Рашид Кешоков - По следам карабаира. Кольцо старого шейха

• Название: По следам карабаира. Кольцо старого шейха
• Автор: Рашид Кешоков
• Издательство: Проф-Пресс
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1994

Кадровый работник НКВД Рашид Кешоков написал романы «По следам карабаира» и «Кольцо старого шейха», вспоминая бурные события тридцатых годов, когда советская власть сталкивалась с вековыми традициями разноязыких кавказских народов.

Каждый из романов интересен собственной интригой, таинственными обстоятельствами погонь и перестрелок. В то же время их объединяет не только место действия — Северный Кавказ и главный герой — сыщик Жунид Шукаев, но и общий сюжет, словно взятый из древних сказаний. Перед сыщиком действительно сказочных масштабов задача — найти легендарного скакуна, драгоценный перстень и украденную красавицу. Поиски карабаира стоили Жуниду Шукаеву крови и бессонных ночей, также, как и разгадка тайны перстня, но вернуть себе свою драгоценную Зулету он смог, только победив себя.

---

Навстречу им вышла высокая женщина в черном платке. Когда-то, видно, красивое лицо изборождено морщинами, в углах рта — горькие складки. Глаза ее казались застывшими. Они ничего не выражали: ни удивления, ни испуга, ни досады — ничего.

— Вы — Акбашева? — спросил Жунид.

— Да.

— У вас гостит родственник вашего мужа Бекан Кабалов? Из Кунаха он поехал к вам.

Она покачала головой.

— У Муталиба нет родных в Кунахе. Я одна тут.

— Откройте калитку, — потребовал Жунид.

На лбу женщины резче обозначились морщины.

— Муталиба нет. Я ничего не знаю. Зачем открою?

— Мы должны произвести обыск в вашем доме.

— Не упирайся, Фаризат, — предупредил участковый, — тебе же лучше будет.

Фаризат откинула длинную жердь, которая изнутри подпирала калитку, и, повернувшись к ним спиной, неторопливо пошла к дому.

Так же невозмутимо вела она себя и потом. На вопросы отвечала сразу, но ее низкое контральто звучало глухо и безразлично. Бекана Кабалова она не знает. Карабаир? Нет, ее муж не занимается лошадьми. Где он сейчас? Разве мужчина-черкес обязан докладывать женщине о каждом своем шаге?..

Жунид намеренно затягивал допрос, пытаясь понять, что представляет собой эта женщина. Почему у нее такой отрешенный вид, будто ей совершенно все равно, что случится с ее мужем, с ней самой? Было в ее сухом, полинявшем лице что-то трагическое, безысходное.

Только спустя много дней, узнав от Ляпунова о делах и днях мошенника и авантюриста Паши-Гирея Акбашева, понял Жунид душевную драму Фаризат. Она не разделяла взглядов своего преступного супруга, не одобряла его поведения, но так никогда и не нашла в себе сил, чтобы освободиться из-под его власти.

Но сегодня для Шукаева Фаризат так и осталась загадкой, и, прекратив бесполезный допрос, он вышел во двор узнать, как идет обыск. Как раз в эту минуту к крыльцу подбежал Вадим.

— Обрати внимание на сарай, — выдохнул он. — Снаружи заперт, а через дыру в крыше дым идет!

Жунид всмотрелся.

Действительно, в черепичной крыше сарая было аккуратно вынуто четырехугольное отверстие и из него сочился голубоватый дымок, сливаясь с небом. Откуда-то донеслось приглушенное мычание коровы.

— Чудеса да и только! Ты слышал? — спросил Вадим — Как из-под земли.

— Позови-ка сюда хозяйку, — сказал Шукаев, с интересом разглядывая запертый сарай. — И понятых.

…Фаризат, как и тогда у калитки, сначала отказалась открывать. Но Жунид, подняв с земли длинный железный шворень, недвусмысленно дал ей понять, что висячий замок на дверях сарая его не остановит, и тем заставил ее изменить решение. Она вернулась в дом и через минуту вышла со связкой ключей в руках.

И опять не уловил Жунид в ее бесстрастном лице ни растерянности, ни боязни. Суровая покорность своей судьбе — вот как, пожалуй, можно было назвать состояние, в котором все время находилась Фаризат. Но сейчас Жуниду некогда было заниматься психологическим анализом. Распахнув широкие створки дверей сарая, он вошел внутрь. Дараев, участковый и понятые — за ним.

Сарай был завален дровами, колесами бричек, хомутами и прочим снаряжением для лошадей, начиная с седел и кончая подковами и стременами. Все это в беспорядке валялось на земляном полу, висело на черных, закопченных стенах. Когда глаза привыкли к полутьме, Жунид разглядел в углу странное сооружение: круглый столб, конусообразно сужающийся кверху и оканчивающийся у квадратной дыры крыши. Сделан столб был, по-видимому, из плетня и обмазан глиной. Точь-в-точь как дымоход в балкарской сакле. И тут Шукаев уловил запах дыма и паленой шерсти. Вадим тоже потянул носом воздух.

— Чертовщина! Чуешь, чем пахнет?

Жунид сосредоточенно грыз мундштук папиросы и вглядывался в земляной пол сарая.

— Что ты жуешь?

— Сейчас, подожди… Вот!.. Черт, я знал, что он должен здесь быть!

Под ногами у Шукаева Вадим разглядел квадратный, обитый сверху жестью люк. Вдвоем они поддели его шворнем и, подняв, заглянули вниз, в подвал, вырытый под сараем.

Зрелище, которое открылось их глазам, можно было увидеть разве что в кошмарном сне.

В углу большого прямоугольного подвала, под дымоходом, догорал костер. Над огнем на медной цепи висел шуан[28] с бурлящей белой жидкостью. Сквозь дым и чад видно было, как стоявший у костра на коленях человек склонился над связанным хрипящим бычком, лежавшим на боку, и, схватившись двумя руками за рога животного, что было сил разгибал их. Под керосиновой лампой, подвешенной к потолку, фыркал и храпел, роняя клочья пены, вороной гунтер, спутанный ременными вожжами. В одном из его копыт ковырялся плоскогубцами полный мужчина в черном бешмете. Рядом круто вздымались лоснящиеся от пота бока чалого жеребца, тоже связанного и лежавшего на боку.

Жунид мгновенно сообразил, что происходит.

— Живодеры, — тихо сказал он. — Звери, а не люди. Наверно, там есть другой выход, но искать его нет времени. Пойдем через люк.

Они поочередно спрыгнули вниз. Участковый тоже. Наверху остались одни понятые и Фаризат.

Человек у костра обернулся первым и выхватил из-за пояса кинжал.

— Паша-Гирей! — изумленно воскликнул участковый. Жунид, не останавливаясь, ринулся вперед и, схватив Акбашева за кисть руки, рывком швырнул его через себя.

— Бросьте нож! Не шевелиться!

Акбашев застонал и бросил кинжал под ноги Шукаеву. Дараев уже обезоружил толстого мужчину, выбив у него из рук железный прут толщиной в палец. Тот стоял с поднятыми руками и оторопело моргал.

Задержанных отвели в угол. Вадим связал им руки.

Шукаев вытер пот со лба и позвал понятых, все еще не решавшихся спуститься в подвал. Только после вторичного приглашения они с опаской слезли вниз.

— Подойдите ближе, — подозвал их Дараев.

— Это похоже на застенок, — с глухой яростью в голосе сказал Жунид. — Ты только взгляни, до чего может дойти человеческая гнусность…

Вся эта подвальная пыточная мастерская была приспособлена для того, чтобы делать неузнаваемыми похищенных лошадей, коров и других животных. На рога коров густым слоем намазывалась горячая мамалыга, после чего рога туго-натуго обматывались парусиной, чтобы после такого пропаривания выгнуть их в обратную сторону. Самым диким и варварским способом уничтожался след от тавра на заднем бедре лошади. Ремнями привязывался к телу коня, в том месте, где стояло тавро, полуведерный бочонок без дна. В него наливалась кипящая жидкость из шуана, оказавшаяся обыкновенным молоком. Молочный пар начисто вываривал тавро, а когда обожженная кожа заживала, на пораженном месте вырастала пушистая гладкая шерсть.

Осмотрев копыта гунтера, Дараев обнаружил, что подковы на них были переставлены задом наперед. Значит, лошадь украдена совсем недавно и сделано это, чтобы сбить со следа возможную погоню.

Жунида заинтересовал сам подвал. Стены его, обшитые досками, до того закоптились, что он не сразу отыскал массивную дубовую дверь, ведущую наружу. Открыв ее, увидел густой кустарник и услышал шум мельничного колеса: рядом протекала река. Солнце уже садилось. Жунид вышел и обошел сарай с задней стороны.

Построен он был на краю небольшого обрыва, которым оканчивался двор усадьбы Акбашевых. Стенку обрыва густо обступили кусты облепихи. Отсюда по неприметной, заросшей сухой травой тропке и вводили конокрады лошадей в подвал. Перекрытием служили толстые дубовые бревна и полуметровый слой земли. Над подвалом и был поставлен сарай скорее для маскировки, чем как подсобное помещение. Дымоход начинался от перекрытия и, проходя через сарай, заканчивался под самой черепичной крышей. Длинный прочный частокол отгораживал все сооружение и другие хозяйственные постройки от обрыва, спускавшегося к реке.

Все это внесли в протокол.

— Теперь пошли, — сказал Шукаев и, велев участковому вывести из подвала лошадей и бычка, приставил к люку деревянную лестницу. — Пожалуйста, вперед, господа хорошие, — зло скомандовал он. — Акбашев и… Бекан Кабалов, если не ошибаюсь?..

* * *

— Надеюсь, вам известно, что дача ложных показаний влечет за собой тюремное заключение сроком до…

— Знаем, начальник, обязательно знаем, — с готовностью ответил Кабалов.

Допрос Жунид вел в комнате председателя сельсовета. Уже стемнело, и на столе горела керосиновая лампа с надтреснутым стеклом. Она коптила, и Дараеву поминутно приходилось подкручивать фитиль.

Бекан Кабалов, тучный коротышка с круглым плутоватым лицом, щурился и подобострастно заглядывал в глаза Жуниду. Тот несколько минут молча рассматривал его, решая, как себя вести. Скорее всего Кабалов — только скупщик краденого. Значит, надо припугнуть.

— Ну, так кем же вас считать, гражданин Кабалов, — не спуская с него глаз, сурово спросил Жунид, — скупщиком ворованных лошадей или помощником главаря банды Акбашева?