Елизавета Мукасей - «Зефир» и «Эльза». Разведчики-нелегалы

• Название: «Зефир» и «Эльза». Разведчики-нелегалы
• Автор: Елизавета Мукасей
• Издательство: Закон и порядок
• Жанр: Биографии и Мемуары
• ISBN: 5984650053, 9785984650052

Эта книга не детектив, в ней ничего не выдумано. В каждой ее строке — правда, реальные люди, события, факты, с которыми пришлось столкнуться в жизни ее авторам — замечательным разведчикам нашего времени Михаилу Исааковичу Мукасею (по жизни — Майкл) и его супруге Елизавете Ивановне (для коллег — Эльза). Имена асов советской разведки, в силу известных обстоятельств, стали называть относительно недавно. Сегодня с чувством гордости и благодарности мы говорим об этой семье наших разведчиков. В предлагаемой вниманию российского читателя увлекательной книге, которая является документальным повествованием о жизни и деятельности одной из самых засекреченных супружеских пар нашей страны в 30–70-е гг. прошлого столетия, Михаил и Елизавета Мукасей рассказывают о своей оперативной биографии.

Это — первая книга, написанная легендарными разведчиками-нелегалами…. Надо отдать должное авторам: им удалось в своих очерковых записях одновременно выстроить и строгий правдивый сюжет, и сохранить героико-романтическую линию, почти поэтику разведки.

---

Здесь же я вступил в комсомол. По рекомендации молодежной организации был назначен на работу в профсоюзную организацию «Земля и лес». В мою обязанность входило обслуживание батраков по найму у зажиточных крестьян. Территориально район обслуживания был довольно большой, до некоторых точек приходилось добираться около двух дней на лошади.

В ведении моей компетенции было около двухсот крестьянских хозяйств, разбросанных от районного центра на расстоянии до 120 верст. Работа усложнялась тем, что нужно было найти хозяйства, где работали батраки и батрачки. Зажиточные крестьяне скрывали от советской власти, что они пользуются наемным трудом. Отыскав этих батраков и батрачек, мне надо было с ними и с их хозяевами заключить договор об условиях труда, зарплате, днях отдыха и разрешении на посещения молитвенных домов. Все это было непросто и опасно из-за бандитизма в этом районе.

В первые годы советской власти к религиозному культу относились положительно, хотя и велась антирелигиозная пропаганда, но это делалось в довольно деликатной форме. Члены партии и комсомольцы отрицательно относились к религии и по мере своих знаний и умений проводили антирелигиозную работу. В первые годы советской власти жить было интересно: все было новое и все было направлено на улучшение жизни беднейших слоев населения. Чувствовалась забота о человеке, появилась гордость и осознание того, что жизнь улучшается.

Работа среди батрачества была нужной и интересной, но она не давала возможности совершенствовать профессию кузнеца.

В местечке Греск, где я жил и работал, было известно, что в Ленинграде есть учебное заведение под названием ЛИТ — Ленинградский институт труда, где можно освоить любую профессию, в том числе и кузнеца высокой квалификации.

Решено — сделано. Мне казалось, что это все просто, но когда я очутился в Петрограде и обратился в институт труда на предмет повышения квалификации кузнеца, меня не приняли, так как не было направления от ЦК комсомола Белоруссии. Все мои попытки и уговоры не дали результата, а чтобы поехать обратно в Белоруссию не было денег. Так я остался в северной столице, в довольно тяжелом положении. Устроиться на работу трудно, почти невозможно, много безработных искали любое занятие, любую работу, чтобы выжить и заработать хоть копейку.

Деньги тогда очень ценились, и за один рубль можно было прилично питаться день, даже пара копеек оставалась на следующие сутки. Пришлось встать на учет на бирже труда (это было в 1925 году), без которой нигде нельзя было получить работу. Быть безработным без денег и жилья — удовольствие небольшое. Каждый день нужно было отмечаться на бирже труда и спрашивать, требуются ли куда-нибудь рабочие. Это продолжалось около пяти месяцев. Правда, за этот срок я получил направление на временную работу по благоустройству города. Платили немного, но жить можно было. Мне еще повезло, что я нашел знакомого, который находился в родственных отношениях с семьей адмирала Тулякова (брат моего знакомого был женат на дочери адмирала и был вторым секретарем райкома партии на Васильевском острове). Имея такое знакомство, казалось бы, можно получить любую работу. В то время компартия, хотя и имела большое влияние и авторитет, категорически отвергала всякий «блат», который позже, к сожалению, проник во все органы партии и советской власти.

Однажды я получил направление от биржи труда на работу в качестве подметальщика территории Балтийского судостроительного завода. Я охотно принял это предложение. К этому времени я совсем обносился, был больше похож на нищего, чем на пристойного молодого человека.

Мадам Тулякова, приютившая меня на три недели в своей квартире, помогла мне снять у ее знакомой Булычевой девятиметровую комнату с таким условием, что с первой зарплаты я рассчитаюсь с хозяйкой. Эта комната находилась на Косой линии, напротив Балтийского завода.

На завод с направлением биржи труда я пошел в дамских ботинках хозяйки. Подметальщиком я работал несколько недель, потом решил зайти в один из цехов завода — в котельную мастерскую, в которой работало около трехсот рабочих. В этом цехе стоял такой оглушительный грохот от отбойных молотков, что разговаривать было невозможно. Недаром всех рабочих котельного цеха называли «глухарями». Основной костяк рабочих цеха был связан со своими семьями в деревне, которые занимались сельским хозяйством. Мужья заработками поддерживали свои семьи в деревне, где у них была земля, скот и остальное, что свойственно крестьянскому хозяйству. Заработки были хорошие, в магазинах было полно продуктов, а также промышленных товаров.

Когда я обратился к начальнику цеха с просьбой о переводе меня с улицы в кузнечный цех, он сказал, что сразу в кузницу меня не поставит, а вначале надо немного поработать в котельном цехе, потом будет видно. Сколько во мне было радости от такого решения — не поддается описанию. Наконец-то мои мучения кончатся, и я буду трудиться наравне с другими рабочими завода. Тогда-то я лучше узнал начальника цеха, этого сурового человека, которого все боялись. Он не терпел лодырей, бракоделов, помогал молодым рабочим в освоении профессии, а как мастер прекрасно знал свое дело.

В то время у причала Балтийского завода стояли два крейсера — «Марат» и «Парижская коммуна», предназначенные для капитального ремонта. В котельном цехе находились двенадцать трехцилиндровых котлов, каждый из которых был высотой в два с половиной — три метра. Мне нужно было втиснуться внутрь коллектора через узкое отверстие и заостренным молотком отбивать ржавчину со стен котла. Работа несложная, но физически трудная. Внутри коллектора трудно было повернуться из-за узости отверстия. Кроме того, находясь в коллекторе, приходилось дышать пылью ржавчины. Выбираясь из коллектора, я выплевывал ржавчину, меня душил кашель. Сейчас, вспоминая это время, думаю, что начальник цеха поручил мне эту работу потому, что другие рабочие не смогли бы влезть в этот коллектор. Большинство из них были хорошо сложены, и никто не смог бы влезть внутрь, кроме меня. Я был тонкого телосложения, и пять месяцев безработицы сделали мою фигуру еще более изящной. Поэтому, полагаю, начальник цеха с удовольствием принял меня, имея в виду именно эту работу.

У человека колоссальный запас терпения и выдержки, но на это нужно себя настроить, что другого выхода нет, и только так надо себя убедить.

Потом я был на других подручных работах — клепальщиком, подручным и, наконец, мечта моя сбылась, попал в кузнечный цех.

Конечно, кузнец завода ничего общего не имеет с деревенским кузнецом. Пришлось осваивать новую профессию. Работал я довольно хорошо, был передовым, а потом и бригадиром молодых кузнецов. Часто получал премии за качественную продукцию. Я был счастлив, что оказался на таком известном гиганте страны, как Балтийский судостроительный завод. Рабочие цеха меня уважали, и там я почувствовал, что чего-то стою.

Наряду с трудовой деятельностью, занимался просветительской работой в цехе — организовывал лекции, концерты для рабочих. За первый месяц работы я получил девяносто рублей. Это были деньги, если посчитать, что можно на них купить. Поскольку я был гол, как сокол, то с первой получки купил: шевиотовый синий костюм, коричневые добротные ботинки, пальто демисезонное, две пары сорочек. И еще осталось до следующей получки. Конечно же, я рассчитался и с новой хозяйкой.

Но знаний у меня было недостаточно, чтобы по чертежам изготавливать детали, и я принял решение поступить в учебное заведение для повышения грамотности. В то время большой популярностью пользовались рабфаки, где без отрыва от производства рабочие за три года получали аттестат об окончании средней школы.

Молодые рабочие Балтийского завода, желающие получить среднее образование, были прикреплены к заводу «Русский дизель», где находилось такое учебное заведение, куда я и поступил учиться. Сначала было очень трудно. Целый день работал в кузнице, а в вечернее время садился за парту в целях получения необходимых знаний. Физически это было трудно, но молодой организм переборол все тяготы учебы.

Рабфак раскрыл мне глаза на многие предметы и понятия жизни. В глухой деревне я не имел представления о грамоте, науке, о колоссальных предприятиях с большим количеством рабочих, которые ежедневно трудятся на благо народа и страны. Все вновь увиденное убедило меня в том, что я выбрал правильное направление в жизни. Я был горд, что тружусь на таком большом предприятии, где создаются гигантские корабли, которые бороздят все моря и океаны мира.

Когда я почувствовал, что с вступлением в партию буду полезнее для коллектива своего цеха, и после неоднократных разговоров со старым членом партии товарищем Рощиным, я вступил в кандидаты, а потом и в члены партии. И по сей день горжусь своим выбором. Это единственная партия, которая отстаивает интересы рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции.