Лев Гарбер - Россия. Наши дни

• Название: Россия. Наши дни
• Автор: Лев Гарбер
• Жанр: Современная проза

Главный герой повести очнулся однажды утром… в лесу и осознал: он не помнит ничего из того, что с ним произошло до этого момента.

Добравшись до ближайшего поселка, молодой человек узнал, что находится в Шатурском районе. Единственная возможность разобраться, кто он такой — это обратиться в милицию. В отделении Шатуры «безымянного» поручили опытному психологу Ольге Викторовне.

Сеанс гипноза, организованный ею, не принес ожидаемых результатов. Но в ходе него стало очевидно, что «безымянный» — незаурядный человек. Мало того, что он, по всей видимости, очень богат — до инцидента клиент Ольги работал в спецслужбах. Скрыв полученную информацию от руководства, Ольга Викторовна на свой страх и риск решила провести собственное расследование.

Ее труды по установлению личности юноши увенчались успехом. Нашлись его жена и мать. Все факты указывали на то, что имя пострадавшего — Георгий Топчиев.

Георгий с семьей вернулся домой. Но почему он не помнит людей, с которыми он должен был быть очень близок? Почему не чувствует себя уютно в доме, который сам построил? И, наконец, почему он уверен, что его настоящее имя — Олег, а не Георгий?

---

Ответа не последовало. Пациент ушел в себя, опустил голову, и, давая понять, что разговор закончен, отстранился от беседы.

— А как мы его примем? У него же ни паспорта, а самое главное, карточки медицинского страхования нету. Я не имею права его принять без страховки!

— Я же вам уже все объяснял. — Влез в разговор Селиванов. — Звоните моему начальству и с ним разбирайтесь! Я его у вас оставляю и все. Делайте с ним, что хотите! — Выговорился Капитан и резко вышел из приемного отделения прочь.

Возникшую паузу нарушила врач-женщина. Она подняла трубку, и, набрав короткий номер, тихим, спокойным голосом произнесла:

— Неврологическое? К вам тут новый больной поступает… молодой парень. Пришлите кого-нибудь. — И положив трубку, начала заполнять формуляры. Из огромного количества строк, были заполнены только несколько, но над всеми остальными она задерживалась и, задумчиво, перечитывала вопросы анкеты. Другой врач в это время нервно ходил по комнате, то пристально смотря на свою коллегу, то бросая взгляд на молчаливого мужчину, сидящего отрешенно на стуле. Не выдержав, он выпалил:

— Не понимаю я Вас Екатерина Ивановна, не понимаю! Милиция на нас свою головную боль скинула, а вы… как Вы этого не понимаете?

— Понимаю, уважаемый Евгений Николаевич, очень хорошо понимаю!

Но парнишка то тут причем? — произнесла она так же спокойно и размеренно, не поднимая глаз и продолжая свою работу по заполнению.

Особо долгим это занятие не было, и к приходу медсестры из неврологического отделения городской больницы, документы были готовы и больной получил официальную прописку и право на медицинское обслуживание. С медицинской картой и направлением он был доставлен по улице в корпус номер четыре, на первом этаже которого, располагалось искомое отделение. Пройдя по коридору, по правую и левую сторону которого располагались палаты, единственный туалет на все отделение, столовая и помывочная, они достигли комнаты номер шесть.

— Это твоя палата будет. — Произнесла медсестра и ввела новенького вовнутрь.

Шесть коек, большое окно, напротив двери и запах… запах, букет которого известен каждому, кто хоть однажды бывал в маленьких захолустных больницах, и который невозможно описать тому, кто не бывал в оных. Крайняя кровать у окна была свободна. Именно туда указала рукой медсестра и пояснила:

— Тумбочки у тебя нет, да тебе и складывать то особо нечего. Ужин уже давно закончился, так что ложись спать, завтра будет завтрак в восемь.

В общем, осваивайся. Спокойной ночи! — и вышла, оставив новенького наедине с постояльцами.

Все пять коек были заняты. На одной неподвижно лежал пожилой мужчина после инсульта, следующую занимал забинтованный молодой парень, как оказалось пожарный, получивший черепно-мозговую травму на пожаре, и дожидавшийся места в областной ведомственной больнице. Двое других были явными жертвами зеленого змия. Они держались друг друга и сразу становилось ясно, что это не первая их госпитализация. Последним по счету соседом был «Дед» — пожилой, но очень бойкий старикан — любитель поговорить по душам и грубо пошутить. Такой человек всегда есть в любом коллективе. И обижаться на него грех и прогнать жалко. Именно он и взял в оборот незнакомца.

— Чьих будешь, земеля? С какого ты района то? Я тебя раньше не видал.

Сняв брюки, носки и ботинки, новенький лег поверх одеяла, и медленно опуская голову, коснулся подушки. Вздох облегчения вырвался из него. Переведя дыхания, он ответил тихо, но очень четко выговаривая каждое слово:

— Я проснулся сегодня утром в лесу. Ничего о себе не помню. Долго шел и вышел к озерам. Потом дошел до милиции. Они направили меня сюда.

— Слушайте, друзья, да он террорист, не меньше. Надо все острые предметы спрятать на ночь. А то с утра проснемся с перерезанным горлом. Надо врача позвать! Он же сумасшедший, его со здоровыми в одну палату класть нельзя. Он нас всех порешит по одному. Я, например, спать, сегодня точно не буду! — Без тени шутки в голосе, громогласно, так чтобы его было слышно даже в коридоре, произнес дед. Готовящиеся ко сну соседи, так и не поняли, шутит он, или действительно напуган. Конец сомнениям положил ответ новенького.

— Утром проснемся и посмотрим, кто жив, а кто скончался. Утро вечера мудренее. — Тихо, но убедительно простонал «террорист», перевернулся лицом к стенке, закрыл глаза и моментально провалился в царство морфея. Так закончился первый день жизни, начатой с чистого листа.

Глава 2 Безымянный больной

Среда, 29 июня 2006 года. Шатурский район Московской области. Город Шатура.

Подъем в больницах ранний, но сегодняшний день оказался особенным. Вечером по Шатурскому кабельному телевидению был показан сюжет о молодом мужчине, найденном в лесу в беспамятстве. Дано его полное описание и продемонстрированы фотографии. Начиная с пяти утра, весь сестринский аппарат неврологического отделения был на ногах. Несколько женщин, разыскивающих своих сыновей, одновременно примчались на опознание из разных районов московской области. Им пришлось осматривать героя вчерашнего репортажа спящим. Он спал крепко и глубоко. Ни громкие всхлипывания, расстроенных матерей, ожидавших увидеть в спящем своего ребенка, ни рассерженные возгласы соседей, разбуженных ранними посетителями, не могли вывести его из глубокого сна. Только в начале восьмого, пятая по счету женщина разбудила его касанием руки. Ей очень хотелось перевернуть от стены и осмотреть лицо человека, который в ее надеждах должен был оказаться близким и любимым существом. Она разыскивала мужа, который совсем не подходил под описание, данное по телевизору, но тем ни менее, приехала из другой области на всякий случай.

— Нет, это не он! — Огорченно произнесла, постаревшая от горя женщина, медсестре, сопровождавшей ее по отделению. — Я уже два года ищу. По всем больницам езжу в надежде, что найдется. Все глаза выплакала, в отчаянье несколько раз впадала, а как услышу, что где-то неопознанный нашелся, еду не задумываясь. И буду ездить!

Она медленно дошла до двери, остановилась на мгновение, вытирая слезу, а потом резко повернулась и, улыбаясь, пожелала:

— У Вас будет все хорошо! Знайте, Вас ищут и обязательно найдут! Это дело времени. Будьте здоровы.

— Спасибо большое! — сонным голосом ответил безымянный больной, не до конца понимая, что происходит.

Медсестра с женщиной покинули палату. Соседи обступили новенького, и, перебивая друг друга, стали забрасывать его вопросами. Получая короткие и однородные ответы, они строили свои версии произошедшего, спорили о возможном месте его пробуждения в лесу, предлагали свои варианты развития событий. Дед, который еще вчера, обзывался «террористом», сегодня был мил и благодушен. С ходу он подарил новенькую зубную щетку и предложил пользоваться своими туалетными принадлежностями без спроса.

Настроение поднималось. Душевное равновесие и спокойствие сменилось ощущением, что все складывается не плохо. По крайней мере, сегодняшнее утро было на много лучше вчерашнего. Сравнивать с чем-то другим он не мог. Память за ночь так к нему и не вернулась.

Огорчение пришло внезапно. Настроение моментально испортилось, и в голову полезли дурные мысли. Это было реакцией на шутку того же Деда, который, в свойственной ему манере, вообразил, что: «Если он зарезал кого, или застрелил, а от этого у него «крышняк потек», то это быстро выясниться, и его арестуют! Поэтому ножи можно больше не прятать».

Мысль, о том, что его прошлое может оказаться не таким безобидным, а может даже и криминальным, терзала его и мучала. Появлялся страх к воспоминаниям. Не хотелось даже думать о прошлом. Он отогнал эти мысли прочь, и решил жить сегодняшним днем, а сегодня по распорядку был завтрак — первый в его жизни, а на завтрак не умытыми не ходят!

После завтрака предстояла встреча с главным и единственным врачом отделения, от которого, от части, зависела возможность нахождения безымянного больного в этой больнице. Этим врачом оказалась женщина средних лет, с твердым мужским характером, доставшимся ей по наследству после работы в Психиатрической лечебнице. Она, как и большинство жителей Шатуры, смотрела родное кабельное телевиденье, и сюжет о выходце из леса не прошел мимо неё. Но она и представить себе не могла, что увидит его в живую, да ещё у себя в отделении.

С утра у нее состоялся неприятный разговор с майором из милиции, который требовал, что бы нахождение этого пациента в стенах больницы было гарантированно долгим, чтобы была возможность беспрепятственно предъявлять его на опознание и не ограничивать его передвижение, но при этом отвечать за его безопасность. Эти требования нарушали сразу несколько инструкций и уложений и никак не могли быть приняты. Да и само нахождение неопознанного человека могло оказаться опасным не только для ее пациентов, но и для медперсонала. От нее, как от единственного профессионального психиатра в больнице требовалось установить вменяемость больного, его физическое и нервное состояние, а самое главное понять, врет он или нет. Для выполнения данной задачи был необходим длинный и обстоятельный разговор. К нему она начала готовиться загодя, составляя план беседы и опросник. Но чем больше она думала о предстоящем разговоре, чем больше впечатлений от медсестер отделения и соседей новенького по палате выслушивала, тем больше в ней росла уверенность, что она к нему не готова. Поэтому звонок из милиции с просьбой срочно забрать пациента к психиатру из поликлиники на осмотр сильно обрадовал ее. Предполагаемая новая информация могла оказаться не лишней, да и появилась возможность поделиться ответственностью. Разговор откладывался на вечер.