Виктор Моключенко - Ретроспект: Витки Спирали

• Название: Ретроспект: Витки Спирали
• Автор: Виктор Моключенко
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Снова зарядил дождь. Долгий и беспросветно серый. Облака косматыми глыбами бурлили в тверди, скрывая солнце. Того и гляди сыпанет градом. Град это не шутки, он ведь не всегда из воды состоит. Вода с небес – редкость, а тонны активной дряни, обыденность, повседневность. Все вокруг серое, стершееся и потекшее. Красок больше нет, были краски да давно сгорели в неистовом пламени, оставив в обугленном мире лишь огарки. Серость и бесцельность это все что остается выжившим. Но жизнь ли это? Может ли быть цель у тех, кто давно мертв? Мы не живем, не существуем – выживаем. Выживаем и доживаем в мире, ставшем одной большой Зоной.

---

- 03 -

Место приземления он выбрал крайне неудачно, едва не матеариализировавшись на голове у крякающего от артрита старика. Посмотрев на него, сочувственно покивал: вам бы лечится, дедушка, а не шататься по сомнительного рода заведениям. Медленно прошел через фанерную стенку и воплотившись в прежней одежде глянул на голем: смещение заняло всего ничего. Затем сполоснул лицо под жесткой струей воды у ржавой раковины, попробовал посушить руки под неработающей сушилкой и вышел наружу. Тусклое табло древних, советских времен электронных часов над входом в зал отсвечивали несколько минут до окончания занятия, заходить он не стал, решив дождаться Наталью снаружи. В зале зашумело, захлопало стульями и рвануло из дверей плохо организованной толпой. Видимо духовные принципы запрещали пропускать женщин вперед, все толклись и напирали друг на друга. Наталья выбралась из толкотни, разыскивая его встревоженными глазами.

Ему вдруг захотелось, чтобы она его нашла. Странная, что ни говори штука жизнь. Дома, в родной вероятности, на него никто так никто не смотрел. Он был убежденным холостяком и планировал оставаться таковым и дальше, а вот поди ты, отозвалось что-то. А может это чувства местного Брамы, такого же законченного холостяка и без пяти минут пенсионера? Хотя Браме ни за что не дашь больше сорока, он мог при крайней необходимости играючи скрутить в бараний рог десяток молодцев, и добрых, и не очень добрых. Умышленно Самум назначил местом смещения той утренней порой глухой ободранный парк или нет, но теперь Брама был за это признателен. Ну а дальше как всегда: рысцой к ближайшему метро, оперативно осмотреться, сориентироваться в социально-экономическом обустройстве общества и действовать согласно составленному плану. Срез общества предстал пред ним в виде кучки развязных молодых людей, приставших к Наталье близ парка у задрыпанной трамвайной остановки, живой и наглядной иллюстрацией типичной СНГшной реальности с его упадком всяческих нравов. Брама не стал вникать в тонкости беседы, а провел показательную морализацию, аккуратно сложивши ее  неожиданных участников в ту самую остановку.

Наталья нашла его глазами, и взволновано выпалила:

- Куда вы исчезли, я начала волноваться.

- Да что со мной может случиться? Все нормально, чистка больно обильная была.

О том что чистка касалась местных силовых ведомств он умолчал, хотел было спросить где тут можно перекусить, но память услужливо выдала список ближайших заведений и подхватив спутницу под руку он поспешил наружу. Под ногами перекатывались огненно-рыжие каштаны, пахло горечью, запахом опавшей листвы, хрустально прозрачный воздух отдавал глубокой синью, а в выси распускался пушистый след от отмотавшей не один гарантийный срок старой совдеповской тушки. Здешнему миру еще долго не видать чистой гравитационной энергии и глайдеров, если вместо науки тонким миром занимаются всевозможные курсы повышения духовной квалификации, пользы от которых социуму, несмотря на громкие лозунги и призывы, никакого.

- Наташенька, а как все это реализуется, в миру? Ну, все эти правильные слова о добром мудром вечном?

- Приходят новые люди, весть о духовном возрождении ширится дальше и дальше, в работу включены все крупные города Украины, России, зарубеж подключается, США, Канада.

- Я все это слышал на лекции, а своими словами, не повторяя заученный конспект, рассказать можете?

- Ну, встречи бывают разные. Рассказывают, как надо молиться, отрабатывать негатив родовых линий.

- Родовых линий? – спросил Брама, присматриваясь к вывеске ресторана – извините, но это универсальный диагноз, как в плохом анекдоте про врача: заходит пациент, а рецептик уже выписан, один для всех. Так и тут: в кого ни ткни, у всех родовая линия не отработана. Очень удобно, зато объяснять ничего не надо.

- Зря вы так, очень многим это помогает, да и диагнозы целителей куда точнее, нежели официальная медицина.

- Ну а если человек, допустим, не дай Бог попадает в аварию, в ЧП, к нему сразу целители выезжают?

- Нет, принято обзванивать всех и мы сообща молимся. Оказываем молитвенную поддержку.

- Ага, значит пока реаниматологи падают с ног, пытаясь на старой износившейся аппаратуре выжать и сделать что можно, в условиях не ими установленных платных услуг и препаратов спасать жизни, вы просто молитесь, а вся слава при благополучном исходе достается целителям? Что же, очень удобно и опять же - ничего не надо объяснять: выжил человек, слава целителям, не выжил – виноваты коновалы врачи, такова воля Господня.

- Откуда у вас такие мысли, Анатолий?

- От знания жизни – толкнул двери Брама, пропуская спутницу вперед.

 В оформленном под восточный декор ресторане пахло разными вкусностями, путник занял свободный столик у окна и взяв меню начал выбирать. Увидев замявшуюся при виде цен спутницу, он накрыл ее руку своей:

- Не беспокойтесь, я угощаю. Не обижайте меня отказом.

Наташа смущенно кивнула, а путник, ожидавший увидеть в восточном ресторане восточную же обслугу, немного растерялся при виде симпатичной кареглазой киевлянки, а потом не спеша сделал заказ за обоих и, переплетя пальцы на руках посмотрел в окно, где шурша шинами шелестели потоком сплошь заграничные машины.

- Я вас чем то обидела? У вас такой расстроенный вид.

- Да нет, просто думаю над всем этим. Когда люди теряют опору, они пытаются найти ее хоть где: но власть продажна, несмотря на речи о скором процветании, которым уже давно никто не верит, процветают только бесчисленные политики. Медицина, образование, наука – в полнейшем упадке, все продается сообразно принципам сиюминутной наживы и речи о том, чтобы ее двигать в условиях капиталистического строя, при котором существуют две крайности – бедные и богатые, речи быть не может. Вот люди и кидаются от горя, от неуверенности во все эти эзотерики, мистики, надеясь хоть там найти ответы и временное утешение. Но сколько не молись, холодильник от этого не наполнится сам собой, сколько не ходи на курсы, но на богатых машинах от зала отъезжают только ведущие этих школ.

- Вы хотите сказать, все это ради денег?

- Полно вам, милая Наташенька, вы взрослый, разумный человек, вот и давайте смотреть на вещи трезво. Когда вы оплачивали свой квиточек в этом зале, руки у вас тряслись. Не от жадности, от понимания, что одолженные на это деньги надо будет возвращать. Вашей скромной зарплаты только-только хватает покрыть оплату квартиры и бутерброд в тощей сумочке. Но это правда: вам тоненький бутербродик, а им дорогие машины, почитание и поклонение паствы.

На глазах Наталии выступили слезы, и Брама снова накрыл ее руку своей, пытаясь успокоить:

- Не обижайтесь Бога ради, но такой уж я человек, не умею говорить полуправду и от этого страдаю. Я не думал причинять вам боль, хотел показать разницу между вами и ими. Слова у них все правильные, умные, но дела и методы говорят обратное: выстраивание финансовой пирамиды с признаками тоталитарной секты. Может, в самом начале, все начиналось хорошо и идейно. Все великие идеи начинаются хорошо, а потом их губит власть и то, что она приносит.

Принесли заказ, и путник был благодарен, что ему не придется рассматривать лицо спутницы, на котором слезы смешались с сомнением от крушения идеалов. Идеалы всегда терпят крушение, если становятся мертвыми идолами.

Надо признать, наваристый борщ был отменным и Брама отдал ему должное, краем глаза посматривая на мнущуюся спутницу. Она ела очень аккуратно, не спеша, но синие круги под глазами выдавали, что ее повседневный рацион был куда беднее естественными белками, нежели заказанные блюда. Местные продукты изобиловали множеством дешевых заменителей и ароматизаторов, свидетельствующими, что естественные натуральные, усредненному бедному сословию, с лукавой демократичностью называемые средним, были попросту недоступны. Он сбавил обороты, чтобы его спутница не чувствовала себя неловко. Привычка брала свое, в Зоне есть приходилось быстро, порой одной рукой, не снимая второй с автомата. Автомат бы, самый простенький завалящий АК-74у, не говоря уже о излюбленной «грозе», которая в местной вероятности не дотягивала по множеству параметров. Но автоматом тут дело не решишь – людей обрабатывали грамотно и умеючи, что наводило на сомнительные мысли, что к этому могли быть причастны канувшие в лету спецслужбы СССР, с пробным камнем белого братства. Но сейчас время несомненно другое, но тогда, после тотального религиозного вакуума народ кидался на что попало, фильмы о восточных единоборствах и таинственных шаолиньских монастырях изрядно долили масла в огонь, и нате распишитесь – белое братство. Но в  разваливающейся государственной машине что-то не срослось, начало сбоить и в итоге все всплыло наружу. Сейчас народ умнее, дважды на одну и туже блесну ловить трудновато, люди потянулись в храмы, и пришлось перестраиваться на ходу, мимикрируя под привычное православие. Снизошедшая к местным гуру «иерархия света» вначале носила явные следы восточного мистицизма, вдруг резко изменив курс на христианские ценности, до сомнительного узнавания будучи схожа в своем «не пощупаешь и не прикоснешься» к зову Постулата. Вот взять аксиому, что внешние чудеса, дескать, будут отняты у мира. Очень удобный момент снимающий ряд вопросов: почему у новоявленных целителей их «духовная» энергия малость недотягивает до физического уровня сразу, оставаясь на уровне эфирного оперирования среднего, но честного перед собою и людьми сенса. Доверяющий слову истины, вернее искусно вложенным в сознание психоблокам, человек проходит ряд сеансов, порой не один, разумеется, вовсе не бесплатных, добросовестно отмаливая родовую линию и расширяя сознание до той поры, пока у него откажет всякая способность соображать самостоятельно, без подсказки наставников. А между тем чудеса на святынях периодически да случаются, случаются здесь и сразу, видимо не зная - совершатся не имеют права, ибо отняты у мира решением гуру. Да ладно христианство, православие: те же филиппинские хилеры режут народ без ножа, и ничего, все у них срастается – одна беда, чудеса эти не патентированы, не имеющие надрелигиозного уровня и вредящее имиджу духовных степеней.