Мэри Стюарт - Сборник «Хрустальный грот»

• Название: Сборник «Хрустальный грот»
• Автор: Мэри Стюарт
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-20620-5

У трона каждого легендарного властителя найдется место для чародея.

Это повествование о деяниях благородного короля Артура, о великих битвах, великой любви и великом предательстве. О том, что видел своими глазами величайший из магов Британии Мерлин, стоявший у колыбели Артура и приведший его к власти.

Романы Мэри Стюарт о волшебнике Мерлине и короле Артуре по праву считаются шедеврами фантастической литературы.

Описание:

Два первых романа трилогии «Жизнь Мерлина».

Рисунок на суперобложке Д. Джанкола.

Содержание:

Хрустальный грот (роман, перевод А. Хромовой), с. 5-410

Полые холмы (роман, перевод И. Бернштейн), c. 411-811

---

Он сжал руку еще сильнее.

— Понял, Мерлин Эмрис?

Я кивнул. Он поцарапался о мою брошь-застежку, выругался и отпустил меня. У него на руке выступила кровь. Я заметил, как он смотрит на брошь. Утер щелкнул пальцами факельщику. Тот приблизился, подняв факел.

— Это он дал тебе ее? Красного дракона? — Утер не договорил. Его глаза остановились на моем лице и расширились. Их ярко-голубой цвет стал невыносимым. Серый жеребец пошел под ним в сторону, он резко одернул его, так, что брызнула пена.

— Мерлин Эмрис, — едва слышно проговорил он. Потом неожиданно рассмеялся, задорно и громко. Таким я его еще не видел.

— Что же, Мерлин Эмрис. Тебе все же придется рассказать, где ты был сегодня ночью. — Он развернул лошадь и бросил через плечо воинам:

— Возьмите его с собой, да смотрите, чтобы не упал. Похоже, он дорог моему брату.

Серый жеребец взвился под ударом шпор, и отряд быстро тронулся вслед за Утером. Мои охранники, не отпуская поводьев гнедой, поехали сзади. В грязи осталась лежать жреческая роба, скомканная и истоптанная конскими копытами. Интересно, найдет ли ее Белазиус? Будет ли осторожен?

Вскоре я забыл о нем. Мне предстоял разговор с Амброзиусом.

Кадал находился в моей комнате.

— Спасибо богам, что ты не вернулся за мной, — проронил я с облегчением. — Меня подобрали люди Утера, а он сошел с ума от злобы, узнав, где я был.

— Знаю, — угрюмо ответил Кадал. — Я видел.

— Что это значит?

— Я все-таки вернулся за тобой. Решил проверить, хватило ли у тебя ума отправиться домой, после того как раздался этот… шум, и поехал следом. Не увидев на дороге следов, подумал, что ты слишком лихо погнал кобылу… Я и сам припустил так, что подо мной задымилась земля. Потом…

— Ты догадался, что происходит и где был Белазиус?

— Да, — он повернул голову, собираясь плюнуть на пол, но вспомнил, где находится, и ограничился знаком против нечистой силы.

— Когда я приехал сюда и не нашел тебя, то понял, что ты — своевольный дурачок — отправился смотреть, что там делается. Тебя могли убить, если бы ты попался этим друзьям.

— И тебя тоже. Но ты вернулся.

— Что мне оставалось делать? Ты мог бы и услышать, как я тебя зову. По меньшей мере ты поступил необдуманно. Я увидел отряд, когда до города оставалось меньше мили. Тогда съехал с дороги и дал им проехать. Знаешь тот старый разрушенный пост? Я спрятался там и видел, как они проезжали мимо. Тебя везли сзади под охраной. Я понял, что Утер догадался, и поехал следом, держась по возможности близко. В городе боковыми улицами я пробрался сюда первым. Получается, он все знает?

Я кивнул и начал расстегивать накидку.

— Придется дорого заплатить, уж точно, — заметил Кадал. — Как он узнал?

— Белазиус засунул свою робу в мою седельную сумку, а они ее нашли. — Я улыбнулся. — Если бы они примерили ее на меня, то им бы пришлось заново ломать голову. Но они не додумались. Лишь бросили ее в грязь.

— Тоже хороши. — Он опустился на колено, чтобы помочь мне расстегнуть сандалии. Сняв один, он задержался. — Выходит, Белазиус видел тебя? Говорил с тобой?

— Да. Я дождался его, и мы вместе вернулись к лошадям. Кстати, Ульфин должен привести Астера.

Сильно побледнев, он уставился на меня.

— Утер не видел Белазиуса, — сказал я. — Белазиус вовремя смылся. Он понял, что услышали ржанье лишь одной лошади, и послал меня вперед. Иначе, они нашли бы нас вдвоем. Должно быть, он забыл свое одеяние или понадеялся, что его не найдут. Если бы не Утер, то никто бы и не додумался.

— Тебе не следовало бы подходить к Белазиусу. Дела обстоят гораздо хуже. Подожди, дай сделаю я. У тебя холодные руки. — Он расстегнул застежку с драконом и снял накидку.

— Хочешь в этом убедиться — убедишься. Он опасный человек, и все они такие, но он самый опасный.

— Ты знаешь о нем?

— Не скажу, что много. Но догадываюсь. Главное — с этим народом опасно связываться.

— Он главный жрец-друид, по меньшей мере, глава секты. Поэтому он не совершит необдуманных поступков. Перестань так беспокоиться, Кадал. Он вряд ли способен причинить мне зло или позволить сделать это другим.

— Он угрожал тебе?

— Да, проклятием, — я рассмеялся.

— Говорят, подобные вещи действуют. Рассказывают, что друиды способны послать за тобой летящий нож. Он будет преследовать цель на протяжении многих дней; перед тем как нож попадет в человека, тот услышит сзади в воздухе свистящий звук.

— Много чего рассказывают, Кадал. Дай мне, пожалуйста, другую тунику, поприличнее. Вернул ли шерстянщик мою самую лучшую? Я хочу принять ванну, прежде чем отправиться к Графу.

Он искоса поглядел на меня, доставая из сундука новую тунику.

— К нему с дороги отправился Утер. Знаешь об этом?

— Конечно. И предупреждаю — я расскажу Амброзиусу правду, — рассмеялся я.

— Все без утайки?

— Все.

— Наверное, оно и к лучшему, — сказал он. — Если кто и может защитить тебя от них…

— Не в этом дело. Он просто должен знать. У него есть на это право. А кроме того, зачем мне от него скрывать?

— Я имею в виду проклятие, — медленно проговорил Кадал. — Даже Амброзиус не спасет.

— Катись оно… — я сопроводил свои слова жестом, редко встречающимся среди аристократов. — Забудь о нем. Мы поступили верно. Лгать Амброзиусу нельзя.

— Однажды тебе, Мерлин, придется побояться.

— Возможно.

— Разве ты не боялся Белазиуса?

— Почему я должен его бояться? — поинтересовался я. — Он не причинит мне зла. — Я снял пояс с туники и бросил его на кровать. — А ты бы испугался, Кадал, если бы узнал, как умрешь?

— Конечно, клянусь собакой! А ты?

— Иногда я вижу что-то, и это наполняет меня страхом.

Он, не двигаясь, глядел на меня. На его лице был написан испуг.

— Что тебя ждет?

— Пещера. Хрустальный грот. Иногда мне кажется, что это смерть, иногда — рождение, источник прозрения. Я не могу сказать точно. Но когда-нибудь узнаю. А пока мне не слишком страшно. В конце концов я приду в пещеру, равно как и ты… — Я запнулся.

— Что я? — быстро спросил он. — Куда приду я?

— Я хотел сказать «как и ты найдешь свою старость».

— Это ложь, — грубо парировал он. — Я видел твои глаза. Когда ты начинаешь предвидеть, твои глаза становятся необычными: зрачки расширяются и затуманиваются, будто ты мечтаешь. Но взгляд не мягчает. Твои глаза холодны, как металл, ты не замечаешь, или не хочешь замечать, что происходит вокруг. Тебя нет, будто ты перенесся куда-то. А остался один голос. Как рог, в который дуют и который издает звук. Конечно, я видел тебя таким всего пару раз, но зрелище сверхъестественное, пугающее.

— Это пугает и меня, Кадал. — Зеленая туника соскользнула с меня на пол. Он подал серое одеяние, которое я носил как пижаму.

— Я тоже боюсь, — задумчиво, как бы обращаясь к самому себе, сказал я. — Ты прав в отношении ощущения. Я чувствую себя пустой раковиной, которой что-то движет. Говорю, вижу и думаю о вещах до сей поры мне незнакомых. Но неправильно полагать, что я ничего не чувствую. Мне больно. Возможно, потому, что не могу распоряжаться тем, что говорит во мне. Не могу пока руководить. Но буду. Научусь. В этом заключается настоящая сила. Буду различать в своих предсказаниях человеческое предчувствие и божье провидение.

— Ты заговорил о моей смерти. Какова она будет?

Я взглянул на него. Странно, но Кадалу было труднее солгать, нежели Утеру.

— Но я не видел твоей смерти, Кадал. Не видел ничьей смерти, кроме своей собственной. Я собирался сказать «равно как и ты найдешь себе могилу в чужой земле» — мне известно, что для британца это хуже чем смерть. Но мне кажется, что тебя ждет именно это, если ты останешься моим слугой.

Его взгляд просветлел, и он улыбнулся. В этом и заключается сила, подумал я, если мое слово способно испугать таких людей, как он.

— Без проблем, — ответил Кадал. — Даже если меня не попросят, я останусь с тобой. Тебе легко и приятно служить.

— Неужели? Я думал, ты считаешь меня своевольным дурачком и занудой.

— В этом весь ты. Я не говорил подобных вещей никому из твоего сословия. Ты же, услышав их, рассмеялся. Ты ведешь себя вдвойне по-королевски.

— Вдвойне по-королевски? Не могут же мой дед и… — я остановился, увидев выражение его лица. Он сказал необдуманные слова и теперь, раскрыв рот, пытался поймать их и проглотить обратно.

Кадал молчал, стоя, где стоял, с грязной туникой в руках. Я медленно поднялся, забытая пижама сползла на пол. В его словах не было надобности. Как я не догадался об этом раньше, когда стоял перед Амброзиусом в зимнем поле, освещаемый светом факелов. Он узнал. Сотни людей догадывались. Мне вспомнились косые взгляды, бормотание командиров, почтение слуг, которое принял за уважение к приказам Амброзиуса. Теперь же я понял, что это являлось проявлением почтения к его сыну.