Елена Хаецкая - ОЗЕРО ТУМАНОВ

• Название: ОЗЕРО ТУМАНОВ
• Автор: Елена Хаецкая
• Жанр: Фэнтези

Елена Хаецкая разместила в сети текст новой книги, которая не будет предлагаться издательствам. Книга называется "Озеро туманов", объём около 30 а.л… Написана в жанре фэнтези.

Далее перепечатка из ЖЖ поста:

По этой ссылке: http://yadi.sk/d/dOO-AZOZ69jp6

Можно скачать мой новый роман "Озеро Туманов".

По жанру это фэнтези.

Роман большой, 30 авторских листов. Он в трех частях.

Файл — архив, тексты в. doc.

Это роман в жанре фэнтези. Пожалуйста, помните об этом, если вам покажется, что я как-то не так описала битву при Креси, хотя я старалась не отклоняться от того, что в книжках (про Креси и еще про Иоанна Слепого).

Заплатить за роман можно на яндекс-деньги

41001432598842

Или, если хотите, могу прислать данные, как заплатить на карточку. Если кто уже платил мне на карточку, данные устарели, карту меняли.

Сумму я предполагаю рублей от ста до двухсот.

Если вы живете за границей, если вы не умеете пользоваться яндекс-деньгами или переводить на карту, если у вас нет ста рублей, если вы считаете, что сначала нужно почитать, а потом уж платить, — не стесняйтесь, без сомнений скачивайте и читайте, заплатите потом или еще как-нибудь.

Единственное, о чем я прошу, — не выкладывайте в сеть, потому что я категорически против того, чтобы за мои тексты получали деньги какие-то левые дяденьки, которые никакого отношения к работе над этими текстами не имели.

Этот роман не будет предлагаться издательствам.

---

Дама, точнее, молодая девушка, оказалась исключительно милой наружности: светленькие волосы обрамляли овальное личико, серовато-голубоватые глаза смотрели ясно и с легким любопытством, а губы улыбались. На ней было серое платье из хорошей ткани.

— Это Женевьева, — сообщил сир де Лассайе с набитым ртом. — Моя крестница. Она опять опоздала к трапезе, хотя сигнал подали уже давно. Следовало бы лишить ее ужина.

Женевьева поцеловала сиру де Лассайе руку и уселась рядом с ним, сразу же выхватив из его тарелки кусочек мяса.

Сир Ив смотрел на нее во все глаза.

— Женевьева, перед тобой — сир Ив де Керморван из Бретани, — представил сир де Лассайе. — Победитель Рубинового турнира.

Девушка так и ахнула:

— Стало быть, то ценное ожерелье теперь у вас?

— Да, — ответил Ив. — Оно очень красиво. Но главная его ценность, как мне представляется, заключена не в нем самом, а в его истории. Вы ведь слышали о невинном младенце, которого нашли в гнезде?

Женевьева сморщила очаровательный носик:

— Ах, сир, но как вы можете верить подобным глупым сказкам? Наверняка графиня Годиерна все это сочинила, а ожерелье притащили ей какие-нибудь генуэзские мародеры…

— Если бы это было так, — сказал сир Ив, — то она не стала бы учинять турнир.

Женевьева широко раскрыла глаза.

— Не думала, что мужчина ваших лет может быть столь наивен, — произнесла она после долгой паузы. — Графине требовался повод носить это ожерелье открыто, только и всего. Она желала получить его в дар от победителя турнира — своего любовника. Вы же, забрав ожерелье себе, сильно ее разочаровали.

— Мне неприятно слышать подобные вещи, да еще от молодой девушки, — сказал Ив, отодвигая от себя тарелку. У него сразу пропал аппетит.

— Я вам не верю, — промолвила Женевьева. — Вы не можете быть столь чисты душой. Вы притворяетесь, а это гадко.

— Отчего бы мне не быть чистым душой? — осведомился сир Ив. — И с каких это пор чистота души сделалась пороком?

— Я не говорила, что это порок, — оправдываясь, сказала Женевьева, — я говорила лишь, что подобное встречается столь редко, что чаще всего оборачивается лицемерием.

— Сдается мне, сударыня, вы вознамерились оскорбить меня, — сказал сир Ив. — Впрочем, вам это не удастся.

Он встал, откланялся и вышел.

Встреча с Женевьевой сильно смутила сира Ива. Девушка была очень молода и чрезвычайно хороша собой, но высказанные ею мысли казались Иву отвратительными.

— Эрри, — сказал Ив, входя в комнату, — я буду спать, а ты проследи, чтобы…

Он осекся, потому что вместо Эрри на него смотрел, глупо улыбаясь, Гастон.

— Гастон, — повторил Ив, — я буду спать, а ты следи за тем, чтобы мне не мешали. И принеси кувшин с вином, я хочу утром, как проснусь, выпить его. От здешних женщин у меня во рту постоянная горечь…

* * *

Впервые за все это время Иву приснился Керморван. Точнее, не сам даже замок, а одна из его комнат. Никогда прежде Ив здесь не бывал — и, тем не менее, он определенно знал, что находится где-то в Керморване.

Комната была почти пуста, если не считать нескольких сундуков, простых, длинных, без всяких украшений, да кресла возле маленького узкого окна. Судя по тому, как падал свет, она находилась где-то наверху одной из башен. Скорее всего, это была кладовка, очищенная от скарба и кое-как приспособленная для жилья.

И хоть не имелось здесь ровным счетом ничего такого, что могло бы устрашить обычного человека, сир Ив ощущал гнетущий ужас. Ему пришлось напрячь во сне все свои силы для того, чтобы сообразить, в чем же тут заключается дело.

А дело-то было в том, что комната эта представляла собой место заточения, неволи. Чья-то душа металась здесь, тоскуя и страдая от безнадежности. Кто-то из последних сил рвался отсюда на свободу, но не мог обрести ее.

Ив так глубоко проник в страдание неизвестного узника, что зарыдал во сне и в слезах пробудился.

Первое, что он почувствовал, были камни ожерелья, впивающиеся ему в руку: потрясенный видением, он так крепко сжимал пальцы, что едва не поранился рубинами.

Он поднес ожерелье к глазам, и вдруг ему почудилось, что в одном из камней отражается лицо девушки Мархерид. Однако, присмотревшись, Ив понял, что его обмануло сходство: то была не Мархерид, ныне благополучная мать нескольких приемных детей, но корриган с красными волосами, та, которая назвалась любимым женским именем Ива — «Гвенн» и которую он объявил на турнире дамой своего сердца.

Все это, впрочем, мгновенно вылетело у сира Ива из головы, когда явился Гастон и затараторил, объясняя, что сир де Лассайе просит своего гостя побыстрее прийти.

Сир Ив умылся и выпил глоток вина, после чего как можно тщательнее оделся и причесал волосы. Гастон вздыхал и вертелся поблизости. Какая-то весть так и распирала его, но заговорить он не решался — видимо, сир де Лассайе велел ему не болтать.

Сир Ив решил пока сам расспросить парня.

— А скажи-ка, Гастон, кто та девушка — Женевьева? Хозяин говорит, будто она его крестница.

— Это так, — закивал Гастон, — наш хозяин добрый человек, он часто соглашается крестить детей. Тут половина вилланов к нему за этим обращается, и сир де Лассайе, да благословит Господь его душу, никогда не отказывает и дарит ребенку денежку, а если это девочка — то и ленты для приданого. Ну а Женевьева — она из города, господин мой, из того самого, где был турнир, так что вы, мой господин, имели случай повидать, какой это город…

— Кто отец Женевьевы?

— Торговец тканями, — Гастон опустил глаза. — Богатый. Думаю, — тут он зашептал, — он даже богаче моего господина. Это ему удача пришла, когда сир де Лассайе согласился крестить у него дочь.

— Сколько же лет сиру де Лассайе? — удивился Ив.

— Считайте, коли умеете, мой господин, — сказал Гастон, который весьма приблизительно представлял себе, каким может быть ответ на подобный вопрос. — У этой Женевьевы груди уже наливаются, стало быть, ей никак не меньше пятнадцати. И сир де Лассайе — он мой господин, сколько я себя помню, а мне, думается, уже лет семнадцать… — Он не стал уточнять, по каким приметам высчитывал собственный возраст, и заключил: — Стало быть, сиру де Лассайе — никак не меньше, но уж и не шибко больше, чем было Господу, когда он претерпел несправедливое распятие от иудеев.

— Я к тому спросил, что сир де Лассайе весьма доблестно бился на турнире, так что странным мне показалось увидеть вполне взрослую девушку, которую он крестил, когда она была младенцем, — пояснил сир Ив.

Гастон часто моргал, понимая эту нескладную речь на языке «ойль» с грехом пополам.

— Что она здесь делает? — продолжал расспросы сир Ив.

На лице Гастона отразилось облегчение — ответить на такой вопрос он мог без затруднений.

— Она собралась в паломничество к святой Женевьеве Парижской. Наш господин ищет для нее подходящего спутника, ведь на дорогах сейчас опасно. Женевьева вбила себе в голову, что непременно должна отыскать для себя хорошего жениха, а где такого найдешь в Лассайе?

— Да разве в паломничество для того едут, чтобы найти себе мужа? — удивился сир Ив.

Гастон уставился на него, изумленный ничуть не меньше.

— Ну, кто не женат — те, конечно, чтобы обжениться. А кто замужем, к примеру, — те для того, чтобы развлечься, повидать мир — ну и мужчин, конечно. А то что за радость, в самом деле, никого, кроме мужа, не видеть! А тут — и рыцари, и монахи, и бродяги, и бывшие солдаты, и знатные господа, и богатеи… И всякий так и зыркает по сторонам, нет ли где-нибудь прекрасной паломницы, готовой разделить досуги с товарищем по путешествию… Для чего же еще-то?

— Я думал, — сказал сир Ив, — что в паломничество отправляются, чтобы поклониться какой-нибудь святыне и получить отпущение грехов.

Гастон не удержался — засмеялся, чуть снисходительно, но затем прикусил губу.

И тут Ив неожиданно спросил:

— Ну так что это за новость, ради которой сир де Лассайе посылает за мной так спешно?

Захваченный врасплох, Гастон не успел сдержаться и с маху так и брякнул:

— В лесу Креси случилось большое сражение, и король Филипп, да хранит его Господь, был разбит проклятыми англичанами, да погубит Господь их души насовсем!

* * *

Сказать, что сир де Лассайе был опечален поражением французов в лесу Креси, означало бы не сказать ровным счетом ничего. Охваченный безумием горя, он метался по комнате, где были накрыты столы, то хватался за кувшин с вином, то отставлял его в сторону, не притронувшись к содержимому; время от времени он падал в кресло и испускал рычащие стоны.

Таким и застал его сир де Керморван. Завидев своего гостя, сир де Лассайе вскричал:

— Вы уже слыхали, сир, о том великом несчастье, которое постигло нас в лесу Креси?