Андрей Мартьянов - Странник (авторский текст)

• Название: Странник (авторский текст)
• Автор: Андрей Мартьянов
• Издательство: Ленинградское издательство
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9942-0745-1

Наследство, доставшееся Славику Антонову, превращается в проклятие — Дверь, ведущая в отдаленное прошлое, связана с иными «червоточинами». Переступив рубеж, ты можешь оказаться не только «на чужой стороне», но рискуешь и подвергнуть собственную жизнь и жизни друзей огромному риску.

Третья часть цикла А. Мартьянова «Наследник» позволяет читателю странствовать не только в историческом прошлом. Некоторые Двери ведут в иные миры. Куда в 1945 году скрылись некоторые руководители Германии, бежавшие из погибающего под ударами Красной армии Третьего рейха? Какие секреты хранят времена ледникового периода? С кем сотрудничала военная разведка ГДР? Почему премьер-министр России заинтересован в исследованиях пространственно-временных аномалий?

Открой Дверь на Ту Сторону. Эти тайны хранятся за невидимой гранью.

---

Выбрались за Дверь, на ту сторону. Никаких изменений — поганые идолища на месте, туземцы истуканов не снесли и не надругались. Серега посланий не оставлял. Приятели-финны не заглядывали. Прогулялись до камня-ящера, взглянули на осеннюю свинцовую Неву, вернулись обратно. Славик на всякий случай оставил для Сереги записку — бумагу по устоявшейся традиции прилепил в прихожей на зеркале катышком жвачки: «У нас все o’k, живы-здоровы, ищи по этим номерам телефонов. Привет Трюггви и Кетилю!». На полочку положил купленный на всякий случай новый сотовый и два пакета с сим-картами.

Кельт тем временем благоденствовал в «Ингерманладском раю». Человеку впервые в жизни позволили заниматься любимым делом, и бывший воздыхатель Алёны Дмитриевны развернулся с истинно сатрапическим размахом — коттедж превратился в домашний зоопарк. Если оставить за кадром вольер для Крошки Ру, в доме обитали квакши, тритоны, гекконы-эублефары, мадагаскарские жабы и еще с десяток разновидностей прыгающее-ползающей пресмыкающейся братии. При этом сам Кельт, накупивший с халявных денег устрашающе дорогие террариумы и немецкие ультрафиолетовые лампы для обогрева питомцев, сам жил спартански — макароны, тушенка и дешевые овощи из «Пятерочки».

Увлеченный аспирант ставил зоопарк выше себя. Ивану это понравилось — человек, который нам нужен, никакой ошибки.

Загадочный Крошка Ру за минувшее время ничем особенным себя не проявил. Странное животное по-прежнему бродило вокруг колышков будто заведенная ключом игрушка, жрало всё, что дают, от общения отказывалось, к попыткам приручения оставалось безразлично — всякая попытка взять на руки, по свидетельствам Кельта, заканчивалась отправкой одежды в стиральную машину: лиловый чужак защищался примитивными способами, блевал или обильно гадил — струей. Причем безобразно, запредельно вонюче — от продуктов жизнедеятельности зверя не просто смердело, а буквально вопияло к небесам. В итоге Кельт решил оставить уродца в покое.

Иван сразу осведомился: был ли отмечен навязчивый интерес к даче людей посторонних?

Нет, залезть никто не пытался. Похаживают вокруг какие-то хмыри, смотрят, но и только.

Хмырей Ваня со Славиком отнесли к ведомству майора Алавера и были правы — Юрий, после телефонного звонка, сразу приехал и объяснился: наблюдение ведется, как и уговаривались. Тем более, что из Москвы пришли наистрожайшие распоряжения: глаз не спускать! Во-он там, — концессионеры смотрели с балкона второго этажа, — видите? Такой крепенький мальчик в черном «Адидасе» на лыжах? Паша Вавилов, талантливая молодежь — и вам спокойнее, и ему можно покататься на свежем воздухе. Физподготовка за бюджетный счет.

Юрия Мейнартовича от души напоили водкой и отправили домой — за руль он, как всегда, сел безмерно пьяным, но Славик твердо знал: без автомобиля майор упадет с ног и заснет под лавкой, однако за рулем у него включается автопилот не позволяющий нарушить ни единого правила дорожного движения. Доберется к дому на канале Грибоедова без проблем, в крайнем случае корочка отмажет. Только бы сам не убился и другим не навредил, но такой расклад маловероятен.

Утром майор позвонил — все прекрасно, через три дня снова встретимся, обсудим дела.

Ваня на даче отрывался по полной — в хорошем смысле этих слов. Купил в городе машинку для стрижки волос, самостоятельно снял всю шевелюру под ноль. Алёна безудержно расхохоталась, увидев его в таком виде — хрестоматийный любер эпохи конца восьмидесятых: внушающая почтение мускулатура, тельник, подвернутые до колена треники и голая башка. Классика недобрых времен позднего Горби и раннего Ельцина. Гопота лысая!

Гопота, однако, взялась за хозяйство, мобилизовав в помощь рукастого Славика — коттедж, может, и возведен «под ключ», но поправить настил полов, заделать пеной щели на чердаке и привинтить милые ненужности вроде вешалки для полотенец или деревянной стоечки, в которой будет храниться кухонная утварь — это непременно!

Дом начал приобретать обжитой вид. Покупать машину Ваня не хотел, взял в аренду старый ВАЗ-99 и днями катался вместе с Кельтом или Славиком по всяко-разным супермаркетам, горами покупая домашние безделушки. На вопросы «Зачем это всё? Мы ведь скоро отсюда уедем?» глава концессии отвечал одинаково: «А вам разве хочется иметь дом, в который однажды предстоит вернуться? Устроенный по своему вкусу? Алёна Дмитриевна, давайте завтра поутру съездим в «Мега» на Дыбенко? Выберем шторы, не против?»

— Ваня, я еще в Англии давно отучилась от покупок в торговых центрах подобного рода. Вы что, заразились манией потребительства?

— Я заразился манией обустроить жилье, которое мне принадлежит. У меня никогда не было собственного дома.

— Но как же ваш отец в Новосибирске?

— Это другая история… Рассказать? Суворовское училище с тринадцати лет в Свердловске. Сразу оттуда в Смоленскую академию ПВО. Что было потом — вы знаете. Иностранный легион, военный инструктор в Колумбии, корпорация Жоффра. У отца я бывал два раза в год, в отпусках…

— Что-то мне не хочется ехать в Новосибирск, — сказал Славик. — Папаня, если судить по твоим словам, законченный мизантроп.

— Нет, дружище. Он еще хуже.

— Хуже?

— Он аргус. Аргус, знающий, что родной сын не способен унаследовать дело всей жизни. Генетика не та — талант отсутствует.

— Поэтому он тебя выгнал?

— Не выгонял, ты не прав. Просто хотел, чтобы я стал настоящим мужчиной в его понимании. Крутым-большим-сильным. Умным, заодно, но эта категория была второстепенной. Я таким стал, ничего особенного — главное захотеть.

— Ух ты, какая высокая самооценка! — не удержавшись съязвил Славик.

— А что такого-то? — Ваня ничуть не обиделся. — Ты, заметим мимоходом, при отличной практике, на латыни говоришь скверно. Греческий вообще забросил. Я могу подтянуться не напрягаясь шестьдесят раз, а ты только двадцать, потом начинаешь задыхаться. Сумеешь на брусьях удержаться на выпрямленной одной руке поставив ноги горизонтально на весу?

— Нет, — признал Славик. — И что?

— Ровным счетом ничего. Культмассовый американский кретинизм в виде «семейных ценностей» тут не при чем — отец меня взял на «слабо», а этого лучше было не делать. Результат — перед тобой, во всей красе.

— Более чем удовлетворительный результат, — поддержала Алёна. — Всегда думала, что относительно мужчин понятия «сильный», «умный» и образованный» не совместимы. Ошиблась, к счастью.

— Спасибо. Возвращаясь к отцу… Он действительно мизантроп, замкнутый и нелюдимый. Дверь для него — единственный смысл жизни. Плевать ему было на маму, на сестру, на меня — первых двух уже и на свете нет. Дверь. Дверь — великий секрет, тайна тайн, мое сокровище — прямо как колечко у Горлума… Он мне, единокровному отпрыску, кое-что рассказал, позволив потом случайно выйти на Жоффра и компанию… Водил туда однажды.

— Туда? — Славик вскинулся, будто током ударило. — На ту сторону?

— Очень давно. Мне лет пять или шесть было. Ничего толком не помню — снег, холодно, вечные сумерки.

— Земля? — жадно спросила Алёна.

— Совершенно верно. Я знаю почему именно Земля. Увидите сами, у бати дома огромная коллекция артефактов, никаким музеям не снилось… Эпоха? Неизвестно. Наверное плейстоцен, наиболее близко.

С тем Ваня отказался от более подробных объяснений — просто встал и ушел с веранды, подхватив ящик с инструментами: работать. Славик с Алёной решили не настаивать.

Кельт при разговоре не присутствовал — торчал у вольера с Крошкой Ру. И не замедлил позвать Славика с филологессой, увидев нечто загадочное.

— Подозрения оправдываются, — аспирант уткнулся лбом в деревянную решетку загона и правой ладонью оглаживая рыжую бородку. — Ребята, это не взрослый организм, это ларва.

— Можно объяснить? — Славик с подозрением провожал взглядом чучелку, бродившую между прутиками — право-лево, лево-право, зигзаг. — Саня, ты зверюгу неплохо откормил.

— Да какое там, — Кельт поморщился. — Для своей массы оно питается вполне нормально, но толстеет на глазах. Ларва — это личинка. Личинка, из которой разовьется большее! У Крошки Ру широко раздулись бока, на голове начала появляться пленка, атрофируются задние лапки, скоро оно остановится и…

— И окуклится, — ядовитенько подсказала филологесса. — Короче, Склифософский. Чего нам ждать?

— Перерождения, вероятно, — твердо сказал Кельт. — Во что — не знаю. Рассуждая логически, из личинки обязано появиться взрослое существо. Но вы уверяли, будто это чужая тварь — значит, следует ждать любых сюрпризов.

— Предположения есть?

— Сотню могу озвучить сейчас, еще полтысячи чуть позже.