Юрий Моисеев - Прошли глаза «Майи»

• Название: Прошли глаза «Майи»
• Автор: Юрий Моисеев
• Издательство: Мысль
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1973

Фантастическая повесть о трудовых буднях XXI века.

Метеофлот решает глобальную задачу: навсегда укротить ураганы, аккумулировать излишек энергии, порождающей возмущения в атмосфере, для пользы человечества.

---

Легко покачиваясь на утренней зыби, «Дарума» шел малым ходом курсом на зюйд. Родионов и Делонг встречали на мостике зарю, пламеневшую, как никогда не обманывающее предупреждение, как неумолимое предзнаменование, и пульсирующие отблески надвигающейся катастрофы ложились на их загорелые лица. Спиральные гряды облаков в сотни километров длиной, подсвеченные зловещим медно-красным заревом, тянулись над ними в немыслимой высоте.

— Какая избыточная щедрость красок и как эти пурпурные завесы к лицу нашей героине! Не правда ли, Иван Арсентьевич?

— Великолепный наряд для Немезиды, Франсуа! — согласился тот, не отрывая взгляда от встающих на горизонте облачных колоннад, за которыми таилось пока еще неведомое разъяренное божество. — Пожалуй, пора запросить сводку Ураганного Центра по всей акватории.

— Есть! — Капитан крейсера произнес несколько слов в микрофон. Обернувшись, он перехватил радиограмму у матроса, поднявшегося из люка, и протянул ее адмиралу.

— Сообщение спутника.

Взяв красный листок, Родионов прочел про себя, потом вслух:

— «Полюс на 04 час. 00 мин. гринвичского времени 15 августа обнаружил вихрь циклона „Майя“ на один восемь норд, один четыре шесть ост с развитой циркуляцией радиусом около шести градусов в квадрантах норд-ост, зюйд-ост и зюйд-вест».

— Шесть градусов! Прозевали, все-таки! — покачал он головой, наклоняясь над картой с неподвижными зеленоватыми огоньками — подводными лодками дивизиона и сближавшимся с ними огоньком крейсера. Привычным жестом провел рукой по лицу.

— Передай радиограмму: «Дженни» идти в квадрант… Сообщи координаты и прогноз его пути.

— Есть! — козырнул капитан и спустился в рубку боевого поста. Вахтенному офицеру, вопросительно взглянувшему на него, он досадливо бросил: — Штормовой Иван сам будет командовать операцией. Вот не повезло, Алексей!

— Что делать, адмирал теперь не часто выбирается в океан, — примирительно улыбнулся тот.

— Немедленно радируй Ларсену. — Делонг заполнил бланк, положил его на стол вахтенного и поднялся на мостик.

Не глядя на него, Родионов негромко сказал:

— Не огорчайся, Франсуа. В этом году тебе предстоит укротить не менее десятка взбалмошных и, конечно же, очаровательных дебютанток. Может быть, правда, не таких свирепых. Или ты уже вошел в роль демиурга?

— Да нет, Иван Арсентьевич! — пожал плечами капитан, поднимая бинокль и без особой нужды всматриваясь в горизонт.

— Прибавь ходу до полного. Подберемся к циклону вплотную, чтобы собрать побольше информации, и только тогда пойдем на погружение. Всплывать в центре «глаза». — Адмирал взглянул еще раз на грозные облака и направился к люку.

Когда он спускался по трапу, его с силой прижало к поручням. Делонг переключил крейсер на гравитационную тягу, и в краткий миг он набрал полную скорость. Прекратилась и легкая качка: корабль уже не плыл, а, скорее, летел, летел стремительно, как стрела из лука. Родионов шел по просторному светлому коридору, с удовлетворением осматриваясь по сторонам. Овладение термоядерной и гравитационной энергией, совершавшееся на его глазах, в считанные годы изменило лицо века и особенно сказалось на конструкторской мысли. Прежде всего отпала необходимость в жестких ограничениях. Подводный дворец «Дарумы» не мог и присниться конструкторам подводных лодок прошлых эпох, которые тряслись над каждым кубическим сантиметром пространства.

Офицеры встали, когда он переступил порог командного пункта и прошел к пульту. Всю стену над овалом экрана занимало изображение Дарумы — божества древнеяпонской мифологии, победителя стихий, которое словно нависало над людьми: огромный безволосый купол черепа, сокрушительной пристальности взгляд с плавающими точками зрачков, бесформенный, плотно сомкнутый рот и что-то вроде многочленистых ног в левом углу картины. И грозные сполохи пламени над вздыбленными волнами.

Родионов взглянул на Даруму, словно подобравшегося перед прыжком, и слегка сдвинул брови. Он недолюбливал избыточную экспрессию в выражении чувств, утверждая при случае, что романтическая, чисто внешняя приподнятость зачастую подменяет, имитирует непосредственное действие.

Внимательно проглядев показания приборов на пульте кибермозга, он сказал:

— Командиры постов, доложите готовность.

Наклонив голову, он выслушал короткие ответы, по давней привычке стараясь уловить не только смысл, но и тон рапортов.

— Гравитационные генераторы в норме!

— Термоядерные двигатели в норме!

— Служба контроля полей в норме!

— Метеоразведчики левого и правого борта ушли к цели!

— Скорость ветра по курсу? Прогноз трассы циклона?

— Картина почти классическая, товарищ адмирал, — ответил старший офицер. — Идет процесс углубления циклона. Скорость ветра у цели триста километров в час. Траектория — почти правильная парабола. Направление по ведущему потоку к полюсу.

Бесконечные, однообразные ряды волн, постепенно уменьшаясь, проносились на экране: метеоразведчик все круче набирал высоту, посылая закодированные донесения кибермозгу крейсера и изображение на экран. Сплошной туман застлал экран, в глубине которого струились, сплетаясь и расходясь, бесформенные облачные образования. Родионов повернулся во вращающемся кресле к командирам постов.

— У нас еще есть время, и я хотел бы сказать вам, что в ближайшее время все должно радикально измениться, и, вероятно, — добавил он, помолчав, — романтические цели штормового патруля в нынешнем его виде могут потерять всякое значение. Вы знаете, что когда-то десятки циклонов ежегодно направлялись от экваториального пояса бурь к берегам Японии, Китая, Маршалловых островов, Филиппин и Кореи. Несколько меньше — в Карибское море, обрушиваясь на Флориду, Техас, Луизиану, Каролину и Мексику. Они опустошали Индию и Бангладеш, острова Мадагаскар, Реюньон и Маврикий. Тогда только половина циклонов в нашем полушарии становилась ураганами. Теперь, конечно, они не добираются до наших городов и поселений, но держат в напряжении тысячи людей, поглощая огромные средства. Этот циклон успел сформироваться по недоразумению, от которого никто не застрахован: спутники понадеялись на патруль, а мы в свою очередь на спутники. Но дело-то в том, что наши методы борьбы никогда не решали проблемы. Мы только уничтожаем циклоны в зародыше, а нужно аккумулировать энергию тропиков. И Космический и Ураганный центры планеты вплотную взялись за это.

— А самое радикальное решение никогда не обсуждалось, товарищ адмирал? — смело прервал его молодой офицер, командир поста метеоразведки. — Увеличить наклон земной оси к плоскости эклиптики до 45 градусов. В этом случае при общей ширине тропической зоны до 90 градусов циклонов не будет и в помине.

— Самые радикальные решения — не самые лучшие, хмуро улыбнулся адмирал. — Боюсь, что мы будем похожи на ученика чародея из старинной притчи, который вызубрил заклинание, призывающее волшебные силы, но с перепугу запамятовал способ водворить их на место.

Офицеры засмеялись, а вместе с ними, ничуть не смутившись, и поклонник радикальных методов.

— Пожалуй, это было бы похоже на лечение головной боли по принципу: болит? — Отрубить ее и дело с концом! — продолжал Родионов. — Грешно пренебрегать этой дьявольской мощью. Мало-мальски приличный циклон ежесекундно развивает энергию, равную энергии трех первых атомных бомб. А потенциал среднего урагана — это полмиллиарда таких бомб. Когда мир был молод, эскадры титанических циклонов лепили облик нашей планеты, перенося зародыши и семена жизни, разрушая цветущие страны и оплодотворяя бесплодные пустыни. Ветры, дожди и штормовые приливы формировали материки. Эволюционные явления только перерабатывали, моделировали то, что создавалось ураганами. Тысячи километров они проходили по великой тихоокеанской или атлантической параболе полосой в сотни километров шириной, упираясь головой в стратосферу и непрерывно накапливая свою мощь. Чем не владыки пространств! Чего стоил, например, «Ураган Саванны-ля-Мар»! В 1780 году одна волна буквально смыла этот несчастный город, унеся в океан всех людей, животных и постройки. А неделю спустя в том же году он за считанные дни потопил английский флот у острова Сент-Люсия, французский флот у острова Мартиника, множество судов у Бермудских островов, стер попутно с лица земли несколько городов, похоронив под развалинами тысячи людей. Недаром его назвали «Великим Ураганом». А еще через несколько недель ураган «Солано» потопил испанский флот. Поистине, божественная беспристрастность! Это геофизическое чудовище во все времена пожирало тысячи человеческих жизней, словно перст неумолимой, карающей судьбы, как трагический неотступный рок древних. Вероятно, я несколько увлекся, но все мы когда-то писали стихи, а это, знаете ли, не проходит даром. Не так ли, лейтенант Эванс? — обратился он неожиданно к командиру поста метеоразведки.