Макс Лукадо - Не удивительно, что Его называют Спасителем

• Название: Не удивительно, что Его называют Спасителем
• Автор: Макс Лукадо
• Жанр: Прочая старинная литература

---

Спросите об этом у мальчишки, не попавшего в команду, у молодого парня, получившего уведомление об увольнении, или у матери троих детей, брошенной ради

«прелестной малютки».

Да, не так уж много возможностей начать сначала. В современном мире это

больше похоже на: «Сейчас или никогда», «Мы здесь не потерпим некомпетентности»,

«Наверху мало места для всех», «Ещё одна забастовка - и вон с предприятия», «Это -

мир, где люди грызутся, как собаки!».

На такое мазохистское поведение у Иисуса есть простой ответ. Когда вы

утверждаете: «Это - мир, где люди грызутся, как собаки!», Он обычно отвечает: «Тогда

не живите с собаками». А что, в этом есть резон, неправда ли? Зачем позволять каждой

неудаче указывать вам, как низко вы пали?

Знайте, у вас есть ещё один шанс.

Спросите об этом у Петра. Только что он чувствовал, что пал ниже, чем тварь

ползущая, а в следующее мгновение он - кум королю. Даже ангелы хотели, чтобы этот

обезумевший от горя закидыватель сетей знал, что не всё кончено. Послание громкое

и ясное пришло из великолепного Тронного Зала, из уст божественного курьера:

«Пойдите и скажите Петру, что он вновь столкнётся с тяжёлым испытанием».

Те, кому это знакомо, говорят, что на самом деле Евангелие от Марка - это

расшифрованные заметки, записанные под диктовку мысли Петра. Если так, то это

Пётр включил в Писание эти слова! А если это действительно его слова, я могу легко

представить себе, как старому рыбаку приходилось смахивать слезу и глотать комок в

горле, доходя до этого места повествования.

34

Не каждый день даёт нам дополнительный шанс. Пётр, должно быть, знал это. В

следующий раз, увидев Иисуса, он был так возбуждЁн, что не стал раздеваться, а так и

прыгнул в холодную воду Галилейского моря. И ещё говорят, встречи с Иисусом было

вполне достаточно, чтобы заставить этого неотёсанного Галилеянина нести Евангелие, дающее ещё один шанс, вплоть до Рима, где его убили. Если вы когда-либо задавались

вопросом, что заставило человека добровольно принять смерть, будучи распятым

вниз головой, теперь вы это знаете.

Не каждый день можно встретить того, кто даст вам ещё один шанс - а ещё реже

того, кто будет давать вам этот шанс каждый день.

Петр нашёл в Иисусе и того, и другого.

Оставьте место для волшебства

Фома. Он не поддаётся простому обобщению.

Да, мы навесили на него ярлык. Кто-то когда-то в какой-то проповеди назвал его

«Неверующий Фома». Кличка пристала. И это правда, он действительно сомневался.

Но справедливо и то, что за этим стояло больше, чем сомнение. Его вопросы были не

от простого отсутствия веры - скорее от недостатка воображения. Лучше всего это

проявилось в истории воскрешения.

Например, давайте вспомним тот случай, когда Иисус со всем присущим Ему

ораторским мастерством говорил о доме, который Он приготовит для мира. И хотя

умение увидеть образ нелегко давалось Фоме, он очень старался. Так и видно, как на

его лице остаются одни глаза, когда он пытается представить себе белый дворец на

улице Святого Фомы. И в тот момент, когда Фома почти представил себе эту картину, Иисус делает такое допущение: «А куда Я иду, вы знаете и путь знаете». Фома моргает

раз, другой, глядит в озадаченные лица других, а потом разражается с искренним

апломбом: «Господи, мы не знаем, куда Ты идёшь; как же нам знать путь?»(30) Фома не

стесняется говорить то, что думает. Если вам что-то не понятно, так и скажите! Его

воображение обычно не шло дальше этого.

А потом настало время, когда Иисус сказал своим ученикам, что Он уйдёт, чтобы

побыть с Лазарем, хотя Лазарь уже умер и похоронен. Фома не мог понять, что имеет в

виду Иисус, но если Иисус желает вернуться туда, к тем евреям, которые однажды

пытались забросать Его камнями, то он, Фома, не позволит Ему предстать перед ними

одному. Поэтому он похлопал своё верное оружие и сказал: «Идём и мы, чтобы

умереть с Ним!»(31) Всю свою жизнь Фома провёл в ожидании Мессии, а теперь, когда

Мессия был здесь, Фома желал посвятить свою жизнь Ему. Маловато воображения, зато много преданности.

Возможно, именно эта особенность его характера объясняет, почему Фомы не

было в комнате Тайной Вечери, когда Иисус явился другим апостолам. Понимаете, мне

кажется, что Фома очень тяжело воспринял смерть Иисуса. И даже, не умея

достаточно точно понять все те метафоры, которые в своё время использовал Иисус, он всё же хотел идти с Ним до конца, и никогда не предполагал, что конец наступит так

35

внезапно и преждевременно. А в результате у Фомы осталось много вопросов без

ответа.

С одной стороны, весть о воскресении Иисуса казалась догматику Фоме слишком

притянутой за уши. Ограниченность творческого начала в Фоме оставляла мало места

для волшебного и удивительного. Кроме того, он не хотел вновь испытать боль

разочарования. Спасибо, одного было вполне достаточно. Всё же, с другой стороны, его верность заставляла желать чуда. И он хотел быть причастным к нему, пока была

хоть малейшая надежда.

В тот раз душевный разлад шёл от смятения, вызванного непоколебимой

преданностью и отсутствием воображения. Он был слишком честен по отношению к

жизни, чтобы быть легковерным, и всё же был слишком преданным Иисусу, чтобы быть

неверующим. В конце концов именно эта преданность без фантазий явилась причиной

знаменитого ныне условия: «Если не увижу на руках Его следа от гвоздей и не вложу

пальцев моих в место гвоздей, никогда не поверю». (32) Да, я догадываюсь, вы можете сказать, что он действительно сомневался. Но то не

было сомнением от неуверенности или неверия, напротив оно вырастало из не

желания поверить в невозможное или просто из страха вторично испытать боль.

Многие из нас поступают так же, неправда ли? В нашем мире бюджетов, долгосрочного планирования и компьютеров разве легко поверить в невероятное?

Разве мы не стремимся тщательно исследовать жизнь, усердно хмуря лоб и

осторожно пробуя землю ногой. Сегодня оставлять в душе хоть сколько-нибудь места

для волшебства не является признаком глубокого ума.

И вот мы, подобно Фоме, с трудом можем поверить, что Бог способен сделать то, что Он делает лучше всего: заменить смерть жизнью. Но в нашем небогатом

воображении теплится маленькая надежда, что невозможное свершится, но потом

мы, как и Фома, позволяем нашим мечтам пасть жертвой сомнений.

Мы совершаем ту же ошибку, что и Фома: мы забываем, что «невозможное» -

одно из любимых слов Бога.

Как обстоят дела у вас? Что с вашим воображением сегодня? Когда последний раз

вы позволяли своему воображению оторваться от логики? Когда последний раз оно

было невообразимым? Когда последний раз вы мечтали, что вся планета объединится

в мире и все верующие станут братьями? Когда последний раз вы осмелились

представить себе день, в котором каждый будет сыт и каждый народ будет жить

спокойно? Когда последний раз вы мечтали о том, что каждое существо на земле

услышит о Мессии? Много ли прошло времени с тех пор, как вы заявили, что Господь

делает «больше, чем мы просим или помышляем». (33) В случае с Фомой его логическое начало говорило «нет», и всё же он сказал, что

поверит, если сможет получить хотя бы малое доказательство. И Иисус, всегда такой

терпимый к нашим сомнениям, предоставил Фоме то, о чём тот просил. Он ещё раз

протянул навстречу ему Свои руки. О, как же удивлён был Фома. Он потрогал их

дважды, пал ниц и воскликнул: «Господь мой и Бог мой!» (34) Должно быть, Иисус, улыбнулся.

Он знал, что в случае с Фомой Он имел победившего сомнения. Так вот, каждый

раз, когда вы к верности добавите немножко воображения, перед вами предстанет

святой, т.е. тот, кто умрёт за веру. Взгляните на Фому. Легенда гласит, что он сел на

грузовое судно и отправился в Индию, где его убили, чтобы заставить прекратить

36

проповедовать о доме, приготовленном в мире, который настанет, и о друге, который

вернулся из страны мёртвых.

Свеча во тьме

Посмотрите, они похожи на друзей - тайных, - но тем не менее друзей. «Солдат, теперь можно снять Его. Я позабочусь о Нём».

Полуденное солнце высоко, а они молча стоят на холме. Сейчас здесь намного

тише, чем было утром. Толпа почти разошлась. Двое мошенников на крестах стонут, едва дыша, вот-вот умрут. Солдат прислоняет лестницу к центральному столбу, взбирается по ней и убирает кол, скрепляющий перекладину с вертикальной частью