Джессика Ширвингтон - Объятья

• Название: Объятья
• Автор: Джессика Ширвингтон
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Вайолет Эден боялась празднования своего семнадцатилетия. В конце концов, чему можно радоваться, если в этот день так же отмечаешь годовщину смерти матери. Единственное утешение, что там будет Линкольн. Сексуальный и зрелый, он совершенство для Вайолет. Но почему-то ей кажется, что он не хочет быть ей больше чем другом? После того как он ей дарит незабываемы поцелуй и бросает на пороге, Вайолет пытается найти ответы на вопросы. Но она никогда не могла бы представить то, что выяснит: он Грегори – и он Ангел, а Вайолет его вечная возлюбленная. Мир Вайолет переворачивается, она никогда не верила в Бога, а тем более в ангелов. Но нет никаких сомнений, она чувствует в себе изменения и ее чувства к Линкольну… Внезапно она понимает, что не может быть с ним. И тогда появляется Феникс, падший ангел. Он настойчив и загадочен, но, по крайней мере, он никогда ей не врет... Так Вайолет оказывается втянутой в вековую битву между темными и светлыми ангелами и она не знает какой выбор ей стоит сделать.

---

   Я заставила себя улыбнуться, но не ответила. Я была слишком растеряна, чтобы признаться, что никогда не была на выставке с Линкольном. В действительности, я нигде не бывала с Линкольном. Мы постоянно тренировались.

     - Сейчас моя очередь? - произнес он, когда мы продолжили идти через огромные комнаты.

     - Для чего? - спросила я, внезапно занервничав.

     - Чтобы задать вопрос.

Я нахмурилась.

      - Наверное.

   Он поправил рукава. Движения выглядели настолько небрежно и нормально, и все же они были настолько точными. Я задалась вопросом, сколько практики потребовалось от перехода ангела к человеку. Он чувствовал себя больше ангелом или человеком теперь?

     - Почему ты так боишься стать чем то большим, нежели обычной?

   Я непроизвольно опустила глаза. Из всего спросить это. Я почувствовала слезы, и напряженно заработала, в попытке сдержать их и взять контроль над собой. Я попыталась сосредоточиться на других экспонатах: искривленная велосипедная скульптура, запутанный карниз, случайные части из ящика рассыпанные по земле.

     - Я не, я просто... не хочу выносить это на всеобщее обозрение.

     - И ты думаешь, что будучи Грегори, поставит тебя в такое положение?

     - Я просто хочу свою жизнь. Над которой я работаю в течение последних семнадцати лет. У меня есть планы, планы, которые мне нравятся, и он... они, не имели никакого права на.., - я покачала головой. Я не могла ему сказать, насколько было больно, что Линкольн солгал мне. Притворялся моим другом. Знал мое будущее и не сказал мне. Я не стала добавлять, что моя мать была включена в категорию "неимеющий никаких прав".

     - Он? Линкольн, твой Грегори? - Феникс не собирался спускать это на тормоза.

     - Он не... мой.

     - Приятно узнать, - ответил он, идя к следующей скульптуре обнаженной женщине, объятую пламенем. Я испытывала желание ударить его. Вместо этого я шагнула вперед.

      - Мы не разговариваем о нем.

Феникс осматривал горящую женщину, прежде чем ответить.

      - Послушай, Вайолетт, одну вещь. Грегори обычно не... дружит с изгнанниками. В некотором смысле, мы - кровные враги... Тем не менее, говорю это как твой друг, ты должна прекратить действовать как томящийся от любви ребенок. Нравится ли тебе он или нет, теперь ты находишься в этом мире, и изгнанники очень хороши в ощущении власти над другими изгнанниками и Грегори.

     - И ты можешь ощущать меня, - сказал я, принимая решение отвлечься от его других комментариев. Пока.

     - Какая-то часть тебя способна чувствовать как ты могущественна.

Я хотела отрацать это, но не смогла.

      - Когда я дотрагиваюсь до тебя,меня, буквально, засасывает. Я не могу это контролировать.

     - Знаю. Отчасти я тоже могу это ощутить. - Он указал на деревянную скамейку посреди комнаты. Я помнила, как чувства утихли, когда он смотрел на меня в пиццерии. Так или иначе, когда я была рядом с ним, они, казалось, замирали.

      - Ты контролировал это, успокаивал.

Он кивнул.

      - Я убрал часть твоего беспокойства и дал тебе немного эмоции, ты должна была управлять этим.

      - Ты дал мне эмоции? - сказал я, мои глаза широко распахнулись.

      - Это то, что некоторые ангелы... изгнанники могут сделать. Одна из причин, почему мы опасны для людей. Мы можем прочитать и повлиять на их эмоции... усиливая некоторые, уничтожая других. Это - одна из моих сильных сторон.

   Я немедленно вспомнила время, проведенное с ним, стараясь думать о том, что за эмоции у меня были. Казалось, он знал... или читал...как я себя чувствовала.

     - Вайолет, я сделал это только чтобы помочь тебе обрести контроль. В свое время ты научишься делать сама. Я не причиню тебе вреда.

Я подозрительно посмотрела на него.

      - В тот день, у моей квартиры...

Он опустил глаза.

      - Я, возможно, дал тебе немного своих эмоций. В мою защиту, я не использовал в своих интересах ситуацию, независимо от того насколько мне хотелось... - Он не закончил.

     - А прошлой ночью? - Я дернулась все более взволнованная этим вторжением.

     - Я просто пытался помочь тебе пройти через то, что произошло с той девушкой. Пройти по краю.

   Мои брови скакнули до самого неба. Теперь, когда я думала об этом, я поняла, что справилась лучше, чем могла бы ожидать, учитывая то, что я видела.

     - Это что, все? - Спросила я, в голосе прозвучало обвинение.

     - Я был немного... неуклюж. Приношу извинения. - Он пожал плечами и улыбнулся. - Может быть очень трудно сдерживать себя рядом с тобой.

Я злилась и краснела от его слов под влиянием гнева. Я держалась за свой гнев.

      - Как на счет сегодня? Сейчас?

     - Едва ли, - сказал он, махнув рукой в воздухе, как будто мы говорили о том, взял ли он дополнительную конфетку из коробки с шоколадом.

      - Теперь, когда ты знаешь, не думай, что ты можешь использовать это в качестве оправдания отрицать очень реальные эмоции, ты чувствуешь меня. - И вуаля, он вернулся к своей обычной высокомерной манере.

      - Все, что ты чувствовала вчера вечером и сегодня исходило от тебя. Я должен знать. Я чувствовал это. - Его улыбка стала шире.

   Даже при том, что я хотела умереть, зная, что он может испытать каждое из моих чувств, он не собирался останавливать меня.

      - Как я буду когда-либо знать, реально ли то, что я чувствую, когда я рядом с тобой, или нет?

Его улыбка заколебалась, и он выглядел взволнованным. Он слегка наклонился ко мне.

       - Ты будешь знать больше об этом теперь. Если бы ты когда-нибудь поймала меня на этом, я знаю, что ты никогда бы не доверилась мне снова. Я не буду рисковать этим.

Он был прав, я бы не рискнула. Но вот он?

   Мои глаза подсознательно нашли входную дверь. Сила привычки. Но я почувствовала, что, если бы я угробила Феникса прямо сейчас, он бы снова только ждал на моем пороге, когда бы я вернулась домой. Я провела руками по волосам. По правде говоря, у меня было мало союзников... если я оттолкну его, это тоже меня покинет?

     - Хорошо, но не делай.., - предупредила я, пытаясь усмерить мой инстинкт полета и собрать столько угрожающих эмоции, сколько могла, чтобы укрепить слова.

     - Не буду, - пообещал он, поднимая руки в воздух в знак того, что сдается.

   На следующий день я вернулась в переулок, где была убита Клаудия и оставила букет подсолнечников на входе. Уже были груды увядших цветов, которые она никогда не увидет и письма, которые она никогда не прочтет, от друзей и семьи.

     - Мне жаль, Клаудия, - прошептала я.

   Теперь, когда я знала, что Феникс менял мои эмоции, казалось легче посмотреть внутри и найти печаль и... больше всего... вину. Звук ее шеи... самый последний взгляд на ее лицо, когда она знала, что произойдет. Я видела ее голубые глаза прежде, чем они были закрыты под одеялом рыжих волос... я видела чистый страх. Перед тем как уйти, я обернулась, чтоб посмотреть на пустую аллею.

     - Мне так жаль, что не смогла спасти тебя, - сказала я через ужасный ком в горле, и пришло страшное понимание того, что это могло быть только быть началом.

   Феникс позвонил, когда я шла домой и уговорил меня поообедать с ним. Я испытывала желание отказаться, когда он сказал мне, что мы пойдем в "наше кафе", которое, оказалось, было Тестом к Хлебу, но он обещал вести себя хорошо после того, как я объяснила ему, что у нас не было ничего нашего. Удивительно, проводить с ним время становилось все более и более легко. Даже чувства были менее навязчивыми. Они все еще приходили и уходили, но иногда я, казалось, замечала их больше, чем другие. Мне было жаль, что я не могла сказать, что быть с Фениксом заполнило пустоту, оставленную Линкольном, но близость, полнота, которую я чувствовала, когда была ярдом с Линкольном не могла быть скопированная. Приводило в уныние считать, что связь, которую я чувствовал так сильно, возможно, просто была результатом наших "ангельских" компонентов и... еще хуже... что я никогда смогу не чувствовать его снова. По крайней мере, с Фениксом это был по-честному... точка.

   Мы все еще не говорили о том, что произошло с Клаудией. Я почувствовала, что не мне одной было это неудобо. Я даже не все сказала Стеф, просто та же самая история, которую мы дали полиции. Не было никакого способа рассказать ей больше, без необходимости объяснять все это, и я все еще казалась неспособной сделать это.