Кирилл Бенедиктов - Война за «Асгард»

• Название: Война за «Асгард»
• Автор: Кирилл Бенедиктов
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03535-4

2053 год. Прекрасный Новый Мир...

Пережив сокрушительные войны и ужасные эпидемии, западные демократии затосковали по «сильной руке». Отныне мировая политика вершится под знаменами Белого Возрождения – фашистского движения, пропагандирующего генетическую чистоту. Половина населения земного шара уже заперта в резервациях и изолятах, однако ученые Белого Возрождения продолжают разрабатывать проекты, которые помогут окончательно решить проблему «человеческого мусора». Единственное средство борьбы с Прекрасным Новым Миром – террор. Полковник Влад Басманов, более известный как неуловимый террорист Зеро, должен пробраться на базу «Асгард» и попытаться уничтожить загадочный объект «Толлан», чтобы предотвратить гибель миллиардов людей.

---

– Там была стрельба, – сказал его спутник. – И крутая притом. Сейчас все тихо.

– Это я и сам слышу, – отозвался Ки-Брас. – А когда все закончилось?

Охранник пожал широкими плечами.

– Мы подошли, когда уже никто не стрелял. Но есть здесь пара ребят, которые все слышали.

Ребята оказались подчиненными Саманты Каррингтон. Когда под землей началась стрельба, они немедленно подняли тревогу и даже полезли было вниз по лестнице, но наткнулись на шквальный огонь и отступили, понеся небольшие потери. Масштабы этих потерь так и остались для Джеймса загадкой, во всяком случае, никого вроде бы не убило. Однако прибывшие на место люди Куроды видели раненых, выходивших из подземелья. Разумеется, у всех проверяли документы. Нет, никакого Тарика Исмаила среди выбравшихся наверх не было. Охранники Генетического центра не стали спускаться вниз, ожидая приказа начальства; Джеймс заметил, что сотрудники Куроды вообще выглядели куда более вымуштрованными, чем вальяжные секьюрити полковника Каррингтон. Пока же приказа от начальства не поступало, они ограничились тем, что с помощью подоспевших истребителей Пауля Бронски взяли под контроль все входы и выходы с нулевого яруса «Иггдрасиля».

Стоя на верхней ступени лестницы, ведущей в подземелье, Ки-Брас попытался еще раз связаться с сержантом Джилзом. Результат оказался тем же, что и раньше. Деймон Джилз молчал.

– Я пойду вниз, – сказал Джеймс проверявшему его документы охраннику. – Но больше никого туда не пускайте.

Он вынул из кобуры «вальтер» и начал осторожно спускаться по липкой от крови лестнице.

Джилз не подвел.

Он лежал на холодном полу криокамеры, уткнувшись лицом в металлическую ступеньку. Пальцы сержанта мертвой хваткой сомкнулись на рукоятке его любимого пистолет-пулемета «Хеклер и Кох». Мертвой хваткой. Мертвой...

В криокамере царил абсолютный разгром. Под ногами хрустело стекло, разбитые плафоны ламп угрожающе скалились острыми клыками осколков. Крупный широкоплечий человек в грязной защитного цвета куртке сидел, привалившись к холодной металлической стене; из груди у него торчала рукоятка тяжелого метательного ножа. Второй, прошитый наискось от бедра до ключицы очередью из какого-то автоматического оружия, сполз на пол, цепляясь окровавленной рукой за выдвижной столик с контейнером.

Контейнеры, разумеется, остались целы. Те, кто приходил за ними, сумели убить стражей, но оказались бессильны против бронированной стали и электронных замков. Возможно даже, они попросту не стали тратить время на то, чтобы пытаться открыть контейнеры – так умный зверь, понюхав воздух и осторожно пощупав когтем приманку, понимает, что набрел на капкан, и, глотая горькую от разочарования слюну, убирается восвояси. Умный и хитрый зверь. Крыса.

Почему не сработала система оповещения? – спросил себя Ки-Брас. Она должна была сработать при приближении любого человека, не имеющего опознавательного кода «свой». Она не могла не сообщить Джилзу, что в сторону криокамеры направляется некто чужой и опасный. А Джилз, в свою очередь, не мог не сообщить об этом мне...

Однако не сообщил. Возможно, потому, что решил справиться своими силами. Надежный старина Деймон, курильщик и сквернослов, который так не любил рисковать понапрасну... Неужели ты мог так здорово ошибиться, старый друг, вздохнул Джеймс, опускаясь на корточки перед телом Джилза. Неужели ты разучился распознавать опасность по запаху, потерял форму, стал неповоротливым и неловким? Ни за что не поверю.

Дело не в тебе, сержант, подумал Ки-Брас. Дело в твоем противнике. Те, кто приходил сюда, оказались хитрее и быстрее. Те, кто сюда приходил... А может быть, тот.

Если бы в криокамеру вломилась группа вооруженных террористов, Деймон Джилз обязательно вызвал бы подмогу. Но он этого не сделал – следовательно, визитер, скорее всего, был один.

От ярости и бессильной злобы Джеймсу хотелось плакать. Криокамера, на которую он так надеялся, оказалась пустышкой. Хуже, гораздо хуже – она стоила Ки-Брасу его любимого сотрудника, наставника, друга. А Зеро – теперь уже Джеймс не сомневался, что побоище в криокамере устроил именно он, – снова ускользнул, и теперь, по-видимому, вовсе не оставив следов...

Не оставив следов... Ки-Брас вскочил на ноги и бросился к убитому ножом охраннику. Схватил его за плечи, дернул вверх.

Защитного цвета куртка, на два размера больше, чем полагалась бы довольно крупному секьюрити, легко соскользнула с убитого. Нож, как теперь стало видно, удивительным образом вошел точно в просвет между пуговицами, не повредив ткани. И, уж конечно, грязная, перепачканная в крови солдатская куртка не имела ничего общего с красивой, серой с голубым формой службы безопасности «Асгарда».

Все еще не веря своим глазам, Джеймс стащил с запястья охранника идентификационный браслет и запустил программу. Тарик Исмаил, тридцать пять лет, истребитель, база «Асгард», пилот геликоптера. Рост, вес, цвет глаз, ай-ди номер... лицо. Ничем не напоминающее сидящего перед ним мертвеца с ножом в груди.

Он сменил кожу, сказал себе Ки-Брас, он опять скрывается под чужой личиной. Каждый раз, когда я думаю, что уже загнал его в угол, он, как Протей, меняет форму и выскальзывает у меня из рук.

Джеймс выпрямился, держа в руке браслет Тарика Исмаила.

Зеро ушел, а значит, охота продолжается. Любой другой террорист на месте Басманова, увидев, что его схрон найден, постарался бы уйти как можно быстрее и незаметнее. Но Ки-Брас был уверен, что Зеро не отступит.

Теперь он опаснее вдвойне, подумал Джеймс. Его первоначальный план потерпел крах, а значит, он будет импровизировать. И, если я действительно намерен спасти «Асгард», мне нужно постараться поставить себя на его место.

Стать крысой.

Он мог быть где-то там, в холле, среди охранников и истребителей, понял Ки-Брас. Он мог стоять совсем рядом со мной.

Счет пошел на минуты. Зеро знает, что может быть схвачен сразу после того, как я узнаю настоящее имя убитого им охранника. А стало быть, он будет спешить.

Думай, думай, Джимми-бой, что бы ты сделал, если бы был Владом Басмановым. Думай хорошенько...

...нельзя обрести прошлую мысль, нельзя обрести настоящую мысль, нельзя обрести еще не пришедшую мысль...

Он трижды повторил про себя эти слова.

И вызвал Эндрю Лоренса.

23. САНТЬЯГО МОНДРАГОН, ЛИТЕРАТОР

База «Асгард», Стена, 30 октября 2053 г.

Не теряйте надежды, кабальеро.

Слова жужжали как пчелы. Маленькие злые пчелы, поселившиеся в голове Мондрагона. Они летали внутри черепной коробки, быстро-быстро взмахивая прозрачными жесткими крылышками, и жужжали, жужжали, жужжали...

Не теряйте надежды.

Не теряйте...

Хватит, взмолился Сантьяго мысленно, прекратите эту пытку! Перестаньте твердить одно и то же, я уже понял...

Никакого эффекта. Слова продолжали жужжать, звенеть, царапать мягкие ткани, выстилающие его череп изнутри. Не больно, но совершенно невыносимо. Не теряйте надежды, кабальеро...

Если бы он мог открыть глаза и прогнать это наваждение! Но глаза Сантьяго и так были широко открыты. Другое дело, что он ничего не видел. Вокруг расплывался мутный голубовато-белый туман.

Он лежал на чем-то твердом – в этом сомнений не было. Мышцы затекли и одеревенели, но спина, по крайней мере, чувствительности не потеряла. Мондрагон решил отталкиваться от этого ощущения.

Твердая ровная гладкая поверхность. Под лопатками какая-то складка, больно врезающаяся в спину. Странно – ведь еще минуту назад никакой складки он не замечал. Одно из двух, подумал Сантьяго, либо я каким-то образом повернулся и смял то, на чем лежу, либо ко мне просто возвращается способность воспринимать окружающий мир.

Не теряйте надежды.

Жужжание постепенно утихало. Теперь Мондрагону казалось, что он вспоминает голос, шепнувший ему на ухо эти слова.

Негромкий, чуть надтреснутый голос с едва заметным французским акцентом: «Я не раз говорил ему, что алкоголь не доводит до добра».

И другой голос, женский, но грубый и неприятный, словно распираемый изнутри темной недоброй силой: «Не беспокойтесь, это всего лишь стандартное средство для усмирения буйных задержанных. Минут через двадцать он будет в полном порядке, даже протрезвеет».

Мне брызнули в рот какой-то гадостью, вспомнил Сантьяго. Сначала онемела гортань, и я испугался, что задыхаюсь, и хотел закричать, но не мог даже прошептать «помогите», потому что губы и язык одеревенели, а горло словно залили мгновенно твердеющим бетоном. А потом появился этот странный туман, он начал сочиться из уголков глаз, и очень скоро все вокруг стало жемчужно-голубым и таким мягким, что страх покинул меня. И я заснул... или мне показалось, что я заснул, и сквозь сон услышал, как кто-то шепнул мне: «Не теряйте надежды, кабальеро», а потом навалилась тьма, и во тьме жужжали мерзкие пчелы, повторяя на все лады эти странные слова...