Брендон Сандерсон - Обреченное королевство

• Название: Обреченное королевство
• Автор: Брендон Сандерсон
• Издательство: Книжный Клуб Клуб Семейного Досуга
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9910-2420-4

После падения орденов Сияющих Рыцарей прошло много веков, но их мечи и доспехи, дарующие человеку необыкновенную силу и неуязвимость, остались. За них платили королевствами и брат предавал брата…

Светлорд Далинар отдает свои волшебные доспехи в знак благодарности человеку, спасшему ему жизнь. Он еще не знает, кто это на самом деле… На другом краю земли Шаллан обучается искусству магии, однако ее цель не так благородна… Однажды пути юной волшебницы и светлорда Далинара пересекутся…

---

Клянусь…

Глава сорок пятая Шейдсмар

Йелинар, называемый Ветром Погибели, единственный, кто может говорить человеческим языком; однако его голос часто сопровождается воплями тех, кого он съедает.

Этот Несотворенный, очевидно, создание фольклора. Любопытно, что большинство из них рассматриваются не как личности, но, скорее, как персонификации различных видов разрушения. Цитата взята из Траксила, строчка 33, считающегося первоисточником, хотя я сомневаюсь в его подлинности.

Эти дикие паршмены, они странно приветливы, читала Шаллан. Опять сообщение короля Гавилара, записанное за год до его смерти. Прошло уже почти пять месяцев после нашей первой встречи. Далинар требует, чтобы мы вернулись домой, дескать, наша экспедиция продолжается слишком долго.

Паршмены обещают взять меня на охоту за большепанцирниками, которых они называют ун мас вара, что, по словам наших ученых, грубо переводится как «Чудовища Расщелин». Если их описания точны, эти создания имеют большие гемсердца, и даже одна их голова является весьма впечатляющим трофеем. Они также говорят о своих ужасных богах, и мы считаем, что они имеют в виду каких-то особых огромных большепанцирников.

Мы поразились, обнаружив у этих паршменов религию. Само существование у паршменов достаточно цивилизованного общества — со своей культурой и уникальным языком — совершенно удивительно. Мои штормстражи начали называть этот народ «паршенди». Эта группа резко отличается от наших обычных слуг-паршменов и, несмотря на совершенно одинаковую кожу, может быть другой расой. Возможно, они являются далекими родственниками и так же отличаются от обычных паршменов, как алетийские громгончие от селайской породы.

Паршенди видели наших слуг, и те поставили их в тупик.

— Где их музыка? — часто спрашивал меня Клейд. Я не знаю, что он имеет в виду. Но наши слуги вообще не реагируют на паршенди и не подражают им. Это утешает.

Вопрос о музыке может быть как-то связан с гудением и песнями, которые они часто поют. Они обладают сверхъестественной способностью петь вместе. Клянусь, я часто оставлял одного паршенди, поющего самому себе, и потом проходил мимо другого, находящегося вне пределов слышимости первого, но поющего ту же самую песню — или, во всяком случае, невероятно близкую по ритму, мелодии и словам.

Их любимый инструмент — барабаны. Очень грубо сделанные, с отпечатками рук на боках. Они под стать своим простым домам, сделанным из камня и крэма. Они строят их в похожих на кратер каменных выемках, находящихся на краю Разрушенных Равнин.

Я спросил Клейда, не боятся ли они сверхштормов, но он только рассмеялся:

— Чего бояться? Если дом сдует, мы можем построить его заново, верно?

На другой стороне алькова зашелестела книга — Джаснах перевернула страницу. Шаллан отложила в сторону свой собственный том, потом поискала среди книг, лежавших перед ней. Ее обучение философии закончилось на время, и она вернулась к расследованию убийства короля Гавилара.

Она выудила из-под стопки маленький том: отчет, продиктованный штормстражем Матейном, одним из ученых, сопровождавших короля. Шаллан пролистала страницы в поисках нужного места — описания самой первой встречи с охотничьим отрядом паршенди.

Это произошло после того, как мы остановились на берегу реки в очень лесистой области, идеально подходившей для разбивки долговременного лагеря: толстые стволы глиндеревьев защищали от сверхштормов, излучина реки гарантировала безопасность при наводнении. Я предложил отправить разведчиков вверх и вниз по реке, и Его Величество мудро принял мой совет.

Разведывательный отряд кронпринца Далинара первым повстречал этих странных неприрученных паршменов. Он вернулся в лагерь с этой историей, и я — как и многие другие, — отказался верить ему. Мы все решили, что светлорд Далинар повстречался с паршменами из другой экспедиции, вроде нашей.

И только тогда, когда на следующий день они посетили наш лагерь, мы больше не могли сомневаться в их существовании. Их было десять — обыкновенные паршмены, только большие. Мраморная кожа некоторых была черно-красной, а других — бледно-красной, более типичной для паршменов Алеткара. Они носили великолепное оружие — мечи из полированной стали с вытесненными на них сложными узорами — и самую простую одежду, вязанную из шерсти нарбина.

Эти странные паршмены очень быстро очаровали Его Величество, и он приказал мне изучить их язык и структуру общества. Признаюсь, вначале мне хотелось разоблачить их, доказать, что мы имеем дело с мистификацией или розыгрышем. Но чем больше мы узнавали, тем больше я понимал, насколько ошибочной была моя первоначальная оценка.

Шаллан постучала по странице, думая. Потом достала толстый том, озаглавленный «Король Гавилар Холин, Биография», опубликованный вдовой Гавилара, Навани, два года назад. Шаллан пролистала его и нашла нужную страницу.

Мой муж был превосходным королем — блестящий военачальник, бесподобный дуэлянт, гений в тактике боя. Но не ученый, даже на кончик пальца левой руки. Он никогда не интересовался причинами сверхштормов, скучал во время разговоров о науке и не замечал фабриалы, если их нельзя было использовать в битве. Классический идеал мужчины.

— Почему он так заинтересовался ими? — вслух спросила Шаллан.

— Хмм? — спросила Джаснах.

— Король Гавилар, — пояснила Шаллан. — В его биографии ваша мать настаивает, что он не был ученым.

— Верно.

— Но он заинтересовался паршенди. До того, как мог узнать о Клинках Осколков. Согласно отчету Матейна, он хотел побольше узнать об их языке, обществе, музыке. Неужели только для того, чтобы выглядеть более ученым в глазах будущих читательниц?

— Нет, — сказала Джаснах, опуская на стол свою собственную книгу. — Чем дольше он оставался в Ничейных Холмах, тем больше очаровывался паршенди.

— Очевидное противоречие. Как может человек, никогда не интересовавшийся наукой, внезапно стать таким одержимым?

— Да, — сказала Джаснах. — Я тоже неоднократно спрашивала себя об этом. Но иногда люди меняются. После возвращения с Холмов я поощряла его интерес, и мы провели много вечеров, разговаривая о его открытиях. Почти единственное время, когда я чувствовала, что действительно связана с отцом.

Шаллан закусила губу.

— Джаснах, — наконец спросила она. — Почему вы заставили меня изучать это событие? Вы жили там в это время; вы и так знаете все, что я «открываю».

— Я чувствую, что мне нужна свежая точка зрения. — Джаснах отложила книгу и посмотрела на Шаллан. — Не думаю, что ты сможешь найти точные ответы. Однако, я надеюсь, ты обратишь внимание на детали, которые я пропустила. Ты уже обнаружила, что сама личность моего отца изменилась в течение нескольких месяцев; значит, ты копнула достаточно глубоко. Веришь ты мне или нет, но мало кто заметил противоречие, которое обнаружила ты, — хотя позже, когда он вернулся в Холинар, многие заметили, что он изменился.

— И все равно, мне кажется немного странным изучать это. Возможно, я все еще нахожусь под влиянием моих преподавательниц, которые утверждали, что юным дамам прилично изучать только классиков.

— Классика не зря занимает свое место, и я еще пошлю тебя изучать классические работы, как сделала с изучением морали. Но они — только дополнения к твоим текущим проектам. Ты должна сосредоточиться на современности, а не на исторических головоломках, ключи к разгадке которых давно потеряны.

Шаллан кивнула.

— Но, Джаснах, разве вы не историк? Разве не вы изучаете эти исторические головоломки в первую очередь?

— Я — Искательница Истины, — сказала Джаснах. — Мы находим ответы в прошлом, реконструируя произошедшие события. Очень многие, писавшие историю, были озабочены не правдой, а тем, как представить себя и свои побуждения в самой лестной форме. Мои сестры и я выбрали проекты, которые, как мы чувствуем, непоняты или искажены, и изучаем их в надежде лучше понять настоящее.

Тогда почему ты проводишь так много времени, изучая сказки и злых духов?

Нет, Джаснах ищет что-то настоящее. И настолько важное, что она покинула Разрушенные Равнины и сражения. Она собирается что-то сделать с этими сказками, и исследование Шаллан — часть этого, каким-то образом.

Вот это влекло ее. Именно о таком она мечтала еще ребенком, когда, огорченная тем, что отец выгнал очередную преподавательницу, перелистывала немногие книги его библиотеки. Здесь, с Джаснах, Шаллан была частью чего-то очень большого — принцесса не разменивалась на мелочи.