Михаил Валигура - Приключения Торпа и Турпа

• Название: Приключения Торпа и Турпа
• Автор: Михаил Валигура
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 1992

Двое друзей-детективов расследуют дело о таинственном исчезновении крыш всех домов родного города. Крыши из драгоценного металла — алюминия — были предметом гордости и главным городским достоянием. Преступник, похитивший их, невероятно дерзок, так же, как и ловок, ведь ему удалось совершить кражу бесшумно и незаметно. В погоне за преступником, главные герои и их спутники совершат долгое и полное опасностей путешествие, вступят в противоборство с темной колдовской силой и станут свидетелями свершения древнего пророчества.

---

Тем временем Хамяк ухватился за веревку и начал подтягивать лодку к берегу. Для него это была пустяковая работка. Снизу, от подножья водопада доносились крики гвардейцев, которые сожалели о разбитых лодках и обвиняли друг друга в случившемся.

Под этот аккомпанемент «Полундер» достиг берега. Дворник отвязал веревку и встал у воды, опираясь рукой о дерево.

— Ну вот. Прошли и третью трудобинку. Тут последний гвардейский пост был, а дальше вам путь открыт. Все плыть и плыть по левой протоке до конца, да и прибудете на место. А я с вами не ходок: тут мой лес кончается, и начинается Картаров лес. В тех местах я нечасто бываю и подсобить вам не смогу. Да и пора мне в Город-на-Воде — уборку наводить. Здесь расстанемся.

— Как же вы до города доберетесь без лодки, — удивился Джон Кишо.

— А так. Прыг-скок, с кочки — на колдобину, с бережка — на бережок. Обо мне тут не тужите, о себе вспомните.

С этими словами он махнул на прощание шапкой и исчез среди деревьев, словно его и не было. А «Полундер» свернул в левую протоку и поплыл по ней, скрытый густой мглой.

Глава одиннадцатая

Луна, выглянувшая из-за туч, освещала своими лучами идеально прямую гладкую протоку, словно нарочно созданную для того, чтобы по ней плыть. Хамяку, настроенному, как всегда, пессимистически, это ужасно не понравилось.

— Уж больно ровная, — проворчал он, — эта дорожка. Того и жди какой-нибудь гадости.

— Брось, друже, — успокоил его Джон Кишо. — Мы и так столько натерпелись, что вполне заслужили простой и не слишком трудной дороги. Без приключений.

— Ну-ну, — недоверчиво буркнул Хамяк.

«Полундер» мягко скользил по воде, которая ласково, словно черный котенок, терлась о его борта. Протока тем временем заметно расширилась, и вода принялась плести под шлюпом неторопливые петли. Они двигались все быстрее и быстрее и, наконец, превратились в стремительные круги, которые понесли лодку за собой. Убаюканные мерным журчанием за бортом, путешественники слишком поздно поняли, что произошло.

— Водоворот! — закричал вдруг Турп. — Мы попали в водоворот!

На лицах друзей появился ужас. Шлюп с неумолимой силой несло прямо в огромную воронку, напоминающую раскрытую пасть хищного зверя, брызжущую пеной.

Сопер смотрел в эту жуткую бездну, и его глуповатые глаза наполнялись страхом, а за спиной уже невольно расправились перепончатые крылышки. Дракон привычно взмахнул ими и… не взлетел. Он даже сам не понял, почему. Просто ему подумалось, что если сейчас он спасется, а его друзья потонут в этом водовороте, он до конца жизни будет самому себе противен. И что он так никогда и не научится пускать огонь, и что все, кому не лень, будут звать его ящуркой. Причем с полным на то основанием.

С этой мыслью Сопер сложил крылья и обвел глазами остальных, желая убедиться, что те заметили, какую храбрую штуку он выкинул. Но им было не до мелкого драконового героизма. Лодка неумолимо приближалась к воронке, и друзья ничего не могли поделать.

Внезапно послышался треск. Это «Полундер», не выдержав страшного напряжения, раскололся на две части. Путешественники оказались в воде, и тут же огромная волна приподняла их над разбушевавшейся стихией, пронесла по воздуху и вышвырнула на берег. Следующая волна выбросила рядом обломки «Полундера».

Минут десять все лежали, не шевелясь. Первым пришел в себя Хамяк. Он огляделся по сторонам и тут же взвыл, горько и яростно причитая:

— Бедный мой «Полундер»! Эх-эх… А-а-а! Я эту гадину Картара убью! Я его задушу!.. Нет, я его загрызу!

От этого рева пришли в себя остальные. Они поглядели, как убивается Хамяк, и Джон Кишо, исполненный сострадания к другу, примялся его утешать.

— Хамяк, друже… Ну не надо так, ей-Богу! Конечно, превосходная была лодка, что и говорить, но ведь главное то, что мы живы!

— Молчи, Джон, — зарычал Хамяк. — Знаешь, чем был для меня «Полундер»? Он мне, как брат родной был. Вот так!

Честно говоря, Хамяк пользовался своим «Полундером» крайне редко, потому что был ужасно ленивым зверем. Но сейчас все посчитали бестактным напоминать ему об этом.

Нагоревавшись, Хамяк начал вытаскивать уцелевшие вещи из-под обломков лодки. Торп и Турп принялись ему помогать, и тут уж настала их очередь причитать и ругаться. Во-первых, разбились все бутылки с апельсиновым ликером, а небольшая его порция была бы сейчас весьма и весьма кстати. Во-вторых, намокли коробки с сигарами и спичками, а это уже было настоящей катастрофой для наших сыщиков: ни тебе покурить, ни костер развести. Бедняги так опечалились этим событием, что намокшие хлеб, колбаса, чай и утонувшие овощи и консервы их ни капельки не расстроили. Зато Сопера и Джона Кишо именно это взволновало куда сильнее.

— Неприятная история, — сказал Джон Кишо раздосадованно.

— Ой, как же мы будем без еды? — воскликнул Сопер.

— Без сигар? — хором добавили Торп и Турп.

— И без «Полундера»! — поставил точку Хамяк. — Вот влипли, так влипли.

Друзья принялись совещаться, как быть дальше. Решено было не терять больше времени на всякие сетования и жалобы, а немедленно отправляться в путь.

— Ох, — заныл Сопер, — а может, лучше на берегу заночуем, а утречком пойдем себе потихоньку? Ночью в лесу темно и страшно, — добавил он, понизив голос и округлив глаза.

— Не боись, Соперка, — подбодрил его Хамяк. — С Хамяком не пропадешь.

Это было так неожиданно, что Сопер, не веря своим ушам, без единого слова зашагал вместе со всеми.

Лес и вправду выглядел жутковато. Высоченные сосны с огромными сухими ветвями навевали мысли о неведомых опасностях, подстерегающих беспечного путника: ведьмах, леших, разбойниках, кровожадных хищных зверях, которых в этом лесу, кстати, водилось немало. Ученые Города-на-Воде, по рассказам охотников, даже сумели дать научные описания трех совершенно новых зверей, обитающих здесь: крокотера, душелапа и муравьедоеда. Самым безопасным из них для наших путешественников был бы, случись такая встреча, муравьедоед, потому что ничем, кроме муравьедов, не питался. Куда страшнее были крокотер и душелап.

Первый не имел ничего общего с крокодилом, как можно подумать, судя по его названию, но был похож на огромную черную пантеру с небольшими пятнами лунного цвета. Благодаря такой раскраске, он мог отлично охотиться ночью, оставаясь практически невидимым. А КРОКОтером его назвали потому, что, прикончив свою жертву, он тут же начинал безутешно рыдать над ней крокодильими слезами, и даже сосны, казалось, приходили в ужас от этих страшных звуков.

Душелап походил на большой мохнатый шар с двумя огромными лапами, каждой из которых он мог бы дважды охватить самого себя. Передвигался сей зверь катаясь по земле, но самым странным было то, что лапы его при этом не катились вместе с ним, а всегда оставались на одном и том же месте, точно существовали отдельно от всего остального тела. Душелап всегда подкатывался к своей жертве сзади и начинал душить ее. Самое свинское во всем этом было то, что жертвы своей душелап не съедал никогда, поскольку у него не было даже пасти. А убивал он просто ради собственного удовольствия и еще, пожалуй, из подлости.

Вот в какой страшный лес вступили наши путешественники.

Чтоб отвлечь товарищей от мрачных мыслей, Джон Кишо принялся рассказывать о своем детстве и юности в далекой родной Шотландии.

— У отца моего, — говорил он, — был большой старинный замок всего в нескольких милях от Эдинбурга. К западу от него возвышались серые скалы над седым от пены морем, а к востоку простирались вересковые пустоши. Помню, мальчишкой я все бегал по этим пустошам да проказничал…

Тут Турп представил себе, как маленький Джон Кишо, в пледе, с цилиндром на голове и моноклем в глазу, бегает и проказничает и, не выдержав, прыснул со смеху.

Джон Кишо посмотрел на Турпа с укоризной и строго заметил:

— Турп, я не вижу здесь ничего смешного. Решительно, ничего смешного.

— Нет-нет, Джон, не обращай внимания, — поспешил успокоить его Турп. — Просто я тоже вспомнил свое детство. И как я бегал по вересковым пустошам да проказничал.

— По каким еще вересковым пустошам? — еще больше рассердился Джон Кишо. — Где это ты нашел здесь вересковые пустоши? Или ты тоже провел свое детство в Шотландии?

— Прошу тебя, Джон, не сердись так. Я хотел сказать — по нескошенным лугам.

Джон Кишо окинул Турпа уничижительным взглядом, но все же продолжил свое ностальгическое повествование.

— А еще любил я бродить среди папоротника и дрока. Бывало, отодвинешь кустик, а за ним… Сопер, ты чего не слушаешь? — спросил он раздраженно.

Сопер от неожиданности вздрогнул.