Иван Бережной - Записки разведчика

• Название: Записки разведчика
• Автор: Иван Бережной
• Издательство: Горьковское книжное издательство
• Жанр: О войне
• Год: 1962

---

– Что же это, товарищ капитан, еще один полтавчанин уезжает от нас? — спросил недовольно сержант Харченко.

– Да, все меньше и меньше остается товарищей, которые с полком приехали на фронт, — сказал начальник штаба. — Как только кто оперится, сразу же выпархивает из гнезда. Чувствую, что и этот больше к нам не вернется.

И вот мы уже в пути. Несутся навстречу заснеженные холмы, молчаливые перелески, полусожженные деревни…

В Ливны въехали ночью. На каждом шагу останавливают, проверяют документы. В разведотделе встречает дежурный. Начальник разведки на докладе. Будет поздно. Принять сумеет лишь утром. Дежурный послал солдата проводить нас на ночлег.

Мы вошли в просторный и холодный дом. На столе мерцает огонек коптилки. Окна завешаны тряпьем. В квартире почти пусто. Оказывается, здесь успели похозяйничать немцы.

Хозяйка, высокая пожилая женщина, встретила нас неласково.

– Здравствуйте, мамаша. Принимайте гостей, — сказал Корсиков, сваливая с плеч наше дорожное имущество.

– Здравствуй, — сказала безразличным голосом хозяйка, кутаясь в большой платок. — Коли ночевать, так ложитесь вон с ними. Соломы можно еще принесть. — На полу, устланном соломой, спали двое квартирантов.

– Мы замерзли, чайку бы согреть, — попросил Петя. — Да и поужинать не мешает.

– Поздно… Кипятку-то оно с дороги неплохо, только дров надо наколоть.

– Это мы мигом, даже топор свой имеем, — с готовностью отозвался Корсиков.

Потрескивая, в печке горят дрова. Хозяйка тихим ровным голосом рассказывает о зверствах гитлеровцев в городе. Много погубили фашисты безвинных людей. В первую очередь собрали всех евреев, вывели к реке и расстреляли. А потом — кто попадется…

Для нас такие истории не новость. Однако всякий раз, слушая рассказы очевидцев, диву даешься. Неужели немцы не люди? Неужели среди них не находится хороших и чутких?

Оказывается, все-таки иногда встречаются и такие.

Хозяйка рассказала, как ее вечером задержали на улице, а на следующий день повели расстреливать. Ее и еще шесть человек задержанных обвинили в неповиновении властям. Два немецких автоматчика вывели их за город, остановили в овраге. А затем начали совещаться между собою… После чего подходит один и на ломаном русском языке говорит: «Ви бегайт… Стреляй нихт. Ми арбайт…» Видя, что его не понимают, он показал свои корявые руки и для убедительности сжал кулаки и несколько раз взмахнул руками. «Кузнец», — догадался один из арестованных. Немец закивал утвердительно головой. Оба немецких автоматчика начали стрелять в крутой берег оврага, а затем, махнув рукой в сторону от города, сами пошли обратно с сознанием выполненного долга…

По комнате распространился щекочущий запах картошки «в мундире». Зашипел чайник. Корсиков выложил на стол хлеб, мясные консервы и сахар. Развернул газетный сверточек и передал хозяйке щепотку чая.

На столе появилась большая миска с дымящейся картошкой.

– Поужинайте с нами, мамаша, — пригласил Корсиков хозяйку.

Хозяйка сначала отнекивалась, но уступила нашим просьбам.

Спать легли далеко за полночь, но еще долго не могли уснуть.

Утро… Предстоит самое тяжелое — расставание с Корсиковым, моим неизменным коноводом, боевым товарищем. Здесь, в Ливнах, он – единственная нить, которая еще связывает меня с полком, с прошлым. Я стоял, не находя слов на прощание. Напоследок отдал ему свои валенки, теплые брюки, бритвенный и туалетный приборы, пуховые перчатки – праздничный подарок — и, наконец, свой любимый автомат.

Особенно тягостны последние минуты прощания. Я испытывал чувство, подобное тому, которое испытал при расставании с женой и дочкой в Полтаве. Чтобы быстрее покончить с этим, я обнял своего верного боевого друга, по русскому обычаю трижды поцеловал и сказал:

– Будь здоров, Петя!

– Мы будем ждать вас, — сказал он прерывистым голосом, пряча глаза, полные слез, затем прыгнул в сани и стегнул вожжами коня.

Конь, удивленный и напуганный неожиданной грубостью хозяина, рванулся с места и помчался крупной рысью, только комья снега летели от копыт.

Я долго стоял на дороге и не знал тогда, что мы уже больше не встретимся на боевом пути Великой Отечественной войны. Корсикову с разведчиками и полком предстояло пройти героический трудный путь от Орловщины до Эльбы. Мне же выпала иная судьба. Но об этом потом…

А сейчас я направился к начальнику разведки за получением направления на учебу. Там меня познакомили с тремя офицерами – они тоже ехали на курсы.

В Елец прибыли на попутной машине в половине второго ночи. Несмотря на позднее время, нас встретили, сводили в баню, накормили и предоставили каждому койку с белоснежными простынями, мягким матрацом и двумя байковыми одеялами..

– Вот это житуха, — восхищался мой новый знакомый, старший лейтенант Сидоров. — Первый раз за всю войну поспим по-настоящему. Здесь отдохнем…

Но отдохнуть не пришлось. На следующий же день приступили к занятиям. Занимались по десять-одиннадцать часов в сутки.

– Ну, как отдых? — спросил я Сидорова.

– Ничего, месяц вытерпим, а там и в часть. Но больше учиться меня не заставишь до конца войны, — ответил он.

Однажды меня вызвали в кабинет начальника курсов и познакомили с высоким худощавым полковником. Это был начальник разведки фронта полковник Павлов[1]. Он посмотрел на меня внимательным, изучающим взглядом, затем предложил сесть.

Полковник говорил тихим, спокойным голосом, четко выговаривая каждое слово. Он подробно расспросил о моей жизни, учебе, работе до армии, службе в войсках и участии в боях. Мой рассказ слушал внимательно, утвердительно покачивая головой. В конце беседы Павлов предложил мне принять диверсионно-разведывательный отряд. После некоторых разъяснений полковника о характере задач, которые предстоит выполнить отряду, я дал согласие.

Прежде чем принять отряд, мне в течение двух недель пришлось работать в разведывательном отделе штаба фронта. В такой большой штаб я попал впервые и просто растерялся. Поражал объем работ. Передо мною открылась обстановка не только на всем фронте, но и во вражеском тылу. Удивляло и одновременно радовало множество красных кружков и стрелок на карте по ту сторону линии фронта. Возле кружков надписи: «Ковпак», «Федоров», «Сабуров». Так были отмечены районы действий партизанских отрядов.

Брянский лес обведен большим красным кругом, а в нем фамилии: «Емлютин», «Покровский», «Дука», «Гудзенко» и много других. Я обратил внимание, что одни отряды оставались на месте, а другие перемещались.

– Кочуют, — сказал низким голосом полковник Павлов, заметив, как я внимательно всматриваюсь в карту.

– Оказывается, тыл врага не такой уж спокойный, — сказал я и представил, как многие тысячи бородатых мужчин – непременно бородатых – во вражеском тылу на каждом шагу подстерегают фашистов.

– Скоро и ваши действия будут отмечаться такими же кружками, — сказал полковник. — Я думаю, вы достаточно ознакомились с обстановкой. Теперь вам понятно, какие вопросы могут интересовать штаб фронта относительно вражеского тыла… Принимайте отряд и готовьте людей к действиям. Приказ о вашем назначении уже подписан. Начальник штаба отряда вызван ко мне…

Вошел адъютант и доложил о прибытии начальника штаба отряда.

– Пусть войдет, — разрешил полковник Павлов.

В кабинет вошел капитан, выше среднего роста, с чуть заметными следами оспы на лице. Его пышный чуб выбивался из-под фуражки у правого виска.

– Познакомьтесь, товарищ Ковалев. Ваш новый командир отряда, — отрекомендовал меня начальник разведки. Затем, указывая на вошедшего капитана, добавил: — Начальник штаба отряда.

– Бережной, — назвал я свою фамилию и протянул руку.

– Ковалев, — холодно сказал тот и небрежно пожал мою руку.

Его глаза явно избегали встречи с моими. Он был строен, чисто выбрит, одет опрятно. Все на нем подогнано, новое, как говорят, с иголочки. Сапоги начищены до зеркального блеска.

– Учтите, товарищ Бережной, люди в отряде хорошие, — главным образом, комсомольцы, добровольцы, — продолжал прерванный разговор Павлов. — Но отряд пополнился новыми бойцами, и за последнее время дисциплина несколько ослабла. Дошло до того, что вчера умудрились при возвращении с занятий открыть стрельбу в городе. Ваша задача наладить дисциплину и подготовить отряд к действиям в тылу врага. В вашем распоряжении месяц… Буду надеяться, что вы с помощью Ковалева и Бритаева с задачей справитесь.

– Постараемся общими усилиями устранить недостатки, — сказал я и посмотрел на Ковалева, ища в нем поддержки.

Начальник штаба был безучастен.

При выходе от начальника разведки мы встретили мужчину в гражданском, с черной бородкой клинышком. Маленькие, хитрые глаза выглядывали из-под густых бровей. Во всем облике этого человека было что-то знакомое и в то же время загадочное.