Владимир Мещеряков - Сталин и заговор военных 1941 г.

• Название: Сталин и заговор военных 1941 г.
• Автор: Владимир Мещеряков
• Издательство: ООО «Издательство «Эксмо»
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: ISBN 978-5-699-44952-1

О заговоре военных 1937 года написано уже немало книг, и теперь нет сомнений, что он был в действительности.

Впрочем, удалось ли Сталину очистить армию от всех предателей и заговорщиков в 1937–1938 гг.?

Автор данного исследования уверен, что нет. Почему, спрашивает он, в начальный период войны нам пришлось так тяжело?

Что за странные перестановки кадрового состава происходили в Московском военном округе в день нападения Германии на нашу страну?

На эти и многие другие вопросы читатель найдет ответы в книге, представленной его вниманию.

Позиция автора подтверждена документальными материалами.

---

Снова возвращаемся к 17 июня 1941 года. Дневниковые записи адмирала Головко.

«… 17 июня 1941 года. Около четырнадцати часов ко мне в кабинет вбежал запыхавшийся оперативный дежурный.

— Немецкие самолеты! — не доложил, а закричал он.

Первой мыслью было: гитлеровцы бросили свою авиацию для массированного удара по объектам Кольского залива — Мурманску, Полярному, аэродромам…

— Уточните, — сказал я, стараясь сохранить спокойствие и тем самым успокаивая взволнованного дежурного.

Придя в себя, он объяснил, что над бухтой и Полярным только что прошел самолет с фашистскими опознавательными знаками, и на такой высоте, что оперативный дежурный, выглянув из окна своего помещения, увидел даже летчика в кабине. По всем данным, самолет был разведчиком. Малая высота понадобилась ему, несомненно, чтобы сфотографировать гавань Полярного. Он успел беспрепятственно пройти над гаванью, затем над Кольским заливом и над аэродромом в Ваенге.

Моментально все стало ясно — начинается война. Иначе на такое нахальство — пройти над главной базой флота — даже гитлеровцы бы не отважились.

Ни одна батарея не сделала по фашистскому воздушному соглядатаю ни единого выстрела. И самолет благополучно ушел восвояси».

Смотрите, как военно-политическое руководство Германии уверенное в успехе предпринимаемого ими дела, нагло вело себя на наших границах. А чего стесняться-то? Все идет по их плану. Оборонительные действия противника будут парализованы «нужными» указаниями из Москвы.

Но ведь, Комитет Обороны при СНК своей Директивой привел войска западных округов и флот в состояние полной боевой готовности. Осталось получить сигнал боевой тревоги из Центра и приступить «к немедленному выполнению поставленных боевых задач». Именно таким действием и характеризуется завершающая фаза полной боевой готовности при начале военных действий. Но до этого, оказалось, очень и очень далеко.

Головко, видимо, поначалу руководствовался данной Директивой, пока не последовало новое указание товарищей из Ставки не поддаваться провокациям на границе, то есть, постепенное свертывание полной боевой готовности и дальнейшая ее отмена. Скоро мы с ним, с указанием, столкнемся.

Но прежде, ознакомимся с воспоминаниями адмирала Амелько Н.Н. «В интересах флота и государства». В них, аналогичные события, то есть, связанные с началом войны, происходят на Балтике.

Николай Николаевич рассказывает, что

«о приближении войны мы уже знали довольно точно. 18 июня я с кораблем и курсантами был в Таллинне. Вечером с преподавателем училища, который руководил практикой, капитаном II-го ранга Хайнацким мы были в ресторане «Конвик» что на улице Торговая. Вдруг приходит шифровальщик и шепчет мне, что пришла шифрограмма из Москвы, зашифрована моим командирским кодом. Срочно пошел на корабль, достал из сейфа командирский код и расшифровал: «Флотам боевая готовность. Всем кораблям немедленно возвратиться в свои базы по месту постоянной дислокации». Дал команду срочно готовить корабль к выходу. Механик Дмитриев доложил о готовности. Затем старший помощник командира корабля, в свою очередь, получив доклады от командиров боевых частей и боцмана Ветеркова, кстати, прекрасного специалиста сверхсрочника, старше меня по возрасту, доложил: «Корабль к бою и походу готов». Снялись с якоря и швартов и пошли в Кронштадт. Явился к командующему В.Ф. Трибуцу. Он говорит:

— У тебя постоянное место дислокации — Ленинград, около училища.

Я доложил, что мне нужно погрузить уголь.

— Хорошо, вставай к угольной стенке, грузи уголь под «завязку» и бань (чисти) котлы.

И добавил:

— Дело пахнет войной, можешь съездить домой и распорядиться по семейным вопросам».

Обратили внимание, как у Амелько, цензура «откусила» степень боевой готовности, о которых говорил нам Головко. Их же, было всего три. Если 18-го июня Николай Николаевич получил срочную шифрограмму, значит, в ней была указана боевая готовность № 1, то есть полная боевая готовность. Он и явился к командующему Трибуцу, а тот, что-то слишком кисло отдал последующее распоряжение.

Дальше, как всегда. Боевая готовность растворяется, как соль в воде.

И дело не в указанном корабле, мы еще с ним встретимся, когда будет вести разговор о гибельном Таллиннском переходе, а в том, что боевая готовность объявлялась и по Балтийскому флоту, о чем упоминает Амелько, но, в дальнейшем, была сведена к нулю. Фактически, вернулись к повседневной. И такое явление было повсеместным, на всех флотах.

Всё, однако, было в руках командующего флотом. Но как себя повести? С одной стороны — честно выполнить свой долг перед Родиной, а с другой — моя хата с краю, ничего не знаю?

Но, ведь, можно было и с потаенной радостью на сердце — наконец-то, в лице Гитлера, дождались спасителей Отечества от проклятых большевиков! Всяких людей хватало, облаченных в военные кителя со звездами в петлицах.

Вот и товарищ Трибуц дрогнул. Пошел на поводу недругов Советской власти. Неужели проведение на корабле профилактических работ (чистка котлов), соответствует подготовке к немедленному выполнению поставленных боевых задач»? А что же тогда означает отправка командира корабля домой — боевая тревога? Не кажется ли все это четко обозначенной схемой дезорганизации командного состава флота? Случись сигнал боевой тревоги, где прикажите искать командиров кораблей, вместе с товарищем Амелько? У тещи на блинах?

На Балтику мы еще вернемся, а сейчас, снова к событиям на Севере, к Головко. Речь идет, якобы, об указании Сталиным не давать повода противнику для начала войны. Дескать, не стреляйте по немцам. Такая установка была дана хрущевцами всем военным, пишущим воспоминания о начальном периоде. Да и в сорок первом московское высокое начальство, тоже, давало указание воздержаться от открытия огня по врагу, как бы чего не вышло непредсказуемого, со ссылкой на вождя.

«Поднятые в воздух по моему приказанию дежурные истребители не догнали гитлеровца: скорость его полета намного превышала скорость наших И-15 и И-16. Побывав на батареях, я задавал командирам один и тот же вопрос: почему не стреляли, несмотря на инструкции открывать огонь? Получал один и тот же ответ: не открывали огня из-за боязни что-либо напутать. То есть инструкции инструкциями, а сознание большинства продолжало механически подчиняться общей нацеленности последнего времени: не поддаваться на провокацию, не давать повода к инцидентам, могущим вызвать маломальский конфликт и послужить формальным предлогом для развязывания войны».

На флоты, как и в приграничные сухопутные части, пришел приказ Наркомата обороны, запрещающий открытие огня по вражеским самолетам. Поэтому И-15 и И-16 не догнали немецкий истребитель-разведчик. Кроме того, неясно, кому подчинялись зенитные батареи? Если они, конечно, не входили в состав военно-морской базы.

Но Головко уверяет читателя, что настоял на том, чтобы служба ПВО шугала немецкие самолеты от Полярного. Хорошо, если так было на самом деле.

Помните, как бездействовала авиация Черноморского флота, когда немецкие самолеты проводили налет на Севастопольскую военно-морскую базу? Почему-то Октябрьский не стал поднимать в воздух истребители, которых было более чем достаточное количество, чтобы отразить налет немецкой авиации, — «не рискнул», в пользу Отечества.

«Поскольку Северный флот по вопросам сухопутной обороны оперативно подчинен Ленинградскому военному округу, моей обязанностью было немедленно донести туда о происходящем у нас. Так и сделано. Командующий войсками округа генерал-лейтенант М. М. Попов находится, кстати, сейчас неподалеку: проводит учения в районе Кандалакши. Ответ на мою телеграмму получен незамедлительно, подписан начальником штаба округа: «Не давайте повода противнику, не стреляйте на большой высоте». Гадаю и никак не возьму в толк, что же это значит. Не стрелять, чтобы гитлеровцы не использовали сам факт стрельбы для конфликта? Или не стрелять, потому что большая высота?

На все мои запросы о положении и обстановке ничего определенного никто не сообщает. Понять это можно лишь так: извольте сложа руки сидеть у моря и ждать погоды. Нелепо и необъяснимо. Ведь гитлеровцы не сидят сложа руки. Приходится на свой страх и рискснова проявлять инициативу. Перевожу флот своим распоряжением на оперативную готовность № 2».