Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.3

• Название: Собрание сочинений, том 26, ч.3
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Двадцать шестой том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит «Теории прибавочной стоимости» Маркса, образующие четвертый том «Капитала».

---

И то и другое, удлинение рабочего времени и увеличение труда посредством большей интенсивности последнего, посредством, так сказать, сжимания пор труда, имеет свои границы (хотя, например, булочники в Лондоне, как правило, работают 17, а то и больше часов), вполне определенные физические границы, и когда они достигнуты, прекращаются сложные проценты, «сложная прибыль».

В пределах этих границ имеет силу следующее:

Если капиталист ничего не платит за удлинение или интенсификацию труда, то его прибавочная стоимость (а также и прибыль, если не происходит изменения в стоимости постоянного капитала, так как мы предполагаем, что способ производства остается тем же) — его прибыль (при указанных условиях) — возрастает быстрее, чем увеличился его капитал. За прирост капитала он не оплачивает никакого необходимого труда.

Если же он платит за добавочный труд в той же пропорции, как и прежде, то прибавочная стоимость возрастает пропорционально увеличению капитала. Прибыль возрастает быстрее. Ибо здесь имеет место более быстрый оборот основного капитала; к тому же изнашивание машин ускоряется не в такой мере, в какой ускоряется их использование. Сокращаются затраты на основной капитал, так как для 200 рабочих, работающих одновременно, нужно больше машин, зданий и т. д., чем для 100 рабочих с удлиненным рабочим днем. Точно так же в последнем случае требуется меньше надсмотрщиков и т. д. (Для капиталиста это создает в высшей степени приятную возможность без всяких дальнейших затруднений расширять или сокращать свое производство в соответствии с условиями рынка. Кроме того, это увеличивает его власть, так как той части рабочих, которая перегружена трудом, соответствует незанятая или полузанятая резервная армия, в результате чего усиливается конкуренция среди рабочих.)

Хотя в этом случае чисто арифметическое отношение между необходимым трудом и прибавочным трудом не нарушается и мы здесь имеем единственный случай, когда оба они могут увеличиваться в одинаковой степени, эксплуатация труда тем не менее возрастает, — как при удлинении рабочего дня, так и при интенсификации его (уплотнении), если только одновременно с этой интенсификацией рабочий день не подвергается сокращению (как при введении закона о десятичасовом рабочем дне). Рабочий сокращает продолжительность существования своей рабочей силы, истощает ее в гораздо большей степени, чем увеличивается его заработная плата, и еще больше превращается всего лишь в рабочую машину. Но даже и не говоря об этом последнем обстоятельстве, если рабочий при нормальном рабочем дне живет, предположим, 20 лет, а при удлиненном или уплотненном рабочем дне только 15, то в одном случае он продает стоимость своей рабочей силы в течение 15 лет, а в другом — в течение 20. В одном случае она должна быть возмещена в течение 15 лет, в другом — в течение 20 лет.

Стоимость в 100, существующая на протяжении 20 лет, будет возмещена, если ежегодно уплачивается 5 %, ибо 5 х 20 = 100. Стоимость в 100, существующая на протяжении 15 лет, будет возмещена, если ежегодно уплачивается 62/3%). Однако в рассматриваемом случае рабочий из 3 добавочных часов получает лишь то, что соответствует однодневной стоимости его рабочей силы при расчете на 20 лет. Предположим, что он работает 8 часов необходимого труда и 4 часа прибавочного труда. Тогда он из каждого часа получает 2/3 часа, ибо 12х2/3 = 8. Соответственно этому из 3 часов сверхурочного времени он получит два часа, или из каждого сверхурочного часа — 2/3. Но это является стоимостью его рабочей силы в час лишь при том предположении, что его рабочая сила существует в течение 20 лет. Если рабочий продает ее в течение только 15 лет, то ее стоимость в час соответствующим образом повышается.

Антиципация будущего — действительная антиципация — вообще имеет место при производстве богатства только по отношению к рабочему и к земле. У них обоих будущность, посредством преждевременного чрезмерного напряжения и истощения, посредством нарушения равновесия между расходом и приходом, может быть realiter{122} антиципирована и разрушена. С обоими это и происходит при капиталистическом производстве. Что же касается так называемой антиципации, например, при государственных долгах, то о такого рода антиципации будущего Рейвнстон справедливо замечает:

[887] «Заявляя, что расходы сегодняшнего дня они отодвигают в будущее, и уверяя, что можно обременять потомство в целях удовлетворения потребностей нынешнего поколения, они [защитники системы государственных долгов] утверждают нелепость, будто можно потреблять то, что еще не существует, будто можно питаться хлебом еще до того, как брошены в землю его семена» (Ravenstone. Thoughts on the Funding System, стр. 8). «Вся мудрость наших государственных людей сводится к перенесению в больших размерах собственности от одной группы лиц к другой, к созданию громадного фонда для выдачи наград за спекуляции и казнокрадство» (там же, стр. 9).

Иначе обстоит дело с рабочим и землей. То, что здесь расходуется, существует как δυναµιζ{123}, а в результате форсированного расходования этой δυναµιζ сокращается продолжительность ее существования.

Наконец, если капиталист вынужден платить за сверхурочное время больше, чем за нормальное рабочее время, то, согласно вышесказанному, это отнюдь не является повышением заработной платы, а только компенсацией за повысившуюся стоимость сверхурочного времени, причем добавочная плата редко достигает необходимой для этого высоты. В действительности, когда рабочий работает сверхурочно, лучше оплачивать надо было бы не только сверхурочное время, но вообще каждый рабочий час, чтобы оплатить хотя бы только более быстрое изнашивание рабочей силы.

Таким образом, при всех обстоятельствах мы здесь имеем большую эксплуатацию труда. Вместе с тем здесь при всех обстоятельствах налицо [относительное] уменьшение прибавочной стоимости по мере накопления капитала, а также и уменьшение нормы прибыли, поскольку это не парализуется экономией на постоянном капитале. [887]

[887] Таков, стало быть, один из тех случаев, когда с накоплением капитала — с появлением «сложной прибыли» — норма прибыли должна уменьшаться. Если для капитала в 300 (первая доза) норма прибыли была равна 10 % (и прибыль составляла, следовательно, 30), а для добавочного капитала в 100 она равна 6 %, то для 400 вся прибыль составит 36. Следовательно, вообще на 100 прибыль составит 9. С 10 % норма прибыли понизилась до 9 %.

Но, как сказано, на этой основе (т. е. при неизменной производительности труда) после достижения определенного пункта прибыль на добавочный капитал должна не только уменьшиться, но и совсем исчезнуть, так что все накопление, основанное на этой «сложной прибыли», должно приостановиться. В рассматриваемом случае уменьшение прибыли связано с увеличением эксплуатации труда, и ее исчезновение на известном пункте наступает не потому, что рабочий или кто-либо другой получает весь свой продукт, а потому, что физически невозможно работать сверх определенного количества рабочего времени или увеличивать интенсивность труда сверх определенной степени интенсивности.

Случай № 2. Единственным иным случаем, когда при неизменном количестве рабочих на каждого рабочего может приходиться больше капитала, чем раньше, и поэтому добавочный капитал может быть употреблен, затрачен на усиленную эксплуатацию того же количества рабочих, [888] является увеличение производительности труда, изменение способа производства. Это обусловливает изменение в органическом соотношении между постоянным и переменным капиталом. Другими словами, увеличение капитала по отношению к труду тождественно здесь с увеличением постоянного капитала по отношению к переменному и вообще по отношению к массе применяемого им живого труда.

Здесь, следовательно, концепция Годскина сводится к общему закону, выведенному мною.

Прибавочная стоимость, эксплуатация рабочего увеличивается, но одновременно с этим падает норма прибыли, так как переменный капитал по сравнению с постоянным уменьшается и масса живого труда вообще относительно уменьшается по сравнению с тем капиталом, который приводит ее в движение. Более значительная часть произведенного за год продукта труда присваивается капиталистом под вывеской капитала и менее значительная часть под вывеской прибыли.

{Отсюда фантазия попа Чалмерса, будто чем меньшие массы годового продукта капиталисты затрачивают как капитал, тем большие прибыли они загребают[110], причем им в этом деле приходит на помощь «установленная церковь»[111], чтобы позаботиться о потреблении значительной части прибавочного продукта вместо капитализирования его. Проклятый поп смешивает причину и следствие. К тому же масса прибыли, при уменьшившейся норме прибыли, возрастает с увеличением затрачиваемого капитала. Кроме того, возрастает количество потребительных стоимостей, в котором представлена эта уменьшившаяся процентная доля продукта. Это, однако, обусловливает вместе с тем централизацию капитала, так как теперь условия производства требуют применения больших масс капитала. Это обусловливает поглощение более мелких капиталистов крупными и «декапитализацию» первых. Здесь мы вновь, только в другой форме, имеем перед собой отделение условий труда от самого труда (ибо у мелких капиталистов еще наблюдается собственный труд в большей или меньшей степени. Вообще труд капиталиста находится в обратном отношении к величине его капитала, т. е. к той степени, в какой он является капиталистом. Этот процесс скоро привел бы капиталистическое производство к развязке, если бы постоянно наряду с центростремительной силой не действовали парализующие ее тенденции к децентрализации, которые здесь не подлежат рассмотрению, так как это относится к главе о конкуренции капиталов), — то отделение условий труда от самого труда, которое образует понятие капитала и первоначального накопления и которое затем выступает как постоянный процесс в накоплении капитала, а здесь, наконец, выражается в централизации уже существующих капиталов в немногих руках и в декапитализации многих.}