Ульмас Умарбеков - Слепой дождь

• Название: Слепой дождь
• Автор: Ульмас Умарбеков
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 1987

Одна из повестей, написанная в последние годы. Главная тема его произведений — жизнь и нравственные поиски наших современников. Герои сборника — разные люди, отдающие все свои силы тому, чтобы торжествовала правда там, где пытается ее подмять бесчестье, чтобы щедрой была родная земля, здоровой и вечной природа.

---

— Он принадлежал Мунис. Я не покупал.

— Значит, у нее водились деньги?

— Откуда! Даже на трамвай у меня клянчила.

— Клянчила? — удивился Саид-ака. — Разве вы не держали деньги вместе?

— Свою зарплату я почти целиком отдавал ей. Себе оставлял десятку и всегда говорил ей об этом. А ее зарплаты я никогда не видел и не интересовался ею.

— В таком случае она могла и сама купить.

— А вам известно, сколько это стоит? Тысячу рублей!

И в милиции лежат ценности на такую же сумму.

— Какие ценности? — насторожился старик.

— Серьги, перстни! Моей зарплаты, если за год собирать, и то не хватит.

— Ты хочешь сказать… у твоей жены кто-то был?

Старик не щадил самолюбия сына. Рахим сделался пунцовым.

— Ездил в Коканд, чтобы узнать…

Саид-ака несколько минут безмолвствовал, устремив острый взгляд на мерцающий перед ним клубок жемчуга.

— Ты плохо поступил, сынок. Зачем ездил к сватам?

У них и так горя хватает! Разве нельзя было с нами посоветоваться?

Рахим оправдывался. Он поехал, чтобы узнать, не дарили ли ей родители эти драгоценности. Но Саид-ака возразил: все равно это нехорошо. Рахим сейчас понимал — отец прав. Он не должен был травмировать стариков. Разве они велели дочери ступить на стезю позора? Как ни верти, а виноват он один, Рахим Саидов. Его передернуло от неприязни к самому себе.

Мать на большом глиняном блюде принесла плов.

— Вчера мы с отцом и глотка чаю не могли сделать. Хороший сын так не поступает. Мог бы сестре сказать, где останешься… — Вдруг она увидела жемчуг: — Что это?

— Добро твоей невестки, — буркнул Саид-ака.

— Это же жемчуг.

Рахима-апа опустила блюдо на хантахту и взяла ожерелье в ладони.

— Я ни разу не видела на ней его. Недавно купил?

Рахим взглянул на отца. Тот еле приметно кивнул.

— Да, — ответил Рахим.

— Не судьба была бедняжке его носить. А красивый-то какой… — запричитала мать.

— Ну-ка, Рахим, принимайся за еду, остынет, — сказал отец, сменив разговор. — Со вчерашнего дня небось голодный? Бери, бери, сынок.

Рахим был благодарен отцу. Он потянулся за пловом. Впервые за последние дни он почувствовал голод и стал есть с аппетитом. Ему нравилось, как готовила мать. Она была отличной стряпухой. Каждое ее блюдо имело свой неповторимый вкус. Когда Рахим поел, отец спросил:

— Сейчас на работу? Пойдем вместе.

— А вы куда? — удивилась Рахима-апа, увидев, что и Саид-ака поднялся.

— Схожу-ка на свой комбинат…

— Про путевку узнайте, — наставляла Рахима-апа.

Саид-ака у калитки, пропуская сына вперед, спросил:

— Что думаешь делать, сынок?

Рахим пожал плечами.

— Работать надо, сынок, за работой человек забывается. А того… преступника… его и без тебя разыщут. Ты меня понял?

— Понял, отец.

Он радовался тому, что отец рядом и что говорит с ним ласково. Хорошо, что они есть у него, мать и отец. Около них становится легче на сердце.

Рахим поехал на работу немного успокоенный. В воротах института встретил директорскую машину.

Сулейман-ака открыл дверцу:

— Вызывают в ЦК. — Лицо его было строгое. — Препаратом интересуются.

— И что вы скажете?

— Что скажу? Скажу, что через неделю будет готов.

— Недели хватит, — сказал Рахим Саидов, подумав.

— Ну, вот и хорошо. Прошу, Рахимджан, ты, пожалуйста, лично проследи. — Сулейман-ака с доброй улыбкой похлопал Рахима по руке. — Тебе лучше находиться в институте, в своем коллективе. Ну ладно, я поехал.

На проверку воздействия препарата на вилт в тепличных и естественных условиях ушло более года. Эксперименты все еще не закончились. Но уже вступили в завершающую стадию. Несчастье выбило Рахима из колеи. Хорошо, что есть Хафиз — золотые у него руки! Рахим Саидов последние испытания и лабораторные опыты переложил на него. И вот — результаты. Кажется, обнадеживающие. Не случись беды, Рахиму, может, уже удалось бы завершить работу.

Едва он открыл дверь лаборатории, навстречу бросился Хафиз:

— Так скоро вернулся? Мог бы погостить в Коканде еще пару дней.

Рахим в первый раз за эти дни улыбнулся:

— Истосковался по работе.

— Могу обрадовать, нам выделили отдельный цех, — сообщил Хафиз.

— За неделю управимся?

— Если ты подключишься.

— Считай, уже подключился, — в тон другу ответил Рахим.

— А знаешь, как мы назвали препарат? "И-109-С". "И" — институт, "109" — номер изготовленного институтом препарата. Что такое "С", как думаешь?

— Что такое "С"? — переспросил Рахим.

— Саидов, — сказал Хафиз, не без гордости взглянув на друга. — Сулейман-ака сам предложил. Звучит?

Рахим смутился. Роль его в создании препарата, конечно, была немалая. Но работал-то весь коллектив. И сам Сулейман-ака сколько сил вложил в это дело!

— Нужно придумать название, в котором отразилось бы лицо всего нашего коллектива.

— "И-109" и есть лицо нашего коллектива, — сказал Хафиз. — Знаешь, и у скромности тоже должны быть границы.

Конечно, Рахим Саидов был рад.

Столько было им вложено в эту работу — веры и сомнений, успеха и неудач, времени своего и своих друзей. Никогда не угадаешь, что ждет тебя через пять минут. Еще вчера, когда он мчался в Коканд, жизнь казалась конченой. Сегодня жизнь продолжается. Все горести и обиды — пройдет время — исчезнут совсем. Так оно и должно быть. Иначе жить стало бы невозможно. Нужно только приложить максимум усилий, чтобы его всецело поглотила работа, и тогда он вновь попадет в объятия жизни, полной добра и надежд.

Хафиз расценил по-своему задумчивость друга.

— Ну а как твои личные дела? Все выяснил? — спросил он.

Рахим вздрогнул. Помедлив, ответил:

— А-а… Ничего хорошего.

Он вспомнил про лежавший в кармане жемчуг. "Зачем я ношу его с собой? Следовало бы оставить дома", — подумал он. И опять его чувства раздвоились. Он вышел из лаборатории и направился в свой кабинет. Сел в кресло, закрыл глаза. Заставил себя успокоиться, придвинул кресло к столу, заваленному схемами, таблицами, справками, которые он должен был просмотреть. Он так увлекся, что забыл про обед.

После перерыва зашел Хафиз.

— Рахим, дружище, — сказал он, с сочувствием глядя на приятеля. — Ступай прогуляйся по улице. Паровоз и тот постепенно набирает скорость, а ты хочешь сразу… Иди-иди. Вечером зайду за тобой. Давненько ты не был у меня в гостях. Закажем Вазире что-нибудь вкусненькое. Ашот приехал из Еревана. Отличный парень, веселый такой, на гитаре играет, поет. Посидим вместе, потолкуем. Ну как, договорились?

Рахим устало кивнул.

Саидов шел по улице и чувствовал, как этот проклятый жемчуг оттягивает карман. Он подошел к остановке. Но не сел в подкативший трамвай. Второй тоже пропустил. Решил идти пешком. Рабочий день еще не кончился, и на улицах было не очень людно. Только шумной лавиной неслись по дороге машины. Он долго стоял у одного из перекрестков и, наконец, как бы решившись, шагнул к переходу. Едва его не задев, заскрежетала тормозами машина. Водитель высунулся из кабины, крепко выругался.

Рахим Саидов дождался зеленого света. Надо же, чуть под машину не угодил. Рассеянный стал. Этот случай ему напомнил другой, происшедший недавно. Тогда он испугался куда больше, чем сейчас…

Они, кажется, были на свадьбе. Хотя нет, они возвращались от Фариды. Подруга Мунис отмечала день рождения одного из своих детей. Засиделись допоздна. Рахим был не в духе, но старался скрыть это от жены. Веселая компания, магнитофонные записи не улучшили его настроения, а наоборот…

Несколько дней назад они с Мунис повздорили. Жена уложила в чемодан вещи и отправилась в Коканд. Спустя неделю Рахим поехал следом и уговорил ее вернуться. Они помирились. Но неприятный осадок в сердце Рахима остался. И, видя добрые взаимоотношения Фариды и ее мужа, он им по-хорошему позавидовал. И совсем погрустнел. А Мунисхон шутила, весело смеялась, была радостной…

На мужа Мунис в тот вечер не обращала внимания. Когда Фарида стала подавать на стол, она пошла на кухню, помогать хозяйке, но тотчас вернулась — видно, подруга спросила, почему Рахим не в настроении, — и, склонившись к мужу, прошептала:

— Что ты такой угрюмый сегодня?

Рахим гневно взглянул на жену, но сдержался, не сказал ни слова. Не хватало еще у людей скандалить…

И еще припомнил Рахим.

Мухаббат, сестра Рахима, тоже любила принарядиться. Однажды она попросила у Мунис ее черную шерстяную юбку. Мунис не только дала ей юбку, но и ушила, подогнала ее Мухаббат по фигуре. Узнав, что Мухаббат собирается пойти на студенческий вечер, Мунис предложила ей надеть свои черные лаковые туфли. Мухаббат расцеловала Мунис и радостная выбежала из дому.

На второй день, возвратившись с работы, Рахим застал жену уныло сидящую перед трюмо. На ней была та самая черная юбка.