Сергей Кургинян - Суть Времени 2013 № 22 (3 апреля 2013)

• Название: Суть Времени 2013 № 22 (3 апреля 2013)
• Автор: Сергей Кургинян
• Издательство: ЭТЦ
• Жанр: Политика
• Год: 2013

Политическая война: От Поклонной до Колонного. Роль нашего движения в той политической войне, которая определяет облик современной России (продолжение — 6)

Экономическая война: Кипрский прецедент

Информационно-психологическая война: Бахтин и Волошин

Классическая война: Доктрина Великой Войны. Первое стратегическое контрнаступление

Реальная Россия: Аристократы дельфиньего духа — 2

Социальная война: Война с «системой Семашко»; Извращения в системе образования — 2

Война с историей: Война за обездоленных — 2; Подельники Горбачева, или Платформа фашизации — 3

Мироустроительная война: Сирийский колокол — 4

Диффузные сепаратистские войны: Юг России. Земельные и территориальные споры

http://gazeta.eot.su

---

Несмотря на шумиху, эти сведения, по словам главы МИД Франции Лорана Фабиуса, не подтвердились. Но, как сказал Фабиус, «от Башара Асада можно ожидать всего чего угодно».

Тем не менее, этот вброс принес свои плоды. Тему подхватила «Гардиан», написавшая, что администрация Обамы готова пойти на военное вмешательство, чтобы не допустить использование сирийскими властями химического оружия или передачи его в руки экстремистов.

Обратите внимание на этот акцент: сама ситуация военного конфликта уже приводит к угрозе попадания ОМУ в руки экстремистов. Так что неприменение Асадом ОМУ роли не играет и не спасает его от приближения к «красной линии».

Официальный Дамаск оказывает этой логике сопротивление.

19 марта министр информации Сирии Омран аль-Зуби сделал заявление о применении отрядами оппозиции химического оружия в районе Алеппо. (Была выпущена ракета «Скад» с химической боеголовкой.) Он отметил, что с начала гражданской войны в Сирии это первый зарегистрированный случай применения химического оружия.

По словам Омрана аль-Зуби, в результате этого погибли 25 человек (включая мирное население) и пострадали еще 110. «Моральную, правовую и политическую ответственность за химическую атаку в Алеппо» аль-Зуби возложил на власти Турции и Катара, поддерживающие боевиков.

В ответ оппозиция заявила 19 марта, что химическое оружие применено правительственными войсками.

А официальный представитель администрации США Джей Карни — опять же 19 марта — заявил: «Сейчас, когда борьба в Сирии становится интенсивной, а режим все более отчаивается, США и международное сообщество совершенно ясно дают понять Асаду, что применение химоружия полностью неприемлемо». И добавил, что у Белого дома нет доказательств применения химоружия оппозицией. А кто же его тогда применял, это самое химическое оружие? Асад не применял, оппозиция не применяла… Кто-то может поверить, что химическое оружие может быть применено (а ведь оно было применено!), а США не знают, кто его применил? Но тогда дело совсем худо.

19 марта — какой-то особый день сирийского и международного политического календаря.

Потому что в тот же день, 19 марта, выступил председатель комиссии по разведке Палаты представителей США Майк Роджерс. Он подчеркнул, что если имеющиеся у спецслужб данные о применении в Сирии химического оружия подтвердятся, то это станет поворотным событием сирийского кризиса.

Вновь, обратите внимание: Роджерс говорит — если слухи о применении химического оружия в Сирии подтвердятся… При этом вообще не указывается, кто применил оружие. Вопрос постепенно переводится в другую плоскость: за попадание ОМУ в руки экстремистов ответственность должен нести тоже Дамаск. Правда, при этом никто не задается вопросом, кто должен нести ответственность за наличие химического специального подразделения у «Аль-Каиды», с упоминания которого мы начали исследования мироустроительных войн в самом первом номере нашей газеты. А ведь как мы помним, это химическое подразделение сирийский конфликт унаследовал в Ливии. С другой стороны, Саддам Хусейн в свое время получал химическое оружие от западных компаний (в том числе американских). И когда Хусейн его уже применял, поставки все еще шли. Но именно эти вопросы остаются вне общественного поля зрения на Западе.

Итак, США настойчиво подводят международное общественное мнение к мысли о том, что режим Асада несет ответственность за ЛЮБОЕ применение ОМУ в стране — неважно кем. Просто потому, что оказывает сопротивление и вынуждает тем самым идти на такие меры. А ОМУ — это «красная линия». А «красная линия» — это возможность для легализации военного вмешательства.

Потому что в этот же самый день, 19 марта, в Конгрессе США выступил командующий силами НАТО в Европе Джеймс Ставридис. Он сказал, что в рамках НАТО вооруженными силами США разрабатываются «планы возможного военного вмешательства в Сирии». И добавил, что только прямая военная помощь Запада способна склонить баланс сил в сторону оппозиции и привести к разгрому режима Асада.

Кроме того, Ставридис заявил, что блок НАТО готов вмешаться в гражданскую войну в Сирии и провести там операцию, подобную ливийской.

Спрашивается, куда же делась та самая «тяжелая работа демократии», о необходимости которой с такой решительностью говорила в Египте в середине 2000-х годов тогдашний госсекретарь США Кондолиза Райс? Ведь, казалось бы, вся «тяжесть» этой работы в том и заключается, что привести к обновлению общества она, эта демократия, должна сама. То есть без военного вмешательства каких-либо внешних сил. Однако сегодня на Ближнем Востоке речь идет об инспирированных народных восстаниях (они же оранжевые революции), которые являются всего лишь прологом к иноземному вторжению.

21 марта президент США Барак Обама, находясь с визитом в Иерусалиме, заявил, что будущее Сирии начнется лишь после ухода Башара Асада. Обама сказал: «США считают, что сирийский народ имеет право на то, чтобы выйти из-под контроля диктатора, который скорее убьет своих граждан, чем подаст в отставку».

В тот же день глава сенатского комитета по обороне демократ Карл Левин и сенатор-республиканец Джон Маккейн направили в Белый дом письмо, посвященное Сирии. Сенаторы призвали к «ограниченным военным действиям, которые не потребуют ни направления туда американских войск, ни односторонних действий» США. В письме также настойчиво предлагалось объявить север Сирии «зоной, закрытой для полетов».

Можно напомнить, что именно создание подобной зоны над Ираком предшествовало всем последующим военным операциям против Саддама Хусейна. И действительно, в письме прослеживается именно эта, «иракская», логика. Так, предлагается также начать «ограниченную воздушную операцию» в Сирии, поставить задачу уничтожения сирийских ВВС «на аэродромах». А также ликвидировать сирийский арсенал ракет «Скад». Все это — чуть измененные элементы действий западной коалиции в Ираке.

Складывается впечатление, что ради перелома в Сирии США мобилизуют весь свой военный ближневосточный опыт постсоветской эпохи. Кроме того, чем дольше Дамаск держится, тем больше вероятности, что в случае внешнего вмешательства Сирия не повторит опыт Ирака или Ливии, а превратится в арену международных столкновений. Именно об этом говорят настойчивые адресации Дамаска к Китаю, странам БРИКС, Ирану и России.

Об этом же говорят заявления западных источников о том, что Сирии слишком сильно помогают Иран, Россия и Китай.

Итак, возможна даже интернационализация конфликта. Вероятность такой интернационализации невелика. Но она впервые после 1991 года не равна нулю. А это привело бы к неслыханной эскалации исследуемой нами мироустроительной (а точнее, миропереустроительной) практики.

Диффузные сепаратистские войны

Юг России. Земельные и территориальные споры

Что способна противопоставить всем этим конфликтам и проектам российская региональная элита? Готова ли она очень осторожно и грамотно работать с темами, адресующими к межнациональным и межконфессиональным противоречиям?

Эдуард Крюков

Изменения границ на Кавказе и в целом на юге России, произошедшие, как минимум, за последние 200 лет, стали причиной многочисленных межнациональных конфликтов, а также территориальных претензий между соседями. Здесь и наследие Кавказской войны 1817–1864 гг., и последствия сталинских депортаций 1944 года, и результаты вооруженных столкновений в постсоветское время.

Казалось бы, этот больной исторический опыт должен был заставить местных политиков с предельной осторожностью относиться к такой хрупкой и взрывоопасной конструкции, как межнациональные и межэтнические отношения на юге России. Однако нежелание и неумение некоторых региональных лидеров и чиновников извлекать уроки из своего прошлого (плюс их чрезмерные амбиции) создают поводы для новой политической и экономической дестабилизации Северного Кавказа.

И таких поводов уже накопилось предостаточно, начиная от конфликтов между главами регионов и кончая злоупотреблениями чиновников в земельных вопросах.

Ярким примером здесь является территориальный спор между властями Чечни и Ингушетии, возникший еще в августе 2012 года. Тогда произошел конфликтный обмен мнениями между главами республик Рамзаном Кадыровым и Юнус-беком Евкуровым относительно спецоперации, проведенной чеченскими спецслужбами на территории Ингушетии. По сути, Кадыров обвинил ингушские власти в неспособности эффективно бороться с террористами, а затем выступил за «установление административной границы между двумя республиками».