Елена Хаецкая - ОЗЕРО ТУМАНОВ

• Название: ОЗЕРО ТУМАНОВ
• Автор: Елена Хаецкая
• Жанр: Фэнтези

Елена Хаецкая разместила в сети текст новой книги, которая не будет предлагаться издательствам. Книга называется "Озеро туманов", объём около 30 а.л… Написана в жанре фэнтези.

Далее перепечатка из ЖЖ поста:

По этой ссылке: http://yadi.sk/d/dOO-AZOZ69jp6

Можно скачать мой новый роман "Озеро Туманов".

По жанру это фэнтези.

Роман большой, 30 авторских листов. Он в трех частях.

Файл — архив, тексты в. doc.

Это роман в жанре фэнтези. Пожалуйста, помните об этом, если вам покажется, что я как-то не так описала битву при Креси, хотя я старалась не отклоняться от того, что в книжках (про Креси и еще про Иоанна Слепого).

Заплатить за роман можно на яндекс-деньги

41001432598842

Или, если хотите, могу прислать данные, как заплатить на карточку. Если кто уже платил мне на карточку, данные устарели, карту меняли.

Сумму я предполагаю рублей от ста до двухсот.

Если вы живете за границей, если вы не умеете пользоваться яндекс-деньгами или переводить на карту, если у вас нет ста рублей, если вы считаете, что сначала нужно почитать, а потом уж платить, — не стесняйтесь, без сомнений скачивайте и читайте, заплатите потом или еще как-нибудь.

Единственное, о чем я прошу, — не выкладывайте в сеть, потому что я категорически против того, чтобы за мои тексты получали деньги какие-то левые дяденьки, которые никакого отношения к работе над этими текстами не имели.

Этот роман не будет предлагаться издательствам.

---

Ив поразмыслил над услышанным.

— Говоришь, у тебя нет господина? В таком случае назови имя своей госпожи!

— А! — Великан сильно покраснел, отчего веснушки его сделались еще заметнее. — Как я ни обходил правду, она все-таки вылезла наружу. Хуже горба она, эта правда: обвешаешь ее складками и маленькими подушками, но от чужого глаза не скроешь.

— У тебя есть горб? — удивился Ив, окидывая взглядом великана, хоть и огромного, но вполне пропорционально сложенного. — Что-то не вижу у тебя никакого горба.

— У меня и нет никакого горба! — сказал великан. — У меня есть правда.

— Но почему нам нельзя побывать в твоем саду, хотя бы в прошлом? — спросил Ив.

— Кто-нибудь позволил вам войти сюда?

— Нам никто не запрещал сюда входить.

— Я вам запрещаю.

— Но в прошлом ты этого не делал.

— В прошлом я вас не знал.

— Значит, в прошлом нас тут не было.

— Почему?

— Потому что ты не знал и об этом.

Великан подумал немного и нехотя кивнул.

— Однако вы до сих пор здесь.

— Можно ли нам побывать в твоем саду? — спросил Ив.

— Вы уже в нем, — проворчал великан.

— Может быть, и нет, — сказал Ив. — Ведь ты — Хунгар, не так ли? Ты родом из Венгрии, и корриганы поймали тебя, когда украли твой сапог!

— Ого, — сказал великан и посмотрел на Ива с невольным уважением. — Тебя в моем прошлом почти что нет, зато я, как видно, живу в твоем прошлом уже немало лет!

— Потому что ты большой и занимаешь весьма много места, — сказал Ив.

— А может быть, потому, что ты хитрый? — прищурился великан.

— Или потому, что у меня было больше времени? — вопросом на вопрос ответил Ив.

— Насколько больше? — заинтересовался великан.

— Да лет на триста, — сказал Ив, прикинув в уме.

— Стало быть, у тебя преимущества, — ухмыльнулся великан и посмотрел на Ива сверху вниз.

— У тебя тоже, — ответил Ив, поднимая голову, чтобы ответить на этот взгляд.

— Ты богаче на триста лет.

— Зато ты вдвое меня выше и вшестеро шире.

— Ты не влюблен в королеву.

— А ты не видел смерть короля.

— В твоем саду нет сусликов.

— У меня и сада-то нет.

Великан сказал:

— Голодранец. Мне тебя жаль и к тому же ты чем-то похож на Алису. Поэтому я убью только этого, второго. — Он показал пальцем на съежившегося Нана. — Похоже, ты им не слишком дорожишь.

— Не слишком, — подтвердил Ив. — Он для меня всего лишь нечто вроде алмазной диадемы. Да ведь мы же с тобой, вроде бы, договорились.

— О чем? — удивился великан.

— О том, что ты позволишь нам погостить у тебя, а заодно и угостишь нас завтраком.

— Правда?

— Точно тебе говорю.

Нан набрался храбрости и подтвердил:

— Мой господин никогда не лжет.

Великан с сомнением переводил взгляд с одного на другого, потом махнул рукой:

— Мне проще пригласить вас к себе и угостить завтраком, чем препираться и подбирать для этого слова.

Он провел их мимо деревьев, которые были такими высокими, что невозможно было разглядеть, какие растут на них плоды. Здесь стоял густой медовый запах. Между деревьями тянулись длинные грядки с овощами, по которым ползали гусеницы. Гусеницы были толстыми, их челюсти непрерывно двигались.

— Почему ты не уничтожишь этих гусениц? — спросил Ив у великана. — Хочешь, мой человек займется этим? Он большой мастак по этой части.

— Твой человек хочет истребить моих гусениц? — помрачнел великан.

— Это необходимо, если ты хочешь вырастить овощи, — объяснил Ив. — Даже я, человек железа, знаю такие вещи, хотя овощи вижу только на блюде, и не отдельно, а вместе с хорошо приготовленным мясом.

— Я выращиваю вовсе не какие-то там овощи! — закричал великан в неподдельном гневе. — Я выращиваю гусениц! И напрасно я не раздавил тебя и твоего человека как самых злостных вредителей моего сада. Теперь ты явил свое настоящее лицо, да уж поздно — ты успел навязаться ко мне в гости, а я успел тебя пригласить.

— Для чего ты выращиваешь гусениц? — спросил Ив.

— Чтобы из них получились бабочки, — ответил великан. — Поражаюсь твоей глупости! Алиса любит бабочек.

— Думаешь, она будет приходить в твой сад?

— Я не так самонадеян, — горько произнес великан. — Для чего ей приходить в мой сад? Здесь только жирные, безобразные гусеницы. На них и смотреть-то незачем. А когда появляются бабочки, я отпускаю их к Алисе. Теперь понимаешь, или мне объяснить тебе еще каким-нибудь способом?

— Каким, например? — засмеялся Ив.

— Например, размозжив тебе голову лопатой, — сказал великан.

Он остановился.

— Мы пришли.

Жилье, к которому великан привел своих невольных гостей, представляло собой каменное строение без крыши. Арки, украшенные резьбой, бежали по кругу; глаз следовал за ними, не в силах остановиться. Внутри этого круга были вбиты в землю столбы, к которым крепились прочные тонкие веревки. Это была основа для стен, сделанных из плотной зеленой ткани. Время от времени на ткани проступал узор — голова человека с причудливыми рогами, ветви без листьев, листья без ветвей, бабочки и обглоданные корки. Малейшее движение воздуха — и рисунок пропадал, а затем появлялся снова. Пол был завален ворохом мягких шкур, а вместо потолка светилось сумеречным светом небо.

— Вот мой замок, — сказал великан. — Входите, коли нравится, а коли нет — так убирайтесь к черту.

— Как ты здесь живешь? — спросил Ив, взявшись рукой за арку и входя.

— Один, — буркнул великан. — Вот как. Можно еще сказать — припеваючи, но это не будет правдой. Хотя здесь и вправду хорошо.

— Без крыши? — сказал Ив, показывая наверх.

Великан задрал голову и недоуменно глянул в небо. Потом перевел взгляд на Ива, явно подозревая, что тот насмехается.

— Да, — сказал великан Хунгар. — У этого замка нет крыши. Твои наблюдения верны.

— А что ты делаешь во время дождя? — продолжал Ив. — Дождь испортит все эти прекрасные вещи.

— От дождя люди сходят с ума, — сказал великан. — Мне известны такие случаи. Да только сюда, на дно озера Туманов, ни одна капля не достанет, сколько бы безумной влаги ни проливалось на землю. Если мы от чего и защищены здесь, в озере, так это от сырости.

* * *

Как только великан ушел, Ив со стоном повалился на пол.

— Я трудился языком, болтая без умолку, — пожаловался он, — а болит у меня все тело.

— Видать, не так уж велика разница между умничаньем и воровством, — заметил на это Нан. — Оба этих ремесла требуют всего человека, целиком, зато заниматься ими человек может и по кусочкам. Если вору отрубят руку, у него останется язык, чтобы лукавить, и ноги, чтобы убегать; а если умнику отрежут язык, у него останутся руки, чтобы писать и делать знаки, и глаза, чтобы подмигивать. Чтобы отвадить от таких дел окончательно, следует лишить человека жизни, иначе он найдет способ продолжить.

— Не в этот раз, — сказал Ив. — Я, кажется, сейчас умру от голода.

Нан продолжал стоять, с беспокойством оглядываясь по сторонам.

— Садись же, Нан, — сказал Ив. — На тебе лица нет — отдохни.

Нан послушался и устроился поодаль от Ива, в другом углу комнаты.

— Положим, хозяин предложит нам поесть, — заговорил Нан, — и мы, конечно же, скажем «да», потому что сил терпеть голод больше не осталось.

— Какой-нибудь обед был бы весьма кстати, — согласился Ив. — Я думаю об этом уже несколько часов, с тех самых пор, как ты разбудил меня в саду у великана.

— Но ведь если мы отведаем здешней еды и здешнего питья, то навсегда останемся среди корриганов, — прошептал Нан.

— Жить среди корриганов или умереть среди корриганов, — сказал Ив. — Что выбираешь?

— И никогда больше не вернемся к людям, — продолжал Нан. — Знаю, я не слишком преуспел, ни в своем ремесле, ни в каком-либо ином, а под конец меня вообще хотели повесить. Да разве земной мир только в том и состоит, что меня хотели там повесить? Разве там нет красивых полей и вольных лесов, разве там не текут великие реки, вроде Соммы, о которой вы так хорошо рассказывали, мой господин, разве нет там моря, и птиц, и зверей, и колокольного звона, и женщин — обыкновенных женщин, не с красными глазами, не с кривым ртом, не с горбатыми плечами?

— Будто хотя бы одна из них посмотрит на тебя, Нан, — сказал Ив. — Особенно когда тебе отрубят руку за то, что ты вор, и отрежут язык за то, что ты лукавец и болтун, и выколют глаза за то, что они глядят, куда не следует, а под конец отрежут голову, чтобы не путалась под ногами!

— Вы меня убедили, мой господин, — сказал Нан и слабо улыбнулся. — Хотел бы я знать, каким видят меня здешние жители! Надеюсь, не слишком безобразным.

Еды им так никто и не принес, и они заснули крепким сном. Подводный ветер бродил над их головами и колебал тканые стены замка, единороги и кони кормились водорослями и брали моллюсков у конюха с руки, и стайки бабочек улетали от великана к Алисе де Керморван, ее величеству королеве озера Туманов. Все это было сновидением, и лицо Квинта Фарсала тонуло в чаще леса, погружаясь в него, точно в глубокую воду, и постепенно превращаясь в пятнышко света, маленькое, как затертая золотая монетка.