолвный обмен информацией на уровне менеджеров. — Я лично заинтересован в вашем проекте. Это не единственный… каравай, на который мы разинули рот; караваев, конечно, много — гипотетических караваев, но ваш поразил мое воображение. Масса вещей, которыми мы занимаемся, доктор Нейман, подразумевает постепенное усовершенствование. Мы делаем то же, что и год назад, но немного лучше. Вы, люди из лабораторий, предлагаете парализующую звуковую волну, какой никогда не бывало, но полиции не нужно звуковое оружие. Им нужны тазеры. По сути, им хочется тазеров, к которым они привыкли, которые прошли все проверки и были одобрены заинтересованными акционерами, только стали чуть легче, дешевле и надежнее. Поэтому мы берем чудесное новшество, явившееся из лабораторий, и сводим его к постепенному улучшению. Лично меня это угнетает. Честное слово. Мы заслуживаем большего. Иногда, доктор Нейман, когда я еду на работу и вижу надвигающиеся корпуса, мне приходит в голову мысль: «Почему мы не делаем большего? Почему мы не изменили правила игры? Почему мы не правим миром?» — Он хохотнул. — Это так, для красного словца. Но вы понимаете, что я имею в виду. У нас есть мозги. У нас есть производственные мощности. Есть сеть. Но мы всего лишь компания. Весьма уважаемая компания, не имеющая равных в истории технического прогресса. Мы все должны этим гордиться. Но мы должны и стремиться к большему. Перерасти компанию, которая просто делает то, чего хочется потребителям. И вот о чем я думал: «Что, если сказать им? Ну, мы заявим, допустим: „Знаете что? Вы возьмете гребаную звуковую пушку. Потому что это настоящий прорыв в технологии, и вы оцените это сразу, достаточно просто взять. Вы привыкнете к утечке звука, реверберации, разрушению костей и прочему. Просто возьмите гребаную пушку“». И я действительно верю, доктор Нейман, что, если мы так поступим, до людей начнет доходить: надо же, эти ребята из «Лучшего будущего» знают, о чем говорят. Прикиньте, нам не нужно задумываться о наших потребностях. А нам не придется писать инструкцию: мол, каждый тазер должен идти в комплекте с ремешком длиной ровно в двадцать восемь и одну десятую дюйма, а если он, не дай бог, окажется длиной в тридцать, на нас свалится десяток совещаний, нам оборвут телефоны и, может быть, придется отозвать весь заказ. Им достаточно просто прийти к нам и спросить: «Что вы имеете предложить?» И мы им скажем. Мы им скажем. — Менеджер отечески положил руку мне на плечо. — Вот что мне нравится в вашем проекте. Он меняет правила игры. Мы обойдемся без анализа спроса на Лучшие Глаза. Нам не нужно носиться и опрашивать потребителей — дескать, сколько вам требуется Лучшей Кожи и в каком виде. Эти товары сами создают рынок. Они сажают нас в кресло водителя. И самое прекрасное здесь, доктор Нейман, — поразительна ирония — в том, что вы изменили правила нашей игры. Разве кто-то просил вас это делать? Нет. Вы все решили сами. Я смотрю на вас, доктор Нейман, и вижу человека, обуздавшего свою судьбу. Человека, который не позволяет другим навесить на себя ярлык. Природа сдала вам карты, но вы их отбросили. Вы сказали: «Я сам решу, кто я такой. Я сам определяю границы своих возможностей. Я буду не тем, кем меня сделали, а тем, кем сделаю себя сам».

Я моргнул:

— Да. Это именно так.

Я не понимал, почему Кассандра Котри так сильно переживала по поводу моей беседы с Менеджером. Он был классный. Он был точно такой же, как я.

— У меня нет большего повода к гордости, чем пребывание в рядах ваших сторонников. — Он улыбнулся; я улыбнулся в ответ. — Итак, давайте поговорим о сверхвоинах.

Менеджер отвернулся к окну и посмотрел вдаль. Там не было ничего, кроме голубого неба. Я так и сяк вертел в голове его слова, пытаясь понять их смысл. Я гадал: что за сверхвоины?

— Оснащение среднестатистического современного солдата весит сто пятьдесят фунтов. — Он поворотился и развел ладони. В свете, струившемся сзади, он смутно напоминал мессию. — Это стандарт для… как их там… сошек.[23] Специалисты тащат с собой в полтора раза больше. Главным тормозом для современного солдата является то, что он попросту не может унести все. Война превратилась в упражнение на переноску тяжестей. В проблему материально-технического обеспечения. Конечно, вы скажете, что так было всегда. Что на протяжении всей истории битвы выигрывались за счет правильного распределения ресурсов. И я с вами соглашусь. До определенного момента. Этот самый момент наступает тогда, когда разница между тем, что можно и что нужно нести, превращается в пропасть. Сегодня мы как раз и столкнулись с такой ситуацией. Представьте, что вес перестанет быть проблемой. У нас бы появились солдаты, способные бежать со скоростью пятьдесят миль в час, прыгать на двадцать футов вверх, стрелять на весу из пятидесятимиллиметровых пулеметов и отмахиваться от неприятельского огня, как от дождевых капель. У нас возникли бы Лучшие Солдаты. И не сочтите за дерзость, доктор Нейман, но при всем моем восхищении вашим ширпотребом — Лучшими Глазами, Лучшей Кожей и так далее — он не идет ни в какое сравнение с тем, что мы можем сделать для военных. — Он поднял палец. — Тут я должен уточнить. То, что мы можем сделать для военных. Не стану утомлять вас деловыми нюансами, но разработка военной продукции подчинена определенному протоколу. Сначала вы идете в Министерство обороны и говорите: «Салют, просто к сведению: мы подумываем изготовить мобильный боевой экзоскелет». И они отвечают: сердечное вам спасибо, и вот вам пакет документов, официально предписывающих военной разведке проверять каждого сотрудника в радиусе ста футов от вашего здания, и всякий раз, когда вы упомянете название проекта, при этом будет присутствовать четырехзвездный генерал, и так далее и тому подобное. Через десять лет, когда нам разрешат собрать ущербную, упрощенную версию исходной разработки, они предоставят новый пакет бумаг, оговаривающих, сколько всего единиц мы выпустим, сколько нам заплатят за штуку и сколько лет тюрьмы мы получим, если осмелимся продать иностранному государству хотя бы часть технологии, имеющей отношение к проекту. И знаете что? Это херня, доктор Нейман. Это не дает нам расти. А потому на сей раз я хотел бы попробовать иначе. Обойтись без посторонних. Не думаю, что кто-то хочет укомплектовать армию Северной Кореи Лучшими Солдатами, которых нельзя убить. Но в самой возможности этого нет ничего плохого. Ничуть не плохо, если мы сможем явиться в Министерство обороны и сказать: «Уй, mea culpa,[24] — оказывается, кто-то из наших поторопился и создал живые боевые машины, и они уже оказались в разных неуправляемых странах». Они, естественно, начнут вещать, визжать и угрожать. Но тогда мы заключим сделку. На наших условиях. Потому что будем располагать Технологией.

— Я не хочу быть сверхвоином, — сказал я.

Кассандра Котри улыбнулась. Менеджер рассмеялся:

— Вам и не нужно! Бога ради, доктор Нейман, выбросьте это из головы. Вы — мыслитель.

— Вы — мозг, — вставила Кассандра Котри.

— Точно. Остальное вам не с руки. — Он скосил глаза на мою металлическую руку. — Извините за выражение. Я имею в виду, что вам незачем лично уподобляться техническому контролю и проверять каждый Лучший Орган. У нас есть люди для этого. Касси должна была вас уведомить.

— Загвоздка в том, — заговорила Кассандра Котри, — что Чарли — художник; надеюсь, вы не обидитесь, Чарли. Таков его менталитет. Я крайне… предельно осторожно обременяла его практическим применением разработок, поскольку для него это личный проект. Глубоко личный. Вот что его вдохновляет.

Руководитель помолчал.

— Не уверен, что понял. Он ведь служащий?

— Конечно, но…

— Вы служащий, доктор Нейман?

— Да.

— Вам платят за то, что вы выполняете работу для «Лучшего будущего», правильно?

Я очень давно не проверял свой банковский счет. Но полагал, что это так.

— Да.

— Тогда я думаю, что мы обозначили вашу роль, — кивнул он. — Насколько я понимаю, в настоящее время есть минимум дюжина человек, способных разрабатывать оригинальные органы. Вы вправе гордиться тем, как передали ваши навыки, доктор Нейман. Ни один работник не должен быть незаменимым.

— Я хочу делать органы сам, — сказал я.

— Позвольте объяснить вам, чего хочу я, — отозвался Менеджер. — Я хочу, чтобы вы помогали нашим подопытным. Чтобы им было легче адаптироваться к жизни с Лучшими Органами. Теперь это ваша специальность. Не конструирование. Посмотрите на себя. Если я подпишусь на какую-то серьезную хирургическую операцию, чтобы стать Лучшим Солдатом, то захочу побеседовать именно с вами. Вы тот человек, которого я хотел бы видеть рядом, когда проснусь, который скажет мне, что все путем и на другой стороне — классно. Что так Лучше. Я не хочу сказать, что с этим у нас проблемы. Я не виню тебя в неувязках с подопытными, Касси. Я говорю лишь, что нам совершенно ни к чему психотические срывы у Лучших Солдат.