Александра Давид-Неэль - Тайные учения Тибета (сборник)

• Название: Тайные учения Тибета (сборник)
• Автор: Александра Давид-Неэль
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-5383

В этом сборнике представлены три самые интересные работы А. Давид-Ниэль, бесстрашной исследовательницы Тибета, первой представительницей Запада, побывавшей в этой загадочной стране, долгие годы закрытой для иностранцев.

Работы А. Давид-Ниэль посвящены многообразной духовной культуре Тибета; в них описываются различные духовные практики, системы духовного самосовершенствования и мистические традиции тибетских мастеров мудрости и посвященных в тайные знания.

Перевод: А. Н. Степанова

---

Я им ничего не обещала, но перспектива хорошего ужина и возможность отвлечься от тревог в беседе с моими слугами их соблазнила.

Когда стемнело, я удалилась в сторону от палаток, демонстративно захватив с собой кинжал, так как оставить его в лагере на время моего отсутствия, да еще без ножен, значило бы еще больше напугать и без того не помнящих себя от страха наивных тибетцев. Решив, что отошла от лагеря уже достаточно далеко, я воткнула в землю орудие и причину стольких волнений и бедствий, и уселась на циновку, раздумывая, как бы мне уговорить лам уступить его.

Я просидела так несколько часов. Вдруг поблизости от магического кинжала мне почудился силуэт какого-то ламы. Я видела, как он приблизился, осторожно наклонился: из-под складок тоги, окутывающей немного нечеткий в темноте стан человека, медленно освободилась рука и потянулась к кинжалу. С быстротой молнии я вскочила и, опередив вора, выхватила из земли оружие.

Ах, значит, не одна я хочу завладеть оружием! Среди мечтающих от него отделаться кто-то менее наивный знает ему цену и желает продать его украдкой. Он думал, что я заснула, и был уверен, что я ничего не замечу. А завтра утром исчезновение кинжала объявили бы вмешательством оккультных сил, и родилась бы еще одна легенда. Даже жаль, что такой прекрасный план провалился.

Но кинжал был у меня. Я так крепко его зажала, что мои возбужденные приключением нервы реагировали на ощущение впившихся в ладонь выпуклых узоров кожаной рукоятки и мне почудилось, что она слегка зашевелилась в моей руке… Но где же вор? Покрытая ночной мглой долина была пустынна. Бродяга, должно быть, убежал, пока я наклонялась, чтобы вытащить кинжал из земли.

Я поспешила в лагерь. Очень просто: тот, кто в лагере отсутствует или вернется после меня, и есть вор. Я застала всех бодрствующими за чтением священных текстов, ограждающих от нечистой силы, и вызвала Йонгдена к себе в палатку.

— Кто из них отлучался? — спросила я.

— Никто, — ответил Йонгден, — они едва живы от страха. Я сердился на них: они ходили по своим надобностям возле самых палаток.

Ну, значит, мне померещилось. Впрочем, может быть, мне это будет на руку.

— Слушайте, — обратилась я к людям. — Вот что сейчас произошло… — И откровенно рассказала ламам, что мне привиделось и какие в результате у меня возникли подозрения.

«Это наш великий лама, нет никакого сомнения, это был он, — закричали они. — Он приходил за своим кинжалом и, может быть, убил бы вас, если бы успел его схватить. О, жетсюн-ма, вы на самом деле великая гомтшен-ма, хотя некоторые и называют вас пелинг (иностранка). Наш тсавай-лама (отец и духовный владыка) был могущественным магом, и все-таки ему не удалось отнять у вас свой пурба. Теперь оставьте его себе, оставьте его себе… Он больше никому не причинит зла».

Они говорили все вместе, возбужденно, ужасаясь при мысли, что их колдун-лама, еще более страшный после переселения в мир теней, прошел так близко от них, и в то же время радуясь избавлению от заклятого кинжала.

Я разделяла их радость, но по другой причине: теперь пурба принадлежал мне. Но порядочность не позволила мне воспользоваться их растерянностью.

— Подумайте, — обратилась я к ламам, — может быть, я приняла за ламу какую-нибудь тень… может быть, я заснула сидя, и мне все это приснилось…

Они ничего не хотели слышать. Лама приходил, и я его видела, ему не удалось схватить пурба, и по праву более сильного я стала законной обладательницей кинжала… Сознаюсь, меня не трудно было убедить.

Определенный и довольно многочисленный класс тибетских мистиков предается мечтаниям и зловещим обрядам, отводя в них значительную роль трупам. Рядовой колдун видит в обрядах только средство добиться оккультного могущества. Но другие, более просвещенные, усматривают в них либо тайное наставление, преподанное в форме символов и притч, либо своеобразный способ духовного совершенствования. Нельзя сомневаться, к тому же, что во всех рассказах о колдунах вымысел занимает гораздо больше места, чем действительные события.

Желающие найти скрытую в легендах мысль, толковали их в свете индуистского тантризма и доктрин бон-по. Подобное исследование — предмет сугубо специальный и обширный, и заняться им в пределах этой книги не представляется возможным. Все-таки я хочу отметить здесь некоторые известные мне факты, отличающиеся особенным своеобразием.

Нижеизложенное происшествие имело место не так давно. Мне рассказал о нем в Черку, через несколько лет после смерти главного действующего лица, человек, знавший последнего лично.

Лама, о котором пойдет речь, был настоятелем монастыря Миниагпарлхаканг, расположенного недалеко от Татшиенду. Его обычно именуют Чонгс Цзанг. Чонгс Цзанг — автор ряда пророчеств, относившихся к событиям, назревавшим в Тибете, в частности и в Китае, и во всем мире — вообще.

Чонгс Цзанг слыл чудаком и очень любил выпить. Он долго жил при тибетском владыке княжества Татшиенду, носившем титул Гиалпо (король).

Однажды во время непринужденной беседы с королем, вкушая водку в обществе его величества, лама вдруг попросил отдать ему в жены сестру начальника королевской конюшни. Присутствовавший при этом конюший отказался наотрез. Тогда Чонгс Цзанг пришел в неописуемую ярость, швырнул изо всех сил об пол и разбил вдребезги драгоценную нефритовую чашу с вином и заявил: во искупление своего отказа конюший умрет через два дня.

Владыка не поверил. Его конюший был молод и находился в добром здравии. Ничто не предвещало его смерти. «Будет так, как я сказал», — подтвердил лама. И действительно, через два дня человек скончался.

Король и родственники девушки перепугались и поспешили предложить ее руку разгневанному ламе, но тот отказался.

— Она могла мне понадобиться для достижения цели, важной для очень многих, — сказал лама. — Теперь эта причина отпала, а женщина мне не нужна!

Рассказанная легенда напоминает легенду о Дугпа Конглес, приведенную мной в первой главе. Эта тема пользуется большой популярностью в Тибете.

Вот другой эпизод.

Как-то вечером лама Чонгс Цзанг неожиданно позвал своего слугу.

— Седлай лошадей, — приказал он. — Мы уезжаем.

Слуга возразил: «Наступает ночь, и лучше было бы отложить поездку до утра», — но хозяин не дал ему договорить.

— Не рассуждай и делай, что приказано, — сказал он. Господин и слуга поскакали в кромешной тьме и вскоре оказались недалеко от реки. Соскочив с лошадей, они направились к берегу.

Ночь была темная, но одно место на черной воде сияло, словно освещенное лучами солнца, и в этом светлом сиянии плыл, ПОДНИМАЯСЬ ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ, ТРУП. Через несколько мгновений он подплыл совсем близко к Чонгс Цзангу и его спутнику.

— Достань нож, отрежь от мертвеца кусок мяса и ешь, — лаконично приказал лама. И добавил: — В Индии у меня есть друг. Он каждый год в эту пору присылает мне угощение.

С этими словами лама начал есть мясо утопленника.

Перепуганный слуга тоже отрезал кусочек от трупа, но, не в силах поднести его ко рту, спрятал в свой амбаг (карман, образуемый складками на груди широкой тибетской одежды, стянутой поясом).

Затем путники отправились в обратный путь. На рассвете они вернулись в монастырь. Тогда лама сказал слуге:

— Я хотел разделить с тобой высокую милость и благие плоды мистической трапезы, но ты их недостоин. Вот почему ты не посмел съесть отрезанный тобой кусок, а спрятал его в своей одежде.

Тут слуга, досадуя на свою трусость, сунул руку за пазуху с намерением достать и съесть свою порцию, но ничего там не нашел. Мясо утопленника исчезло.

Это совершенно неправдоподобное происшествие я хочу иллюстрировать кое-какими откровениями. Меня посвятили в них, правда несколько неохотно и сдержанно, некоторые анахореты секты «Догстшен».

По их словам, есть на свете люди, достигающие очень высокой степени духовного совершенства. Они превращают субстанцию своего тела в другую, по своей природе более утонченную и обладающую свойствами, совершенно чуждыми нашей грубой плоти. Тот, кто проглотит кусочек такой преображенной плоти, познает экстаз, приобщается к высшему знанию и приобретает сверхнормальные способности.

Но обычно окружающие не замечают происшедшей в таком святом перемены.

Один из анахоретов присовокупил: порой какое-нибудь из этих удивительных существ не проходит незамеченным. Тогда люди, опознавшие святого, просят сообщить им о дне своей кончины и дать им таким образом возможность вкусить его драгоценного тела.

Кто знает, всегда ли жаждущие такого натуралистического таинства причастия достаточно терпеливы, чтобы дожидаться естественной смерти источника благодати, не толкнет ли их пылкое стремление к духовному совершенствованию на попытку приблизить торжественный момент! Один из моих собеседников говорил об этом почти как о чем-то само собой разумеющемся, с той, впрочем, оговоркой, что происходит это по взаимному соглашению, т. е. с согласия великодушной жертвы.