Шеннон Мессенджер - Пусть небеса падут

• Название: Пусть небеса падут
• Автор: Шеннон Мессенджер
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Семнадцатилетний Вейн Вестон понятия не имеет, как пережил пятибалльный торнадо, в результате которого погибли его родители. Он понятия не имеет, существует ли на самом деле та красивая темноволосая девушка, которая посещает его сны каждую ночь с начала бури. Но он надеется, что она реальна.

Семнадцатилетняя Одри является сильфидой воздушных стихий. Она ходит по воздуху, понимает манящие песни ветра и может превратить воздух в оружие. Она – хранитель Вейна и поклялась защищать его любой ценой. Даже если для этого придется пожертвовать своей жизнью.

Из-за небрежной ошибки они привлекают внимание опасного врага, уничтожившего их семьи, и Одри вынуждена помочь Вейну вспомнить, кем он является на самом деле. Он наделен даром управлять Западным ветром, тайный язык которого понятен лишь ему одному. Но возвращение памяти будет означать то, что Вейн вспомнит кое-что, что должен был забыть.

Однако наибольшую опасность для Вейна и Одри представляет не преследующий их могущественный враг, а вспыхнувшая между ними запретная любовь.

---

Она ничего не отвечает. Только смотрит на землю, наблюдая, как муравьи снуют в грязи, словно это самая увлекательная вещь в мире.

Я наклоняюсь ближе и беру ее за руки - волнующе странный жест, что вызывает во мне разряд электричества благодаря нашему прикосновению. - Позволь мне помочь тебе.

Воздух между нами становится напряженным, когда она обдумывает мое предложение, и на секунду кажется, что она готова поделиться со мной. Затем она качает головой и убирает свои руки. - Мне просто приснился плохой сон. Вот и все.

- О чем?

Она отворачивается. - О том дне, когда умер мой отец.

Ее голос едва слышен в шепоте, но ее слова ударяют меня, словно камень.

Ее отец погиб, спасая меня.

- Мне так жаль, - говорю я ей, надеясь, что она знает, что это правда.

Она оборачивается, и, когда наши глаза встречаются, я вижу небольшое изменение. Как крошечный кусочек ее железной защиты, треснул. - Это не твоя вина.

Я пожимаю плечами, гадая, действительно ли это правда. - В любом случае, я по-прежнему сожалею, что это произошло.

- Я тоже.

Она прислонилась к стене, в крошечное пятно тени, которое она создает. По ее страдальческому выражению, я могу сказать, что она, переживала каждый момент бури в мельчайших деталях.

Я хочу заползти в ее голову, чтобы посмотреть повтор, даже если это будет больно.

- Как это было? - шепчу я.

- Буря?

- Да, как это все... произошло? - я не могу думать, о более мягком способе произнести это.

Она смотрит на меня так, словно я только что расправился с полудюжиной котят. - Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе ужасные подробности убийства твоих родителей?

- Нет. Да. Я не знаю. - Я провел руками по волосам, пытаясь найти слова, чтобы объяснить это. - За последние десять лет моей жизни сотни людей спрашивали меня, что произошло, а ты знаешь, как они смотрят на меня, когда я говорю, что не знаю? Как будто я повредил мозг. Потому что я не могу не помнить главные моменты моей жизни?

- Тебе повезло, что ты не помнишь.

- Повезло?

Я должен это услышать еще раз...

- Значит, мне повезло, что твоя мать украла мои воспоминания? Стерла первые семь лет моей жизни?

- В некотором роде, да.

Она не понимает, никто не понимает.

- Все что я прошу, это, чтобы ты помогла мне заполнить пробелы. Если я не могу вернуть мои воспоминания, ты можешь поделиться своими.

Я потерял несколько секунд в тишине. Ее голос был холоден, когда она сказала, - Мои воспоминания, только мои.

Она смотрит на потрескавшееся окно и гладит своего безумного ястреба. Одна часть ее знает, что я не подойду к ней. Это не то, что я хочу в этот момент.

Я знаю, что ее воспоминания болезненные, но за все, что я пережил, она могла бы бросить мои долбаные кости.

Постоянно возвращаясь в тот день бури.

Я должен узнать, что произошло.

Глава 20 Одри

Это был только сон, говорю я себе. Только сон.

Но я знаю, это что-то большее.

Это воспоминание.

Воспоминание. О котором я не могу позволить Вейну вспомнить.

Как я скажу ему, что убила его семью.

Это было глупое, импульсивное решение, и только поэтому он не выдел никакой ярости, потому что был потрясен тем, что произошло. Мне повезло, моей матери пришлось стереть его воспоминания, так что мне никогда не придется жить с последствиями моей исповеди.

Больше я так не ошибусь.

Я не скажу ему. Не важно, как сильно он подталкивает меня к этому.

Мои пальцы скручиваются в кулаки, и я сжимаюсь, пытаясь остановить дрожь, я все еще чувствую своими ладонями то, как Вейн взял мои руки.

Я, наконец, понимаю, что означают эти чувства.

Это то же чувство, которое я испытала, когда мы прижимались друг к другу в развалинах после бури. Я забыла эту деталь, но сейчас вспомнила, как тепло разливалось между нами, лучась сквозь мое тело.

Чувство вины.

Это единственное, что я почувствовала, когда взглянула на мальчика, чью жизнь я испортила. Пусть он меня поддерживает. Заблуждаясь, веря в то, что сможет простить меня за то, что я сделала.

Горячее жжение, отблески вины.

Мое тело способно наказать меня за мое преступление.

- Так, - говорит Вейн, напоминая, что я не одна, - Что мы будем делать сейчас?

Честно говоря, я не уверена. Я всегда планировала сделать его мастером всех языков, надеясь, что его увлеченное знакомство с ветром спровоцирует его Западный прорыв.

Сейчас у нас есть восемь дней, при условии, если моя мать выполнит обещание. Меньше, чем восемь дней, поскольку сегодняшний в основном закончен. У нас нет времени, чтобы освоить все.

Самой умной тактикой было бы, спровоцировать его на Северный и Южный прорыв сейчас, и обучать его силе трех. Даже самые элементарные знания в сочетании порывов будут более мощными в ветряном бою, чем хорошее владение одним.

Но, сможет ли он в действительности обучиться трем порывам, меньше, чем в день?

Моя голова практически взорвалась, когда я выбрала, чтобы мой Штормовой тренер обучил меня сразу двум, притом, что я говорила на Восточном языке, почти всю свою жизнь.

Голова Вейна уже нагружена всем, что он узнал и почувствовал, со вчерашней ночи. Если добавить напряжение еще двумя прорывами, то будет огромное искушение его чувств, даже опытным сильфам будет трудно устоять.

- Э-э, ты хочешь объяснить мне, о чем думаешь? - спрашивает Вейн, - Потому что стоять в пальмовой роще в ста двадцати градусную жару*, быть атакованным мухами, не совсем то, что я имел в виду про остаток вечера.

(*прим. В США и англоязычных странах используют систему измерения температуры по шкале Фаренге́йта. Их +120 градусов, приблизительно +48 градусов Цельсия )

Я застыла, заставляя признать себя, что это наш единственный вариант. - Лучший способ обучить тебя, это заставить твой разум услышать более двух порывов. Это то, как мы называем его, когда ветер посещает твое сознание и делает связь так, чтобы ты мог понимать его язык. Я пробудила твой Восточный прорыв прошлой ночью, когда я присоединилась к ветру и вошла в твой разум. Поэтому ты мог видеть меня в моей форме ветра и поэтому ты можешь понимать сейчас Восточный язык.

- Так... притворюсь, что все это имеет смысл, который, кстати, совершенно не понятен, - говорит Вейн, подпрыгивая, - Один вопрос: Почему ты сказала, как ты выразилась, что мы должны отрубить обе мои руки, довести их до белого каления, и скормить мне их на ужин?

Я вздохнула. - Потому что запуск трех порывов настолько близко будет очень... неприятным.

-Неприятный?

- Опасным.

- Ладно, я не фанат этого слова.

- Если бы был другой путь...

- Есть. Ты можешь вызвать подкрепление, как ты обещала прошлой ночью. Что случилось с этим планом? Мне понравился, тот план намного лучше.

- Я просила подкрепления, - мои глаза уставились в землю, - Мне отказали.

- Отказали?

Да. Его манера повторять все, как вопрос, безусловно, толкает меня к краю.

- Но я думал, что я был последним Западным. Будущим королем. Вся эта чушь. Не делает ли это каких-то приоритетов для моей защиты?

- Делает. Они останавливают Буреносцев так долго, как могут. И они знают, что я одна из лучших хранителей в Штормах.

- Ага, а ты сказала прошлой ночью, что ты слишком слаба, чтобы бороться с ними, даже с моей помощью.

- Не... совсем так. Вот что я смогу сделать, так это победить Буреносцев

- А... если ты можешь победить их, то почему мы просто не сделаем это?

- Мы не можем "просто сделать это", потому что это будет последняя жертва.

Слова выскользнули прежде, чем я смогла остановить их.

Я чувствую, что он смотрит на меня, но я отказываюсь смотреть на него, отказываюсь видеть те эмоции, которые написаны на его лице. Я не знаю, что я хочу, чтобы он чувствовал.

Я не знаю, что я чувствую.

- Если я правильно понимаю, - через минуту говорит он, - Ты так долго поклонялась Штормам, чтобы они послали тебя на смертельную миссию, вместо того, чтобы обеспечить подкрепление?

- Это не совсем так.

- В самом деле. Тогда что это, Одри? Почему то это кажется довольно ясным, для меня. И это неправильно. Они не могут сделать тебя... чтобы ты...

Его голос замолкает, и я не могу помочь, украдкой разглядывая его лицо.

Мое сердце подскакивает, когда я вижу взгляд его светло-голубых глаз. Уже долго никто не смотрел на меня так, я почти не узнаю этих чувств.

Он заботится.

Вейн Вестон заботится обо мне.

Я смаргиваю, слезы прежде, чем они смогут пролиться.

Это ничего не меняет.

- Я дала клятву защищать тебя ценой своей жизни, и я намереваюсь сдержать ее. Что бы ни случилось.

Это просто заявление, но оно глубоко влияет на Вейна.

Он подходит ближе. Достаточно близко, что я могу почувствовать его тепло в воздухе. Ближе, чем я должна позволять ему стоять.