Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.3

• Название: Собрание сочинений, том 26, ч.3
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Двадцать шестой том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит «Теории прибавочной стоимости» Маркса, образующие четвертый том «Капитала».

---

На этой почве в 20-х годах (период от 1820 до 1830 г. вообще является большой метафизической эпохой в истории английской политической экономии) завязался великолепный спор между мальтузианцами и рикардианцами. Последние так же, как и мальтузианцы, считают необходимым, чтобы рабочий не присваивал сам своего продукта и чтобы часть этого продукта доставалась капиталисту, что должно служить ему, рабочему, стимулом к производству и обеспечивать таким путем рост богатства. Но рикардианцы неистовствуют по поводу взгляда мальтузианцев, что лендлорды, обладатели государственных и церковных синекур и целая орава праздной челяди должны сперва забрать себе без всякого эквивалента часть продукта капиталиста (совсем так же, как капиталист поступает с рабочими), чтобы затем купить у капиталистов с прибылью для последних их собственные товары. Рикардианцы, однако, утверждают то же самое относительно рабочих. Для того чтобы возрастало накопление, а вместе с ним и спрос на труд, рабочий — по учению рикардианцев — должен возможно большее количество своего собственного продукта уступать безвозмездно капиталисту, дабы этот последний превращал обратно в капитал возросший таким путем чистый доход. Точно так же аргументирует и мальтузианец. У промышленных капиталистов, по мнению мальтузианца, надо безвозмездно отбирать возможно больше в виде ренты, налогов и т. д., чтобы остающееся у них они могли с прибылью для себя продать навязанным им «участникам дележа». Рабочий не должен присваивать свой собственный продукт, чтобы не утратить стимула к труду, твердят рикардианцы вместе с мальтузианцами. Промышленный капиталист [утверждают мальтузианцы] должен часть своего продукта уступать таким классам, которые только потребляют — «fruges consumere nati»{4}, дабы последние снова обменяли с промышленным капиталистом на невыгодных для себя условиях то, что он уступил им. В противном случае капиталист утратил бы стимул к производству, который как раз и состоит в том, что капиталист получает высокую прибыль, продает свой товар гораздо выше его стоимости. В дальнейшем мы еще вернемся к этой комической полемике.

[4) ОДНОСТОРОННЯЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ СМИТОВСКОЙ ТЕОРИИ СТОИМОСТИ У МАЛЬТУСА. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ИМ В ПОЛЕМИКЕ ПРОТИВ РИКАРДО ОШИБОЧНЫХ ПОЛОЖЕНИЙ СМИТА]

Перейдем теперь прежде всего к доказательству того, что Мальтус скатывается к совершенно тривиальному представлению.

«Как бы ни было велико число промежуточных меновых актов, через которые должны проходить товары, — отправляют ли производители свои товары в Китай или продают их на месте производства, — вопрос о том, является ли достаточной уплачиваемая за товар цена, зависит исключительно от того, могут ли производители возместить свои капиталы с обычной прибылью, так чтобы быть в состоянии успешно продолжать свое дело. Но что представляют собой их капиталы? Как указывает А. Смит, это — орудия, с помощью которых работают, материалы, которые подвергаются обработке, и средства для распоряжения необходимым количеством труда».

(И это, полагает Мальтус, есть весь труд, затраченный на производство товара. Прибыль есть избыток над тем трудом, который указанным образом был затрачен на производство товара. Следовательно, на деле это лишь номинальная надбавка к издержкам производства товара.) И чтобы не оставалось никакого сомнения насчет его мнения, Мальтус с одобрением приводит в подтверждение своего собственного взгляда следующие слова полковника Торренса из его книги «On the Production of Wealth», глава VI, стр. 349:

«Действительный спрос состоит в способности и склонности потребителей» {противоположность между покупателями и продавцами превращается здесь в противоположность между потребителями и производителями}, [759] «путем ли непосредственного или опосредствованного обмена, давать за товар некоторое большее количество всех составных частей капитала, чем стоило его производство» («Definitions in Political Economy», edited by Cazenove, стр. 70–71).

А сам г-н Кейзнов, издатель, апологет и комментатор мальтусовских «Definitions», говорит:

«Прибыль не зависит от того соотношения, в котором товары обмениваются друг на друга»

{ дело в том, что если бы рассматривался лишь обмен товаров между капиталистами, то, поскольку здесь нет обмена между капиталистом и рабочими, не имеющими, кроме труда, никакого другого товара для обмена, теория Мальтуса предстала бы как абсурдный тезис о простой взаимной надбавке к цене, о номинальной накидке на цены их товаров. Поэтому приходится отвлекаться от обмена товаров и говорить об обмене денег со стороны таких людей, которые не производят никаких товаров},

«так как одно и то же соотношение обмена может существовать при любой высоте прибыли; но она зависит

от того соотношения, в котором цена товара находится к заработной плате, или к сумме денег, необходимой для покрытия издержек производства; от соотношения, которое во всех случаях определяется тем, насколько жертва, приносимая покупателем (или количество труда, отдаваемое им) для того, чтобы приобрести товар, превышает жертву, приносимую производителем, чтобы доставить товар на рынок» (там же, стр. 46).

Чтобы достичь этих прелестных результатов, Мальтусу приходится проделать очень большие теоретические манипуляции. Прежде всего, принимая одну сторону учения А. Смита, согласно которой стоимость товара равняется количеству труда, которым товар распоряжается, или которое распоряжается им (или на которое он обменивается), надо было устранить возражения, сделанные самим А. Смитом и последующими экономистами, в том числе и Мальтусом, против того положения, что стоимость товара — стоимость — может быть мерой стоимости.

Сочинение Мальтуса «The Measure of Value Stated and Illustrated», London, 1823, является настоящим образцом слабоумия, которое, одурманивая само себя казуистикой, лавирует среди собственной внутренней путаницы понятий; его тяжеловесное и беспомощное изложение оставляет у наивного и некомпетентного читателя впечатление, что если читателю трудно внести ясность в эту путаницу, то причина этой трудности заключается не в противоречии между путаницей и ясностью, а в недостаточном понимании со стороны читателя.

Прежде всего другого Мальтусу необходимо снова стереть проведенное Давидом Рикардо разграничение между «стоимостью труда» и «количеством труда»[9] и свести к одной, ошибочной стороне то переплетение [различных определений стоимости], которое имело место у Смита.

«Любое данное количество труда должно иметь такую же стоимость, как и та заработная плата, которая распоряжается им, или на которую оно фактически обменивается» («The Measure of Value Stated and Illustrated», London, 1823, стр. 5).

Цель этой фразы — отождествить выражения количество труда и стоимость труда.

Сама по себе эта фраза выражает простую тавтологию, нелепый трюизм. Так как заработная плата, или то, «на что оно» (данное количество труда) «обменивается», составляет стоимость этого количества труда, то тавтологией является утверждение: стоимость определенного количества труда равняется той заработной плате, или той массе денег или товаров, на которую обменивается этот труд. Другими словами, это означает не что иное, как то, что меновая стоимость определенного количества труда равняется меновой стоимости этого количества труда, которую иначе называют заработной платой. Но { не говоря уже о том, что на заработную плату обменивается непосредственно не труд, а рабочая сила, каковое смешение и делает возможной нелепую конструкцию} из указанной тавтологии отнюдь не следует, что определенное количество труда равно тому количеству труда, которое содержится в заработной плате, или в деньгах или товарах, составляющих заработную плату. Если рабочий работает 12 часов и получает в качестве заработной платы продукт 6 часов, то этот продукт 6-часового труда составляет стоимость, даваемую за 12 часов труда (ибо он составляет заработную плату, товар, обмениваемый на 12 часов труда). Отсюда не следует, что 6 часов труда равны 12 часам, или что товар, в котором представлено 6 часов, равен товару, в котором представлено 12 часов; не следует, что стоимость заработной платы равна стоимости того продукта, в котором представлен [обмененный на эту заработную плату] труд. Отсюда следует только то, что стоимость труда (так как она измеряется стоимостью рабочей силы, а не выполненным ею трудом), [760] стоимость определенного количества труда содержит меньше труда, чем она покупает; что поэтому стоимость того товара, в котором представлен купленный труд, весьма отлична от стоимости тех товаров, на которые данное количество труда было куплено, или которые распоряжаются этим трудом.