Клайв Касслер - За борт!

• Название: За борт!
• Автор: Клайв Касслер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-078038-9

Случилось невозможное.

Похищен президент США.

Одновременно у берегов Аляски потерпел катастрофу корабль с опасным химическим грузом на борту.

Если не отыскать президента — неминуем международный кризис.

Если не предотвратить катастрофу — в океане погибнет все живое.

Что, если между похищением президента и крушением загадочного корабля есть связь? Что, если эти события — лишь часть чьего-то масштабного плана по нарушению мирового равновесия?..

Дирк Питт, «Индиана Джонс подводных глубин», — единственный, кто может спасти ситуацию.

---

Мушкеты убрали, а артиллеристы быстро протерли стволы банниками и снова начали заряжать. Пули свистели и у них над головами и плечами, одному пуля попала в шею. Но меньше чем через минуту старые пушки „Наполеон“ были готовы к стрельбе.

— Цельтесь в тросы! — крикнул Питт. — Надо отрезать баржу!

Ларош кивнул и передал приказ Питта. Пушки развернули, и следующий залп пришелся буксиру в нос, отчего во все стороны полетели бухты веревок и тросов, но баржа оставалась привязанной к буксиру.

Хладнокровно, почти с презрением не обращая внимания на смертоносный вихрь, обрушивающийся на „Стоунуолл Джексон“, ряженые солдаты зарядили мушкеты и ждали приказа открыть огонь.

Всего двести ярдов разделяло корабли, когда Ларош снова поднял саблю.

— Стрелки — целься! Ну, ребята, отправьте их в ад! Пли!

Передняя часть парохода извергла страшный поток огня и дыма. На буксир словно обрушилась сплошная стена пуль. Результат был опустошительный. Разлетелись все стекла в дверях и иллюминаторах, от переборок отлетали щепки, люди падали, заливая палубу кровью.

Прежде чем стрелки Ли Тонга опомнились, Питт обрушил на буксир от носа до кормы огонь из „Томпсона“.

Джордино присел за тюками с хлопком; он ждал, когда расстояние сократится, чтобы можно было стрелять из пистолета, и с интересом наблюдал, как один за другим второй и третий ряды стрелков отступают и перезаряжают мушкеты.

Конфедераты продолжали вести убийственный огонь. Залп следовал за залпом, и почти каждый выстрел поражал плоть и кости. Сквозь дым и грохот доносились крики раненых. Ларош, увлеченный бойней и хаосом, кричал во все горло, требуя, чтобы стрелки лучше целились, а пушкари быстрее перезаряжали.

Прошла минута, две, три, и битва достигла жестокого равновесия. На палубе „Джексона“ возник пожар, пламя охватило деревянные борта. В рубке капитан Белчерон потянул за веревку парового свистка и в голосовую трубу передал приказ Макгину. Стрелки прекратили огонь, все приготовились к столкновению.

Когда прекратился огонь и стихли звуки каллиопы, странная, нездешняя тишина окутала пароход.

Пароход был подобен боксеру, избитому намного превосходящим его противником, но вновь собравшему все силы для последнего удара.

Удар пришелся в середину буксира. От сотрясения баррикады из тюков опрокинулись, борт, доски, балки на протяжении шести футов лопнули, как тонкие рейки. Обе трубы парохода повалились вперед, окутав возобновившуюся схватку дымом и паром. Теперь стрельба велась в упор. Поддерживающие канаты перегорели, и на палубу буксира опустились сходни, точно огромными когтями сцепив оба корабля.

— Штыки примкнуть! — крикнул Ларош.

Кто-то поднял знамя полка и начал размахивать им. Мушкеты перезарядили, штыки примкнули.

Тот, кто играл на каллиопе, вернулся за клавиши и снова грянул „Дикси“. Питта поразило, что ни один человек не выказал страха. Напротив, всех словно охватило неуправляемое боевое безумие.

Питту показалось, что он перенесся в прошлое.

Ларош сорвал свою офицерскую шляпу, надел на кончик сабли и поднял в воздух.

— Шестой Луизианский! — воскликнул он. — Вперед, на врага!

Завывая, точно дьяволы, появившиеся из-под земли, люди в сером бросились на буксир.

Ларош был ранен в подбородок и в ногу, но, хромая, продолжал наступать. Питт прикрывал наступающих огнем, пока не истратил последнюю обойму. Тогда он положил автомат на тюк хлопка и бросился вслед за Джордино, который, не щадя раненую ногу, бежал по палубе, яростно стреляя из револьвера. За ними, размахивая лопатами, как дубинами, бежали Макгин и его кочегары.

Люди Бугенвилей не выдержали натиска. Эти наемные убийцы, жестокие, не знавшие пощады и не ждавшие ее для себя, не были готовы к безумному натиску южан и допустили ошибку: вышли из-под защиты стальных бортов и попытались встретить нападающих лицом к лицу.

„Стоунуолл Джексон“ горел. Артиллеристы дали последний залп; они стреляли мимо схватившихся на палубе людей, и залп разорвал тросы, привязывавшие баржу. Подталкиваемая буксиром, баржа зарыскала в сторону, и два стальных корабля с обеих сторон зажали разбитый деревянный нос парохода.

Орудуя штыками и продолжая стрелять, Шестой Луизианский захватил палубы. В десятках рукопашных пятифутовые мушкеты и двухфутовые штыки оказались смертоносным оружием ближнего боя. Никто из раненых не останавливался, все сражались с необычной бесшабашностью, слишком захваченные невообразимым и чересчур взбудораженные, чтобы бояться.

Джордино не почувствовал удара. Он продолжал наступать, стреляя по всем восточным лицам, но внезапно ткнулся лицом в палубу: пуля пробила икру его здоровой ноги.

Питт поднял Джордино и отнес в пустой коридор.

— Знаешь, ты ведь не бронированный.

— А ты где был?

Боль нарастала, и голос Джордино звучал все напряженнее.

— Старался уворачиваться, — ответил Питт. — Я не вооружен.

Джордино протянул ему револьвер „Ле Ма“.

— Возьми это. Я с боями покончил — по крайней мере на сегодня.

Питт улыбнулся другу.

— Прости, что бросаю тебя, но мне нужно попасть внутрь баржи.

Джордино открыл рот, собираясь ответить, но Питт уже исчез. Спустя десять секунд он уже пробирался по изуродованному носу буксира. Он едва не опоздал. Сорвавшись с привязи, баржа отошла на двадцать футов. Из трюма показалась чья-то голова и плечи, раздались выстрелы. Питт чувствовал, как поднятый пулями ветер развевает его волосы, касается щек. Он перевалился через поручень и упал в воду.

На корме экипаж Бугенвилей оказывал упорное сопротивление, но в конце концов не устоял перед серыми мундирами.

Крики и выстрелы затихли и совсем прекратились. На радиомачте буксира подняли флаг конфедератов, и бой окончился.

„Солдаты“ из Шестого Луизианского полка проявили себя молодцами. Как ни удивительно, никто из них не погиб в схватке.

Пятнадцать были ранены, двое серьезно. Ларош выбрался из толпы приветствующих его людей и опустился на палубу рядом с Джордино. Два окровавленных человека торжественно пожали друг другу руки.

— Поздравляю, майор, — сказал Джордино. — Вы выиграли решающую битву.

Широкая улыбка осветила окровавленное лицо Лароша.

— Клянусь богом, мы задали им перцу, верно?

Ли Тонг расстрелял все пули по фигуре на носу буксира и видел, как человек упал за борт. Опираясь на край люка, он смотрел, как ветер развевает знамя конфедератов.

Он принял неожиданную катастрофу, разрушившую его так тщательно спланированную операцию, с непонятной отчужденностью. Его люди мертвы или в плену; судно, на котором он собирался бежать, утонуло.

Но он не собирался сдаваться неведомому противнику. Он выполнит условия сделки бабушки с Мораном, а потом попытается спастись.

По боковой лестнице, идущей возле шахты лифта, он спустился в помещения лаборатории и бежал по главному коридору, пока не оказался перед дверью в комнату с коконами. Он вошел и посмотрел на человека в первом коконе. На него смотрел вице-президент Марголин; слишком ослабевший, чтобы действовать, слишком одурманенный, чтобы соображать.

Ли Тонг прошел ко второму кокону и посмотрел в спокойное лицо спящей Лорен Смит. Ей ввели большую дозу успокоительного, и она была без сознания. Ее смерть будет напрасной тратой неплохих возможностей, подумал Ли Тонг. Но нельзя позволить ей жить… и давать показания. Он наклонился, открыл крышку и погладил Лорен по волосам, глядя в ее полуоткрытые глаза.

Он убил бесчисленное количество мужчин, забывая их лица через секунду после смерти. Но лица убитых женщин оставались в памяти.

Он помнил первую такую женщину много лет назад на грузовом пароходе посреди Тихого океана: ее изумление, когда ее, нагую, связанную цепями, выбросили за борт.

— Отличное у вас здесь место, — послышался голос от двери, — вот только лифт не работает.

Ли Тонг повернулся и удивленно уставился на человека, который нацелил ему в грудь ствол старинного пистолета; человек был весь мокрый, и с него текла вода.

— Вы! — воскликнул он.

Усталое, осунувшееся, в темной щетине лицо Питта улыбалось.

— Ли Тонг Бугенвиль. Какое совпадение!

— Вы живы!

— Банальное наблюдение!

— И во всем этом виноваты вы: эти безумцы в старых мундирах, этот речной пароход…

— Времени не было искать других, — виновато объяснил Питт.

Мгновенное смятение Ли Тонга прошло, и он медленно согнул палец на курке „стейер-манлихера“, который некрепко держал, направив ствол в пол.

— Что вы привязались к нам с бабушкой, мистер Питт? — спросил Ли Тонг в попытке потянуть время. — Почему вы решили уничтожить „Морские перевозки Бугенвиль“?

— Все равно что Гитлер спросил бы у союзников: „Почему вы вторглись в Европу?“. Вы виновны в смерти моего друга.