Николай Николаев - Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана

• Название: Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана
• Автор: Николай Николаев
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-9533-1704-2

Книга журналиста и исследователя Н. Николаева воссоздает портрет Мартина Бормана — «кукловода» Адольфа Гитлера. Автор рассматривает партийно-государственную карьеру Бормана, его причастность к преступлениям гитлеризма, активную роль в разработке бесчеловечной политики нацистов, особенности его взаимоотношений с другими вождями и функционерами Третьего рейха, с окружением германской «элиты». Большое внимание в книге уделено загадкам жизни и смерти нацистских лидеров, а также послевоенной деятельности уцелевших военных преступников, их попыткам развернуть активную экономическую и идейно-политическую деятельность в новых условиях. Автор разоблачает сотрудничество ряда политиков, военачальников, разведчиков стран Запада и третьего мира с военными преступниками, в том числе под флагом «борьбы с сионизмом».

---

Рем вернулся из Боливии в настроении, будто, как говорили солдаты, «накачался мочой с уксусом», — дерзкий и готовый открыть стрельбу даже по толпе беспомощных старушек. В его войска входило уже более трех миллионов громил, и он намеревался приняться за создание профессиональной армии.

Регулярная немецкая армия, заполненная молодыми офицерами-аристократами, все же была далеко не так добродетельна и не так сторонилась мародерства, как об этом потом писали выжившие военные. Борман тогда оказался в невыгодной ситуации, поскольку ему не хватало ореола бывалого фронтовика. Однако он понимал опасность намечавшегося союза между армией и отрядами Эрнста Рема. Борман строил свою стратегию на превосходстве партии над всеми прочими силами.

После убийства племянницы Гитлера Борман формировал в Мюнхене группы людей, которые или служили в полиции, или зарекомендовали себя как преступники. Среди них оказался часовщик, подозреваемый в растрате, — Эмиль Маурис. Его брат — бывший помощник конюха Кристиан Вебер — близко знал убитую девушку. Новобранцы Бормана назвали себя «охранниками штаба» и организовывали собственные подвижные группы, известные как СС. Они носили черные лыжные шапочки с пуговицами в виде черепов и черные нарукавные повязки со свастикой. Их возглавлял Генрих Гиммлер, глава полиции Баварии, прекрасно представлявший характер закулисных игр Бормана.

Рано утром 30 июня 1934 года многих лидеров штурмовиков подняли прямо с постелей, отвезли в тюрьмы и там в течение следующих трех дней расстреляли в соответствии с таинственным списком, который Гитлер увидел только после казни. Этот список явился предметом бесконечных обсуждений и споров.

«Ночь длинных ножей» закончилась тем, что капитана Рема и еще 921 человека арестовали и затем убили (причем способами менее гуманными, чем можно подумать, читая отчеты). Шефа штурмовиков застигли в постели с очередным «возлюбленным» парнем…

По поводу этих событий Борман выпустил небольшую эмоциональную книжицу «Разговоры Гитлера», в которой были выражены мысли фюрера. И вновь это оказалась отшлифованная версия самого Бормана. Публично Гитлер объявил, что казнено пятьдесят восемь человек. Во всех отчетах этого периода очень заметна растерянность Гитлера перед тем, что тогда происходило.

Генерал Кундт слал из Боливии срочные запросы о судьбе Рема. В этой стране немецкая военная миссия, не имея никакого отношения к событиям, творившимся на родине, находилась в крайне неловком положении. Боливийские войска сражались тогда за незначительный клочок земли, на который притязал соседний Парагвай. В тамошних вооруженных силах служил офицером артиллерии сын немецкого пивовара Альфредо Штресснер. Впоследствии, будучи президентом Парагвая и диктатором самого жестокого из тоталитарных государств, Стресснер (далее его фамилия произносилась именно так) образовал приют для нацистских военных преступников и заботился о них с неменьшим рвением, чем это делали и в Боливии. Теперь же Борман, действуя, как обычно, от лица заместителя фюрера, сообщил Кундту, что «шайка педерастов» Рема уничтожена.

Так Борман устранил самое главное препятствие на пути к своей тайной власти. Он полагал, что может управлять регулярной армией, и был уверен, что перехитрит СС Гиммлера. Эти войска признавали руководящую роль нацисткой партии, образованной фюрером. Но дело представили так, будто Рем находился в центре антипартийного заговора. Источником улик было полицейское досье, составленное самим Борманом, да и толкованием действий Рема также занимался Борман, но он не был замечен в составе расстрельной команды…

Считалось, что таинственная рука, поместившая Рема в список тех, кто должен был быть казнен, принадлежала соперничавшему с ним главе СС. Подобный вывод напрашивался сам собой. Но Гиммлер отрицал это. И неслучайно с того дня он стал бояться Бормана.

Фюрер и Борман часто хихикали, глядя на позерство Генриха Гиммлера и его торжественные манипуляции с секретным орденом посвященных — СС. Близорукий сын бакалейщика выдумал концепцию новой аристократии, что будет править Германией, а затем Европой и потом всем миром. Он устраивал мистические собрания в монастыре, где его ближайшее окружение — двенадцать учеников — восседали на стульях, на каждом из которых красовалось по серебряной табличке с выгравированным именем.

На самом деле Гиммлер был малышом в руках такой опытной няньки, как Борман, и оставался на отведенном ему месте, сам того не замечая. Он стал «дядюшкой Генрихом» и крестным отцом четвертого ребенка Бормана, рожденного после кровавой чистки. В свою очередь, он сделал Бормана группенфюрером СС, генерал-майором. Это не означало, что для этого Борману, как предполагали ревностные охотники за эсэсовцами, пришлось пройти через эсэсовские процедуры, которые оставили бы на нем свой пожизненный след и обеспечили бы наличие в личном деле описания его внешности. Еще одним небольшим, но характерным показателем власти Бормана над Гиммлером было то, что Борман никогда не принимал участия в эсэсовских церемониях и относился к своему титулу исключительно как к почетному. Когда эсэсовские колонны маршировали перед Гитлером, Борман смотрел на них сверху вниз. Кинохроники 1937 года запечатлели его сопровождающим Гитлера, и при тщательном просмотре их видно, что единственным человеком, встававшим между ними, мог оказаться только заместитель Гитлера — Гесс.

На сцене фашистской Германии появлялись и прочие персоны, по Борман один был так гениален в понимании того, что действительно имело для него значение. Герман Геринг мог заняться проблемами ВВС, Геббельс, Риббентроп, Шахт, Шпеер и масса других специалистов могли двинуться на поиски приключений (они испробовали немецкую военную машину на испанской Гражданской войне, в ходе аннексии Австрии и т. д.), но Борман знал, что он должен всегда оставаться в центре пересекавшихся интересов всех приспешников Гитлера. Борман отличался также тем, что презирал символы власти, притягивавшие его соперников.

Гиммлер, возможно, догадывался, что происходит. Но времени на обдумывание таких вещей оставалось крайне мало. Он не без замешательства признался Вальтеру Шелленбергу, главе шпионов, ставшему его личным советником: «Вновь и вновь мне приходится искать компромиссы с Борманом, хотя на самом деле я должен от него избавиться. Фюрер сильно привязался к Борману и его влияние очень трудно уменьшить».

Человеком номер два в окружении Гитлера считался фельдмаршал Герман Геринг. Но на международном военном трибунале в Нюрнберге он, однако, свидетельствовал, что после того как заместитель фюрера Гесс бежал, настоящая власть оказалась в руках у Бормана: «Наибольшим влиянием во время войны обладал, к огромному сожалению, господин Борман».

У Геринга спросили: «Как выдумаете, фюрер мертв?»

И он отвечал: «Я в этом совершенно уверен. Не может быть ни тени сомнений!»

«А что произошло с Мартином Борманом?»

«Надеюсь, он горит в огне!» — таков был ответ Геринга.

Его вдова двадцать шесть лет спустя также не скупилась на обвинения. Эмми Геринг, скромно жившая в доме номер 16 на очень престижной улице Букляйнштрассе в Мюнхене, цитировала слова мужа, произнесенные накануне его самоубийства: «Борман уничтожил каждого из нас поочередно. Он позволил осуществиться покушению на Гейдриха, он манипулировал Гиммлером, покуда тот не оказался в невероятно нелепом положении. Фюрер умирал, и тогда Борман избавился от Геббельса и отдал приказ о моем аресте якобы за предательство. Он заставил заместителя фюрера бежать в Англию, потому что Гесс был для него единственным препятствием».

Побег Гесса произошел ночью 10 мая 1941 года. Гессу тогда было почти пятьдесят лет. Он родился в 1884 году в Египте и провел первые годы жизни на берегах Нила. Его мысли о расовой чистоте стали частью книги фюрера «Майн кампф», большую часть которой написал именно Гесс под диктовку Гитлера, когда они оба сидели в тюрьме. Когда Гесс планировал свой побег, Германия упивалась победами в Европе и готовилась к вторжению в Советский Союз. По словам Гитлера, нападение на СССР должно было «заставить весь мир замереть», но на деле оно стало самой амбициозной военной авантюрой во всей истории человечества. Гесс знал подробности готовящегося нападения и разрабатывал план своего побега.

О его намерениях в мельчайших подробностях было известно Герингу. Глава ВВС утверждал, что Гессу была оказана значительная помощь в организации опасного побега. В течение довольно долгого времени Гессу удавалось совершать тренировочные полеты. Он объяснял это тем, что не хотел растерять навыки пилотирования. Но кто навел его на мысль о побеге? Этот человек прислушивался к голосам, созданным его воображением, и годами изучал египетскую астрологию. В то же время он был чрезвычайно практичным. Он сумел договориться о переоснащении своего «Мессершмитта-110», истребителя, у которого недоставало, дальности полета. Его боевой самолет был оснащен дополнительными топливными баками — на каждом крыле и еще одним под фюзеляжем. Ему пришлось лететь без нормальной поддержки с земли, без навигационных огней, через воздушное пространство, наполненное ночными истребителями, так как дело происходило в разгар битвы за Англию. Еще до полета предстояло провести тщательную и длительную подготовку, включавшую тридцать тренировочных полетов и тайное приобретение карт и оборудования.