Григорий Рожков - Американец. Неравный бой

• Название: Американец. Неравный бой
• Автор: Григорий Рожков
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9922-1469-7

Конец 1941 года. Вторая мировая в самом разгаре. Первый лейтенант Майкл Пауэлл (он же наш современник Артур Арсентьев) в буре кровопролитной войны находит друзей и брата. Им вместе предстоит совершить то, на что не решатся пойти другие. Им посчастливится выжить, стать сильнее и победить. Победить в неравном бою.

---

– Цыц, Катерина! Ишь чего удумала! Слезы-то утри, нечего тут сырость разводить, и так болота вокруг! Солдаты они, воевать им надо, куда им нас за собой таскать?.. – грозно загудел дед.

– Заберем, – решительно отрезал Томилов и переглянулся со мной. Я согласно кивнул: бросать здесь людей категорически нельзя. На дворе хоть и сорок первый год, но положение совсем иное, народ на волю врагу оставлять нельзя! – Сейчас здесь пойдут наши грузовики, они вас и подберут. Стецюк! Ко мне! – гаркнул старлей. Из остановившегося чуть подальше грузовика с бойцами охраны выскочил красноармеец и быстро подбежал к нам. – Ефрейтор Стецюк, бери еще троих бойцов – и приступай к охране гражданских лиц. Когда подойдет колонна, бери из резерва грузовик и собирай местных жителей. Передай вот это старшине, тогда проблем не будет. – Быстро начеркав на листке из блокнота несколько слов, старлей передал бумажку Стецюку. – Соберешь всех жителей – и сразу же выдвигайся в райцентр. В случае чего подавай сигнал ракетами, как оговаривали. Выполнять! – Ефрейтор умчался за товарищами, а мы с Климом вернулись в автобус. – Все будет хорошо, товарищи! – напоследок крикнул старлей. – Поехали!

– Храни вас Господь, сынки!.. – Сквозь гул взревевшего двигателя голос старика до моего слуха донесся удивительно четко. Сельчане остались стоять у обочины, грустно, но уже с маленькой надеждой смотря нам вслед…

И, как это не раз было раньше, труд отвлек от лишних раздумий. Помогли людям – большие молодцы, только главной задачи никто не отменял…

По мере приближения к Октябрьскому вокруг нашей скромной штабной колонны действия стали развиваться активнее и, можно сказать, агрессивнее. Стоило в небе над нашей колонной мелькнуть тройке немецких двухмоторных самолетов – началась легкая паника. Наш водитель-виртуоз красивым движением рук выкрутил руль, да сделал это так, что тяжелый автобус пушинкой улетел с дороги на обочину, под кроны деревьев. Как мы не перевернулись, не пооткусывали себе языки и не побили к чертовой матери рации – не знаю. Выжили и успели из машины свалить – и то хлеб. Грузовик с охраной в точности повторил наш маневр и вылетел на обочину. Из кузова горохом посыпались матерящиеся солдаты, тут же разбежавшиеся подальше от грузовика. Только трофейная ЗСУ храбро замерла на дороге и быстро повела стволом следом за самолетами противника, намереваясь отбивать их атаку. Но стрелять ей не пришлось – двухмоторники как неожиданно прилетели, так же неожиданно и улетели, оставив нас в дураках. Хотя кое-какой урок из происшедшего мы вынесли – противник УЖЕ призвал на помощь авиацию, следовательно, затягивать с адекватным ответом нам не стоит.

Настучали мы в штаб на летучих гадов над головами, и командование дало свое решительное «добро» на немедленный вылет истребителей, прибытия которых стоит ожидать минут через десять. А напоследок командование порадовало новостью, что кроме «ястребков» к нам в течение пятнадцати-двадцати минут должны подойти пикировщики и штурмовики для поддержки наземных сил.

Окрыленные добрыми вестями, мы с Томиловым уверенно направили штабную колонну к райцентру – нужно было добраться до него быстрее, скоро придется координировать действия не только наземных сил. Одно лишь жаль – за хорошими событиями, по закону подлости, всегда идут плохие…

Подъезд к Октябрьскому со стороны станции и сама станция с прилегающими зданиями были уже зачищены, бой сместился немного дальше, но следы сражения говорили о многом. По обочинам дороги лежали тела убитых американских, советских и польских солдат. Смерть на войне не редкость, но смотреть на погибших товарищей, которых не так уж и много, было больно. И даже то, что врагов погибло явно больше, не утешает… Каждый выбывший из строя боец уменьшает наши шансы на успех в этой рискованной затее.

Еще более неприятными оттенками заиграли дальнейшие события… Подъехав ближе к станции, мы остановились – дорогу нам преградил капрал-танкист.

– Дальше нельзя, – тусклым голосом пролепетал капрал. Бледное лицо, пустой взгляд, растрепанная и грязная форма в пятнах крови, масла и гари, вместо правого рукава куртки туго намотанные от кисти до плеча бинты. Танкист вышел из боя с глубокой бороздой в душе. – Поляки перешли в контратаку, их только что отбили, но бой продолжается…

Я все переводил стоящему рядом Климу, и тот морщился от неприятных новостей. В подтверждение слов танкиста броневагон Жмакина, стоявший на путях метрах в ста от места нашей остановки, дал залп из всех трех орудий куда-то в центр поселка. Разрывы снарядов подняли столбы огня и пыли, в одном месте что-то ярко сверкнуло и чадно задымило.

– Я сбегаю к товарищу подполковнику. Узнаю обстановку, – тоном, не терпящим препирательств, сообщил мне Томилов. Спорить с ним никто не собирался, пусть бежит, бронированный монстр как раз отошел назад, оказавшись ближе к нам. – Плошкин, Зиновьев, за мной. Вадер, выставь охрану!

– Do you have a cigarette? – Без всяких препон танкист ухватил за рукав выскочившего из грузовика охраны красноармейца. Солдат немного опешил и уставился на меня в поисках ответа на немой вопрос: «Чего ему надо?»

– Он попросил сигарету… – задумчиво ответил я. Красноармеец пожал плечами и вытащил из кармана пачку сигарет, а танкист с абсолютно безучастным лицом вырвал ее из рук бойца.

– Эй, стой! Сигареты верни! – воскликнул ограбленный солдат, ошарашенно глядя вслед быстро удаляющемуся танкисту. Тот оглянулся и зыркнул в ответ так, что красноармеец стал судорожно искать поддержки у окружающих. – Вот дела! Товарищ первый лейтенант…

– Спокойно, сейчас разберемся. – Да и самому захотелось вникнуть в причины «пришибленности» капрала. Танкист далеко не ушел, свернул за дом у дороги и на миг исчез из виду. Подобные выкрутасы неприятны сами по себе, а тут еще и война идет, черт его знает, этого танкиста, – может, он диверсант? Напрягшись от подобных размышлений, решил позвать парочку бойцов охраны. Прибежали на зов Юра и Сергей. Оба выглядят серьезными и опасными – у одного пулемет в руках, у другого снайперская винтовка. Ну прям спецназ пограничных войск НКВД! Ох-ох-ох, опасно ведь везде. Но пусть идут следом, чем на месте сидят… Может, посмотрят да раздумают лазить куда ни попадя…

Пока шли за беглецом, вертели по сторонам головами и примечали все, что встречали. И М3 «Стюарт», снесший задом пристройку дома, и два польских танка 9ТР, догорающих меж домов напротив, и рыжие пятна на огородах – тела польских солдат. Вроде бы тихо сейчас в этом районе, да и в центре бой утихает, но вот последствия его напрягают. Даже немного удивительно – в небе над нами последние минут десять висят советские истребители и не вызывают никаких эмоций. Ну прилетели, ну отогнали вражеских стервятников, и что дальше? Есть они и есть, это очень и очень хорошо, а то, что на них внимания не обращают, так это мелочи – война ведь идет, а не игры в песочнице. Сейчас разглядывать самолетики – неподходящее время…

Все мысли моментально сдуло в никуда, когда мы обогнули изрешеченный с фронтальной стороны «Стюарт» и нашли нашего контуженого беглеца.

– …Держи, Коди, это тебе сигаретка. И тебе, Лэнс. Крис, а вот и твои две сигареты. Возвращаю должок, брат… – Капрал, стоя на коленях перед накрытыми брезентом телами троих танкистов, спокойно вкладывал каждому из них в руки сигареты. Когда он отгибал край брезента, по спине невольно бежали мурашки – тела были чудовищно изуродованы. Оглянувшись через плечо, танкист посмотрел на меня. Мурашки на спине обернулись слонами… Такого я еще не видел – СОВЕРШЕННО пустые глаза. Никаких эмоций, никаких мыслей. Ничего! – Как я маме про Фила расскажу?..

На мгновение меня вышибло из колеи… У него был родной брат, самый близкий ему человек на этой войне. В одном экипаже служили, были рядом, и… все. Погиб его брат.

Я невольно оглянулся на Сережу, но почему-то беспокойство не зародилось в душе, а наоборот – пришло успокоение и крепкая уверенность в силах брата. Я могу не беспокоиться – он сильнее, хитрее и живучее многих подготовленных рейнджеров. Он рядом, а я позабочусь о его безопасности и сделаю его еще сильнее. Чего бы мне это ни стоило.

– Вернитесь к Вадеру, пусть пришлет санитара, танкисту нужна помощь… И приведите пару охранников для пущей безопасности… – Пусть Серый и Юра идут, нечего им тут смотреть, крови с погибших натекло много, да и сами трупы выглядят далеко не симпатично. Не стоит ни Юре, ни Серому на это смотреть.

– Э-э-э… Так точно! Только для начала посмотри туда. Там кто-то в траве. – Юра привлек мое внимание и заставил оглянуться.

– Где? – Иванов указывал куда-то в конец огорода. Ага-ага… Точно, кто-то лежит, завалившись на бок. Это не поляк и не красноармеец – цвет формы не тот. Оливковая форма… Как у рейнджеров.

– Dammit![5] – Несмотря на боль в ноге, до тела добежал быстро. Переворачивать убитого было страшно, но оставлять все так и не думать о погибшем – нельзя. Не могу! Невозможно. – Коулмэн… – вырвалось из груди, когда удалось разглядеть залитое кровью лицо. Бедняга не успел перекатиться через спину – одна пуля попала ему точно в шею и вызвала сильное кровотечение, вторая прошла сквозь каску и ударила в темечко. Эх, вот и первый погибший рейнджер в моем взводе… Очень грустно и очень обидно. Я ведь так хотел обеспечить всем моим бойцам наиболее безопасный путь через эту войну, но это уже не выходит. Черт! Это ведь именно война, здесь все совсем непросто!..