Рашид Кешоков - По следам карабаира. Кольцо старого шейха

• Название: По следам карабаира. Кольцо старого шейха
• Автор: Рашид Кешоков
• Издательство: Проф-Пресс
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1994

Кадровый работник НКВД Рашид Кешоков написал романы «По следам карабаира» и «Кольцо старого шейха», вспоминая бурные события тридцатых годов, когда советская власть сталкивалась с вековыми традициями разноязыких кавказских народов.

Каждый из романов интересен собственной интригой, таинственными обстоятельствами погонь и перестрелок. В то же время их объединяет не только место действия — Северный Кавказ и главный герой — сыщик Жунид Шукаев, но и общий сюжет, словно взятый из древних сказаний. Перед сыщиком действительно сказочных масштабов задача — найти легендарного скакуна, драгоценный перстень и украденную красавицу. Поиски карабаира стоили Жуниду Шукаеву крови и бессонных ночей, также, как и разгадка тайны перстня, но вернуть себе свою драгоценную Зулету он смог, только победив себя.

---

Шукаев не ответил, рассматривая фигурные туфовые плиты с отверстиями, из которых был сложен забор.

— А если?

— Что?

— А если стреляли уже после того, как Кабдугов перелез через забор? Если стреляли через одну из этих дырок? — он поискал глазами на другом конце двора: там — коровник, амбар, в стороне, чуть позади амбара, — плетенка уборной.

Коровник был недавно обмазан глиной, и это облегчило поиски. Достав перочинный нож, Жунид ковырнул вмятину с растрескавшимися краями и, подставив ладонь, извлек пулю Она сидела неглубоко.

Подошел Дараев, закончивший с допросом.

— Смотри, — сказал Жунид, раскрывая ладонь. — По-моему, из парабеллума. Хотя, конечно… — он обернулся к младшему лейтенанту, смотревшему на него с восхищением — нужна баллистическая экспертиза. Обязательно.

— Где ты ее нашел? — спросил Дараев.

— В самане. Возьмите, — он протянул пулю младшему лейтенанту. — Приобщите ее к делу по всей форме.

Тот ушел в дом.

— Вадим, у меня есть все основания не очень-то доверять Кабдугову и его семейке, — сказал Жунид, когда они остались одни. — Допроси-ка еще раз старуху и жену. Разумеется, сделай так, чтобы не обидеть этого мальчика, — он кивнул вслед удалявшемуся младшему лейтенанту. — Если будет трудно… Напомни им Хахана Зафесова.

Вадим Акимович посмотрел на него с удивлением.

— Ты думаешь?..

— Потом объясню. Разве тебе ни о чем не говорит название — Чохрак?

Дараев потер лоб.

— Чохрак… Чохрак. Постой… неужели?..

— Да, — сказал Жунид. — Не думаю, чтобы это было случайностью. Давай, время не терпит. Я еще покопаюсь…

Но дальнейшие его поиски ни к чему не привели. Больше никаких следов ночного происшествия не было Брать ищейку не имело смысла — во дворе и на улице все было истоптано десятками ног. Жуниду очень хотелось обыскать дом, но он решил пока воздержаться: покушение ведь произошло на улице.

Когда Сахата Кабдугова положили в машину, чтобы везти в райбольницу и толпа стала медленно расходиться, Жунид кивнул Арсену и Вадиму.

— Пошли. Едем к Мазану Каражаеву.

Младший лейтенант местной милиции сел в свой «газик» и поехал вперед, чтобы показать дом бондаря.

* * *

Бондаря маслосырзавода Мазана Каражаева, черкеса пятидесяти пяти лет от роду, одинокого вдовца, похоронившего недавно жену, дома не оказалось. На заводе им сказали, что он уволился позавчера по собственному желанию, а где он теперь, никто объяснить не мог. О взаимоотношениях Кабдугова и Каражаева тоже ничего нового узнать не удалось: встречались, иногда выпивали вместе, по работе сталкивались не особенно часто: мастерская Мазана — в стороне от цехов.

Жунид уже собирался уезжать в райцентр и, скорее для формы, чем в силу необходимости, задал директору завода еще один вопрос:

— Скажите… этого, бондаря вашего, ни с кем из посторонних не видели? Я имею в виду людей, не принадлежащих к числу жителей Кал ежа?

— Я видел, — сухо сказал директор, недовольный, что разговор снова возобновился. Тут — последний день месяца, надо давать предмайский план, с завода не вывезено еще несколько десятков тонн готовой продукции, не хватает машин, а он, вместо того, чтобы заняться организацией погрузки, сидит в кабинете и отвечает на вопросы, вовсе не относящиеся к покушению.

— Где? Когда? Как они выглядели? — не обращая внимания на нелюбезный тон собеседника, спросил Шукаев.

— Позавчера. Я ехал в Черкесск. На мосту через реку Кяфар — это здесь, неподалеку от завода, — Каражаев стоял с двумя не знакомыми мне людьми.

— Вы знаете всех жителей аула?

— Да, почти всех. Но это неважно… я уверен, что те были не наши…

— Почему?

— Калежане так не одеваются. На одном — какой-то странный восточный наряд: феска, халат. Может, — из Средней Азии?

— А второй?

— Он стоял спиной к машине. Да я и не рассматривал его заинтересовался тем, в феске.

— Приметы?.

— Немолодой, — пожав плечами, сказал директор. — Лицо — худое, длинное. Вот и все.

— Припомните хорошенько, это очень важно.

— Может, какая-нибудь деталь, мелочь, — вставил Вадим, — знаете, на первый взгляд, — пустое… А для нас — зацепка.

— Нет. Впрочем, постойте… — директор покрутил пальцем в воздухе около своей головы. — Ну, да. Уши у него нелепые, торчат, как лопухи.

— Что ж, спасибо. Вы нам очень помогли, — вставая, сказал Жунид. — Больше не смеем вас задерживать.

Полдня ушло на опрос соседей бондаря и других жителей Калежа.

Кто еще видел старика в феске? Куда мог исчезнуть Мазан Каражаев, если накануне, поздно вечером, он находился дома, потчевал собственным вином сыровара? Почему так поспешно уволился?

Пришлось съездить в больницу, повторно допросить Сахата — не знает ли он, куда мог пропасть его вчерашний собутыльник. Сыровар несколько оправился от потрясения, в щелочках-глазках его уже не было такого явного страха. Лежал он в отдельной палате, что как нельзя более устраивало Шукаева.

— Давно знакомы с Мазаном Каражаевым?

— Давно. Семь-восемь лет будет, — охотно ответил Кабдугов.

— Отношения между вами были хорошие?

— А как же? Считай — кунаки.

— О чем беседовали с ним вчера?

— Про все говорили. Как бывает? Стакан выпил — хозяина похвалил, второй выпил — про урожай, третий — когда яблоки в саду снимать. Всякий разговор…

Отвечал Кабдугов спокойно, неторопливо, как любой уважающий себя горец.

— Почему ваш товарищ уволился?

Сахат долго молчал, сосредоточенно смотрел в потолок, точно рассчитывая прочитать там готовый ответ.

— Кто его знает… — наконец протянул он и приложил тыльную сторону ладони к посиневшим раздувшимся губам. — Про то я не спрашивал. Человек сам знает, чего хочет.

— Он не говорил, что собирается куда-нибудь после вашего ухода?

— Нет. Не говорил.

— У вас есть враги? Или недоброжелатели? Подозреваете кого?

— У кого же их нет, врагов? — деланно зевая, сказал Сахат и отвернулся к стене. — Устал я, начальник. Голова болит.

— Еще один вопрос. Вы не встречали в районе Калежа пожилого человека в феске и среднеазиатском полосатом халате?

Кабдугов резко дернулся на постели и застонал, видимо, от боли в ноге, потом быстро, нервно заговорил по-русски:

— Зачем приставал, начальник? Разве я сам себя бил? Разве сам себя стрелил? Почему дышать не даешь, болеть не даешь? Надо абреков искать — ищи, зачем меня давить? Масло надо давить, сыр надо давить, больной человек отдыхать надо!

— Полегче, Кабдугов, — вы говорите с майором НКВД, — не утерпел младший лейтенант.

— Ничего, — успокоил его Жунид. — И снова к Сахату: — Значит, не встречали?

— Нет. Не видал. Не видал, не знаю…

Врач, стоявший сзади Шукаева, положил руку ему на плечо и слегка нажал, давая понять, что допрос придется прекратить.

Солнце позолотило верхушки лесистых гор, окаймлявших аул с юго-запада, когда после многочисленных бесплодных расспросов одному из них повезло. Опрашивая колхозного чабана, приходившего ночью в Калеж за продуктами, Арсен Сугуров услыхал, наконец, долгожданное «да». Да, видел бондаря Мазана Каражаева минувшей ночью. И не только видел: тот ночевал у него в чабанском домике, в семи-восьми верстах отсюда, на горном пастбище. Что-нибудь говорил? Нет, ничего особого не говорил. В геологоразведку утром пойдет, на работу наниматься — слышал, там рабочие руки нужны.

— Где стоит геологоразведка? — нетерпеливо перебил его Арсен.

— Аул Бгидес знаешь? Оттуда дорога в ущелье Кяфар — километров пять-шесть от пастбища будет. Отсюда ближе. Если машина есть, езжай в Бгидес по дороге, там покажут.

Было уже около пяти вечера, когда они, наскоро перекусив провизией, которую извлек из багажника запасливый шофер, двинулись по направлению к аулу Бгидес. Младший лейтенант по совету Жунида отправился в райцентр: нужно было срочно произвести баллистическую экспертизу.

— Послушай, — сказал Дараев, откинувшись на спинку сиденья, — может, ты хоть изредка будешь изменять обыкновению и делиться с нами своими догадками? Например, мне хотелось бы знать, как это все связано с чохракской историей?

Жунид недовольно засопел: он не любил, когда к нему приставали с расспросами раньше времени, до того, как разрозненные факты сложатся в его голове в более или менее стройный ряд, а собственные домыслы получат хоть некоторое подтверждение.

— И мне хотелось бы знать, — проговорил Шукаев недовольным тоном, но тут же сделал над собой усилие: все-таки спрашивал не кто-нибудь, а его лучший друг и соратник. — Ладно. Скажу. Только не вздумайте заранее выстраивать версию… она пока не выстраивается…

— Ум — хорошо, а три лучше, — извиняющимся голосом сказал Вадим Акимович. — Авось, и мы с Арсеном будем тебе полезны.