Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.3

• Название: Собрание сочинений, том 26, ч.3
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Двадцать шестой том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит «Теории прибавочной стоимости» Маркса, образующие четвертый том «Капитала».

---

Трудность получалась оттого, что равновеликие капиталы неодинакового-строения, — вызывается ли это неодинаковым соотношением между постоянным и переменным капиталом, между основным и оборотным капиталом или неодинаковым временем обращения, — приводят в движение неравные массы непосредственного труда, следовательно, также и неравные массы неоплаченного труда, и, стало быть, не могут присваивать себе в процессе производства равную прибавочную стоимость или равный прибавочный продукт. Стало быть, они не могут получать равные прибыли, если прибыль есть не что иное, как прибавочная стоимость, исчисленная по отношению к стоимости всего авансированного капитала. Если же прибавочная стоимость представляет собой нечто другое, чем труд (неоплаченный), то труд вообще не является «основой и мерой» стоимости товаров[64].

Трудности, которые здесь возникают, Рикардо сам обнаружил (хотя и не в общей их форме) и признал исключениями из правила [т. е. из закона] стоимости. Мальтус вместе с этими исключениями отбросил и правило, так как исключения составляли правило. Торренс, тоже в полемике против Рикардо, по крайней мере до некоторой степени сформулировал проблему, сказав, что равновеликие капиталы приводят в движение неодинаковые массы труда, но тем не менее производят товары равных «стоимостей» и что поэтому стоимость определяется не трудом. То же мы видим у Бейли и других. Милль, со своей стороны, признал констатированные Рикардо исключения как исключения, причем они, кроме одной-единственной формы, не вызвали у него никаких сомнений. Одно-единственное основание для выравнивания прибылей капиталистов он нашел противоречащим правилу. Случай этот состоял в следующем: некоторые товары задерживаются в процессе производства (например, вино в погребе) без всякой затраты труда на них; это — такой период, в течение которого они подвергаются действию тех или иных естественных процессов природы. (Таков, например, продолжительный перерыв в работе — не указываемый Миллем — в земледелии, а также в кожевенном деле, прежде чем там начинается применение некоторых новых химических средств.) И тем не менее это время учитывается как приносящее прибыль. Время, в течение которого товар не подвергается процессу труда, учитывается как рабочее время. (То же самое бывает вообще там, где имеет место более продолжительный период обращения.) Милль, так сказать, «вывернулся» из затруднительного положения, заявив, что то время, в течение которого вино, например, стоит в погребе, можно было бы рассматривать как такое время, в течение которого оно впитывает труд, хотя, согласно предположению, этого фактически и не происходит. Иначе [указывает Милль] пришлось бы сказать, что «время» создает прибыль, а между тем время как таковое — это, дескать, «только дым и звук»[65]. К этой галиматье Милля присоединяется Куллох, или, точнее, он воспроизводит ее, на свой обычный напыщенный плагиаторский манер, в общей форме, в которой скрытая бессмыслица вылезает наружу и благополучно устраняется последний остаток рикардовской системы, как и вообще всякого экономического мышления.

Все вышеупомянутые трудности при ближайшем рассмотрении сводятся, в свою очередь, к следующей трудности:

Та часть капитала, которая в форме товаров входит в процесс производства как материал или орудие, никогда не присоединяет к продукту большей стоимости, чем та, какою она обладала до этого процесса производства. Это происходит потому, что она имеет стоимость лишь постольку, поскольку она есть воплощенный труд, и содержащийся в ней труд ни в какой мере не изменяется оттого, что она входит в процесс производства. Она настолько не зависит от процесса производства, в который входит, и настолько зависит от общественно определенного труда, требующегося для ее собственного производства, что ее собственная стоимость изменяется, если для ее воспроизводства требуется больше или меньше рабочего времени, чем содержится в ней. Поэтому, как стоимость, эта часть капитала входит в процесс производства, не изменяясь, и выходит из него тоже без изменений. Поскольку она вообще реально входит в него и изменяется, это есть изменение, претерпеваемое ее потребительной стоимостью, претерпеваемое ею самою как потребительной стоимостью. И все те операции, которым подвергается сырье или которые выполняют орудия труда, суть лишь процессы, которые они проделывают как определенное сырье и как определенные орудия труда (веретено и т. д.), процессы их потребительной стоимости, не имеющие как таковые никакого отношения к их меновой стоимости. Меновая стоимость при этом [846] изменении сохраняется. Voila tout{69}.

Иначе обстоит дело с той частью капитала, которая обменивается на рабочую силу. Потребительная стоимость рабочей силы — это труд, элемент, создающий меновую стоимость. Так как труд, выполняемый рабочей силой при ее производственном потреблении, больше того труда, который требуется для ее собственного воспроизводства и который доставляет эквивалент заработной платы, то стоимость, получаемая капиталистом от рабочего в обмен на уплачиваемую ему заработную плату, больше той цены, которую капиталист уплатил за этот труд. Отсюда следует, при предположении одинаковой нормы эксплуатации труда, что из двух равновеликих капиталов тот, который приводит в движение меньше живого труда, — потому ли, что с самого начала его переменная часть меньше по отношению к постоянному капиталу, или потому, что у него [продолжительнее] время обращения или то время производства, в течение которого он не обменивается на труд, не приходит в соприкосновение с ним, не поглощает его, — что такой капитал создает меньше прибавочной стоимости и вообще создает товар меньшей стоимости. Как же при таких условиях созданные стоимости могут все-таки быть равны, а прибавочные стоимости — соответствовать авансированному капиталу? Рикардо не мог на это ответить, ибо вопрос, поставленный таким образом, нелеп, так как в действительности здесь не производятся ни равные стоимости, ни равные прибавочные стоимости. Однако Рикардо не понял генезиса общей нормы прибыли, а потому не понял и превращения стоимостей в специфически отличные от них цены издержек.

А Мак устраняет трудность, опираясь на нелепую «увертку» Милля. Затруднение устраняется тем, что пустой фразой отделываются от того характерного различия, из которого затруднение проистекает. Это характерное различие состоит в следующем. Потребительная стоимость рабочей силы — это труд, поэтому она и создает меновую стоимость. Потребительная стоимость других товаров — это потребительная стоимость в отличие от меновой стоимости, вследствие чего ни одно изменение, претерпеваемое этой потребительной стоимостью, не влияет на их предопределенную меновую стоимость. Затруднение устраняется тем, что потребительные стоимости товаров называют меновыми стоимостями, а те операции, которые эти товары проделывают как потребительные стоимости, те услуги, которые они оказывают в производстве как потребительные стоимости, называют трудом. Ведь таким же образом в обыденной жизни говорят о труде рабочего скота и рабочих машин, а поэтический язык допускает и такие обороты речи, как: железо трудится при накаливании, или: железо трудится, когда оно стонет под ударами молота. Ведь оно даже и кричит. И нет ничего легче, как доказать, что всякая «операция» есть труд, ибо труд есть некоторая операция. С таким же успехом можно доказать, что все телесное обладает ощущениями, ибо все ощущающее — телесно.

«Труд можно с полным правом определить как любой такой вид действия, или операции, — все равно, выполняется ли он человеком, животными, машинами или силами природы, — который направлен на то, чтобы вызвать какой-нибудь желаемый результат» (MacCulloch. Notes and Supplemental Dissertations to Smith's Wealth of Nations, vol. IV, стр. 75).

И это относится отнюдь не [только] к орудиям труда. По существу дела это в такой же степени относится и к сырью. Шерсть подвергается физическому действию, или физической операции, когда она впитывает красящее вещество. Вообще ни на какую вещь нельзя оказывать физического, механического, химического и т. п. действия с целью «вызвать какой-нибудь желаемый результат» без того, чтобы вещь не реагировала сама. Следовательно, она не может подвергаться обработке, не работая, не трудясь сама. И таким путем все товары, входящие в процесс производства, увеличивают стоимость не только тем, что сохраняется их собственная стоимость, но и тем, что они создают новую стоимость благодаря тому, что они сами «трудятся», а не только являются овеществленным трудом. Этим, конечно, устраняется всякая трудность. В сущности это только перифразирование, переименование сэевских «производительных услуг капитала», «производительных услуг земли» и т. д., против чего постоянно полемизирует Рикардо и против чего Мак, mirabile dictu{70}, полемизирует в том же самом «рассуждении» или «примечании», в котором он с важным видом преподносит свое заимствованное у Милля и разукрашенное им открытие. В полемике с Сэем Мак-Куллох охотно обращается к своим рикардианским реминисценциям и вспоминает, что эти «производительные услуги» в действительности суть только те свойства, которые вещи как потребительные стоимости обнаруживают в процессе производства. Но, конечно. когда он наделяет эти «производительные услуги» сакраментальным названием «труд», то все это сразу меняется.