Томас Барнс - Хозяин тумана

• Название: Хозяин тумана
• Автор: Томас Барнс
• Издательство: АСТ, Северо-Запад Пресс
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-009998-3, 5-93698-044-8

В романе Томаса Барнса повествуется о временах, предшествовавших рождению легендарного Иеро, — когда на месте зловещего болота Пайлуд еще простирались мирные равнины, а смертоносный Хозяин Тумана был всего лишь обычным человеком… Но уже тогда Нечистый начал беспощадную схватку за жизни и души людей.

---

— Понравилось… ты замечательно все делал… мне очень понравилось… все очень хорошо… — грустно кивнул Таррейтал и добавил без всякой связи: — Только не пойму одну вещь…

— Какую, мой повелитель? — встрепенулся шут. — Что тебе неясно?

Вместо ответа принц только потерянно усмехнулся и неопределенно махнул рукой. Взгляд его уставился в какую-то точку пространства, и карлик уже не осмелился тревожить его, почтительно замерев рядом.

Прошло несколько минут, прежде чем Вингмохавишну оторвал глаза от невидимой, абстрактной точки. Он провел по лицу рукой, как человек, только что очнувшийся от глубокого сна, и прошептал:

— Не пойму, почему я должен погибнуть так рано, если Фарсманс всегда предсказывал мне долгую, очень долгую жизнь? Неужели Аббат обманывал меня? Или восемнадцать лет это так много?

* * *

Ошеломляющий удар грома, снова потрясший все вокруг, точно разодрал надвое волнистый полог небесного темного купола. Из огромной трещины в черных облаках, образовавшейся над холмом, вырвались огненные потоки, и пучки молний ударили в сухие бревна, в частокол ограды.

Толстые массивные брусья вспыхнули, как щепки, несмотря на то, что ветер нес с собой крупные капли приближающихся волн. Пожар стремительно начал раздуваться, и клубы жирного дыма, смешиваясь с пылью, уже заволакивали все вокруг.

Принц Таррейтал почти ничего не мог различить и плохо понимал, что происходит. Едкий дым и пыль, врывающиеся внутрь через разбитые окна, вызывали у него судорожный кашель.

Глаза его слезились, но он не мог заставить себя отойти от окна и продолжал вместе со своим шутом всматриваться в серо-черное марево. Казалось, все пространство вокруг наполнилось жутким воем ветра и яростными криками лемутов, рвущихся на вершину холма из затопленной низины.

Беспощадные волны преследовали всех, стремясь поглотить все живое на свете.

Еще несколько дней назад над Городом закружили огромные косяки птиц, улетавших прочь от берега Внутреннего моря. Бесчисленные крылатые силуэты прошивали серое небо, дробя его на части.

Потом все горожане стали замечать, что зверье из прибрежных лесов, словно обезумев, напропалую бежит в глубь северной Канды, уже ничего более не опасаясь. Накануне южанами была даже поймана огромная черепаха, длина которой составляла почти пятнадцать шагов. Даже черепаха уползала прочь от моря, хотя по наростам на ее мощном панцире люди определили, что она там, в пучине вод, провела не меньше пяти сотен лет.

С самого раннего утра со стороны морских пределов подул изнуряющий ветер. К вечеру на приступ холма пошли люди-крысы. Лемуты, сбившись в огромную стаю, все-таки преодолели телепатическое воздействие защитного кольца, составленного Аббатом Фарсмансом из могил их сородичей. Мутанты прорвали ментальную защиту и, обезумев, ринулись к восьмигранному Небоскребу.

Мирные горожане не ожидали этого. Впопыхах они прибежали во двор и собрались у многоэтажного здания с первым попавшимся оружием. Только их насчитывалось слишком мало, чтобы можно было оказать достойную защиту разъяренным тварям.

Часть людей, углем нарисовав себе на лбу священные кресты, заняла оборону во дворе. Они укрылись за тяжелыми повозками, перевернутыми набок. Остальные поднялись внутрь Небоскреба, расположившись по периметру его просторного восьмиугольника.

Белые увесистые камни продолговатой формы, еще недавно покрывавшие русло небольшой реки, влекущей свои воды на юг, усеивали проемы высоких окон. В любое мгновение тяжелые булыжники, напоминающие по форме гигантские куриные яйца, готовы были сорваться вниз и расплющить, размозжить продолговатые крысиные черепа, покрытые серой шерстью.

Снова мощный удар грома ошеломил на миг принца Таррейтала и Киписа, так что они невольно подумали о том, что сама земля уже трясется от страха. Одновременно с тяжким раскатом грома черные небеса опять прорезала ослепляющая вспышка молнии, расходясь в стороны паутиной извилистых линий.

Зигзаги молний сверкнули еще раз и еще раз…

В эти мгновения становилось так светло, что можно было явственно различить все происходящее внизу. Группа лемутов, ворвавшихся во двор в числе первых, без особого труда преодолела сопротивление небольшого отряда горожан.

Люди-крысы необычайно ловко орудовали крепкими толстыми дубинками, изготовленными из узловатых корней. Сверху на них сыпались камни, летели копья и стрелы, но ничто уже не могло остановить нападавших.

— Нельзя так просто сидеть и ждать гибели! Меня ждет патер Фарсманс, — решительно сказал Таррейтал. — Если погибнет весь род Вингмохавишну, я должен быть вместе со всеми!

— Я пойду с тобой, мой повелитель! — отозвался шут. — Я тоже хочу сражаться!

В ответ юноша сверкнул глазами и предостерегающе выставил ладонь:

— Нет! Ты останешься здесь…

— Но, мой повелитель…

— Это приказ! Приказ твоего господина! Не смей спускаться вниз!

Кипис печально наклонил свою квадратную голову, и его слоновьи уши безвольно повисли. Из кожаного чехла принца, стянутого ремнем перевязи, показался увесистый клинок. Таррейтал пристально посмотрел на его холодный серебристый язык, крепко зажав рукоятку обоими кулаками, и губы его прошептали древние слова молитвы.

Это был настоящий, правильный нож. Не какое-нибудь там каменное острие, изготовленное кандианскими умельцами, а подлинное старинное оружие, пылившееся в глубинах Небоскреба несколько тысячелетий, еще с древних времен до Смерти.

Стальной тесак, похожий на короткий массивный меч, с лезвием почти в четверть метра, заточенным с одного края, а с другого усеянный острыми зубцами, был изготовлен давным-давно. На широком лезвии можно было разобрать выгравированные крупные буквы: «U.S.», и надпись «Полковник Боуи», рядом с которой находилось изображение какой-то хищной птицы с загнутым вниз клювом.

Молодой принц знал со слов аббата Фарсманса, что даже в те, мифические времена, это оружие являлось невероятной ценностью и редкостью. Судя по надписи, оно когда-то принадлежало безымянному бойцу, отважному рейнджеру, родившемуся в Соединенных Штатах Америки, в этой огромной империи, некогда владевшей огромными краями, лежащими еще дальше на юг от Канды.

Теперь, спустя десятки столетий, клинок должен был верой и правдой послужить другому воину!

Густой жирный дым, валивший снизу, постепенно покрывал толстым слоем копоти все стекла. Принц отворил раму, впустив внутрь потоки влажного воздуха, и медленно провел по стеклу рукой. На мягкой подушечке мизинца осталась черная копоть.

Глядя на свое лицо, отражающееся на внутренней стороне стекла, он торжественно провел по лбу пальцем, вымазанным в саже, и снова произнес слова молитвы. На коже остались только две отчетливые темные линии, казалось бы, две простые линии, — продольная и поперечная, но он почувствовал прилив сил, ощутив Крест на своем лице.

Для него эти линии имели особое значение, этот символ должен был помочь всем в неравной битве…

Теперь он нисколько не отличался от остальных защитников Небоскреба. Все честные кандианцы начертали перед последней схваткой на своих лицах знак священного Креста, на котором больше семи тысячелетий назад окончилась земная жизнь Спасителя.

Сжимая в руке рифленую тяжелую рукоятку древнего ножа и повторяя про себя слова молитв, принц решительным шагом направился к коридору. Громко скрипнули ржавые петли входной двери, и Таррейтал Вингмохавишну ступил на лестницу, ведущую вниз, к защитникам восьмигранного Небоскреба.

Они сражались не только за свой дом, но и за подлинную, чистую веру в Бога-Отца, Распятого Сына и Святого Духа…

Глава вторая Штурм

Таррейтал не видел патера Фарсманса всего только один день, но за это время аббат как-то успел похудеть и осунуться. На его волевом, жестком лице появилось угрюмое, решительное выражение. Резко обострившиеся черты казались, особенно в таком неясном мерцающем освещении, высеченными из гранита.

Волосы его были взъерошены. Боевая куртка из змеиной кожи была в жутком состоянии. Она была сверху донизу испачкана копотью и прорезана в нескольких местах.

Увидев молодого принца, спустившегося с верхних этажей, Фарсманс слабо улыбнулся уголками губ и жестом подозвал его к себе, отчего заколыхался плоский серебряный медальон, висевший на широкой груди священника. Этот медальон, ментальный рефлектор, усиливал телепатические способности аббата.

— Приветствую тебя, мой повелитель! — громогласно прокричал он, перекрывая могучим голосом порывы ветра. — Твой народ счастлив видеть молодого правителя в эту страшную минуту!

— Приветствуем тебя, наш повелитель!.. Приветствуем тебя… Приветствуем тебя… — раздались с разных сторон почтительные крики горожан.