Максим Дубаев - Рерих

• Название: Рерих
• Автор: Максим Дубаев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Искусство и Дизайн
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02562-8

Имя Николая Рериха вот уже более ста лет будоражит умы исследователей, а появление новых архивных документов вызывает бесконечные споры о его месте в литературе, науке, политике и искусстве. Многочисленные издания книг Николая Рериха свидетельствуют о неугасающем интересе к нему массового читателя.

Историк-востоковед М. Л. Дубаев уже обращался к этой легендарной личности в своей книге «Харбинская тайна Рериха». В новой работе о Н. К. Рерихе автор впервые воссоздает подлинную биографию, раскрывает внутренний мир человека-гуманиста, одного из выдающихся деятелей русской и мировой культуры XX века, способствовавшего сближению России и Индии. Прожив многие годы в США и Индии, Н. К. Рерих не прерывал связи с Россией. Экспедиции в Центральную Азию, дружба с Рабиндранатом Тагором, Джавахарлалом Неру. Франклином Рузвельтом, Генри Уоллесом, Гербертом Уэллсом, Александром Бенуа, Сергеем Дягилевым, Леонидом Андреевым. Максимом Горьким, Игорем Грабарем, Игорем Стравинским, Алексеем Ремизовым во многом определили судьбу художника. Книга основана на архивных материалах, еще неизвестных широкой публике, и открывает перед читателем многие тайны «Державы Рерихов».

---

„Экспедиция Рериха накануне отправления в Кашгар была арестована китайскими властями Хотана, без всякого повода со стороны экспедиции.

Ввиду отсутствия консула Соединенных Штатов, настоящим обращаемся к представителям иностранных держав в городе Кашгаре с настоятельной просьбой оказать самое серьезное содействие для немедленного разрешения экспедиции следовать на Кашгар. В случае если разрешение кашгарского таотая недостаточно, просим телеграфировать за наш счет генерал-губернатору области Урумчи.

Три причины заставляют нас неотложно спешить, а именно:

1) необходимость сообщиться с нашими представителями из Америки;

2) необходимость видеть врача шведской миссии;

3) необходимость получения денег в Кашгаре“»[277].

После того как Рерихи отослали это письмо, сидеть сложа руки и ждать ответа было просто немыслимо. Почти каждый день к ним приходил господин Чанг из магистрата Хотана. И каждый раз он доставлял какую-нибудь поразительную телеграмму — то с приказом о немедленном аресте экспедиции, то о немедленной высылке или конфискации всего имущества. Рерихи же в свою очередь подгадывали так, чтобы каждый раз, когда приезжал господин Чанг, они могли предъявить ему очередное письмо от майора Гиллана или телеграмму из Америки — главным было показать любую новую бумагу, которая приводила в уныние чиновника, удивлявшегося большой прозорливости Рерихов.

Во все дипломатические представительства в Кашгаре Н. К. Рерих отправил одинаковые письма в надежде на то, что хоть одно из них все же дойдет до адресата и найдет сочувствие у местных дипломатов.

Эти письма переписывались множество раз и посылались в Кашгар разными путями. Их получили все дипломатические представительства. Только в Советское консульство пришло сразу три одинаковых письма, на последнем была сделана приписка — «Положение становится опасным. Действия таотая угрожающи. Оружие наше конфисковано».

Среди них было и письмо, отправленное еще 6 декабря 1925 года, лично советскому консулу в Кашгаре М. Ф. Думпису:

«Уважаемый господин консул! Из прилагаемых телеграмм Вы увидите, что наша экспедиция, о которой Вы уже могли слышать, терпит притеснения со стороны китайских властей Хотана… Мы уверены, что во имя культурной цели экспедиции Вы не откажете в своем просвещенном содействии. Не найдете ли возможным сообщить соответственно власти Урумчи, а также послать прилагаемые телеграммы через Москву…»

В это время друзья Николая Константиновича делали все возможное, чтобы помочь экспедиции выехать из Хотана в любом направлении.

Переговоры занимали уйму времени, каждый визит к губернатору или в магистрат длился от пяти до шести часов.

Наконец, 20 января 1926 года Рерихи получили письмо от майора Гиллана, в котором он сообщал, что генерал-губернатор распорядился немедленно выпустить экспедицию из Хотана. Это были приятные новости, и все путешественники радовались предстоящему переходу в Кашгар, хотя их путь и удлинялся. Не желая оставлять безнаказанным козни губернатора Хотана, Николай Константинович Рерих подготовил длинное обвинение, которое собирался лично отдать генерал-губернатору в Урумчи.

Только 28 января караван смог покинуть Хотан. Впереди еще были долгие месяцы пути и чинимые английской разведкой препятствия. Путь в заповедный Тибет для Н. К. Рериха оставался закрытым. Английский консул радовался, что из-за отсутствия оружия рериховская экспедиция не пошла более коротким путем через пески на Дуньхуан (Тунь-хуан) в провинцию Ганьсу и при хорошем стечении обстоятельств ее все же удастся вытеснить не только за пределы горного Тибета, но и за пределы Синьцзяна.

Без оружия, но под охраной, приставленной губернатором Хотана, экспедиция двигалась в сторону Кашгара. Ночи выдались холодные, и все согревались у огромного лагерного костра.

Еще перед отъездом из Хотана китайский переводчик Цай Су Ю сшил большой желтый флаг, что вызвало недоумение у Николая Рериха. На расспросы китаец отвечал, что так необходимо, иначе могут продолжиться неприятности, начавшиеся в Хотане. На знамени Цай Су Ю написал по-китайски название экспедиции. Флаг доверили одному из солдат, который ехал впереди и устанавливал его в местах будущих стоянок. Как оказалось, Цай Су Ю поступил очень мудро. На всем пути до Кашгара местные власти проникались большим уважением к экспедиции, считая ее официальным посольством. Юрий Рерих говорил:

— Здесь питают больше уважения к куску материи, чем к нашим пекинским паспортам.

Во время первой остановки Николай Константинович обнаружил, что солдаты, сопровождающие экспедицию, и некоторые работники-китайцы оказались заядлыми курильщиками опиума, а из-за этого они поздно вставали и постоянно мешали быстрому продвижению. Так или иначе, но находчивость переводчика избавила Рерихов от многих формальностей по проверке документов и позволила за 15 дней благополучно добраться до Кашгара.

Английский консул майор Гиллан был очень удивлен, когда экспедиционный караван без потерь вошел в Кашгар. Он явно надеялся, что на пол пути Рерихов остановят и направят через практически непроходимый перевал обратно в Индию.

12 февраля 1926 года на въезде в Кашгар, недалеко от моста через реку Тумен, Николая Константиновича приветствовали несколько ординарцев майора Гиллана в алых униформах. Передав послание, в котором британский консул приглашал всех на обед, они тут же уехали. Через некоторое время вновь появились всадники, теперь это были местные беки и даргамы, посланные губернатором Кашгара торжественно встретить экспедицию, превратившуюся, благодаря флагу, в официальное посольство.

Еще не доезжая до Кашгара Рерихи узнали интересные подробности о противодействиях экспедиции в Хотане. В своем дневнике Николай Константинович писал:

«Керкем-бай, он же Молдаван, так поразительно похожий на европейца, выдавал себя за персидского подданного, но оказался беглым директором Оттоманского банка и католиком. Вот уж подлинно безобразное наслоение, и становится понятнее, почему он три недели задерживал наши телеграммы. В его мастерской, по изданиям Британского музея, подделывают ковры. С какой фирмой в Лондоне или Париже он в связи, и в каких антикварных магазинах встречаются его подделки?»[278]

30 января 1926 года Н. К. Рерих с болью в сердце напишет: «Влево уходит нить каравана. Куда она? Ведь это направление идет прямо на Тибет, на Чантанг. Так и есть, они идут на тибетские озера за солью»[279].

Из разговоров солдат Николаю Константиновичу стало ясно, что губернатор Хотана думал, что караван обязательно вернется назад, чтобы, несмотря ни на что, все-таки добиться разрешения на проход в Тибет. Но Хотан теперь был далеко, и ближайший путь лежал в обход пустыни Такла-Макан.

В Кашгаре Рерихи направились в Британское консульство, где их радушно встретил майор Гиллан. Консульство занимало идеальное местоположение, а из окон открывался прекрасный вид на реку Тумен.

Н. К. Рерих еще в пути получил приглашение от английского консула, в котором тот просил остановиться в его доме. Русско-Азиатский банк со своей стороны любезно предлагал Рерихам свои три комнаты в Кашгаре.

Николай Константинович был приятно удивлен тем, что все хорошее в Кашгаре местное население называло русским. Хорошие дома — русские, хорошие кони — русские, хорошие телеги — русские и даже хорошие сапоги — тоже русские.

В город экспедиция прибыла накануне Китайского нового года. Этот праздник означал, что впереди будет долгий вынужденный отдых.

Первый день пребывания в Кашгаре прошел в воспоминаниях. Все рассказывали о пережитых трудностях в Хотане и обсуждали с дипломатами планы на будущее. Наконец-то Николай Константинович получил возможность свободно переслать письма. В телеграмме, посланной генерал-губернатору Урумчи, сообщалось о прибытии в Кашгар экспедиции Рерихов, и секретарь Китайского консульства Джордж Чу пообещал побеседовать с кашгарским таоинем и его министром иностранных дел господином Тао о необходимых для Николая Константиновича визах.

«Консул ждет нас завтракать, пока приготовят дом Русско-Азиатского банка, — записал в дневнике Юрий Рерих. — Консул и его жена участливо расспрашивают о хотанских делах. В банке говорят „о характере“ китайского управления. Оказывается, хотанский таотай известен по всей провинции, и никто не удивлен его поступками. Приходит караван. Приемка вещей. Сложности нет».

Разместились Рерихи в просторном помещении Русско-Азиатского банка. Советский консул и все европейцы считали, что Н. К. Рерих должен побывать в Урумчи, чтобы лично переговорить с генерал-губернатором и получить от него все необходимые бумаги, иначе трудности могут повториться. Это совершенно меняло планы Николая Константиновича: вместо Аньси пришлось ехать в Урумчи, к северу от Тянь-Шаньских гор. На выборе такого маршрута особенно настаивал английский консул Гиллан, уверяя Рериха, что такой путь будет наиболее правильным, при этом он говорил, что в провинции Синьцзян назревают беспорядки, а на границе между Синьцзяном и Ганьсу уже идет война, и что через провинцию Ганьсу идет маршал Фэн Юйсян, а верховный комиссар Синина Ma Чжуньин (позднее эмигрировавший в 1934 году в СССР), намерен выступить вместе с ним, и при этом совершенно неизвестно, смогут ли плохо дисциплинированные войска наместника Ян Цзиньсиня сдержать наступление армии Фэна.