Рамира Шизода - Зеркало Правды. История первая

• Название: Зеркало Правды. История первая
• Автор: Рамира Шизода
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези

Тьма, что обычно встречается в конце волшебных историй, давно повержена. Сильнейшие маги пали в финальной битве, пожертвовав всем, ради спасения юных наследников. Но, что происходит с теми, чьи молодые души отравлены скорбью и ненавистью? Когда больше нет родителей, наставников, героических примеров, а четкие границы между добром и злом размыты. Привычный порядок жизни навсегда изменился и в сверхъестественном мире назревает раскол. Агент Центрального Управления Магическими Видами Действия — Никария Верис, плывет по течению служебных дел и монотонной рутины, стараясь не думать о прошлом. Но случайная встреча с Грегори Фростом — убийцей её матери, не только заставляет всколыхнуться все болезненные воспоминания, но и вызывает цепь событий, в которые вовлечены и сама Ника, и ее друзья, и могущественные силы, совершенно не желающие ворошить старые тайны. Девушке предстоит пройти трудный путь в поисках правды.

---

— Всего доброго, — сказал маджикай мечтательно, и пусть запоздало, но с искренним пожеланием.

Назначенный судьбой день бросил свой жребий.

Кирран нахмурился еще до того, как Ника успела хоть что-то произнести. Охмеление прошло сразу же, как он увидел избитую подругу на пороге комнаты. Сейчас девчонка, подобрав ноги, сидела на подоконнике в ванной и смотрела, как холодные бусины града барабанили по земле.

— Это немыслимо! Чем ты только думала? Почему мне ничего не сказала? — негодовал Кирран.

— И чтобы это дало? — спросила Ника, устало прислонив гудевшую голову к холодному стеклу.

— Я бы не позволил тебе так рисковать.

— Поэтому и не сказала.

— К чему вообще, это геройство? Тебя за это к награде не приставят.

— Я не геройствовала, а исправляла ошибки. К тому же почему бы и нет? — девушка посмотрела на друга. — Мы с тобой Кир, живем в общаге полной равнодушных трусов. Ко всему, что вокруг них происходит! А помнишь, как в детстве мы с упоением слушали рассказы о подвигах великих маджикайев, которые боролись за добро и справедливость. Что с нами со всеми стало? Почему мы перестали в это верить?

Кирран облокотился на раковину и ответил:

— Мы выросли и поняли, что все эти герои — легенды. Когда становишься старше, места для подвигов становится меньше. Зато больше забот!

Ника погрозила пальцем и возразила:

— Но даже наши родители были лучше нас. Они во что-то верили, к чему-то стремились.

— Наши с тобой родители неудачный пример. Мои — всего лишь простые люди. Твой отец — приспешник зла, а твоя мать — погибла.

— Погибла, защищая детей, — с болью в сердце, проговорила Верис.

— А я не хочу, чтобы ты погибла, защищая троллей. Это не одно и тоже!

— Ну, что ты завелся, Кир? Все же обошлось.

— А если бы не обошлось?!

— А если бы не обошлось, — Ника улыбнулась, — то и разговора этого не было. Поэтому он бессмысленный в любом случае. Понимаешь? Зато Цератоп живой.

— Ника, диссипация, это не смерть — лекторским тоном заговорил Мак-Сол. — Это рассеивание частиц. Они не уходят в никуда. Частицы преобразуются во что-то новое. Тролля ждала другая жизнь. Возможно, он смог бы стать пяткой новорожденного маджикайя.

— Прекрасная перспектива стать пяткой, не считаешь? — возмутилась девушка.

Кирран выпрямил спину и с улыбкой ответил:

— А вот это уже зависело бы от него. Быть может, твое чудище настолько высокодуховно и развито, что переродилось бы в целую ногу.

— Ногу?

— Ника, это всего лишь тролль.

Верис строго сказала:

— Он, прежде всего, полноценное живое существо. И если уж на то пошло и у тебя так все ладно, зачем тогда переживаешь? Диссипация это же не смерть. Если бы у меня ничего не получилось, я бы превратилась в чей-нибудь пупок. Разве не прикольно?

Кирран посмотрел на Нику. Его охватило беспокойство, граничащее с желанием собственноручно придушить подругу. Так бывает, когда стремления уберечь близких, обесцениваются их постоянным равнодушием. Мак-Сол вздохнул и вытащил из нижней полки аптечку.

— Вообще, как ты узнал, что я была вместо тролля? — тихо спросила Ника.

— Ты оставила инструкцию и пробирку исходного материала на кровати.

— Ну, где-то же я должна была проколоться, — буркнула девушка. — К тому же, я бы все равно тебе рассказала.

— Серьезно?

— Серьезно, — передразнила она и, решив сменить тему, спросила: — А когда Дина освободят?

Кирран достал настой для дезинфекции ран, заживляющую мазь и ответил:

— Как только Репентино отдаст оригинал той самой записи, Далистый его отпустит без каких-либо обвинений. Порой мне кажется, что Дин и дьявола уговорит не носить рога.

«Рога дьявола» натолкнули Нику на неприятное воспоминание. Она спросила:

— А что с фавном? Он жив?

Кирран удивленно посмотрел на подругу.

— Ты что пыталась убить фавна? — с обоснованными подозрениями в голосе спросил он.

— Я? Нет… не пыталась. Просто спросила. Мало ли.

— Мало ли? Я требую подробностей.

— Так живой он или нет?

— Со знаменитым фавном все в порядке. Он охраняет Дина. Потому что видит его. Тролли, элементали — оказывается многие существа, кроме нас замечают его. Что за несправедливость? Кстати, покажи-ка голову.

— Да нормально там все.

— Немедленно, покажи свою несносную головеху!

Ника повернулась ушибленной стороной. Уперла голову в грудь друга.

Осматривая повреждения, Кирран осторожно погладил девушку по волосам, и облегчено выдохнув — рана оказалась не серьезной, смочил ватный тампон в вонючем настое.

— Фуу, воняет-то как, — фыркнула Верис.

— Зажми нос, если воняет, — сказал Мак-Сол и приложил тампон к ране.

— Ай, черт, щиплет! — взвизгнула та.

— Еще бы, у тебя пол башки рассечено.

— Не преувеличивай там всего лишь царапина.

— Что-нибудь, кроме твоей головы, еще пострадало?

Беспокойство друга, заставило Нику стыдливо натянуть футболку и промолчать о гематоме на животе.

— Нет, — ответила она. — Ты же не сдашь меня Лионкуру? Он убьет меня или запрет в лечебнице, чтобы я не прибила себя сама.

— И правильно сделает…

— Ну, Кир…

— Все будет зависеть от твоего дальнейшего поведения.

Ника обняла Киррана. Ей захотелось посвятить друга в свои замыслы и, раскрыв план, попросить сопровождать в заповедник. Идти туда одной с Фростом, она посчитала глупым. А идти все равно придется, потому что агент Верис не могла не проследить за развитием событий. В конце концов, она должна была знать, кем на самом деле являлся сигнатурный маджикай.

— Когда-нибудь, кто-то, кто тебя бережет, сильно пострадает, — возмутился Кирран, прижигая ссадину на беспутной голове буйной подруги.

— Ай, да больно же!

— Терпи! Я пока еще очень добр, — сердито произнес Мак-Сол, но с трепетом милосердного бриза подул на рану. — Хорошо, что с Дином все обошлось. Два остолопа. Кому из вас вообще в голову пришло залезть в кабинет Далистого?

— Мне, — ответила Ника, почувствовав, как кровь стыда приливает к лицу.

— Ну, конечно. Помимо своей жизни, ты еще и рискуешь нашими.

— Ничего я не рискую, я просила помочь. Только Дин бы мог вытащить дневник незаметно.

— Охота за правдой для тебя так важна? — смазывая увечье мазью, спросил Кирран. — Важнее чем те, кто тебя любит?

Ника дернулась в сторону и спрыгнула с подоконника.

— Тех, кто меня любит уже не осталось.

Кирран рассерженно швырнул тюбик мази в раковину.

— Какая же ты эгоистка! Ты вообще видишь что-нибудь дальше своего носа? — Мак-Сол возмущенно ткнул пальцем в нос подруги. — Что-то помимо твоих псевдопроблем ты замечаешь?

— Погоди. Хочешь сказать, ты никогда не воспринимал мои переживания всерьез?

Кирран простонал:

— Ох, как ты любишь все усложнять. Тебе, что все объяснять нужно?

— Ты хочешь, чтобы мы поругались? — спросила Ника небрежно.

Кирран замолчал, уставившись в пол, попытался вернуть самообладание.

— Я лишь хочу донести до тебя несложную истину, — сказал он мирно.

Девушка вздохнула, достала из раковины тюбик мази и, закрыв крышкой, положила обратно в аптечку, потом спросила:

— Какую именно?

— Я… — Мак-Сол на какое-то время замолчал, но передумав делиться своими чувствами сказал: — Лионкур, Масса, Дин и даже твой дядя — беспокоимся за тебя. И когда вляпываешься в очередную неприятность, ты тянешь нас за собой. Ты борешься против всего мира, а мы боремся за тебя. Но то ли ты наивна настолько, то ли ко всему равнодушна и не думаешь о нас, когда впускаешься в авантюры.

— Я думаю о вас.

— Неужели? — усмехнулся Кирран. — Только когда тебе нужна наша помощь? Черт возьми, Ника, дело даже не в этом. Ты просто так привыкла, что за тебя все делают остальные, что не заметила, как превратила нашу дружбу в товарищеское рабство. У нас односторонние отношения получаются.

— Односторонние? — насторожилась девушка.

— Да! Вот какой у меня, например, любимый цвет?

Никария произнесла что-то невнятное и надув щеки, словно рыбка Шаротел при малейшей опасности, развела руками. Она действительно не знала о цветовых пристрастиях своего друга.

— Что ты, вообще, знаешь, обо мне? — спросил тот.

Ника удивленно пожала плечами и собралась перечислить все, то, что ведала о Кирране, но на мгновение задумалась. Она словно листала альбом старых фотографий, где не было ни одного нового снимка. С того самого момента, как Верис вышла из больницы, она, кажется, ни разу не поинтересовалась, как изменилась за это время жизнь ее друзей.

— Что? — с грустью поинтересовался Кирран, присаживаясь на подоконник. — Тебе нечего сказать?

— Ты на меня так взъелся, потому что я первым делом обратилась к Дину, а не тебе? И что значит «за меня все делают остальные»?