Елена Хаецкая - Падение Софии (русский роман)

• Название: Падение Софии (русский роман)
• Автор: Елена Хаецкая
• Жанр: Фэнтези

Реалии начала девятнадцатого века в отдаленном будущем. Все атрибуты типичного «русского романа» из школьной программы: дядя самых честных правил, благородные разбойники, разночинец-дворецкий, таинственная влекущая соседка, роман с раненым героем войны в Баден-Бадене… Череда таинственных убийств сотрясает маленький городок под Петербургом. Молодой человек — главный герой — в ходе расследования обретает друзей, врагов и знание жизни.

---

— Расскажите теперь о вашей прогулке.

Я пожал плечами. Почему-то мне не хотелось говорить ему о моем приключении с Харитином и Софьей. Опять начнет трактовать по-своему и выйдет одна путаница. Поэтому я сказал:

— Как вы правильно отметили, я сразу же захотел испытать мой электромобиль и совершил поездку в сторону имения «Родники», но значительно дальше его; а потом возвратился.

— Подозрительного по пути ничего не замечали?

— Нет, — сказал я твердо. — Подозрительного — ничего.

— Разбойников не видели?

— Нет.

— Даже краем глаза?

— Нет, господин Порскин. Я не исключаю, что они действительно выходили сегодня на свой промысел, но, поскольку я ехал на очень большой скорости, то попросту проскочил мимо…

— Понятно. — Порскин закрыл блокнот и вздохнул.

— Могу я, в свою очередь, поинтересоваться, какая причина привела вас опять в «Осинки»? — осведомился я, чувствуя, что настал мой черед задавать вопросы и что Порскин мне ответит.

И точно. Он вынул из папки фотографический снимок большого формата и показал мне.

— Не пугайтесь, она мертвая, — прибавил он, указывая на изображенную там женщину.

Женщина лежала на спине, отвернув голову вправо. На ее шее чернело пятно, как будто кусок плоти был вырван. По щеке тянулись четыре толстых полосы — следы от когтей или шипов. Волосы женщины смялись и слиплись от крови, один глаз был полуоткрыт, рот кривился.

Надеюсь, я сумел сохранить хладнокровие и вернул Порскину снимок, даже не побледнев. Ну, если и побледнев, то самую малость.

— Кто она? — спросил я.

— Ольга Сергеевна Мякишева, — ответил Порскин. — Компаньонка Анны Николаевны Скарятиной, которой вы хотели понравиться. Погибла несколько лет назад. Ее смерть до сих пор не раскрыта. Как, впрочем, и некоторые другие. — Он взялся за чашку, поднес к губам, но чай был уже им выпит, и Порскин с досадой поставил чашку обратно на блюдце. — Приблизительно раз в два-три года в Лембасово или в ближайших его окрестностях происходила необъяснимая смерть… Я заглядывал в архивы.

— Я не понимаю, — сказал я. — Вы разве занимаетесь убийством госпожи Мякишевой?

— Нет, до сих пор я занимался исключительно бандой Свинчаткина, — ответил Порскин. — Мне уже приходилось работать над подобными делами. Схема отработанная: родственные и дружеские связи, источники продовольствия… Рано или поздно такой человек попадается. Никому не удается долго существовать вне закона. Мы чересчур зависим от множества факторов… Мы, люди, — прибавил он, как будто речь могла идти о ком-то еще. — Мы опутаны множеством нитей и разрывать их безнаказанно не научились.

— Пока все более-менее понятно, — сказал я.

Порскин вздохнул:

— Но потом дело Свинчаткина начало сплетаться с другими. А этого я очень не люблю. Особенно когда другие, дополнительные, дела — старые и нераскрытые. Вы готовы пойти со мной, Трофим Васильевич?

— Да, — сказал я. — Почему бы и нет? Если, конечно, не на край света.

— Немного за пределы вашего сада, — ответил Порскин.

Мы вышли в прихожую, набросили куртки и пошли по аллее. Мурин успел подмести ее до середины, а потом забросил — не то устал, не то нашел занятие поважнее.

Затем мы выбрались на дорогу, миновали несколько служебных построек и дом одного из моих арендаторов.

— Здесь, — сказал Порскин и показал рукой.

Я разглядел фигуру полицейского, который стоял с отсутствующим видом и глазел по сторонам. Никакого развлечения однообразный пейзаж ему предоставить не мог, бедняга замерз и утомился от скуки.

— Здесь, — повторил Порскин.

Мы подошли вплотную, и я наконец увидел, что на снегу лежит мертвое тело.

* * *

Я уже как-то имел случай признаться в том, что страдаю мнительностью. В припадке мнительности я начинаю воображать, будто весь мир вертится вокруг моей персоны и при том с единственной целью — уязвить меня побольнее. Поэтому при виде мертвеца, одетого в тулуп и лежащего вниз лицом, я последовательно подумал:

— что это Матвей Свинчаткин и что в кармане у него улики, указывающие на наши с ним дружественные отношения;

— что это, упаси Бог, Витольд, погибший при подозрительных обстоятельствах (которые указывают на меня);

— что это Серега Мурин, впавший в безумие вследствие какого-то моего необдуманного поступка и умерший, таким образом, по моей вине;

— что это, наконец, какой-то неизвестный человек, которого я случайно сбил на электромобиле.

Все эти соображения пронеслись у меня в голове с быстротой молнии и обожгли каждую из моих бедных мозговых извилин. Очевидно, я сильно побледнел. Порскин сразу это заметил:

— Что ж вы прямо как сметана побелели! Мертвецов неужто боитесь? Выпейте-ка глоточек, — и протянул мне, вынув из кармана, маленькую фляжку с коньяком.

Я отпил «глоточек» и выдохнул. Порскин отобрал у меня коньяк, прикончил его, спрятал обратно в карман фляжку и обратился к полицейскому:

— Что «карета»? Едет?

— Едет, — ответил полицейский. — Обещались через полчаса уже забрать.

— Хорошо, — сказал Порскин.

— Господин Порскин, — вмешался я, — для чего вы привели меня сюда?

— Показать. А вы что подумали?

— Для чего мне это видеть?

— А! — выговорил Порскин. — Конечно… Простите. Я должен был сразу вам объяснить.

Он наклонился и обеими руками перевернул мертвеца на спину.

— Узнаете его? Да подойдите вы ближе. Он уже не причинит вам никакого вреда. Он больше этого не может.

У меня вся кровь отхлынула от сердца и застучала в голове. Убитый не был ни Свинчаткиным, ни Витольдом, ни Муриным. Он, если уж на то пошло, вообще не был человеком. Это был фольд.

— Ну… наверное… — выдавил наконец я. — Возможно… возможно, да, мы встречались. Не могу утверждать определенно.

— Он ведь из банды Свинчаткина, так? — сказал Порскин.

— Вы поэтому меня позвали? Я ведь свидетель, жертва ограбления, и могу опознать…

— Да, — кивнул следователь, внимательно за мной наблюдая. — Да что с вами? Что вас пугает?

— Не знаю, — честно ответил я. — Может быть, ксенофобия так проявляется. Мне на него даже глядеть — и то противно. Лучше бы он, право слово, был живой и угрожал мне. А так — к горлу подкатывает. Кожа эта его и глаза заплывшие…

— Вы видели его прежде? — настаивал следователь.

— Его… или другого такого же, — ответил я.

Мне и вправду сделалось нехорошо от происходящего. До чего же несправедливо, что случилось все именно сегодня, когда вдруг выдалась такая ясная, чудная погода! Как будто долгожданный праздник кто-то испортил.

— Они все на одно лицо, эти ксены, — прибавил я.

— Сколько таких вы встречали? — спросил Порскин.

— Троих, может быть, или четверых, — соврал я. — Но почему вы считаете, что покойный непременно принадлежал к банде Свинчаткина?

— Я уже послал запрос в министерство межпланетных сношений, — ответил Порскин. — Раса определена как «фольд» — ксен с планеты Фольда. Землю эта раса еще не посещала. Во всяком случае, официально. Отсюда — очень простой вывод… Точнее, никакого вывода, кроме одного, который ни из чего не выводится, а существует сам по себе, так сказать, эмпирически: это один из сообщников Свинчаткина.

— Скажите, Конон Кононович, — я довольно бойко назвал следователя по имени-отчеству, — еще не известно, почему Свинчаткин набрал себе бандитов исключительно из числа фольдов?

— Нет, — ответил Конон. — Но мы это выясним. Обязательно. Может быть, у самого Свинчаткина и спросим… А теперь смотрите хорошенько… В обморок не упадете?

Я покачал головой.

— Ладно, — следователь не слишком-то мне поверил, но все-таки повернул голову мертвеца. — Видите?

Я увидел. На шее у фольда чернела точно такая же рана, как у Ольги Сергеевны Мякишевой на фотографии. Кто-то вырвал из тела кусок плоти.

— Рядом должно быть огромное пятно крови, если, конечно, убийство произошло именно на этом месте, — продолжал Порскин. — Убийца разорвал жертве артерию. Но крови почти нет. Вывод?

— Выпил? — предположил я. — Но ведь вампиров не существует.

— Вампиров не существует, — задумчиво повторил Порскин.

Тут полицейский пошевелил усами, как будто хотел опровергнуть эти простые слова.

— «Карета» едет, — произнес он гулко.

Действительно, приближалась «карета» — электромобиль криминалистов. Машина остановилась в десятке шагов от места происшествия. Полицейский коротко отсалютовал Порскину и ушел. Я видел, что Порскин дал ему сложенную пополам десятирублевую купюру.

Криминалисты выскочили из машины и направились к нам. Порскин сказал мне:

— Вы можете возвращаться домой. Я потом принесу вам на подпись показания. Собственно, мне от вас требовалось подтверждение, что убитый принадлежит к той самой расе, представители которой были, из неизвестных причин, незаконно доставлены на Землю Матвеем Свинчаткиным и теперь вместе с ним разбойничают на большой дороге.