Raptor - Хо

• Название: Хо
• Автор: Raptor
• Жанр: Научная Фантастика

---

Опять напились, и поехали кататься, не взирая на шторм. И взяли его с собой. Что за безрассудство? Рисковать своими жизнями, и жизнью десятилетнего ребёнка… Но ведь он сам напросился. Украдкой, пока мать не увидела. А почему? А потому, что двоюродный брат с ними поехал. Если ему можно, то почему мне нельзя?

Брат Лёвка сидел напротив Гены. Он был старше на три года, и всячески демонстрировал своё превосходство. Было видно, что он тоже боится, но не признаёт этого, показушно хихикая, визжа, и пытаясь подпевать пьяному отцу.

— Полезли вперёд! — толкнув ногой Гену, предложил он. — Там класснее!

— Да давай останемся!

— Да чё ты как баба?! Полезли! — толкнув его ещё раз, Лёва стал пробираться в переднюю часть.

Очередная волна подбросила катерок так сильно, что пацан едва из него не вылетел, вовремя ухватившись за поручень.

— Осторожнее! — воскликнул Гена.

— Не боись! Давай за мной! — подавив дрогнувший голос, ответил брат, и продолжил ползти вперёд.

— Эй, — заметил его отец. — Ты чё сюда припёрся, охламон?! Кому было сказано, не лазь?! Не дай бог вывалишься.

— Не вывалюсь! — бравировал Лёвка.

— Не вы-ывалюсь! — передразнил отец. — Э-эх, разгильдяй!

Гена с тревогой посмотрел на горбатые водяные холмы, вздымающиеся выше бортов. Ему было холодно и страшно.

— Ну ты долго там сидеть будешь? — окликнул его Лёва, и призывно замахал рукой.

Нет, уступать старшему брату он никак не мог. Не в этот раз.

Оторвавшись от промокшего сиденья, Гена полез вперёд, пригнувшись так низко, как только мог. Днище прыгало под его ногами, ходило ходуном. Ещё немного и он дотянется до спинки кресла, на котором сидел дядя Слава, вцепившийся в штурвал, похожий на половинку автомобильной баранки. Тут катер подскочил в самый неожиданный момент, словно резвый бык на родео, и подбросил его в воздух, как тряпичную куклу. Слабые мальчишечьи пальцы соскользнули с мокрого поручня, ноги подлетели к небу, и лодка вырвалась из-под него, словно только этого и ждала. Последнее, что он услышал перед тем, как вывалиться за борт, это восторженный визг Лёвки, перебивающийся басовитым матерком отца и дядьки. Они не смотрели в его сторону…

Всплеск! И тут же густая холодная тишина, мокрыми пробками заткнула его уши. Барахтанье в глухой пузырящейся кутерьме, и тут же рывок наверх. Дышать! Дышать! Едва успев хватануть воздух, он вновь погрузился под воду. И снова спасательный жилет выдернул его на поверхность. Теперь он уже смог крикнуть, прежде чем новая волна накрыла его, перекувыркнув кверх-тормашками. Отчаянно работая беспомощными руками, Гена в очередной раз выскочил из холодных морских объятий, прыгая как поплавок, и отплёвываясь.

— Па-а-а, — закричал он, тут же получив полный рот горько-солёной воды с терпким привкусом йода.

Волны швыряли его друг на друга, точно здоровые хулиганы в тёмной подворотне. И он ничего не мог предпринять. Когда очередная волна приподняла его над бушующей поверхностью, он увидел удаляющийся катер, сквозь затихающий рёв которого отрывисто пробивалось пьяное пение: «Растаял в далёком тумане Рыбачий — родимая наша земля!» Его пропажи никто не заметил. Они уплывали прочь, оставив его барахтаться посреди жестокой стихии. Они не слышали его слабых криков. Им не было до него никакого дела.

Весь ужас этой глухой безнадёжности обрушился на несчастного малыша. В один страшный миг он понял, насколько его жизнь ничтожна. Почувствовал себя букашкой, барахтающейся в луже. Захлёбываясь горчащей водой. Выбиваясь из сил. И чем отчётливее он понимал безнадёжность своего положения, тем меньше оставалось желания сопротивляться.

Его голова всё реже показывалась над волнами. Пучина жадно облизывала свою маленькую жертву, пытаясь проглотить. Если бы не спасательный жилет, мальчишка давно бы уже лежал на дне. Наверное, это было бы лучше, нежели тяжёлая продолжительная пытка среди бесконечно накрывающих его волн, не дающих как следует отдышаться, и вырывающих из него последние силы. Смерть играла с ним, как кошка с мышкой, не оставляя в покое, и не спеша окончательно придушить. В определённый момент его отчаянье стало таким нестерпимым, что он решил потратить свой последний глоток воздуха на бесполезный крик.

— Помогите!!!

Вода хлынула ему в рот. И беспощадный водоворот, открывшийся под ним, поволок его бьющееся в конвульсиях тельце в чёрную бездну.

Геннадий вздрогнул и очнулся, обнаружив, что стоит посреди трюма, слегка наклонившись влево, с опущенной головой. Под ногами валяется фонарик, высвечивающий жёлтый треугольник пола. Хо нигде не было. Ушло. Неужели ушло? Капитан осмотрелся. Действительно, в трюме он был один.

Подняв фонарь, Гена, пошатываясь, побрёл обратно к каптёрке. Но, сделав несколько шагов, почувствовал, как всё опять поплыло перед глазами. Сознание на секунду отключилось, затем вспыхнуло вновь. Сначала, он увидел огромную чёрную трубу, мрачно возвышающуюся над ним. С трубы на него бесстрастно взирал белый ромбовидный глаз. Страшное око равномерно пульсировало, и иногда моргало, следя за передвижениями Гены. Куда бы он не шёл, глаз пристально следил за ним. Пытаясь удалиться от прожигающего взгляда, Геннадий пятился и пятился от него, пока вдруг не провалился в какую-то яму, наполненную густой тёмной жижей. Раздался чавкающий всплеск, хлюпанье пузырей и… Его вдруг озарили вспышки памяти.

Он почему-то вспомнил свою бабушку, как она гуляла с ним по берегу моря и рассказывала сказки. Следом, нахлынуло прозрение, что бабушки уже давно нет в живых, от чего Геннадий почувствовал острую душевную тоску и боль. Ностальгия по детству, по тому беззаботному времени, когда он умел радоваться любой мелочи, никогда раньше не одолевала его, а теперь, ужалила в самое сердце.

В памяти пронеслась вереница каких-то мимолётных воспоминаний. Потом мысли упорядочились, и Осипов попытался отбросить их, взяв себя в руки. Это оказалось не так-то просто. Он чувствовал, что его голова вот-вот разорвётся от переизбытка каких-то посторонних дум. Словно ему открылся доступ к чьей-то чужой памяти. Её бессвязные фрагменты зачастую были тяжёлыми и непонятными. А то, что ему удавалось разобрать, пугало и отталкивало, вызывая беспросветную панику.

Борясь с тьмой, заволакивающей сознание, капитан вскоре сумел с ней совладать. Придя в себя, он обнаружил, что уже поднимается по лестнице, ведущей к выходу из трюма. Он сразу всё понял. Хо внутри него. Оно управляет им. Гена попытался остановиться, но это получилось не сразу. Ноги, словно заворожённые, двигались сами по себе. Пришлось упереться руками в поручни, чтобы затормозить, а затем с силой постучать по коленкам. Получилось. По конечностям прошла судорога, и они прекратили самодеятельность. Развернувшись, Геннадий попытался спуститься обратно в трюм, но тело не подчинялось. Корпус норовил развернуться к выходу, а ноги топтались на одном месте, как приклеенные. С силой рванувшись вперёд, Осипов отпустил руку, и повалился с лестницы на замызганный пол трюма. Боль помогла ему избавиться от одержимости Хо. Руки и ноги опять ему подчинялись.

— Ну всё, мразь, тебе не жить! — сплюнув, Гена вскочил на ноги, и, корчась от боли, поковылял к баллонам.

На половине пути случилось неожиданное. Внезапно, его правая рука, сжавшись в кулак, со всей силы врезала ему в скулу. Пошатнувшись, капитан едва удержался на ногах. Схватив взбунтовавшуюся конечность за запястье своей левой рукой, он взглянул на неё, и увидел, что кисть как будто сошла с ума. Пальцы дёргались, скрючиваясь и растопыриваясь, как им заблагорассудится, совершенно произвольно и бесконтрольно. Со всей силы сжав запястье, Гена передавил на нём вены. Лишившись притока крови, рука остепенилась, успокоилась, и вскоре размякла.

— Так то, сволочь, — с яростным восторгом прорычал Осипов. — Предательница, мать твою.

Отпустив онемевшую руку, он продолжил свой путь к баллонам, но тут же сбесившаяся левая рука, быстро обогнув голову за затылком, вцепилась ему в подбородок, и принялась решительно выкручивать череп, грозя свернуть хозяину шею. Если бы Гена вовремя не напряг шейные мышцы, этот резкий рывок завершился бы для него плачевно.

Фыркая и пыхтя, Геннадий попытался отцепить левую руку от подбородка освободившейся правой рукой. Но пальцы левой руки словно окостенели. Тогда, подойдя к ближайшему баллону, стоявшему вертикально, капитан изо всей силы ударился об его острый набалдашник фалангами взбунтовавшейся руки. Хватка ослабла, и капитан сдёрнул руку со своего подбородка. Тогда рука вцепилась в его волосы на затылке. Повернувшись спиной к стене, Гена несколько раз ударился об неё головой, окончательно сбросив сумасшедшую руку. Но не успел он прийти в себя, как сила Хо, перейдя в правую руку, снова нанесла ему удар, расквасив нос. В глазах вспыхнули расплывающиеся круги. Правая нога, обретя самостоятельность, широко шагнула вперёд, и Геннадий, едва не порвав связки, грохнулся на пол. Сражаясь со взбесившимися ногой и рукой, он силился встать, но у него не получалось.