Уилбур Смит - Неукротимый, как море

• Название: Неукротимый, как море
• Автор: Уилбур Смит
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-064556-5

У Николаса Берга было все — миллионы, судоходная компания, красавица жена… И все это отнял у него давний соперник, циничный карьерист Дункан.

Но настоящий мужчина никогда не сдается. Он найдет в себе силы подняться из праха разбитых надежд и начать все сначала.

Море всегда было верным другом Николаса. Море не предаст его и на этот раз. Именно там ему предстоит пережить множество увлекательных приключений, найти новую любовь и свершить справедливую месть.

Море опасно. Но сильный не боится опасности!

---

Ошарашенный матрос чуть ли не умоляюще взглянул шкиперу в глаза. Ему хотелось как можно быстрее выбраться из этой передряги, вновь очутиться в безопасности, на борту «Колдуна» — но безжалостный Ник уже надел водолазный шлем и теперь подключал шланги.

Пластырь до сих пор тяжелым тараном бился о борт «Золотого авантюриста», так как воздушные карманы и пенька придавали ему положительную плавучесть.

Ник нырнул прямо под него и оказался в двадцати футах от водоворота, который создавала пробоина.

Хватило и пары секунд убедиться, что трос чист, и Ник беззвучно поблагодарил Красавчика Бейкера за то, что стармех успел заглушить лебедку, едва пластырь оказался в море. Сейчас можно приступать к главной задаче.

— У меня порядок, — сообщил он Бейкеру. — Но трос выбирай медленно, на барабане задай не больше полусотни футов в минуту.

— Есть задать полсотни футов, — откликнулся Бейкер.

И пластырь, до этого подскакивавший на волнах как поплавок, медленно затянуло под воду.

— Так держать.

Весь процесс чем-то напоминал наложение кровоостанавливающего тампона на открытую рану — но только в полевых условиях. Под внешним давлением воды пластырь глубоко сел в разверстую дыру, а натянутый двухдюймовый трос еще надежнее закрепил его на месте. «Рана тампонирована», — улыбнулся Ник про себя и, подрабатывая ластами, завис у днища, чтобы внимательно проверить результат.

Доселе смертельно опасное течение сквозь пробоину прекратилось. Он отмечал лишь едва заметное движение воды по периметру пластыря; впрочем, пенька вскоре разбухнет, и через пару часов вся эта пробка станет герметичной.

— Дело сделано, — сказал Ник в микрофон. — Набить трос до двадцати тонн и держать… Да, кстати, можешь включить насосы и осушить этого водохлеба.

Только от чувства внезапного облегчения, замешенного на нервах и дикой усталости, Ник позволил себе назвать замечательное судно «водохлебом» — и пожалел об этом обидном слове, едва оно успело вылететь.

Ника до боли тянуло в сон. Каждый мускул, каждая жилка протестовали и молили о пощаде; глаза были налиты кровью; от соли, ветра и холода опухли веки, подчеркивая темные круги усталости, которые вполне могли посоперничать с устрашающими синяками, кровоподтекам и ободранной кожей на боках, бедрах и ребрах.

Руки дрожали, как у паралитика, весь организм взывал об отдыхе, а ватные ноги почти отказывались повиноваться, когда он брел на ходовой мостик «Колдуна».

— Поздравляю вас, сэр, — сказал Дэвид Аллен, и его восхищение было неподдельным.

— Что говорит наш стеклянный недруг? — Ник кивнул в сторону барометра, стараясь шуткой прикрыть изнеможение.

— Девятьсот девяносто четыре и падает, сэр.

Шкипер бросил взгляд на «Золотого авантюриста». На фоне низкой хмари неба лайнер выглядел могучим волноломом — не дрогнув, выдерживал он натиск крупных валов, которые шли и шли на него нескончаемыми шеренгами. Плотно сидящий на грунте, обремененный тысячами тонн воды, которая плескалась в его чреве, «Авантюрист» плевался фонтанами при каждой такой атаке. Но дело-то в том, что эти фонтаны били из него благодаря насосам!

Мощные центробежные помпы Бейкера работали на полном ходу, и вода извергалась из скул правого и левого борта. Казалось, что это не судно, а бетонная плотина, на которой подняли затворы верхнего бьефа: вот с каким нетерпением лайнер освобождал свои затопленные трюмы.

Мазутно-масляная пленка образовала кругом него темный венец с радужным отливом, перемазав лед и гальку. Ветер порой срывал тугие струи, и тогда патрубки насосных шлангов расцветали плюмажем, переливчатым, как павлиний хвост.

— Стармех! — окликнул Ник по рации. — Какая производительность откачки?

— Почти пятьсот тысяч галлонов в час.

— Доложить, как только изменится дифферент, — распорядился капитан и взглянул на стрелку анемометра, вмонтированного над пультом управления. Несмотря на боль в опухших веках, пришлось прищурить глаза, чтобы считать показания. Сила ветра сейчас достигала восьми баллов.

— Дэвид, — сказал он и сам расслышал хрипловатые нотки в своем обычно ровном, бесстрастном голосе, — уйдет не меньше четырех часов, прежде чем мы сможем хотя бы попытаться стянуть «Авантюрист» с мели, но я хочу, чтобы ты прямо сейчас завел на него основной буксирный канат, и тогда мы не потеряем ни минуты.

— Есть.

— Не забудь: сначала крепим бросательный конец… — добавил Ник и растерянно запнулся, пытаясь сообразить, какие еще распоряжения следует отдать, но голова была пуста.

— Сэр, что с вами? — всполошился Дэвид, и Ник испытал укол раздражения. В жизни он не требовал к себе сочувствия. Капитан вовремя сдержался, не дав резким словам слететь с языка.

— Ладно, Дэвид, ты сам знаешь, что делать, и не нуждаешься в моих советах. — Словно пьяный, Ник сделал неловкий шаг в сторону своей каюты. — Доложишь, когда закончишь, или если Бейкер сообщит об изменении дифферента… или еще что-то, что угодно… понимаешь? При малейшем изменении…

Он успел добрался до каюты вовремя, пока ноги не отказали окончательно, и, стряхнув с плеч махровый халат, навзничь упал на койку.

Единственный прямой маршрут, которым можно обогнуть весь земной шар, ни разу не наткнувшись на сушу, проходит по южной шестидесятой параллели. Эта широкая дуга открытой воды расположена к югу от мыса Горн, Австралазии и мыса Доброй Надежды, но более всего известна тем, что в этой «кухне» варится самая непредсказуемая погода на планете. Именно тут встречаются две исполинские воздушные массы — ледяные низовые слои, стекающие с антарктического щита, и более теплый и легкий воздух субтропиков. Они сталкиваются под действием центробежных сил, вызванных вращением Земли, но дело на этом не кончается: характер движения атмосферы многократно усложняется из-за могучего крутящего момента, развиваемого за счет кориолесовой силы. Сталкиваясь лоб в лоб, обе противоборствующие массы воздуха распадаются на меньшие фрагменты, которые сохраняют свои первоначальные характеристики. Эти фрагменты начинают вращаться самостоятельно, формируя гигантские «воздуховороты», и по мере своего продвижения обретают все большую силу, энергию и скорость.

Антициклон, который принес с собой зловещее затишье на мыс Тревоги, заставил подскочить стрелку барометра до 1035 миллибар, а в центре циклона, шедшего за ним по пятам, она свалилась до отметки 985. Столь резкий перепад означал, что ветра, дувшие вдоль градиента давления, были, мягко выражаясь, свирепыми.

Собственно циклон имел порядка полутора тысяч миль в поперечнике и забирался аж в тропосферу, на высоту тридцати тысяч футов над уровнем моря. Ветра, которые он нес с собой, зашкаливали за двенадцать баллов по Бофорту, в порывах достигая ста двадцати миль в час, и даже более. Беспрепятственно ревели они над одичавшим морем, не зная никаких преград, — и вдруг натолкнулись на зубья мыса Тревоги.

Пока предельно измотанный Николас Берг спал мертвым сном, а Красавчик Бейкер ворожил над своими помпами, выжимая из них — и из трюмов «Авантюриста» — все, что можно, на них обрушился шторм.

Когда никто не отозвался на ее стук, Саманта замерла в нерешительности, балансируя с нагруженным подносом в руках. За последний час «Колдун» что-то уж слишком резво стал качаться.

Сомнения продлились не более трех секунд, потому что речь шла о леди, склонной к быстрым решениям. Девушка подергала дверную ручку, когда та охотно повернулась, она не спеша распахнула створку, заранее предупреждая о своем появлении, и ступила в капитанскую каюту.

— Сам же распорядился доставить обед… — пробормотала она в собственное оправдание, и закрыла за собой дверь, окинув помещение взглядом. Каюта была обставлена в стиле легендарных лайнеров «Уайт стар лайн»:[4] стены обшиты палисандровым деревом, диван и кресла обиты шикарной красно-коричневой опойковой кожей, а поверх палубного настила лежит толстый ворсистый ковер цвета тропической листвы.

Саманта поставила поднос на столик, размещенный под иллюминаторами правого борта, и негромко позвала хозяина всей этой роскоши. Нет ответа. Тогда она шагнула в распахнутую дверь спальни.

Белый махровый халат небрежно валялся на самом виду, и девушка с замиранием сердца вообразила, что на койке лежит нагое тело, но тут же увидела, что на капитане — трусы-боксеры из тонкого белого шелка.

— Капитан Берг, — вновь окликнула она, но не слишком громко, и по-женски заботливым жестом подхватила халат с пола, сложила его и перекинула через кресло, оказавшись при этом рядом с койкой.

На миг она испытала прилив озабоченности при виде кровоподтеков, которые резко выделялись на гладкой бледной коже, но это чувство немедленно уступило место подлинному беспокойству — капитан лежал как мертвец, беспомощно свесив ноги за край и неловко закинув руку. Лишь голова мерно перекатывалась из стороны в сторону в такт бортовой качке «Колдуна».