Жан Мерьен - Энциклопедия пиратства

• Название: Энциклопедия пиратства
• Автор: Жан Мерьен
• Издательство: Терра-Книжный клуб
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1999
• ISBN: 5-300-02684-0

Кем были первые пираты? Что такое пиратская честь? Где жили пиратствующие народы? Как флибустьеры составляли и подписывали договор со своим капитаном? Существует ли пиратство сегодня? Ответы вы сможете найти в этой книге, содержащей очерки по истории пиратов от древности до XX в.

---

А испанский корабль продолжал плыть дальше; он прошел мимо пиратского брига и уже достаточно удалился от берега, когда этот бриг… Именно тогда, матросы постепенно ослабили тросы удерживавшие «Альбатрос» на боку, и бриг гордо выпрямился на волнах; и, как по мановению волшебной палочки, так быстро и уверенно все было проделано, расслабленные реи жестко пересекли мачты под прямыми углами, марсели медленно поднялись на свои места, брамсели поползли вверх на самые вершины мачт, все паруса были мгновенно закреплены.

— Вы только посмотрите, — заметил испанский капитан своему помощнику, — кажется, этот английский корабль выпрямился!

— Он развернулся, капитан. Когда мы проходили мимо, он лежал под другим углом.

— Черт возьми, я не могу ошибиться — его марсели поднимаются на своих канатах, а верхние паруса уже наполнились ветром! А! Великий Боже, а если это пираты? Теперь, когда мы уже в открытом море! Развернемся и попробуем вернуться на берег, пока этот чертов бриг не отрезал нас от земли.

Но время было уже потеряно: «Альбатрос», подняв все паруса, мчался вперед, как дельфин, и благодаря тому, что он распустил все марсели и все нижние паруса, он мог бы и без верхних брамселей догнать «Кинтаниллу», как проворная дорада настигает летающую рыбу, пытающуюся спастись под волнами и рассекающую воду своими плавниковыми перьями. Как же ты, неосторожный испанец, не мог разгадать корсарский корабль по черному цвету корпуса судна, по слишком вытянутой форме, по этим высоким мачтам, смещенным к корме, и, наконец, по множеству матросов, сновавших туда и сюда по широкой палубе, обнесенной защитными заслонами и ощетинившейся стволами орудий! Теперь трепещи при приближении этих коричневых парусов, которые ветер толкает в твою сторону с таким напором; особенно дрожи при виде зловещих фигур, которые скопились на носу пиратского судна. Английский флаг, жестоко обманувший тебя, сейчас будет спущен, а его место на флагштоке займет колумбийский. Теперь уже ты можешь ясно понять причину твоей ужасной ошибки, разглядев в кильватере корсарского корабля шлюп Рафаэля. Это он привел твоего врага по твоим следам. Спасайся, если еще не поздно, но подумай хорошо, как дорого ты заплатишь за бесполезные усилия уйти от ужасного «Альбатроса»!

НА АБОРДАЖ!

«Кинтанилла» повернулась другим бортом; «Альбатрос» повторил ее маневр; испанский корабль, без сомнения, хотел попытаться достичь побережья, прежде чем бриг сумеет забросить на его палубу абордажные крючья. «Альбатрос» неотступно преследовал добычу, стремящуюся ускользнуть от него. Каждый раз, когда испанец уже думал причалить к берегу, колумбиец шел ему наперерез между «Кинтаниллой» и желанной землей, заставляя невезучий корабль вновь идти в открытое море. Не выстрелами из пушек хотел бриг завладеть трехмачтовым судном, а мирно взять его на абордаж, чтобы случайно не привлечь к себе внимание военных кораблей, которые могли оказаться поблизости в открытом море. «Кинтанилла», безостановочно преследуемая пиратами, теряла свое преимущество при каждом маневре, безуспешно лавируя вблизи берега. При каждом изменении курса она смещалась в сторону неутомимого врага, и как птичка теряет свои силы, пытаясь уйти от быстрого ястреба, так и она в конце концов сдалась на милость прожорливого корсара. Тогда раздался этот ужасный крик: «На абордаж! На абордаж!», несущийся с палубы колумбийца, который плыл вплотную к испанскому кораблю, словно намереваясь его проглотить. Все испанцы бросились на колени, и Родригес, увидев их в такой униженной позе, умирающих от страха перед ножами своих пиратов, рассмеялся с презрением, показывая жестом, что не собирается связываться с такими жалкими жертвами.

— Пусть приведут ко мне капитана, я хочу поговорить с ним.

Испанский капитан выступил несмело вперед, простирая трясущиеся от страха руки в сторону своего победителя.

— Что у тебя есть ценного на борту?

— Весь ценный груз в моем дорожном сундуке.

— И больше ничего?

— Ничего, сиятельный командир, клянусь Святым Антонием и нашими святыми великомучениками.

— Подумай хорошенько, прежде чем отвечать на мой вопрос. Я располагаю сведениями о твоем грузе. Если ты признаешься мне во всем, то я подарю тебе жизнь; если ты солжешь, то этот гордень на рее моей грот-мачты накажет тебя за скрытность.

— У меня есть три бочонка с пиастрами в моей каюте. Рафаэль должен был вам рассказать об этом, это он нас предал.

— Завяжи ему вокруг шеи канат, Гуфье, потому что у него, к сожаленью, есть только три бочонка пиастров.

— Сиятельный командир, я забыл вам сказать, так я взволнован всеми этими событиями, что есть еще пять бочонков, но совсем маленьких, прямо малюсеньких, в тайнике за доской в стене моей каюты.

— Этого недостаточно. Не убирай канат, Гуфье.

— О! Пощадите меня, благородный и отважный командир, дайте мне немного прийти в себя и вспомнить, что еще у меня может быть. Я, я… спрятал в щели, под обшивкой моей каюты, два мешочка с дублонами, два маленьких мешочка, которые ничего не стоят и вряд ли могут представлять для вас большую ценность. Но я хочу честно во всем признаться.

— Ну вот, это уже немного похоже на правду. Впрочем, мои люди все равно обыщут весь корабль, и если они найдут что-нибудь из того, что ты забыл со страху сказать мне, то я освежу твою память, повесив тебя на рее, чтобы, во-первых, дать урок другим, а во-вторых, иметь свежее мясо.

Весь испанский корабль был тщательно обыскан. Все золото и серебро были найдены и перенесены на борт корсарского корабля. Испанский экипаж остался на борту «Кинтаниллы», которая покинула своего друга «Альбатроса» и взяла курс на Картахену. Родригес вместе со всеми бочонками пиастров и мешками дублонов направил паруса в сторону Сент-Томаса, голландского острова, пристанища пиратов, где он мог предложить своим людям окунуться в разгульную жизнь, а потом снова пуститься в плавание, раздобыв сведения о торговых кораблях, на которых можно будет поживиться.

КЮРЕ-ПИРАТ

Мы уже видели итальянского монаха-расстригу, который прибыл на Мадагаскар и здесь стал пиратом. Теперь перед нами история колумбийского священника, кюре из Кито, Доминго Муньоса, произошедшая примерно в 1820 году.

Самое невероятное в этой истории то, что если данный священник чем и заслужил хорошую репутацию, так это своей застенчивостью; его прихожане даже подсмеивались над ним: когда он читал проповедь, бормоча себе под нос, то малейшее слово, обращенное к нему, заставляло его краснеть, как девица, и запинаться, как блаженный.

Но однажды среди его многочисленных желающих покаяться в грехах неожиданно появилась девушка, русская красавица с длинными золотистыми волосами по имени Ванда, вынужденная жить в притворной любви к своему мужу. То, что она доверила ему на исповеди, сначала вызвало тихое негодование священника, затем его желание исполнить священный долг и спасти красавицу от проклятой жизни, а затем и вовсе простое желание. Муж красавицы, некий Морель, был любезным человеком, но не любимым; и вот наш святой отец, сбившийся с пути, замешанный в невероятных драках, обвиненный в убийстве мужа, взят в Каракасе под стражу, а с ним и Ванда.

Красавица быстро оказалась на свободе, применив для этого способ, старый, как мир. Муньосу, чтобы выйти из тюрьмы, потребовалась невероятная удача, хотя, по правде говоря, и не такая уж редкая в этих местах: революция. По крайней мере, в данном районе мятежи и революции не заставляли себя долго ждать. На этот раз сам Боливар вовремя подоспел к городу, богатые горожане и полицейские разбежались, ворота тюрьмы распахнулись, и все заключенные разбрелись в разные стороны.

Муньос ни о чем не думал, кроме как найти свою красавицу. Наконец, он нашел ее в доме начальника полиции в компании с Морелем, которому раньше, по ее словам, она была отдана силой. Муньос осадил дом, поджег его и принял на руки свою красавицу, выпрыгнувшую к нему из окна. Красивый вестерн! Но не с точки зрения морали, так как хоть дама его сердца принадлежала каждому, кто встречался ей на пути, и подсмеивалась над бывшим священником, но это мало его заботило; она была красива, он сжимал ее в своих объятьях, и это было для него важнее всего.

А для нас важно то, что произошло дальше.

Генерал Паес от имени Боливара решил навести в городе порядок и для начала расстрелять всех преступников, обвинявшихся в грабежах и убийствах. Муньосу надо было бежать, а лучшая дорога для этого всегда море.

Европейские флибустьеры уже к тому времени не бороздили моря Антильских островов, но большое количество одиночных местных пиратов, колумбийских и перуанских, пришли им на смену и нападали на все без разбору торговые корабли. Муньос, в сопровождении своей белокурой славянки, сделал неплохую карьеру на этом поприще и заслужил репутацию, которая могла сравниться только с репутацией его бывшего соперника Мореля. Мир тесен! Они искали друг друга, но не могли найти, и это занимало их мысли. Перед нами тексты той эпохи, которые обнаружил Морис Магр и воспроизвел в своем значительном произведении «Пираты, флибустьеры, работорговцы».[51]