Жан-Кристоф Гранже - Кайкен

• Название: Кайкен
• Автор: Жан-Кристоф Гранже
• Жанр: Триллер
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-05782-1

Между Патриком Гийаром и Оливье Пассаном много общего: оба они росли без родителей, воспитывались в одном и том же приюте, самостоятельно добивались своего места в жизни. Вот только один из них полицейский, а другой — главный подозреваемый по делу о жестоком маньяке, орудующем в Париже и убивающем беременных женщин. Пассан уверен, что убийца — Гийар, но привлечь подозреваемого к ответственности не так-то просто. Тем временем Оливье Пассан обнаруживает, что в его доме происходят жуткие, загадочные события, и, судя по всему, убийца подбирается к его самым близким и дорогим людям — жене и детям…

Впервые на русском языке! Новый шедевр от мастера остросюжетного романа!

---

Надо искать их на теле убитой женщины, на инструментах, которыми негодяй орудовал, на канистре с бензином, при помощи которого сжег ребенка. А еще частички его кожи под ногтями жертвы — любую органику, способную связать владельца автомастерской с его добычей.

— Пришли мне результаты мейлом.

— Слушай, это же не по правилам, я…

— Это мое дело.

Заккари покачала головой. Пассан знал, что она все сделает: восемь лет работы бок о бок, немного флирта, сексуальное напряжение, всегда существовавшее между ними, — все это не прошло даром.

Снаружи ему легче не стало. Опять лило как из ведра. Столпившиеся у ограждения местные прорывали цепь спецназовцев, — того и гляди, все это плохо кончится. Только в одном повезло: журналистов пока не видно. Каким-то чудом ни один репортер, фотограф или оператор до сих пор не объявился.

Огибая машину, чтобы сесть за руль, Пассан увидел еще одни носилки, которые подкатывали к «скорой помощи». На них, укрытый серебристым термоодеялом, лежал Патрик Гийар, в шейном корсете и кислородной маске. Прозрачный полимер искажал черты, возвращая ему истинный облик — это было лысое белое чудовище с безобразной физиономией.

Санитары открыли дверцы машины и осторожно вкатили носилки внутрь. Синие мигалки отражались в складках переливчатого одеяла, и казалось, что палач выглядывает из кокона с бирюзовыми блестками.

Их взгляды встретились.

То, что он увидел в глазах убийцы, убедило его: война еще не выиграна.

Возможно даже, не эта битва.

3

Через час Оливье Пассан жмурился от удовольствия, стоя под душем в своем новом офисе. Вода была словно наделена некой магией: она смывала не только грязь и пот, но и вонь горелого мяса, видения истерзанной плоти, жажду убийства и разрушения, которая все еще не отпускала его. Он склонил голову под тугими струями — прохладными, почти холодными. Покрасневшую под напором воды кожу слегка саднило, освежающий ливень хлестал по затылку.

Наконец он вытерся и почувствовал себя обновленным. Обстановка Центрального управления судебной полиции на улице Труа-Фонтано в Нантере лишь усиливала это впечатление. Помещения в стиле хай-тек, просторные и безликие, — ничего общего с мрачным лабиринтом на набережной Орфевр.[4] Многие отделы перевели сюда, пока не начнут возводить новый дом номер 36. Хотя, по слухам, денег на строительство нет, и полицейские скоро вернутся к родным пенатам.

Голый по пояс, он изучал себя в зеркале над умывальником. Худое лицо, квадратная челюсть, стрижка ежиком: скорее десантник, чем легавый. Под шапочкой коротких волос — тонкие и правильные черты. Он опустил взгляд на свою грудь: выпуклые мускулы, четкие линии. Это зрелище стоило часов, проведенных в спортзале. Пассан тренировался не ради физической формы, красота заботила его еще меньше — для него это было вещественным доказательством собственной силы воли.

Он вернулся в раздевалку, натянул грязную одежду и зашел в лифт. Третий этаж. Стальная арматура, стеклянные стены, серый ковролин. Это холодное однообразие ему даже нравилось.

Отмытый и причесанный Фифи возился с кофемашиной.

— Что, не работает?

— Еще как работает. — Панк со всей силы пнул агрегат.

Подхватив дымящийся стаканчик, он протянул его начальнику и снова ударил по машине, чтобы раздобыть себе другой. Под намокшей гривой его продырявленная пирсингом кожа выглядела особенно нездоровой.

Они молча выпили кофе и с одного взгляда поняли друг друга: говорить о чем-нибудь еще, любой ценой сбросить напряжение. Но молчание затянулось. Помимо профессии, у них была только одна общая тема: застой в личной жизни.

— Что у вас с Наоко? — Фифи решился первым.

— Разводимся. Уже официально.

— А с домом что? Будете продавать?

— Ну нет. Только не сейчас. Оставим.

Напарник недоверчиво хмыкнул. Он знал, что решение Пассана никак не зависит от ситуации на рынке недвижимости.

— И кто же там будет жить?

— Мы оба. По очереди.

— Как это?

— Будем жить там по очереди. — Пассан смял стаканчик и швырнул в мусорку. — Каждый по неделе.

— А ребятишки?

— Они останутся, чтобы не менять школу. Мы все обдумали: это их меньше травмирует.

Фифи промолчал, вновь всем видом демонстрируя недоверие.

— Теперь все так делают, — добавил Пассан, словно пытаясь убедить себя самого. — Сейчас это очень распространенная практика.

— Это дурацкая практика. — Лейтенант тоже выкинул стаканчик. — Скоро они будут принимать вас в вашем же доме. Будете туристами под собственной крышей.

Пассан поморщился. Он неделями взвешивал это решение, стараясь уверить себя, что другого выхода нет. Неделями отбрасывал любые возможные возражения.

— Или так, или я и дальше буду жить в своем погребе.

Вот уже полгода, как он обитал в подвале собственного дома. Словно опасаясь бомбежки, укрывался в помещении, куда свет проникал через оконца на уровне земли.

— И чего? — фыркнул Фифи. — Будешь приводить девок к себе домой? Чтобы Наоко натыкалась на их трусики в постельном белье? И сама спала в той же постели?

— Начнем прямо сегодня, — отрезал Пассан. — Эта неделя за Наоко. А я перебираюсь в квартирку, которую снял в Пюто.

Панк удрученно покачал головой.

— Ну а как у тебя с Орели? — Пассан перешел в наступление.

Фифи ухмыльнулся, наливая себе очередной стаканчик кофе.

— Позавчера она уснула, когда мы трахались. — Он подул на стаканчик. — Как по-твоему, это хороший знак?

Они расхохотались. Все лучше, чем вспоминать жуткий след, оставленный Акушером.

4

Под скрип дворников Пассан рассеянно прислушивался к новостям по радио. Он направлялся в Сюрен, чтобы провести в своем доме последние часы перед переездом в Пюто, но еще не решил, завалится ли спать, продолжит упаковывать коробки или займется рапортом. Нельзя сказать, чтобы понедельник 20 июня 2011 года был богат новостями. Внимание привлекло единственное сообщение: история разведенного мужчины, объявившего голодовку в знак протеста по поводу денежной компенсации, которую его обязали выплачивать бывшей супруге. Пассан невольно улыбнулся.

С Наоко подобные трудности ему не грозят. Один адвокат, совместная опека над детьми, даже выходного пособия не потребуется: жена зарабатывает намного больше. Дом — единственное имущество, которое им предстоит разделить.

Он ехал по набережной Дион-Бутон в сторону моста Сюрен и дрожал от холода, но включать печку не хотелось. Как-никак июнь, черт побери! Проклятая погода действовала на нервы. Уродская погода, от которой привычно ныла спина, — зябкая и скупая, без намека на летнее изобилие.

От Нантер-Префектюр он мог бы добраться до Мон-Валерьен и через город, но ему хотелось простора — неба и реки под восходящим солнцем. На самом деле он почти ничего не видел: Сену слева от него с дорожной насыпи не разглядишь, а справа деревья заслоняли город. Хмурое небо пропиталось водой, словно губка. Он мог сейчас находиться в любом месте на этой планете.

Пассан вспоминал, как прижимал Гийара ногой к земле, готовый швырнуть головой вперед под колеса грузовика. Когда-нибудь дверь камеры захлопнется за ним самим не с той стороны. Семья — едва ли не последнее, что еще связывало его с нормальной жизнью, — и та потерпела крах.

Он свернул направо, поехал по бульвару Анри-Селье, потом по авеню Шарля де Голля двинулся в сторону Мон-Валерьен. По мере подъема появлялись знакомые приметы: дома, притулившиеся к склону холма, заросшие плющом стены. Одно за другим открывались кафе.

Пассан остановился возле уже освещенной булочной. Круассаны, багет, чупа-чупс. Его вновь охватило ощущение нереальности. Есть ли связь между этими безобидными вещами и кошмаром в Стэне? Удастся ли ему вот так запросто вернуться в обычный мир?

Он сел в машину и продолжил подъем. Вершина Мон-Валерьен с ее просторными лужайками напоминала поле для гольфа. Здесь царила атмосфера высокогорного плато — симметрия линий, ровная местность, водоочистительная станция с ее четко очерченными трубами. Стадион Жан-Мулен с площадками, словно выведенными по линейке, американское братское кладбище с рядами белых крестов.

Утренний свет с трудом продирался сквозь сумрак, но открывавшийся вид на Париж впечатлял. А особенно радовало Пассана расстояние. Для него эти тысячи гаснущих фонарей, чаща башен и зданий, укрытых пеленой дождя, представляли собой трагическую арену первобытной войны. Здесь, на этих высотах, он чувствовал себя в безопасности. Он вернулся в свое святилище. Свое убежище.

Добравшись до улицы Клюзере, он притормозил перед воротами, открыл их пультом и как можно медленнее проехал по подъездной аллее, чтобы сполна насладиться видом. На первый взгляд это смотрелось как белый блок на зеленом фоне. По местным меркам у него был огромный сад — около двух тысяч квадратных метров лужайки. Газон обходился недешево, но оно того стоило.