Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

• Название: Владимир Высоцкий без мифов и легенд
• Автор: Виктор Бакин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-6995-3512-5

При жизни для большинства людей Владимир Высоцкий оставался легендой. Прошедшие без него три десятилетия рас­ставили все по своим местам. Высоцкий не растворился даже в мифе о самом себе, который пытались творить все кому не лень, не брезгуя никакими слухами, сплетнями, версиями о его жизни и смерти. Чем дальше отстоит от нас время Высоцкого, тем круп­нее и рельефнее высвечивается его личность, творчество, место в русской поэзии.

В предлагаемой книге - самой полной биографии Высоц­кого - судьба поэта и актера раскрывается в воспоминаниях род­ных, друзей, коллег по театру и кино, на основе документальных материалов... Читатель узнает в ней только правду и ничего кроме правды. О корнях Владимира Семеновича, его родственниках и близких, любимых женщинах и детях... Много внимания уделяется окружению Высоцкого, тем, кто оказывал влияние на его жизнь…

---

В результате организованной травли Б.Пастернак отправил в Нобелевский комитет телеграмму: «В силу того значения, которое получила присужденная мне награда в обществе, к которому я при­надлежу, я должен от нее отказаться. Не сочтите за оскорбление мой добровольный отказ». Таким образом, он стал третьим, после Льва Толстого и Жан Поля Сартра, «отказником» от Нобелевской пре­мии по литературе.

Тогда для студента Владимира Высоцкого эти события, имя и творчество Пастернака еще не имели того значения, которое приоб­ретут через тринадцать лет. Роман Пастернака заканчивается главой «Стихотворения Юрия Живаго», и первое среди них — «Гамлет»:

Гул затих. Я вышел на подмостки.

Прислонясь к дверному косяку,

Я ловлю в далеком отголоске

Что случится на моем веку.

Десять лет, 218 раз, в Москве, Ленинграде, Софии, Белграде, Париже, Варшаве этими словами Гамлет-Высоцкий будет начинать один из самых значительных спектаклей мирового театрального ре­пертуара.

Он будет читать великую поэзию Бориса Пастернака, и в его исполнении эта поэзия, одухотворенная страстью актера, зазвучит для многих как собственная поэзия Высоцкого... Шекспир, Пастер­нак, его собственные стихи — все соединится в его лучшей теат­ральной роли.

Учеба в студии, «капустники», репетиции не мешали встречам с друзьями на Большом Каретном. Почти каждый вечер Высоцкий приходил на квартиру к Левону Кочаряну или к Володе Акимову, который жил один. Часто засиживались до утра. Это было товари­щество, братство. Здесь много говорили, пели, здесь хорошо сочи­нялось...

Главными певцами в компании были Олег Стриженов, Саша Скорин. Высоцкий-певец пока еще только пробовал себя. Песни были разные: и военные, и романсы, и «блатные»... Особенно по­пулярными были «Есть газеты, семечки каленые...» и «Товарищ Ста­лин, вы большой ученый...». Этим песням позднее ошибочно при­писывалось авторство Высоцкого. А тогда он с удивлением узнавал, что большинство песен, которые считались старыми, «блатными», написаны профессиональными литераторами и некоторые — совсем недавно. Так, песня «Товарищ Сталин...» была написана писателем и поэтом Юзом Алешковским, «Купите бублички...» — членом-корреспондентом АН СССР, известным литературоведом Леонидом Ти­мофеевым, а песня «Девушка из Нагасаки», которую тогда часто пел Высоцкий, была написана поэтессой Верой Инбер, автором песни «Шумит ночной Марсель» был драматург Николай Эрдман, «Стою я раз на стреме...» сочинил переводчик А. Левинтон, и совсем неожи­данное авторство — песню, которую пел как «блатную» Евгений Ур­банский, а потом и Высоцкий, — «Когда с тобой мы встретились — черемуха цвела...» написал... Андрей Тарковский.

«В песнях, которые тогда пробовал петь Высоцкий, — вспоми­нал А. Макаров, — вдруг возникали новые куплеты. В песне было, скажем, 5 — 6 куплетов, а он пел их 8 — 9. Когда спрашивали, от­куда он их знает, Владимир отвечал: «Не знаю откуда!» Потом вы­яснялось, что он их сочинил сам».

Вскоре появилась вторая гитара — покупали вместе с Изой в «Культтоварах» на Неглинной. Гитара была, а игры какой-то более-менее сносной еще не было. Было пока только бренчание, но все бо­лее настойчивое. В перерывах между лекциями, занятиями, все сво­бодное время он посвящал гитаре. Причем поначалу никто всерьез его не принимал. Ну, бренчит себе и бренчит. Некоторые даже пре­небрежительно называли «дешевкой» то, что он пел. Может быть, потому, что Высоцкий и сам вначале к репертуару серьезно не от­носился. Он без конца терзал гитару, подолгу шлифовал одну и ту же песню. Если он брал гитару в руки, то ее уже трудно было у него отнять.

В.Высоцкий: «...я однажды услышал магнитофон, услышал при­ятный голос, удивительные по тем временам мелодии. И, конечно, стихи, которые я тоже узнал. Это был Булат. И вдруг я понял, что впечатление от стихов можно усилить музыкальным инструмен­том и мелодией. Я попробовал это сделать сразу сам: тут же брал гитару, когда у меня появлялась строка, — и вдруг это не ложилось на этот ритм. Я тут же менял ритм и видел, что это даже рабо­тать помогает, т. е. сочинять с гитарой. Поэтому многие люди на­зывают это песнями. Я считаю, что это стихи, исполняемые под гитару, под рояль — под какую-то ритмическую основу. Вот из-за этого появилась гитара... Я играю очень примитивно, часто слышу упреки в свой адрес по поводу этого. Примитивизация эта нарочная: я специально делаю упрощенные ритм и мелодию, чтобы это входило сразу моим зрителям не только в уши, но и в души, чтобы мелодия не мешала воспринимать текст».

Главным в этот период, конечно, была учеба в студии. На курсе готовились совершенно разные по темам и жанру спектакли. В со­дружестве с коллективом студийцев молодой драматург Л.Митро­фанов написал свою новую пьесу — «Пути, которые мы выбира­ем». Спектакль, поставленный П.Массальским и И.Тархановым, был многократно показан в студии и в Учебном театре, а затем в пе­редаче по Московскому телевидению. В спектакле Высоцкий играл роль Жолудева — одного из добровольцев, прибывших на рудник. Кроме того, в программке спектакля было обозначено: «автор шу­мов — В.Высоцкий».

Студийцы ставили и русскую классику. Самыми близкими те­атру драматургами были Горький и Чехов. К 100-летию со дня ро­ждения Чехова курс подготовил программу из одноактных пьес и рассказов писателя, выступил на его родине в Таганроге, на юби­лейных торжествах. П.Массальский очень любил Чехова и на каж­дом курсе ставил его произведения. Были поставлены «Ночь перед судом», «Свадьба», «Иванов», «Ведьма» и другие одноактные пьесы, объединенные под общим названием — «Предложение». В «Ведьме» Высоцкий играл Ямщика, в «Свадьбе» — Жигалова, отставного кол­лежского регистратора. В «Иванове» Высоцкому досталась замеча­тельная роль Боркина. Это был типичный сегодняшний «новый рус­ский» — необразованный, без чести, без совести... Он знает только, как сделать деньги. Главное, не стесняться.

На разборе учебных спектаклей педагоги предрекали Высоц­кому стезю оригинального комедийного актера. Но вот уже почти сложившийся комик стал вдруг предельно серьезен. Он взялся за роль Порфирия Петровича в «Преступлении и наказании» Ф.Дос­тоевского. Выбор этот удивил многих, и еще больше — результат. В комике открылся новый диапазон, неожиданные пласты, неожи­данные мысли, для которых понадобились новые слова. И они на­шлись. Роль Порфирия Петровича была настоящей удачей. После просмотра А.И.Белкин, крупнейший специалист по Достоевскому, в слезах вбежал за кулисы и сказал, что он впервые увидел такого Достоевского на сцене.

Просмотр с участием большого количества педагогов прошел блестяще. В результате Высоцкий получил «отлично» по актерскому мастерству. Но ему была важнее оценка Массальского: «Ну, вот те­перь я понял, что вы — актер». Это был не просто экзамен по актер­скому мастерству. Третий курс — решающий. Если на третьем курсе актер не состоялся, то дальнейшая его судьба очень сомнительна.

У Андрея Якубовского — впоследствии известного театроведа, историка и теоретика театра, — который играл с Высоцким в его са­мом первом спектакле, сложилось впечатление, что легковесно-студенческого в Высоцком в ту пору не было: «Он вел себя чрезвычай­но самостоятельно и по-деловому, то есть относился к работе, как к конкретному делу, и был всегда сориентирован на выполнение оп­ределенной задачи. Уже тогда он умел в себе самом вытащить имен­но то психологическое качество, какое было необходимо, и прежде всего — тот «нерв», который был определяющим в его работе над ролью Порфирия Петровича. Здесь индивидуальность Высоцкого, может быть до конца еще не найденная им самим, проявилась не­посредственно и ярко. Его Порфирий Петрович был человеком, глу­боко заинтересованным в своем деле. Он был захвачен процессом выявления истины — понятным, необходимым, но, вместе с тем, каким-то дьявольским, совершавшимся на уровне какого-то фоку­са или магии. То была действительно психологическая битва меж­ду Порфирием Петровичем и Раскольниковым».

Этот отрывок студенты с успехом исполняли в музее Достоев­ского и на концертах. С Высоцкого окончательно был снят ярлык «комика» — он раскрылся как драматический актер.

В то время Высоцкий был настолько поглощен ролью Порфи­рия Петровича, что пришлось отказаться от довольно заманчиво­го предложения, которое могло повлиять на всю его артистическую карьеру.

В 58-м году в Доме культуры гуманитарных факультетов Мос­ковского государственного университета в самодеятельном драма­тическом коллективе, именуемом Студенческим театром МГУ, тогда еще малоизвестный артист столичного ТЮЗа Ролан Быков готовил спектакль «Такая любовь». В результате получился не просто удач­ный спектакль любителей драматического искусства, обучающихся в МГУ, — это была веха в культурной жизни столицы.