Елена Хаецкая - ОЗЕРО ТУМАНОВ

• Название: ОЗЕРО ТУМАНОВ
• Автор: Елена Хаецкая
• Жанр: Фэнтези

Елена Хаецкая разместила в сети текст новой книги, которая не будет предлагаться издательствам. Книга называется "Озеро туманов", объём около 30 а.л… Написана в жанре фэнтези.

Далее перепечатка из ЖЖ поста:

По этой ссылке: http://yadi.sk/d/dOO-AZOZ69jp6

Можно скачать мой новый роман "Озеро Туманов".

По жанру это фэнтези.

Роман большой, 30 авторских листов. Он в трех частях.

Файл — архив, тексты в. doc.

Это роман в жанре фэнтези. Пожалуйста, помните об этом, если вам покажется, что я как-то не так описала битву при Креси, хотя я старалась не отклоняться от того, что в книжках (про Креси и еще про Иоанна Слепого).

Заплатить за роман можно на яндекс-деньги

41001432598842

Или, если хотите, могу прислать данные, как заплатить на карточку. Если кто уже платил мне на карточку, данные устарели, карту меняли.

Сумму я предполагаю рублей от ста до двухсот.

Если вы живете за границей, если вы не умеете пользоваться яндекс-деньгами или переводить на карту, если у вас нет ста рублей, если вы считаете, что сначала нужно почитать, а потом уж платить, — не стесняйтесь, без сомнений скачивайте и читайте, заплатите потом или еще как-нибудь.

Единственное, о чем я прошу, — не выкладывайте в сеть, потому что я категорически против того, чтобы за мои тексты получали деньги какие-то левые дяденьки, которые никакого отношения к работе над этими текстами не имели.

Этот роман не будет предлагаться издательствам.

---

Когда сир Ив увидел кровь, что-то в нем переменилось. Страница книги исчезла, тусклый блеск центурионовой фалеры погас, и, мелькнув удивленным юным лицом, сам Квинт Фарсал пропал в темной чаще Броселиандского леса. Перед Ивом был всего лишь Нан, его лесной товарищ, связанный гибкими прутьями, с разбитым лицом. Глаза Нана были закрыты, и Ив почему-то подумал, что его спутник, должно быть, умер.

Ужасаясь этому, Ив бросился к нему и закрыл его своим телом: очень вовремя, потому что как раз в этот миг другой брат Аббе бросил палку, и она огрела Ива по спине.

Ив закричал диким голосом, выхватил из-за пояса кинжал и накинулся с оружием на лохматых дикарей. Завидев блеск стали, они ничуть не испугались, однако не потому, что были храбры или надеялись на свою многочисленность, но потому лишь, что за века заточения в своей безумной обители совершенно позабыли о том, какие опасности могут быть сопряжены с блестящим, остро отточенным металлом.

Иву пришлось сильно разрезать руку одному из нападавших, чтобы память немного вернулась к ним. Они тоже увидели кровь, не чужую, какой была кровь Нана, а собственную, и принялись вопить на все лады. И так, вереща и подпрыгивая, они бросились к аббатству и попытались закрыть ворота, но единственная уцелевшая створка вросла в землю, и ничего у них не получилось.

И пока они воевали со своей дверью и с раной одного из братьев Аббе, тщась затворить и то, и другое, Ив подбежал к Нану и начал рвать и резать прутья, чтобы поскорее освободить его.

Он сильно тряс пленника и поневоле причинял ему большие страдания, так что Нан даже не открывал глаз, поскольку был убежден: все происходящее есть лишь продолжение казни.

Но затем прутья поддались и начали спадать один за другим, и Ив, заплакав, сказал:

— Слава Богу, Нан, ты жив!

Нан повалился ему на руки. Ив потащил его прочь. Они удалились аббатства всего на несколько шагов — все это время не прекращалась отчаянная битва братии с воротами, — и тут каменная стена сумасшедшей обители скрылась из глаз, как будто ее здесь никогда и не было.

Когда Нан очнулся, он увидел, что лежит на поляне, под далеким небом, а к ссадине на щеке у него прилеплен клочок свежего бледного мха. Рядом сидел сир Ив и рассматривал расплющенную бронзовую фалеру, края которой так истончились, что растрескались и пошли бахромой.

Почувствовав на себе взгляд, сир Ив обернулся. Нан увидел, что тот улыбается.

— Ради Бога, мой господин, — сказал Нан, — что это было?

— Не знаю, — ответил сир Ив. — В любом случае, оно пропало и вряд ли скоро появится опять.

Он укрыл Нана плащом и отправился на поиски съестного: поблизости протекал большой ручей, и сир Ив не терял надежды поймать там какую-нибудь рыбу.

Глава девятая ПОДВОДНЫЙ САД

Лес заметно изменился после того, как Ив и Нан побывали в аббатстве безумцев. Как будто они миновали незримую границу и перешли из одной чащи в другую: деревья стали выше, листья темнее, сумерки — гуще, и по утрам ложился тяжелый туман, отчего Ива мучили дурные сны, а Нана — боль в избитом теле.

— Если мы не выберемся отсюда, мой господин, — сказал однажды Нан, — то осень нас прикончит, а зима доконает.

У него так лязгали зубы, что Ив с трудом разбирал его слова.

— Разве тебе не приходилось зимовать в лесу, Нан? — спросил Ив. — Я думал, ты к этому привычен.

— Приходилось, — ответил, дрожа, Нан. — Но не припомню, чтобы когда-нибудь было мне так холодно.

— Это Вивиана забралась к тебе под кожу, — задумчиво произнес Ив. — Она злая-злющая, вот поэтому тебе и холодно.

— А вы разве не мерзнете, мой господин?

— Нет. — Он коснулся своей шеи и вытащил из-под одежды рубиновое ожерелье. — Думаю, из-за этой вещи. Внутри у нее тепло, как будто она живая. От нее я согреваюсь, и чем холоднее становится вокруг, тем сильнее греют чудесные рубины.

— Рубины? — переспросил Нан, однако глаза его оставались тусклыми. — Впервые слышу, чтобы камни могли согревать.

— Думаю, они не из нашего мира, и обычные законы природы на них не распространяются.

— Но как вышло, что такая вещь попала к вам? — спросил Нан. И подложил ветку в разгоравшийся костер.

— Помнишь, я рассказывал про турнир… — начал сир Ив.

Нан любил слушать истории. Раньше его не больно-то баловали этим. А Ив частенько вспоминал свои давнишние увлекательные беседы с Эсперансом. И постепенно Нан узнал о замке Неблагоразумного Разбойника, о Яблочной войне, а заодно — и о великане, которого украли корриганы, похитив один его сапог.

— Так ожерелье всегда было при вас? — удивился Нан, когда Ив закончил повествование. — Ну и ну! Почему же вы никогда раньше о нем не упоминали?

— Потому что ты вор.

Нан задумался ненадолго.

— С тех самых пор, как вы не дали меня повесить, я не стащил даже луковицы, — сказал он наконец.

— Тебе это странно?

— Задуматься впервой — да, странно; а поразмыслить хорошенько — мне же не попадалось ничего ценного, даже хлеба, так чему тут удивляться?

— Теперь ты знаешь об ожерелье, — заметил Ив.

Нан покачал головой:

— Будь я проклят, если коснусь его. Довольно с меня одной Вивианы. Сдается мне, мой господин, в этих камушках вся наша погибель. Ведь если ожерелье принадлежало корриганам, его следует вернуть.

— Я оставил себе эту вещь не ради ее дороговизны, — с нажимом произнес Ив, — а на память.

— Ваша-то память — о турнире, в котором вы победили назло надменной даме, а память корриганов — о бедном ребенке, который был их плотью и кровью, — возразил Нан. — Может, это они и заперли нас в лесу, и не Вивиану, а их следует задобрить.

Огонь разгорелся, сырые ветки выстреливали искрами и шипели, отдавая влагу. Туман отползал за деревья и там из последних сил цеплялся тающими пальцами за корни и папоротники. В зеленых сумерках полдень был чуть светлее, чем вечер.

Ив определял время суток по своему настроению: к вечеру его печаль становилась глубже, а на рассвете она делалась острой, почти невыносимой, и вонзала в его сердце тысячи иголок. Только к полудню она смягчалась, словно вспоминала, что следует дать место дневной заботе.

Нан разделял день на часы, когда он был очень голоден, часы, когда он ловил птиц, рыбу или искал грибы, и часы, когда он был не слишком голоден. Сон же уравнивал рыцаря и вора; во сне оба были бездомны.

— Думаешь, я должен был передать ожерелье тому корригану? — заговорил Ив, избегая называть имя Ллаухира, чтобы не вызвать его ненароком прямо к костру.

— Почем мне-то знать, — буркнул Нан. — Здесь ведь никак не угадаешь. Если я украл курицу в семье Гастона, следует ли отдать курицу в возмещение семье Жакоба только потому, что оба они из одной деревни?

— Слишком мудрено для меня! — рассердился Ив. — Я ведь ничего не крал.

Нан замолчал и больше к этой теме не возвращался.

В тот день они прошли большое расстояние, потому что Ив сказал: «Все, что имеет на земле начало, имеет и конец. Начался и когда-нибудь закончится свет, изливаемый на нас с неба. Началось и когда-нибудь иссякнет время, которое движется от начала земли через Воплощение Бога-Слова к Последнему Суду. Точно так же закончится Броселиандский лес, если идти сквозь него без остановки».

Они старались идти прямо, как если бы следовали за летящей стрелой; однако то и дело им приходилось обходить кочки, овраги, разбухшие ручьи и целые болотца. Солнце вело их окольными путями: казалось, оно постоянно меняет местоположение и прячется за густыми кронами и плотными облаками. Иногда оно будто бы бежало, а порой плясало на месте.

К вечеру Ив и Нан увидели впереди большую поляну и направились прямехонько к ней, чтобы там заночевать и набраться сил. Утром, обещал Ив, они поищут какую-нибудь еду и весь день потом будут отдыхать.

Но когда они выбрались из чащи и очутились на поляне, то увидели перед собой озеро.

Оно было очень большим: лишь с большим трудом Иву удалось разглядеть противоположный берег. И все же это было озеро, а не море, и Ив сразу ощутил разницу между ними. Море жило у него в груди и непрестанно шумело, соединяясь с шумом сердца; озеро же могло существовать отдельно от Ива, и Ив тоже мог жить отдельно от озера, оставаясь его созерцателем, но не частью.

Берега заросли камышом и высокими стрелами осоки; виднелись растения с мясистыми лепестками и крошечные розовые цветки, собранные в корзиночки. Упитанные камыши постукивали друг о друга под слабым ветерком, рябь пробегала по поверхности воды. На берега накатывал туман, однако над головой впервые за много дней Ив увидел открытое небо. Он вздохнул свободно, хотя на самом деле небо разочаровывало — оно было тусклым, как будто закатных красок для него не хватило и небесный художник замазал эту часть свода сильно разбавленными остатками.