Владимир Катин - Тайна леса Рамбуйе

• Название: Тайна леса Рамбуйе
• Автор: Владимир Катин
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Политический детектив
• Год: 1988
• ISBN: 5-268-00516-2

Молодой парижанин Клод Сен-Бри готовится стать адвокатом, однако волею обстоятельств обвиняется в убийстве, которого не совершал, вынужден покинуть родину и скрываться в африканских частях Иностранного легиона.

Дальнейшие события развиваются так, что герой этой приключенческой повести, идя по следу загадочного убийства, раскрывает заговор американских спецслужб.

---

— Почему же это с грязными?

— Да потому, что они не чистые и честные, а грязные, не правда ли, месье Крафт? Мы ведь с вами циники по большому счету, и не будем играть в благородство, кому это надо?

— Хорошо. Что вы предлагаете?

— Выждать. Пусть Локс поскорее узнает, что девочка за решеткой. Пускай поймет, что ей грозит и что компромисс невозможен. Тогда-то барон, скорее всего, возьмется за поиски нелегальных путей, чтобы спасти Мэри. И тут появляюсь я с вашими условиями.

— Пожалуй, вы правы. Я доложу.

Через час промокший и продрогший Клод рассказывал Жан-Полю за стойкой бара о замысле американцев.

— Ты правильно сделал, что отказался сообщить Локсу об аресте дочери. Последствия могли быть непредсказуемыми. Никто не знает, как поведет себя барон, что выкинет в столь экстремальной ситуации. Сейчас надо очень внимательно следить за всеми его поступками. Скажи об этом Крафту. Американцы и мы должны знать абсолютно все, что станет делать Локс.

Первое, что сделал барон Эдди Локс, узнав о несчастье, постигшем дочь, был телефонный звонок в авиакомпанию с просьбой достать место на самолет, вылетавший в тот день в Нью-Йорк. Но ни одного свободного кресла не оказалось. Тогда Локс потребовал зачитать ему список пассажиров и, услышав имя знакомого коммерсанта из фирмы «Адидас», связался с ним и уговорил уступить билет. Жена Элен хотела было отправиться вслед ближайшим самолетом, но Локс запретил.

В Нью-Йорке барон развил бурную деятельность — ежедневно бывал у Мэри в тюрьме, в полиции, у адвокатов, посетил кое-кого из сильных делового мира. Но дней через десять начал понимать, что бьется лбом о каменную стену. Окольными или подчас прямыми намеками ему давали понять, что положение гиблое. Даже адвокаты разводили руками — все улики против Мэри, в ее чемодане таможенники обнаружили двухкилограммовый пакет чистейшего героина. Мэри клялась, что понятия не имеет ни о каких наркотиках, что это провокация. Но когда в одной из телевизионных передач президент США, читая по бумаге, объявил о своей решимости серьезно взяться за борьбу с наркоманией, Локс почувствовал, что все его усилия теперь напрасны — Мэри попала в самый эпицентр кампании по борьбе с наркотиками.

Крафт передал Клоду сообщение из Нью-Йорка: Локс деморализован, подавлен, днями возвращается. Суд над Мэри отложен на неопределенное время для дополнительного расследования и выявления соучастников.

Клод отправился в Соседнюю страну поездом. Вагоны были почему-то очень старые, видимо, еще довоенные, паровоз, тоже стародавней модели, тащился медленно, словно в прошлом веке. Клод полюбопытствовал у проводника, что за странный состав, и тот объяснил, что это музейный поезд прошлых времен — ходит раз в неделю для потехи и развлечений. Но всегда есть желающие проехаться именно на старинном поезде.

Дряхлый, сморщенный проводник, он же и кондуктор, в изъеденной молью форменной фуражке рассказывал обстоятельно, как экскурсовод, о том, когда были построены эти вагоны, об особой категории пассажиров, предпочитающих неторопливый поезд прошлого.

— Вы, должно быть, давно служите на железной дороге? — спросил Клод, чтобы поддержать разговор.

— Да, месье, изрядно. Мог бы пойти на пенсию, но администрация хочет, чтобы кондуктором в старом поезде был старый человек.

Прощаясь на своей остановке, Клод протянул старику стофранковую банкноту.

— Это вам за услуги.

Кондуктор был сильно удивлен.

— Помилуйте, месье! Совсем как в давние времена, когда богатые давали на чай такие деньги. Но вы-то не похожи на богача.

Фраза старика заставила Клода приглядеться к себе. Проходя мимо стеклянной витрины, остановился, рассмотрел отражение: «Нет, конечно же, я не выгляжу богачом, а иду к миллионеру». И он отправился в дорогой магазин готового платья, где переоделся во все новое и модное.

— Господин барон Локс никого не принимает, — резким голосом объявила сухопарая коротко стриженная секретарша неопределенного возраста, но определенно с плохим характером.

Клод был готов к такому приему и предусмотрительно приготовил короткую записку: «Я к вам по делу Мэри», запечатанную в конверт, который протянул стражу покоя Локса.

— Передайте барону, а я подожду.

Через минуту секретарша появилась в приемной и тем же резким, но еще и с нотками недовольства голосом пригласила Клода в кабинет.

Высокий плотный мужчина поднялся из-за овального письменного стола и так, стоя, не говоря ни слова, молча разглядывал посетителя. Клоду сделалось не по себе. Внутренне вдруг растерялся, даже оробел. Но тут же взял себя в руки.

Локс брезгливо приподнял двумя пальцами, как дохлую мышь за хвост, его записку. И не сказал при этом ни слова.

Клод моментально оценил состояние Локса — настроен решительно и агрессивно, даже с вызовом. Не понравилось и пренебрежительное помахивание запиской, словно Клод пришел к нему как проситель.

— Я выполняю роль связного голубя, то есть посредника между определенными службами Соединенных Штатов Америки и вами, барон. Поэтому в дискуссию со мной прошу не вступать. Я устно изложу суть их предложения. Вы также устно дадите ответ.

— Прошу сесть.

Но Клод предпочел стоять, подчеркивая этим, что не намерен долго задерживаться. И Локс, сделав было движение к креслу, остался тоже стоять на своем месте.

— В Америке есть влиятельные люди, которые могут освободить вашу дочь. Скажем, добиться оправдания или даже организовать, так сказать, «побег» еще до суда. Их условие — ваш голос в парламенте за ядерные ракеты. У меня все.

Локс побагровел как конторский сургуч. Опершись кулаками о стол, нагнул голову, словно собираясь бодать Клода.

— Я уже предупредил вас, месье Локс, что я всего лишь посредник. Ваше негодование меня не интересует. Отвечайте им по существу.

Локс опустился в кресло и тяжелым взглядом уперся в Клода.

— Скажите им, — в голосе звучали гнев и ненависть поверженного, но не сдавшегося, — скажите им, что они паршивые свиньи и что со свиньями я дел не имею.

— Я так и передам. Позвольте дать совет — никто не должен знать о нашем разговоре. Если о нем прознает пресса, то это лишь повредит Мэри. Американцы мстительны. Это вам тоже было велено передать.

Клод повернулся и вышел. Секретарша мигом вскочила из-за столика с пишущей машинкой, глядела на него враждебно, как смотрят на посторонних в иных домах, боясь, чтобы, уходя, не прихватили подвернувшуюся под руку вещь.

Клод остался доволен визитом к барону. Локс понравился ему — он был из породы людей, которые становятся тверже, когда их тщатся сбить с толку.

Джордж Крафт был расстроен неудачной аудиенцией и старался выместить свое неудовольствие на Клоде.

— Но вы же могли как-то повлиять на этого индюка? Надо было растолковать, что единственная любимая дочь проведет много лет в тюрьме строгого режима, что оттуда выходят больными, надломленными. Между прочим вы, месье Сен-Бри, могли бы дать немного воли своей фантазии… Ну, сказали бы, что в общих камерах, куда поместят Мэри, случается содержатся и сифилитички, и прокаженные, что американская тюрьма не здравница и никакие миллионы не помогут, если барон не желает уступить дорогу американскому союзнику.

— Не горячитесь, месье Крафт. Локс только что вернулся из Америки и все, что вы рассказываете, знает хорошо и предметно. Видимо, потому и не хочет уступать своему заокеанскому союзнику. Слишком хорошо вас знает.

Американский дипломат отправился к себе в посольство в скверном расположении духа, сказав Клоду, чтобы далеко не отлучался и ждал дальнейших инструкций.

Несмотря на все ухищрения американских служб, на их подлог с наркотиком в багаже Мэри, ситуация по-прежнему оставалась беспросветно тупиковой. Барон был непоколебим.

Через несколько дней Крафт разбудил Клода ранним телефонным звонком и заговорил о встрече.

— Только не на башне!

Условились пообедать на бульваре Сен-Мишель в ресторане «Золотая газель».

Клод пришел пораньше и занял столик в дальнем углу, откуда был виден весь зал. Американец опаздывал. Официант, выждав время, подошел, чтобы принять заказ.

— Я жду гостя. И уберите, пожалуйста, со стола цветы. У меня от них аллергия.

Клод и сам не знал, чем ему помешали симпатичные подснежники. Явственно чувствовал, как в нем закипает давно вызревшее и волнами, как прилив и отлив, приходящее и уходящее раздражение, граничащее со злобой. На кого? Почему? В мутных волнах своего плохого настроения он чувствовал, что нервы сдают. Может быть, ему ужасно надоели эти дурацкие шашни с американцами, которых он презирал, но перед которыми разыгрывал преданного агента?

Клод не раз пробовал покопаться в себе, пытался было отыскать ту щель, откуда угарный газ раздражения мутит сознание, но так и не находил. И теперь, в ожидании неприятного человека, который может утяжелить его душевный разлад, Клод снова начал было нехотя обшаривать самого себя, силясь вызнать, что же все-таки с ним происходит. Но в это время появился Крафт. Ворвался в ресторан, громко хлопнув дверью, порывисто сбросил плащ и, задевая стулья, промчался в угол к Клоду.